Глава 4

[tsarevpp]

Глава 4.

Общественное и индивидуальное сознание. Менталитет.

Т.е. главным результатом такого когнитивного развития стало появление новых форм сознания: индивидуальное и общественное. Причем, непосредственная причина такому делению сознания впервые была не в дальнейшем усовершенствовании орудий труда и расширении аспектов взаимодействия с природой. Хотя без этого: сам прогресс сознания был бы - невозможен. Но, по факту, они лишь - необходимые условия для такого развития. А сама причина впервые была социальной. И она, естественно, заключалась не только в демографический взрыв самом по себе, но и возможность прокормить больше членов племени на относительно маленькой площади, без дальнейшего деления (отселения, «отпочкования» новых общин). Или, другими словами – в росте концентрации населения на единицу площади…
Так, если состав общин охотников, в среднем был несколько десятков человек, то, для сельскохозяйственных общин, их количество в среднем составляло уже 200-300 человек (в Иерихоне - около 2000). К чему это непосредственно реально приводит?- Обычно, отвечают: к необходимости выделения органов управления этой общиной - племенем. И это: правильно. Но, что это значит в аспекте эволюции сознания? Давайте посмотрим в общих чертах сам процесс планирования действие в первобытном коллективном мышлении. Чтобы нечто сделать мне нужно определенные предметы труда и орудия труда. Человек же с общественным и индивидуальным сознанием планирует, грубо говоря, другого человека, способного проделать такую работу…
Казалось бы, и вождь на коллективной охоте, тоже, волей-неволей планирует действие своего отряда посредством действий участников этой охоты. Но, здесь есть, по - крайней мере, одна принципиальная разница: вождь сам является главным участником общего действия. Что эта разница - принципиальная видно хотя бы из того что одним - из признаков раннего государства является полюдье, феномен, имевший почти глобальное распространение. Все основные функции государства вождь (князь) должен исполнять лично (периодически собирать дань, исполнять судебные, коммуникативные, символические, религиозные и др. обязанности). Длительность этого переходного периода для, например, Египта косвенно можно определить по трансформации праздника Хеб-сед, который являлся пережитком древнейшего обычая ритуального убийства вождя, со здоровьем, жизнеспособностью и половой потенцией которого связывалось, согласно верованиям, благополучие племени - плодородие земли, размножение скота, деторождение и пр.: убитый вождь заменялся здоровым молодым преемником. В развитии этот праздник из ритуального убийства вождя, превратился в демонстрацию его еще не угасшей силы после тридцати лет правления (личный бег фараона на определенную дистанцию, а потом и вовсе - бег его «заместителя»). Так, что разделение функций управления и личного участия в реализации поставленных задач - вещь эпохальная в филогенетическом становлении сознания. В привычных терминах было положено начало разделения физического и умственного труда.
В проекции же на установившуюся государственность Древнего Египта мою мысль можно иллюстрировать так: надсмотрщик, или писец, должен следить за работой, а неджес («слуга фараона»)- только координировать и принимать решение об интенсивности и характере одной и той же работы - не принимая в ней непосредственного участия. Разницу между таким участием легко понять на современном примере. Приглашая к себе незнакомого специалиста для починки чего-нибудь, Вы должны знать не меньше, чем он, чтобы проверить качество его работы, но это еще не значит, что эту работу Вы способны проделать сами. В моих терминах: у Вас существует преимущественно декларативный смысл (знание посредством общения, из социальных источников), в ущерб процедурного (Пояснение в 4-х Приложениях ««Раскрытие» моего понимания смысла». tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480 ). Т.е. в своих действиях люди все больше и больше руководствуются своими представлениями, сконструированными, хоть и на основе процедурных представлений, но добротно насыщенными воображением желаемого, и сугубо социальными отношениями (т.е. отношениями между людьми). Отсюда, я и трактую, прежде всего, особенность общественного сознания от группового коллективного. Оно в том, что:
а) групповое коллективное сознание ограничено, преимущественно, отношениями между группой людей и природой в границах существования этой группы. Общественное сознание распространяется на множество групп, ведущих одинаковый (или: близкий к таковому) образ жизни, который взаимозависит от каждой такой группы;
б) В общественном сознании деятельность группы скоординирована и получает оценку своей деятельности в надгрупповых структурах общества.-
Это на поверхности, но моя задача показать, как это отражается на эволюции именно сознания. Поэтому, несколько глубже эволюции сознания помогает понять другой процесс. И этот процесс связан с окончательным формированием в сознании «прослойки» менталитета.

