Феерия
На ход истории взглянуть-
Он странствий бесконечных путь,
Сверкнувших звезд стелящаяся пыль,
Руины безымянных городов,
Созвучия имен, которых не вернуть,
Упреки снов,
Клонящийся к земле ковыль
Печалей моря, скрытых сединами.
Взбешенный океан замолкших голосов,
И вечный шепот, вечный зов любви – Я знаю – она с нами.
В таинственную глубину реки
Глядят уж много тысяч лет,
К ней вновь приходит, утоляют жажду…
Отчаянье на камнях, в свитках, на устах,
И тихий счастья свет:

«Я ждал тебя…Ты не пришла… Мне было грустно…»
«Я люблю тебя, мой милый…»
«Я ищу для любимой дорогие каменья…» -

Он говорит, давно истлевший прах.
От пирамид-
Сверкнувших звезд стелящаяся пыль…
Согласие соединенных рук,
Живые лица умерших людей –
Смотри в таинственную глубину –
Свет Возрожденья в ней…
Стократ помноженная в поколеньях,
Любовь живет, обогащая нас,
Как золото обогащает ртуть,
Любовь не поддается тленью,
Сжигая жизнь за часом час,
Сжигая нас,
В нас обнажая суть –
Так золото в себя впитала ртуть…
О, странствий бесконечный путь!
Венок отживших птичьих песен,
И хрупкость дорогого хрусталя…
Я – память ваша, я – ваш вестник,
Всех тысяч поколений до меня
1983 апрель- август.

@темы: Лирика

---

Некоторые заметки по вопросам эволюции.
Автор: Царев Павел Петрович.

г. Тамбов
1987.

СОДЕРЖАНИЕ.
1. Введение _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ __ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ стр. 2.
2. Понятие материи. Пространства, времени и движения
В философии и естествознании _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ 8
3. Система как всеобщая форма существования
материи. _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
4. Уровень организации материи / УОМ/ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
5. Понятие силы в естествознании и философии _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
6. Симметрия в природе _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ __ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
7. Энергия и энтропия _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ __ _ _ __ _ _ _ _ _ _ _
8. Количество, мера, качество _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
9. Заключение _ _ _ _ _ _ _ __ _ _ _ _ _ _ __ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Примечание: это первая моя работа, отданная на суд профессиональных философов. Хотя ее я создал давно, актуальность она не потеряла до сих пор. Более того, она до сих пор является для меня программной, хотя на отдельные моменты ее содержания теперь я смотрю несколько по-другому.

@темы: Некоторые заметки по вопросам эволюции.

---

Последняя глава

Последняя глава.

