Согласно данной выше схеме соотнесём существенный признак субъекта сознания со спецификой сознания, как высшей формы отражения:
1. Субъективное – суть внутренняя сторона сознания, которая имеет причину существования в самой себе, обладает активностью превращения собственной причины существования в причину существования другого, и отождествляет человека с собой.
2. Специфика сознания, как формы отражения, в том, что оно имеет основание своего существования, как отражения материи, в самом себе, т.е., другими словами, сознание, как отражение, имеет причину своего существования в самом себе. Сознание, возникшее как форма отражения и УПРАВЛЕНИЯ биологически нейтральной деятельности человека, опосредуется от чувственного отражения, являющегося выражением сущности организма, и потому НЕ ЕСТЬ БИОЛОГИЧЕСКИМ основанием его претерпевания. Являясь сущностью для самого себя, оно способно активно воздействовать на чувственное отражение, не растворяясь в нём, а также способно ВОСПРИНИМАТЬ воздействие чувственного отражения, взаимодействовать с ним, и, посредством его – со своим организмом.
Налицо следующие различия:
а) субъективное – лишь ВНУТРЕННЯЯ сторона сознания, которая имеет причину существования в самом себе, в то время, как сознание В ЦЕЛОМ имеет причину существования в самом себе;
б) субъективное отождествляет человека с собой, сознание ОПОСРЕДУЕТ себя от организма.
Но и то, и другое – АКТИВНЫ.
Воспримем эти различия буквально, т.е. в том виде, в котором они даны, и попробуем их осмыслить.
Первое. Наличие причины существования «нечто» в самом «нечто» означает, как минимум, ОТНОСИТЕЛЬНО независимое существование этого «нечто» от любых других «нечто». К примеру, натрий имеет причину своего существования, как определённый по свойствам щелочной металл, а не галоген, водород или сера, в самом себе: в строении атома, во взаимодействии электронов облака с ядром и друг другом и т.д. И, потому, что он имеет причину своего существования, как именно натрия, а не калия, кислорода или неона, в самом себе, он, тем самым, пока он существует, ОТЛИЧЕН от других атомов, есть нечто целое, существующее В ПРЕДЕЛАХ своей причинности, как нечто ОСОБОЕ, выделяющееся от других, а потому относительно независимое от их существования.
То же можно сказать и о ступенях развития нервной системы от единственного нейрона до чувствования, как ЧАСТИ организма, ибо, благодаря своим особенностям, эта часть отлична от других частей организма, и это отличие имеет причину в самой нервной клетке, нервной системе. Но нервная система, во-первых, как ЛЮБАЯ ДРУГАЯ часть организма, развивающаяся из единственной оплодотворённой яйцеклетки, ограничивает (вплоть до чувствования) свою причинность, тем самым, отождествляя её с причинностью существования ЦЕЛОГО организма (ограничение генетической программы) – т.е. причина существования нейрона РАСТВОРЯЕТСЯ в общей причине существования организма. Во-вторых, выполняя специфическую функцию отражения организмом возмущений внешней среды, нервная система выступает в материализованной форме ОСНОВАНИЯ претерпевания организма, а не самой его сущностью.
Другими словами, и в плане подчинённости своего развития, и в плане совпадения причинности, и в плане функционирования нервная система вплоть до чувствования не проявляет СОБСТВЕННОЙ причинности в рамках целостности (общности генетической программы) организма. Но, тем не менее, эта причинность у неё есть, и определяет её поведение с различными органами животного, имеющими, как особенное, ИНЫЕ совпадения с ОБЩЕЙ причиной существования организма, но не совпадающими с причиной существования нервной системы. Собственная причина существования нервной системы проявляется и в её специфических заболеваниях и т.д. Таким образом, в любом случае даже при детерминировании целым существования части, причина существования в самом себе означает РАЗЛИЧИЕ между собой и другим. Следовательно, наличие в сознании какой-либо стороны сознания, имеющей собственную, отличную от причинности сознания, причину означало бы ничто иное, как ЧАСТЬ сознания, либо нечто ОТЛИЧНОЕ от сознания.
Такие прецеденты отождествления субъективности с частью сознания или неким отличным от сознания в истории психологии, философии были неоднократно, в том или ином виде характеризуя «нечто», управляющее нашим сознанием, начиная от Бога, кончая той или иной сферой бессознательного,-
- просто бессознательного (бессознательное мышление –начиная с работ Лейбница, через работы Гартли, Гербарта, Сеченова, Карпентера, теорию установок Узнадзе, до наших дней, напр., работы Хуцишвили Г.);
-подсознательного (Шопенгауэровская бессознательная воля, фрейдовское Оно (ид));
-надсознательного (фрейдовское супер-эго, надсознательное Ярошевского М.Г., как категорийная регуляция умственной деятельности в результате интеграции личностного и надличностного) и т.д.