Менталитет.
В подобной модели сознания, при применении того же биогенетического закона Геккеля в модификации А.Н. Северцова, к развитию сознания, рост напластований подсознания можно рассматривать, как анаболии. Конечно, аналогию с биогенетическим законом, следует применять с большой осторожностью, уже, хотя бы исходя из того, что «пренатальный период» развитие сознания соответствует не внутриутробному биологическому развитию организма, а постнатальному (более конкретно - к периоду роста). Т.е. появление и развитие сознания происходит непосредственно под влиянием внешней (социальной) исторической среды. И, чем доля социальной среды будет значительней, чем сознание людей, окружающих ребенка во время его взросления, будет более развитым, разнообразным по структуре и организации,- тем «ступени» развития его сознания будут по времени: короче и «ближе» к моменту рождения, а также, будут менее соответствовать филогенетическому развитию сознания человечества. Но, так или иначе, ребенок в своем развитии должен будет эти «ступени» будет пройти.
Опять же, в моем понимании, эволюция сознания - эта череда рефлексий (точнее - и адверсий, см. далее). Причем, каждая из адверсий «погружает» текущее сознание на «верхний уровень» подсознания. При этом нельзя забывать, что при разделении сознания на индивидуальное и общественное сознание, приводит к их относительно самостоятельно существованию.
И с этой точки зрения, менталитет: это еще не самосознание, но я бы сказал: это фундамент самосознания, которое определяет функционирования обыденного сознания. Что это значит?
В моем представлении о сознании: менталитет- это один из результатов первой культурологической (или- второй онтологической) рефлексии- рефлексии, заложившей ряд последующих рефлексий, как принципиально нового, свойственного только человеку способа эволюции (два других результата: появление индивидуального и общественного сознания).
1. Рефлексии, потому что она, в отличие, от первой онтологической рефлексии, уже не является рефлексией, в которой протекает комплементарное отражение представлений процедурной и декларативной памяти с образованием представлений сознания. Культурологическая рефлексия – это «следующий этап» развития сознания. В нем протекает также взаимоотражение. Но взаимоотражение уже самих представлений сознания, находящихся соответственно, в эпизодической (с которой я связываю самосознание и личный опыт) и семантической памяти. Различие между этими представлениями сознания я связываю с характером их изменений: непрерывным (семантика) и дискретным («эпизодика») (См. дальше).
И уже между этими представлениями (по причине доминирования декларативных представлений в комплементарности) и происходит сначала сепарация по возможности оперировать ими, а позже структурирование представление сознания с формированием «ярко выраженного ядра» на основе менталитета - самосознания.
При этой же (но не первой культурологической) рефлексии представления сознания семантической памяти при жизни человека, изменяющиеся, время от времени (периодически) взаимоотражаются с представлениями эпизодической памяти, закрепленной предыдущей культурологической рефлексией. В те давние времена этот процесс протекал однозначно неосознанно (так как самосознание представлено в сознании всего лишь его основой - менталитетом). После адверсии менталитет оставался неизменными до следующей рефлексии (эволюция сознания, путем ряда рефлексий). При культурологической рефлексии происходит лишь частичное (а в эпоху первых цивилизаций – совсем незначительное) обновление менталитета (как основы самосознания) на основе пересмотра содержания менталитета (эпизодической памяти) с изменившимся содержанием сознания (семантической памяти). Но со слабым, практически неотличимым (для первых цивилизаций) общественным и индивидуальным самосознанием, адверсии менталитета протекают спонтанно – не чаще смены поколений.