Нашел у себя давнюю, можно сказать первую свою натурфилософскую работу, где, как раз, и представлено мое мировоззренческое представление о сосуществование субъекта и объекта в природе. Приведу из нее некоторые моменты: в этой работе говорится не о субъекте и объекте, а о существовании УОМов (уровней организации материи), столь популярной идее для позднего диамата. Приведенная к такому виду (См. Сх № 4 ): она и послужила мне прообразом к представлению об универсальном способе существования Природы, как субъекта и объекта.Из схемы № 4 ясно, что УОМы представлены, как развитие объекта параллельно с развитием его субъекта. Например, развитие планетарных объектов протекает от атомов к молекулам, в то время, как сам объект из относительно однородного, начинает дифференцироваться на ядро, мантию, кору следуя дифференциации своих субъектов.
«Молодые диски (у звезды, из которых в дальнейшем формируются планеты) в основном содержат водород и гелий. В их горячих внутренних областях частицы пыли испаряются, а в холодных и разреженных внешних слоях частицы пыли сохраняются и растут по мере конденсации на них пара». Дуглас Лин Происхождение планет elementy.ru/nauchno-populyarnaya_biblioteka/430...
Т.е. по А.П.Виноградову происходит «зонная плавка» будущих планетезималей из которых постепенно начинают формироваться планеты. Т.е. начинается тепловая дифференциация состава вещества при одновременном «сдуве» легких химических элементов (Н, Не) солнечным ветром к дальнему краю диска (этакая звездная «доменная печь»). В свете моей схемы это соответствует этапу существования, в основном атомов в различных ионных формах. Появление и рост планетезималей постепенно приводит к преобладанию в этом процессе существование молекул, а более конкретно, суть переход из процессов плазмохимии и фотохимии к химическим процессам, которые и составляют основу химической эволюции планет. Причем, многие из них приобретают другой, независимый от звезды источник энергии, а именно:
1) энергию ядерного распада (в отличие от энергии ядерного синтеза) тяжелых элементов (U, Тh),
2) гравитационную энергию сжатия планеты, которая протекает как за счет аккумуляции относительно тяжелых элементов (Fe, Ni) в центре планеты, и относительно легких (С, О, N, S) в коре планеты путем конвекции жидких составляющих - мантии и ядра.
Именно это конвекция сопровождается многочисленными химическими реакциями, которые и обеспечивают, в конечном счете «жизнь» планеты. Причем, на разных глубинах (с разными физическими (P, Т)) условиями и с разными установившимися со временем концентрациями веществ (в ходе текущей планетной эволюции) эта «жизнь» различная. К какому итогу стремиться эта эволюция? – согласно моей идее о стремление субъекта объекту – к образованию кристалла – «всеобщего субъекта». Так по одной гипотезе, набирающей популярность (ИДСЗ — икосаэдро-додекаэдрическая структуры Земли), в центре Земли существует Геокристалл (внутреннее ядро) который со временем растет и эволюционирует. Вот как описывают сами авторы эту эволюцию: «Гравитационные силы и экзогенные процессы сжимали вещество планеты, увеличивая плотность и температуру к её центру, так в центре будущей планеты образовался расплав более плотных элементов. Концентрация этого расплава со временем стала соответствовать пересыщенному состоянию. В таком расплаве, как и при обычных кристаллизациях вещества, с увеличением концентрации обязательно должны были возникнуть зародыши кристаллизации. Сливаясь друг с другом, они быстро стали стремиться составить определённую кристаллическую решётку… Дальнейший рост кристалла порождает восходящие и нисходящие потоки вещества внутри расплава, что со временем способствует возникновению аналогичных потоков и затем конвекционных потоков внутри следу¬ющих оболочек планеты. Нисходящие потоки, скорее всего, возникают значительно раньше восходящих, что способствует преобладанию процессов гравитационного сжатия в начальных стадиях функционирования Гео¬кристалла…Для первичной угловатой формы Земли первой кристаллической структурой ядра могла стать самая простая из них — тетраэдрическая, которая сформировалась в протерозое, 1 миллиард 800 миллионов лет назад, а до этого момента структурные поля в тектонике Земли отличались «амёбоидностью» форм, полным отсутствием линейности… Дальнейшее развитие Земли уже стало определяться перерастанием её внутреннего ядра от формы тетраэдра к более сложным — кубу, октаэдру, икосаэдру, додекаэдру, всё более приближаясь к сфере. Земная кора, как и весь облик планеты, при этом приобретали всё новые и новые симметрии, сохраняя и прежние, причём некоторые силовые оси прошлых многогранников стали частью силовых осей последующих, другие же сейчас находятся в пассивном состоянии или в стадии разрушения (например, подводный хребет девяностого градуса в Индийском океане)» (Земля-? - большой кристалл Н.Ф.Гончаров, В.С.Морозов, В.А.Макаров Вwww.geokniga.org/books/15843). Не думаю, что такая эволюция протекала столь прямолинейно.