Таким образом, предварительно надо найти ответ на вопрос – нужно ли искать субъективное САМОГО сознания ВНЕ сознания?
Провести нижнюю границу поисков довольно легко. Согласно моей логике мышление, конечно, определяется состоянием ВСЕГО человеческого организма и, непосредственно, чувствованием, но, благодаря опосредованию сознания управлением биологически нейтральной деятельностью организма, не ограничено ДО КОНЦА. Так, имея одно и то же мышление, можно направить его на удовлетворение собственных нужд организма, чувствования – спекулируя зерном, обогатиться; а можно направить его к сфере звёзд и, упав при этом в яму, чуть не свернуть себе шею, как свидетельствует история о Фалесе. Именно благодаря биологически нейтральной деятельности, сознание приобрело свободу, значительно ослабило тяжесть оков, соединяющих его с организмом. Таким образом, из управления сознанием «снизу», т.е. чувствованием, значительно ослабило тяжесть оков, соединяющих его с организмом. Таким образом из управления сознанием «снизу», т.е. чувствованием, само сознание «ускользает» за границы, в которых возможно такое управление, и потому оно становится существенно неуправляемым чувствами – существенно, ибо его сущность находится вне чувствования. яЧувства могут лишь ВЛИЯТЬ, но не НАПРАВЛЯТЬ сознание, обуславливать, но не управлять сознанием.
Сложнее вопрос о бессознательном мышлении. В моём описании эволюции бессознательное мышление объясняется отдельными «прорывами» условнорефлекторной деятельности с возрастающей сложностью по обслуживанию инстинктивных программ. Подобно тому, как не все условнорефлекторные процессы оказались и в сфере сознания. Могут ли они выступать в роли управляющего агента самим сознанием? История науки накопила множество фактов как о том, что решение той или иной задачи приходит из сферы бессознательного (интуитивно во сне).
Но здесь важно – не откуда приходит решение, а чем оно вызвано. Поскольку же оно вызвано направленной работой сознания, то именно сознание является в данном процессе управляющим бессознательным мышлением.
И, пожалуй, самым сложным вопросом является вопрос об управлении сознанием чем-то, являющимся продуктом развития самого сознания, но не как часть сознания, а как нечто, выходящее из сферы сознания.
Но, что бы это не было, оно, по законам эволюции, могло сформироваться уже на ОСНОВАНИИ ГОТОВОГО сознания (подобно тому, как условный рефлекс мог сформироваться на основании готового безусловного рефлекса, многоклеточный организм – на основании готовых одноклеточных, атом – на основании готовых электронов и ядер и т.д.), и тогда субъект имел бы такое же отношение к сознанию, какое сознание, в своё очередь, имеет к чувственности. Т.е. субъекта не было бы в сознании, как и сознания нет в чувственности. Другими словами, сознание само по себе было бы лишь ОБЪЕКТИВНЫМ, что противоречит тезису о субъективности самого сознания (или хотя бы его стороны).
Следовательно, стоя на позициях исключительной принадлежности субъективности сфере сознания, необходимо признать, что субъективное, как имеющее причину своего существования в себе, не может быть ничем иным, как частью сознания, т.е., прежде всего, сознанием, имеющим некую особенность в мире сознания. Как я писал ранее – причинность самоё себя есть ничто иное, как ОБНАРУЖЕНИЕ самоё себя самим собой, будь-то чувствование, ощущение, раздражимость, или автокатализ, или ЛЮБАЯ самоорганизующаяся система в живой или неживой природе. И в то же время причинность самоё себя означает САМОуправление (управление самим собой).
Что происходит при ударении камня о камень? – Колебания частиц, их составляющих. Почему – колебания?- и не разлёт частиц камней в разные стороны? Потому что, колеблясь, частицы «обнаруживают» существование друг друга и связь между собой. Интеграция этих связей суть феномен камня, суть ОБНАРУЖЕНИЕ частицами камня самих себя в этом камне посредством взаимодействия друг с другом ВНУТРИ этой интеграции связей, путём ВОЗВРАЩЕНИЯ своего взаимодействия с другим (из-за конечности камня) к самому себе опосредованым интегрирующим взаимодействием всех частиц камня и потому УПРАВЛЯЮЩИМ данной частицей камня, как частью (элементом) целого. И. даже в самой аморфной по структуре системе, в том же камне, при взаимодействии возникают активные центры (напряжения, микротрещины и микровключения), которые вольно-невольно оказываются в роли ОПРЕДЕЛЯЮЩИХ результаты этого взаимодействия.