2.Причем, эта культурологическая рефлексия и также: «онтологическая». Потому, что, на сегодняшний день: это рефлексия, связанная с последней значительной перестройкой работы мозга (образование в рамках декларативной памяти нового ее «подвида»: наряду с семантической памятью - эпизодической, с которой я связываю начало формирование у человека самосознания). При самом делении декларативной памяти на эпизодическую и семантическую я придерживаюсь деления Тульвинга (coollib.com/b/436474/read), А обоснование моей интерпретации можно найти в моей «Философской фактологии», напр, tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480). В общем-то, конкретно в данном ключе изложения достаточно понимать что:
а) Под эпизодической памятью Тульвинг понимал память на события индивидуальной жизни человека, а под семантической - знание вещей, не зависящих от индивидуальной жизни» (evolution.powernet.ru/library/rose.htm ),
б) Запоздалый рост самосознания, по сравнение с сознанием в детстве. Считается, что самосознание, как: «…полное развитие личной идентичности невозможно до достижения подростком стадии формальных операций в своем когнитивном развитии [23]. Согласно Пиаже, эта стадия наступает после 12 лет» . (См.: («Психологические особенности развития когнитивного компонента самосознания у подростков»). Тогда: «Как показывает практика, сознание приобретают дети без патологических отклонений в здоровье от 2,5 до 4 лет». (biodat.ru/doc/lib/malinsky3.htm ). Причем, если, по времени - формирование сознания у детей совпадает со временем так называемого «грамматического взрыва» (на 3-м году) в освоении их родного языка, то образование самосознания по времени, должно совпадать с образованием структур эпизодической памяти, причем, по Тульвингу: образование эпизодической памяти эволюционно возникает последней: «Три системы памяти образуют единую иерархию в том смысле, что самая нижняя система — процедурная память — содержит в себе следующую систему — семантическую память как отдельную целостность, тогда как семантическая память включает эпизодическую память как свою отдельную специализированную подсистему. Каждая из более высоких систем зависит от нижней системы или систем и поддерживается ими; однако каждая система обладает своими уникальными возможностями». yanko.lib.ru/books/psycho/solso_cognitive_psych... .
3. На будущее отмечу, что перестройка мозга при образовании дубляжа памяти на основе комплекса ощущений с памятью на основе (декларативного) смыслового значения (при освоении языка) несравнимо существенней, чем перестройка мозга при образовании эпизодической памяти (даже перекодировка семантической памяти в эпизодическую - не нужна). Но, тем не менее, эпизодическая память обособлена от семантической. И опять же хотя, в анатомическом смысле устройства самого мозга: появление в мозге области эпизодической памяти - пока последняя и довольно небольшая «достройка», но вот, в отличие от человека первых цивилизаций, структура семантической памяти современного человека существенно зависит от эпизодической.
И здесь уже проглядывает ответ: почему менталитет результат именно первой культурологической рефлексии (здесь он, на мой взгляд, совпадает с понятием социокода, хотя не ограничивается семейно-родовой памятью см. далее). В последующих культурологических рефлексиях менталитет, в основном, «обогащается» (адверсия) или основательно изменяется сам (рефлексия). При этом «первый менталитет» но, не исчезает а «укрывается слоями» менталитета образующегося в последующих культурологических рефлексиях («слои подсознания»).
При этой первой культурологической рефлексии происходит деление декларативной памяти:
- на семантическую, суть, которой - знание вещей, не зависящих от индивидуальной жизни (социальная среда),
- и на эпизодическую, которая у человека формируется на основании накопленного им опыта ( с опорой на декларативную память).
Сам личный опыт, благодаря растущей специализации труда в обществе, с одной стороны, становиться все более разнообразным. С другой стороны, личный опыт, есть та часть накопленной совокупности знаний, которую человек (на этапе взросления) организует. Причем организует согласно этим (семантическим - привнесенным воспитанием) знаниями. Если такое происходит его самосознание, в момент своего образования, пассивно и подчинено этим знаниями, гармонично «встроено в них». То есть, оно существует, но как бы в потенциальной (не активированной) форме.
У человека первых цивилизаций самосознания - еще нет (исходя из моей гипотезы). Но есть менталитет: основание самосознания. Благодаря ему индивидуальное сознание, как разделенное от остальных представлений сознания культурной рефлексией фиксируется как личная определенность, способная активно реагировать на изменения протекающие в социальной среде в течение жизни этого индивида (об этом - несколько позже более подробно).
Здесь же, собственно, важно понимание, что:
- существование индивидуального сознание отдельного человека тем или иным образом в том или ином обществе, возможно лишь в силу той или иной его (человека) специализации, исключительно благодаря обществу, как непосредственной среде его обитания.
- той главной функции, которую менталитет выполняет в этом своем общественном существовании, а именно: сохранять в подсознании в обобщенном виде образца того или иного действия, или поведения, выработанного предыдущим поколением.
- при этом индивидуальное самосознание людей того или другого традиционного общества первых цивилизаций, пассивно, и ограничивается, в основном, фактами автобиографической памяти. Типичные ситуации, такие как выбор (своей судьбы), или конкурентной борьбы, при которых проявляется активность самосознания в первых (часто – кастовых) традиционных цивилизациях – минимальны.
4. И, наконец: почему эта рефлексия: культурологическая? Обычно, понятие «культура» понимается очень широко. Я же использую его, как производное от «культа», причем в «узком» смысле: «В узком смысле под К(ультом). рассматривают только те религ. обряды, к-рые связаны с верой в высшие, сверхъестеств. существа и направлены на их умилостивление; в таком случае в понятие К. не включаются магические (колдовские) обряды (см. Магия) и обряды заклинания духов (экзоркизм). dic.academic.ru/dic.nsf/enc_philosophy/6474/%D0...
Т.е., если использовать периодизацию в развитии культуры, принятую в www.grandars.ru/college/sociologiya/razvitie-ku..., то культурологическая рефлексия сознания у меня связана с нач. 2-го периода развития культуры, причем прекрасно согласуется с появлением первой формы не сознания, вообще (мифологического), но общественного и индивидуального сознания - религии.
Поскольку я, в общих чертах, определился с подсознанием, нужно дать и общее представление о функциях которые они выполняют в совместном функционировании сознания.
Как работает индивидуальное сознание? Оно «озадачившись потребностями» человека, строит план реализации: выделяет из непосредственной данности («наглядно-«) нужные предметы, ищет способ- как их достать, или чем заменить (если в «наглядности» их нет), соответственно, выстраивает тактику (поведение) реализации своих потребностей «из того, что было», делает оценку своих действий с точки зрения эффективности, нравственности и пр.
Но сознание не «озадачивается» вопросом: откуда возникает «этот» или другой (альтернативный) план?.. Или, вопросом: почему это «хорошо» или «плохо»? Хотя ответы на них: крайне важны для человека, потому как ограничивают принятие решений. Не потому, что ответа - не получит, не потому, что он- неправильный, а потому, что он, как очень многое в своей очевидности скрывает его суть. Типа: «– Тем более, как быть с предками? – воскликнул Находчивый. – Ведь если Задумавшийся прав, получается, что все наши предки, героически погибшие в пасти удавов, были дураками и трусами, выходит, что они погибли по глупости?!» (Ф. Искандер «Кролики и удавы»).
Вот, дальше я и займусь раскрытием этих ответов и начну не с индивидуального сознания первых государств а – с общественного. И, что: самое актуальное может быть в этом сознании?- По аналогии с индивидуальным: безусловно, то, чем заняты большинство сознаний людей: их, прежде всего, объединяет общий труд. А большое множество людей может объединить большой общий труд, который бы обеспечил их совместное благополучие. А для этого одного языка - мало. Мало даже, если учесть гипотезу лингвистической относительности. Особую роль в объединении людей, и их жизни стал играть ритуал, не только как совокупность обрядов (тем самым приобретая символическое значение), но и как образец того или иного поведения, способного «магической» силой привести к желаемому результату. Типа - мы не знаем: «почему?», но если мы будем делать «так»- мы достигнем желаемого. То есть ритуал приобрел обобщенные черты, которые становятся гораздо большими, чем обряды, привязаны к конкретному человеческому действию, конкретному труду, и в то же время все больше играют роль как образцов уже не самого действия, а поведения, т.е. наполнялся функцией взаимодействия между людьми. Последнее, обеспечивало переход к формированию общей морали. При обращении к вопросу о возникновении морали на основании ритуала: любопытен исторический подход к Библии. Дело в том. Что в Ветхом Завете есть две версии декалога. Причем, одна из них, резко отличается от широко известной: «Не убий.… Не прелюбодействуй.… Не кради…»- («моральная версия») есть другая, изложенная же в «Исходе» Гл.34 ru.wikisource.org/wiki/%D0%98%D1%81%D1%85%D0%BE....
Эта версия, названной «ритуальной версией», по мнению ученых (в частности Д.Фрезера), отличается от «моральной» тем, что в ее заповедях:
1. «Моральные нормы в них совершенно отсутствуют. Все без исключения заповеди относятся всецело к вопросам ритуала». К примеру, условно десятой заповеди «морального декалога»: «Не желай дома ближнего твоего…» соответствует в «ритуальном декалоге»: «Не вари козленка в молоке матери его».
2. «Естественно думать, что моральная версия декалога, как ее можно назвать по ее преобладающему элементу, принадлежит к более позднему времени, чем ритуальная версия. Ведь именно моральная тенденция и придавала силу учению сперва еврейских пророков, а потом и самого Христа. Мы будем, вероятно, недалеки от истины, если предположим, что замена ритуального декалога моральным совершалась под влиянием пророков». (royallib.com/book/frezer_dgeyms/folklor_v_vetho...)