Т.е. ,в отношении сознания, как обнаружившего самоё себя, своё действие, само сознание необходимо распадается на обнаруживающее и обнаруженное, на управляющее и управляемое, на сознание, осознающее себя сознанием, и сознание, осознаваемое осознавшим себя сознанием. Т.е. целостное сознание распадается на сознание сознания (самосознание) и само сознание. Две части сознания есть одинаково сознанием, не выходящим ВНЕ ИМ ЖЕ ОПРЕДЕЛЁННОЙ ОБЛАСТИ. НО САМОСОЗНАНИЕ, КАК ОСОЗНАНИЕ СЕБЯ («Я») СУЩЕСТВУЮЩИМ В ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ СВОЕГО БЫТИЯ, СУТЬ ОСОЗНАНИЕ СОБСТВЕННОЙ ПРИЧИНЫ СУЩЕСТВОВАНИЯ САМОЁ СЕБЯ.
Однако не надо путать обнаружение сознанием самого себя (появление самосознания), как появления собственной причинности существования сознания, без которой, собственно, не может быть самого сознания (также, как не может быть ощущения без ощущающего – собственно, ощущение (сознание), вроде бы, и есть: нейроны, регистрирующие неадекватность сенсорного сигнала работе рефлекса своим возбуждением (ассоциации условных рефлексов бессознательного мышления), но нет ЯВЛЕНИЯ ощущения (сознания), как такового, нет ВОСПРИЯТИЯ ощущения (сознания), а значит, нет и самого ощущения (сознания), как ощущения, а есть лишь ВОЗБУДИМОСТЬ (чувственность), СПОСОБНАЯ обнаружить себя как ощущение (как сознание)) с обращением сознания на самоё себя, как обнаружением этой причины в самом себе – т.е. с рефлексией, появившейся гораздо позже самого само- и сознания, хотя именно рефлексия позволила ВЫДЕЛИТЬ в самом сознании, как часть сознания, само самосознание. Таким образом, из онтологической схемы возникновения сознания, действительно, возникают две части сознания – самосознание и сознание, причём, ОДНОВРЕМЕНО. Т.е. сознания не может быть без самосознания, как, естественно, и наоборот. А значит, самосознание, являясь собственной причиной сознания, есть, одновременно, и его СЛЕДСТВИЕМ. Последнее парадоксальное утверждение не есть уникальным в логических парадоксах возникновения нового в природе вообще. Достаточно вспомнить сакраментальный вопрос о яйце и курице или обратить внимание на возникновение раздражимости, ощущений и чувств в эволюции отражения- что я и постарался, собственно, сделать.
Но что это означает в приложении к определению субъективного в сознании? В моей интерпретации: самосознание – это, прежде всего, сознание, как сознание самого себя; это – ЧАСТЬ сознания (ведь очевидно, что ВСЁ сознание не замыкается только на сознании самого себя, но и выполняет функции осознания окружающего сознание мира), причём, УПРАВЛЯЮЩАЯ сознанием часть, и потому – суть ПРИЧИНА сознания. С другой стороны, как было сказано, самосознание суть само сознание и, таким образом, самосознание, являясь причиной сознания, одновременно, есть причиной самого себя, оставаясь при этом ЧАСТЬЮ сознания. Т.е., таким образом, можно, не нарушая логики, сказать и так: самосознание суть часть сознания, имеющая причину своего существования в самом себе. Т.е., сформулировав таким образом дефиницию самосознания, я, тем самым, отождествил существенное (т.е. определяющее) свойство субъекта с его носителем (самосознанием). Последним препятствием для подобного полного отождествления служит тот факт, что субъективное, в свою очередь, отождествляет человека с собой, а сознание ОПОСРЕДУЕТ себя от организма, причём последнее, по мнению таких философов, как Андреев И.Л., Гурьев Д.Д., является непременным условием становления самого сознания(восприятие руки, языка, а потом – и всего организма в качестве ОРУДИЯ своей деятельности, но не ЧАСТИ самого себя). Здесь можно шутливо, но логически верно возразить, что, не говоря уж о древних, сам Кант, совершивший переворот в понимании субъект-объекта, в общем-то считал разумную душу бессмертной, в отличие от бренного тела. Ещё более весомым было бы указание на противоречие в логике самой МЛФ по этому вопросу, ибо, вполне определённо её представители если и избегают противопоставлять сознание материи в онтологическом плане, в гносеологическом – имеют тенденцию к высказываниям о том, что сознание – НЕМАТЕРИАЛЬНО, а следовательно, поскольку субъективное – часть сознания, не материально и оно. Отсюда делается вывод: если данные философы говорят истину, то сознание так или иначе отлично от материи, НЕ ЕСТЬ материя.
Но если сознание – не есть материя, значит, оно не может отождествлять себя с материей, что очевидно из их разделения: сознания, осознавшего свои отличия от материи, и материи. Следовательно, субъективное, как часть сознания, тоже не может отождествлять себя с телом. Тогда данное определение субъективного, как части сознания, отождествляющей себя с телом – ложно. Такая логика не может устраивать ни тех, кто придерживается мнения об истинности обоих тезисов об отношении материи, сознания и субъективности, ни меня, ибо ничего не говорит о действительном их соотношении. Моё мнение по этому вопросу заключается в том, что самосознание, как сознание своего существования, включает в себя и сознание постоянной зависимости своего существования от тела, которая, однако, не является сущностью сознания, а лишь АТРИБУТОМ его существования в данной форме.
Таким образом, отождествление самосознания с телом мною рассматривается как ВКЛЮЧЁННОСТЬ сознания атрибутивности телесного существования в сознание существования самого себя. Если это действительно так (а это – действительно, так, исходя из соображения о том, что в сознание входит не только отражение существования деятельности своего тела, а и отражение биологически нейтральных для человека тел, более того, сознание, как отражение, обладающее собственной сущностью, включает в себя не только, и, главное, не столько отражение себя и другого, сколько СОБСТВЕННОЕ существование себя, как сущности), то отождествление самосознания с субъектом оказывается полным. Т.е., таким образом, можно утверждать, что субъектом сознания есть самосознание.
Установив этот факт, пойдём в обратном направлении, раскрывая его значимость. Итак, что значит:
-самосознание суть субъект?
Это значит, что оно есть причина существования самого себя – т.е. сознания.
Что значит:
-нечто есть причина существования самого себя?
То, что оно не нуждается в своём существовании ни в чём другом, внешнем. Словами Мамардашвили М.К.: «Я мыслю, и для этого нет никаких внешних причин и оснований» (Мамардашвили. 1990. С. 36). Собственная причинность существования означает СВОБОДУ существования – это ФАКТ существования нашего сознания и никакими внешними природными, экономическими, социальными внешними причинами НЕ ОБЪЯСНИТЬ ни самоё мышление, ни его содержание. Один из двух рабов, служащих одному и тому же хозяину, хочет обрести свободу, другой предпочитает оставаться рабом. Один раб убивает болезненным способом себя, чтобы не сражаться на арене, другой убивает на арене других, чтобы остаться жить самому; два учёных, живущих в одно время и наблюдающих одно и то же явление – свет, приходят к ПРОТИВОПОЛОЖНЫМ выводам о его природе, а любой великий учёный тем и велик, что сумел найти с помощью мышления, прежде всего, СВЯЗЬ между множеством природных явлений, каковую никто до него, а иногда и он сам, НЕ НАБЛЮДАЛ. Два философа, живя в одно и то же время великих СОЦИАЛЬНЫХ потрясений, создают свои ПРОТИВОПОЛОЖНЫЕ этические системы, одна из которых пронизана верой в светлое будущее человека, другая низводит его до животного. Не видеть этого- значит, грешить против истины. О. Бальзак в «Утраченных иллюзиях» писал: «Идеи могут быть обезврежены только идеями», мысль может быть ограничена только мыслью. Сознание, воспринимая влияющие на него чувства, ощущения, в СЕБЕ САМОМ суть независимый мир мысли, где РОЖДЕНИЕ каждой новой идеи (в частности – идеи новой технологии) принято в археологии, например, приравнивать к генетической мутации организма.
Конечно, отрицать внешние природные, экономические и, особенно, социальные причины в формировании мышления СОВСЕМ было бы также ошибочно, но они могут определять мышление ВНУТРИ, лишь только как ОСОЗНАННЫЕ самим мышлением в той или иной форме, приняв вид той или иной мысли.