3. Современное прочтение этих различий: «Религиозный культ отличается от архаического Ритуала этизацией сакральных объектов (богов), увеличением дистанции между людьми и богами, утверждением однотонно серьезного и торжественного их почитания» dic.academic.ru/dic.nsf/dic_new_philosophy/1024...
Более развитое общественное сознание же характеризуется появлением законов общества. Т.е. можно эволюцию общественного сознания до эпохи античности выразить попытаться выразить через связку ритуал-мораль-закон. В современном понимании эта связка выглядит так: «Когда область человеческих отношений находится вне действия норм закона, включаются нормы морали и нравственности, являющиеся тем упорядочивающим элементом, в соответствии с которым люди строят свои отношения. Таким образом, нормы права и морали следует рассматривать как взаимодополняемые и сосуществующие элементы, которые требуют к себе равного уважения и соблюдения…. Уже было немало сказано, что закон обеспечивается, гарантируется, охраняется государством, который и является инициатором законодательного закрепления прав личности. Нормы морали, получившие законодательное выражение, также гарантированы государством, однако их корни лежат наиболее глубоко - в самом сознании личности, соответственно, поддерживаются внутренней силой общественного сознания.
cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-o-vzaimodey...
Ну, а с моей моей точки зрения для понимания эволюции сущности общественного мышления можно придерживаться следующей схемы:
1). Первобытное общество – общество «пра-морали» вины;
Здесь следует уточнить. Если кратко, то появление сознания внесло «разброд и шатания» в слаженную работу ЦНС из-за появления второй системой сигнализации, которая, силу своей специфики могла сильно отличаться от информации первой. Ну, самый простой пример: «Он улыбается, предупредительно вежлив (сообщает первая сигнальная система), но я-то знаю, что у него «камень за пазухой» (сообщает вторая)». А, исходя из моей гипотезы, сознание и есть тот механизм, который и призван согласовывать информацию «об этом человеке». Соответственно, должен существовать процесс торможения ответа ЦНС первой сигнальной системой на возмущения внешней средой до «согласования» в сознании с данными второй. А поскольку, глубоко интегрированной в одно целое ЦНС первой сигнальной системой руководят эмоции, то торможение происходит за счет их сдерживания. При этом сам факт сдерживания эмоций – первый шаг превращения эмоций в чувства (См. дальше). А сам механизм сдерживания начинает формироваться постепенно. И начинается с появления чувства вины, как трансформации эмоции страха в чувство «мистического страха» - или чувство вины. А мистический страх, кстати, как раз из-за «голосов внутри себя», которыми обозначено именно вмешательство сознания в налаженную работу первой сигнальной системы.
2) общество первых цивилизаций – общество ритуалов и морали вины;
3) Общество древних мировых цивилизаций – общество законов и морали вины и стыда;
4. Античное общество – общество законов, морали вины и стыда и «должествования» (первая форма проявления автономной совести – нравственного регулятора самосознания).
Но об этом, несколько подробней – позже. Сейчас, я просто указываю на подтверждение существования указанной связки в форме филогенетического развития самого сознания.
Единственное замечание по отношению к «исторической» совести:
- совесть в эпоху первых цивилизаций, эпоху единомыслия общества, действительно, общезначимый (а также абсолютный и универсальный) «духовный объект», с которым член подобного общества способен критически оценивать свои «поступки, мысли и желания».
- и, в этом отношении, для членов подобных обществ, суть Бог - т.е. именно такой объект, который не зависит от их частных поступков, мыслей и желаний, способный объективно судить их. И что - немаловажно, их Бог и абсолютен и универсален (и, как сказали бы сейчас – легитимен, в качестве судьи), для всего общества в рамках такого общества и на уровне их исторического понимания.
- и, наконец, мы снова сталкиваемся с голосом. На этот раз- с «голосом совести». Этот голос хоть его и приписывался богам, но он уже не воспринимался как «чужой» («я делаю так», потому, что «я»- принадлежу к «мы»). К тому же голос четко определен по теме наличия плана действий и его оценки.
2) Закон, как было сказано, вытекает из исторически сложившейся морали, но ей не ограничивается, и к ней не сводится. В интересуемом смысле, закон - это ответственность перед обществом в целом. В нем персоналии, как ответчиков, так и исполнителей обезличиваются. «Стражи порядка» ловят преступников, не потому, что именно этот преступник «не угодил» тому или иному стражнику, суд судит не потому, что так хочет судья, и судит не личность, а статус преступника и определяет меру его преступления по вреду, нанесенному этим преступником обществу.
Другими словами: «Право, как известно, регулирует далеко не все, а лишь наиболее важные области общественной жизни (собственность, власть, труд, управление, правосудие), оставляя за рамками своей регламентации такие стороны человеческих отношений, как, например, любовь, дружба, товарищество, взаимопомощь, вкусы, мода, личные пристрастия и т.д.». alekssandr.jimdo.com/%D1%82%D0%B3%D0%BF/37-%D1%...
Т.е. связка: ритуал-мораль-закон - рельефно показывает на развитие именно подобного разделение сознания. Разделения в сознании на эпизодическую (личностную) и семантическую (общественную) память, хотя этим разделение, конечно, не ограничивается.
Важно при этом понять, что:
-между эпизодической памятью (источник самосознания индивида) и
семантической (источник самосознания общества)- нет раз и навсегда определенных границ;
- исторически, в конкретных обществах, и у конкретных их представителей - они суть - переменные. Но, для каждого индивидуума в его существовании семантическая память при его ситуационном мышлении: выступает в качестве константы - «само по себе очевидного» («жизненного мира» Гуссерля).
- изменение границы индивида между его сознанием и самосознанием (как индивидуальным, так и общественным), происходит с помощью рефлексии. Важную роль при этом принадлежит менталитету.
- общественное и индивидуальное самосознание в историческом плане формируются постепенно, как и общественное и индивидуальное сознание.
- это формирование, также должно следовать за формированием общественного и индивидуального сознания с запозданием.
Итак, при разделении первобытного коллективного сознания (как собственного «отрицания») появилось индивидуальное и общественное сознание, которые, тем самым, стали РАЗЛИЧНЫМИ, хотя и тесно взаимосвязанными, но ОТНОСИТЕЛЬНО САМОСТОЯТЕЛЬНЫМИ сознаниями (в одном человеке). В итоге эволюция сознания ускорилась, напрямую оказавшись связанной с «онтологическим» (социальным) ее развитием в течение жизни каждого члена общества.
Естественно, эта эволюция, не была ни прямолинейная, ни «одноразовая», ни с «одинаковыми скоростями». Рассматривать во всей полноте этот сложный процесс - отдельная тема.
Свою задачу я ограничу лишь вопросом отношения развития общественного сознания (и самосознания) и индивидуального сознания (и самосознания) в процессе ускорения исторического развития человека.
Преимущество в этом процессе, как свидетельствует история, изначально получило общественное сознание (мышление типа «мы – они»), где сознание субъекта, развиваясь, само по себе играло подчинённую общественному сознанию роль. Это вполне согласуется, как с идеей преемственности в развитии, так как и с тем, что именно между первобытным коллективным сознанием и общественным сознанием прослеживается несомненное ВНЕШНЕЕ сходство. Кроме того, преимущественному росту общественного сознания способствовал также ряд объективно-исторических причин.
Основополагающей в этом случае, является, опять же, форма трудовой деятельности, формирующая сознание. Так, строительство ирригационных сооружений, характерное для первых цивилизаций, требовало в высшей степени организованного труда многих сотен и тысяч людей. В Древнем царстве Египта (до ≈2200 г. До н.э.), в государстве III династии Ура (до≈2000 г. До н.э.) характерной формой организации труда в полеводстве были рабочие отряды («ватаги»).
Далее факт, что: «Если иные общеисторические типы культуры, например, античная культура, испытывали стимулирующее воздействие различных культур – первобытной и древневосточной, могли использовать (и использовали) их богатейший опыт и достижения, то исторической средой формирования древневосточной культуры была сравнительно однообразная среда первобытности» (Вейнберг И.П. Человек в культуре Ближнего Востока. М., 1986. С. 23). И он явно свидетельствует о неизбежном возникновении противостояния первобытного окружения и древневосточных культур с их напряжённым ощущением «новизны» и преимуществ своего мира («мы - «они»). То есть общественное сознание начинало формироваться, прежде всего, на этом противопоставлении «своего» образа жизни: первобытному.
В это же время развитие сознания субъекта, как личности, по-прежнему, сдерживалось его сознанием полной принадлежности, неразрывной связи между ним и коллективом.