Итак, собственная причинность существования суть прежде всего, СВОБОДА существования, притом, свобода, УПРАВЛЯЕМОГО самим собой существования. Что значит эта свобода в отношении сознания?
Свобода не сводится к случайности столкновений движущихся аксонов нейронов между собой (т.е. в произвольном образовании условного рефлекса), свобода не сводится к образованию третичного качества (в виде понятий, суждений, умозаключений о предметах внешнего мира и о самих себе). Свобода мышления, обуславливаясь данными свойствами мышления (т.е. представлением о том, что понятие о предмете – не есть сам предмет («удвоение» предмета), возможностью образования ассоциаций между понятиями) суть СПОСОБНОСТЬ самому устанавливать те или иные связи, порождая мысленный объект и ассоциации, связанные с его существованием. Т.е. свобода мышления - ПРОДУЦИРОВАНИЕ самого себя. Действительно, это уже подразумевалось мною при рассмотрении взаимоотношений сознания и самосознания, но не было выделено. Исправлю свою вынужденную ошибку (вынужденную потому, что передо мной ранее стояла задача не рассмотрения взаимоотношений сознания и самосознания, а приведения в соответствие знаний о существенном признаке субъекта со знаниями о возникновении самого сознания), и рассмотрю эти взаимоотношения под углом взаимосвязи сознания и самосознания в их существовании, исходя из их определений, данных мною ранее.
Итак, воспримем сознание, как, главным образом, отражение действительности (внешнего мира). В этом случае можно говорить о свободе, как об ошибках, связанных с трансформацией свойств вещи, данной человеку в ощущении, неполноте (ограниченности) восприятия вещи его ощущениями и случайности, связанной с движением аксонов нейронов, как пределах активности, пределах собственной причинности существования сознания. Но вряд ли при этом подобную активность можно назвать свободой сознания. В сознании при его образовании происходит нечто другое. Сознание обнаруживает себя таким, каким оно есть, со всем своим объективным (в смысле – соответствующим предметам внешнего мира) содержанием мысли, с его изъянами, с его НЕЗАВЕРШЁННОСТЬЮ и несовершенством. И это обнаружение сознанием самого себя суть ОСОЗНАНИЕ своей незаконченности, несовершенства, из которого проистекает ПРИЧИНА продуцирования самого себя из самого себя, активная самоорганизация и самодостройка, КОНСТРУИРОВАНИЕ самого себя на основании самого себя.
Названное мной, несмотря на его недостатки, объективное содержание мыслей испытывает могучее давление со стороны самосознания, организующего сознание в единую совершенную систему. И под этим давлением самосознания, в которое включены и конечность (недостаточность) знания о внешнем мире, и искажения, и изъяны в отражении этого мира, и случайность столкновения аксонов в чувственном стремлении их друг к другу, с одной стороны, и объективное содержание отражения – с другой, сознание само по себе ИЗМЕНЯЕТСЯ, стремясь к соответствию самого себя и своей причины (т.е. к соответствию самого себя, ЕЩЁ не обнаруженного самим собой, к самому себе осознанному). Вполне естественно при этом понимать, что подобный процесс, ПОЛНОСТЬЮ изолированный от внешней среды, от поступления из внешней среды новых ощущений, новых чувств, довольно быстро бы закончился. Но их поток в течение жизни не прекращается. Ощущения и эмоции ОСОЗНАЮТСЯ в лоне идей и ассоциаций, уже существующих в нашем сознании, и, в качестве осознанных, становятся ЗНАНИЯМИ, МЫСЛЯМИ, ЧАСТЯМИ становящегося сознания, включёнными в непрекращающийся процесс сознания ИЗМЕНЯЮЩЕГОСЯ сознания.
Отсюда: вполне естественный вывод того, что давно в МЛФ и на языке МЛФ звучит, например, так: «…знания не существуют в отрыве от сознания, они составляют содержание сознания. Сознание же, в свою очередь, неотъемлемая черта сущности человека. Потому-то ПРОИЗВОДСТВО ЗНАНИЙ – это ещё и ПРОИЗВОДСТВО СОЗНАНИЯ…» (Семёнов. 1990. С.8).
Проблема умосозерцания и рефлексии подробно была рассмотрена мной в другой работе (См. Царёв П.П. «Натурфилософия как рефлексия естествознания»). Здесь лишь я, стремясь к логической завершённости каждой мысли, отмечу, что свобода сознания, продуцирующего самое себя, ВНЕШНЕ, безусловно, ограничена, как ощущениями, так, особенно, и чувствами, генерализирующими ощущения. Положим, становящееся сознание, несомненно, стремится стать ставшим. Естественно при этом, что субъективизм, как активность самодостраивающегося сознания, в своей активности, т.е. в самом себе ПОЛАГАЕТ свои особенности существования, как отражения и т.д. в продуцирующееся им сознание, в том числе, и о внешнем мире, ИСКАЖАЕТ в стремлении сознания к увеличению к своей целостности (т.е. в стремлении сознания к увеличению самосознания себя единым (возвращающимся к себе) феноменом) действительное отражение внешнего мира. Как причина в себе – оно имеет право сделать это. Как ОРГАН УПРАВЛЕНИЯ телом, в том числе (до некоторой степени) и чувствами и ощущениями, сознание не только способно на свободу осознавания этих ощущений и чувств, но и к концентрации их на одной стороне действительности и игнорировании другой, на ИЗМЕНЕНИИ самого характера ощущений и чувств (видении того, чего нет, превращении с помощью логических операций убеждения самого себя чувства поражения в чувство победы) и т.д. Но дальнейший рост субъективизма в сторону усиления различий между отражаемым ощущениями и чувствами внешним миром и отражением этого мира, продуцирующимся самим сознанием, в ФИЗИЧЕСКОЙ деятельности человека приводит к чувству неудовлетворённости от этой деятельности, к учащающимся стрессовым состояниям, к вынужденному усиленному контролю над ощущениями (который, в свою очередь, ведёт к торможению продуцирования).
Поскольку стресс, в частности, по мнению некоторых специалистов, сыграл не последнюю роль в образовании самого мышления (и даже – изменению генетического аппарата человека), вполне приемлема в контексте моей идеи о роли чувств в становлении условнорефлекторных связей между подвижными нейронами, мысль о том, что гуморальное состояние мозга влияет как на прочность уже сложившихся нейронных связей, так и на их появление. Т.е. рост, например, отрицательных эмоций ведёт к повышенной возбудимости нейронов, учащённым разрывам старых связей между ними, повышенной случайности и иной закономерности образования новых связей, что изменяет детерминированность изменения сознания самосознанием, а значит, и самого самосознания. Другими словами, самосознание – не точка, к которой стремится сознание, а постоянно изменяющаяся ОБЛАСТЬ сознания, обуславливающаяся в своей НЕОПРЕДЕЛЁННОСТИ (незавершённости) чувствованием, и обуславливающая свою независимость самосознанием самое себя., как ОТЛИЧНОГО от чувствования способом отражения биологически нейтрального мира свойств и отношений в его взаимосвязи не только с самим собой, но и с чувствами, ощущениями, а через них – и с сознанием.
Таким образом, то, что я пытался ВЫВЕСТИ путём формирования моего понимания эволюции отражения, и, с этой стороны, НЕЗАЩИЩЁННОЕ от критики (чего, например, стоит факт, что каждый нейрон имеет не один, не два, и даже не десять, а более десяти тысяч контактов с другими нейронами в свете СХЕМАТИЗМА нашего понимания его работы), дано человеку НЕПОСРЕДСТВЕННО в эмпирии относительно независимости его ощущений и чувств, а значит, и непосредственного отражения организмом внешней среды, от сознания, дано человеку НЕПОСРЕДСТВЕННО в эмпирии осознания собственной причинности сознания, осознания собственного Я, ЗАКЛЮЧЁННОГО в наши тела, но не тождественного нашим телам, а лишь ЗАВИСЯЩЕГО ВНЕШНЕЙ обусловленностью от этих тел. И с этой точки зрения (т.е. с точки зрения ФИЛОСОФСКОЙ спекуляции, лежащей в области очевидности существования самого себя для самого себя), моя позиция неуязвима и суть ОСНОВАНИЕ моего понимания эволюции отражения, критерий его правильности если не в физической реальности, то в ЛОГИЧЕСКОЙ, что означает, прежде всего, гносеологически выверенное требование для ЛЮБОГО понимания эволюции отражения представить эту эволюцию таким образом, чтобы она имела своим конечным пунктом непосредственную данность существования сознания самому себе, т.е. удовлетворяло требованию философской спекуляции.
С другой стороны, философская спекуляция, как непосредственная данность существования сознания самому себе, непосредственный опыт сознания над самим собой, суть исходная категория для обратного анализа от сознания к материи.