Преимущественное развитие общественного сознания в ущерб индивидуальному имело, как следствие, подавляющий всё новое сильный консерватизм древних обществ, доминирующую в их культуре (но уже не абсолютную, как в первобытном обществе) ориентацию на традицию (ритуал).
«Это обуславливалось направленностью многих… предпосылок формирования культуры, но особенно сущностью самого мифологического мышления, в котором традиция прошлого, опыт предков оценивались как абсолютная истина, рассматривались как эталон для всех последующих поколений. «Древний человек жил в мире абсолютных истин… В общественном сознании, как правило, царило ЕДИНОМЫСЛИЕ»…» (См. Вейнберг И.П. Там же. С.50).
С другой стороны, рост специализации в обществах государствах способствовал, хоть и коллективной, но специализации внутри общества первых цивилизаций – кто занимался сельскохозяйственными работами непосредственно: пахал, сеял, собирал урожай. Кто строил и поддерживал в рабочем состоянии водные каналы. Кто работал с камнем: дробильщики, обработчики. Кто занимался непосредственно строительством храмов, дворцов, пирамид. Кто специализировался на создании изысканной утвари для знати, а кто: на создание пил, молотков и пр. инструментов массово употреблявшихся инструментов. Кто был задействован в зарождавшейся медной металлургии, или был воином в становящейся постепенно армии, приходящей на смену ополчения. Да, мало ли. Взять хотя бы специально обученных слуг для знати.
Одновременно, дифференциация управленческого аппарата, которая неизбежно вела к персофицированной ответственности за исполнение указов, приказов и саму организацию различных коллективных работ.
То есть, таким образом, общественное сознание НЕ ТОЛЬКО имеет отличие от первобытного коллективного, но и НЕВОЗМОЖНО без появления, пусть и слабого, но индивидуального, подчинённого общественному, сознания.
С течением же времени усиливающееся расслоение, не только, по кастовому (прообразу – классовому), но и профессиональному признаку, древних обществ - всё более начинало противоречить диффузности мифологического мышления. А это противоречие, в свою очередь, породило, получившую особое распространение во II – I тыс. до н.э. на Древнем Востоке, тягу к классификации явлений окружающего мира, к «каталогизированию» понятий…
Далее, этот процесс должен был привести к пересмотру «священных текстов», к анализу понятий. Но этого пересмотра не произошло в силу названных выше причин (абсолютного превалирования общественного сознания над индивидуальным), хотя, конечно, нельзя сказать, что в развитии древних восточных цивилизаций на протяжении тысячелетий вообще не было заметно движение от теогонии к космогонии.
Более того, сомнение в абсолютности истин можно обнаружить уже в классическом произведении древнеегипетской литературы «Песня арфиста», или в папирусе «Беседа разочарованного со своим духом». В рамках самих религий возникают элементы философского сознания («Упанишады» - четвёртая часть Вед, протофилософские взгляды на мир магов халдеев и т.д.). Но, оставаясь на уровне объяснения («обслуживания») религиозных догм, они не трансформировались в новый взгляд на мир.
Чтобы закончить историческую обрисовку значения появления общественного и индивидуального сознания, нужно описать их развитие хотя бы до очередного этапа. А следующим шагом в развитии общественного и индивидуального сознания было появление античного «феномена».
В чём, собственно, просматривается его суть?
В принципе, уже и в древневосточных культурах наблюдалось, что городу и горожанину: «…были свойственны известный динамизм, проявляющийся в значительной восприимчивости к новому, к «чужому», определённая мобильность, выразившаяся в психологической расположенности к перемене мест и ценностей, несомненный уклон в сторону универсализма… явная интеллектуальность» (Вайнберг И.П. Там же. С. 34). Во II тыс. до н.э., наблюдается процесс предоставления городам самоуправления, т.е. дела города решались собранием горожан «у ворот» и старейшинами. И, хотя в античных полисах к ВНУТРЕННЕМУ самоуправлению добавляется ВНЕШНЯЯ политическая СВОБОДА – это ещё ничего не объясняет (достаточно вспомнить уже о городах-государствах Шумера (III тыс. до н.э.)). В общем-то, важный фактор – близость моря, дающая возможность установления непосредственных торговых связей с РАЗНЫМИ государствами, и, как следствие – обогащение сознания древних греков знанием различных общественных устройств, различных архетипов – тоже – не объясняет КАЧЕСТВЕННОГО изменения, произошедшего в сознании древних греков (сравните с финикийской культурой). Большую роль в развитии абстрактного мышления сыграло перенятый у финикийцев алфавит, а у лидийцев- денежных отношений (монеты). Ср.,напр.: «С каждым шагом на пути развития логического абстрактного мышления человечества, происходило усовершенствование и видоизменение письменности. Сначала - это расчленение фразы на слова, затем - свободное пользование рисунками-словами, следующий шаг - расчленение слова на слоги.
Завершающей стадией первого этапа упрощения и совершенствования письменности стало так называемое звуковое письмо, когда произошло разделение смысла символов на акустические «атомы» - буквы» www.natural-sciences.ru/ru/article/view?id=1297...
Но, если быть последовательным, то ГЛАВНАЯ ПРИЧИНА отхода от мифологического мышления заключалась в ИЗМЕНЕНИИ ХАРАКТЕРА ТРУДА. «Переход к железному веку значительно снизил роль государственно-дворцового сектора в экономической жизни ближневосточно – переднеазиатских обществ… и способствовал некоторому росту производительности труда»…
Однако, в ОТЛИЧИЕ от античного феномена: «…в большинстве областей Западной Азии… из-за потребности в искусственном орошении и в силу ряда причин не могла возникнуть СИСТЕМА экономически САМОСТОЯТЕЛЬНЫХ ДОМОХОЗЯЙСТВ». (Павленко Ю.В. Раннеклассовые общества. Генезис и пути развития. Киев. 1989. С. 134 – 135).
Т.е., если основной сельский труд в государствах Ближнего Востока во многом оставался общинным, коллективным и рост индивидуального сознания человека сдерживался необходимостью КОЛЛЕКТИВНОГО труда (когда «все шагают в ногу, а один – нет, с ритма СБИВАЕТСЯ ВЕСЬ отряд»). То, в Средиземноморье же применение железа и других усовершенствований орудий труда позволило сделать огромный шаг вперёд в ИНДИВИДУАЛИЗАЦИИ труда. Хотя, по-прежнему, над человеком тяготели система общинных отношений, прямая зависимость города от прилежащих к нему сельских местностей (характерным примером может служить предусмотрительность Перикла накануне Пелопонесской войны, проявленная им в вопросе о его земельном участке). Но, даже такая, относительно невысокая индивидуализация труда, привела секуляризации основ своего существования (твое благополучие, зависит, главным образом от самого себя - «каждый гражданин имел право владеть лишь небольшим участком земли, таким участком, который могла обработать его семья» www.grandars.ru/shkola/istoriya-rossii/ekonomik....).
Именно - индивидуализация труда послужила толчком к активизации индивидуального мышления.
Тем самым, субъективные, мифологические представления о целостности мира решительно потеснило представление об объективной целостности индивидуального труда. В частности, это объясняет то, что поиски причин единства мира у первых древнегреческих философов сместились с идеальных, мифологических представлений в область материи.
Ещё более интересным фактом является то, что первое определение человека, как существа РАЗУМНОГО и, тем самым, ОТЛИЧНОГО от всех остальных существ, прозвучало, опять-таки, в Древней Греции. А это означало ОСОЗНАНИЕ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ разума КАЖДОМУ человеку в отдельности. Сознание окончательно перестало быть чем-то внешним человеку, стал наконец-то, так сказать, СОБСТВЕННОСТЬЮ каждого человека.
Таким образом, именно индивидуализация сельского труда была той основной причиной, которая усугубила уже проходившие в городах традиционных обществ эти процессы расширения относительной свободы горожан. В греческом полисе свобода не только «окрашивается» в политические тона, но, опять же, благодаря индивидуализации труда, становится и основанием ЛИЧНОЙ свободой каждого гражданина полиса (в традиционных обществах не было понятия свободного человека – в этом смысле они представляют собой единый монолит взаимозависимых людей, где льготы одних оценивались по запретам для других). Значимость этой свободы, а значит, и значимость самооценки роли каждого гражданина полиса была, кстати, возможна из-за того, что гористая местность и прочие природные условия затрудняли создание единого большого государства. Все политические процессы протекали при непосредственном участии ВСЕХ горожан. В итоге мы имеем общеизвестный факт: именно развитие личной свободы привело к возникновению секуляризированной этики, родоначальником которой считается Сократ (469 – 399 г.г. до н.э.)…