Во-первых, нельзя забывать о температурном режиме кристаллизации, который изменяется периодически: кора планеты играет роль «крышки чайника», которую периодически «сносит» вулканическая активность, а значит, следует учитывать фактор перекристаллизации. Во-вторых, при кристаллизации со временем меняется состав «раствора», что, впрочем, может как раз, и быть причиной эволюции формы, как самого геокристалла, так и возникающих рядом с ним «завязей» новых кристаллов. Но, так или иначе, суть планетарной эволюции не меняется. Субъект (атомный «остов», и молекулы) стремится к объекту – планете.
Примерно, то же самое можно сказать и об эволюции звезд (субъекты – элементарные частицы, ядра атомов). Только с учетом разницы диапазона температур, в которых происходит существование субъектов планет и звезд, при эволюции звезд «крышка» (фотосфера) не просто «попыхивает» вулканами – ее реально «сносит» взрывом, как при образовании белых карликов так и при образовании «сверхновых». Говорят и о звездах разных поколений… Но, если, все же представить классическим образом эволюции звезды в качестве непрерывного процесса, то она будет выглядеть как процесс усложнения субъектов от водородно –гелиевой звезды от протон-протонного цикла синтеза, к кислородно-азотно-углеродного цикла трансформации субъектов, до серии существования других циклов ведущих к образованию и накоплению в недрах звезды относительно инертных ядер железа. Но все познается, как говориться в сравнении. При эволюции звезд меняются и физические условия существования субъектов звезды… Простой пример: мы так привыкли, что при нагревании смеси водорода и кислорода она взрывается с оглушительным взрывом образуя необратимо воду, что даже представить не можем, что при 5000˚- если б вода сама там появилась то она – разложилась также со взрывом на водород и кислород. Так же и со стабильностью ядер железа. Именно их диссоциация, в основном до гелия, обеспечивает энергию взрыва сверхновой. Но я – не о взрывах, а о некоторой «теоретической» звезде, чей эволюционный путь оказался бы непрерывным. Рассматривая такую звезду, мы наблюдали бы непрерывное усложнение субъектов, за счет поглощения более элементарных субъектов (Н, Не). Т.е. то же стремление субъектов к объекту. И создание все более сложных элементов. Теоретически, исходя из гипотезы Ю. С. Черкинского, согласно, законам химии и термодинамики можно прийти к существованию последнего химического элемента. (См. «ЭЛЕМЕНТ №... ПОСЛЕДНИЙ». Ю. С. Черкинский «Химия и жизнь» Сентябрь 1973 »). publ.lib.ru/ARCHIVES/H/''Himiya_i_jizn'''/_''Himiya_i_jizn'''_1973_.html ). Там, Ю. С. Черкинский, исходя из своих математических выкладок, пришел к выводу, что последний (по сложности) элемент будет иметь «атомный номер максиэлемента— величина порядка 1010». «Чемодан представить себе нетрудно, сложнее нашему привыкшему к относительному порядку разуму реально ощутить такое необычное образование, как этот гипотетический максиэлемент. Элементарные частицы в нем предельно плотно заполнили отведенное им пространство. Нуклоны теснятся в центре атома, внутри боровской орбиты — там, где положено находиться ядру. А электроны до предела насытили все возможные орбиты. Можно сказать, что в этом максиатоме ядро «запрессовано» в сплошной массе электронов». Ему удалось: «рассчитать такие параметры максиэлемента, как эффективный атомный радиус — 2-10(-9) метра, энтропия—100 кал/град-атом, энергия диссоциации— 15 кал/г-моль, энергия ионизации — 0,15 вольта».
Но, более всего, любопытно то, что исходить из предполагаемой плотности такого вещества (примерно тонна на кубический сантиметр), то окажется, что эта плотность соответствует плотность белых карликов (остающейся после взрыва «новой» звезды)… Но и на этой эволюция «теоретической» звезды может не закончиться. В зависимости от своей массы, при остывании, она может превратиться в нейтронную звезду. А эту нейтронную звезду, учитывая ускоренную тенденцию роста доли нейтронов в наиболее стабильных ядрах химических элементов по сравнению с ростом номера элемента (количества протонов) в таблице. Д,И. Менделеева, формально можно считать одним ядром безумно большого атома. На память приходит Демокрит, который считал по Аацию I 12,6. «Демокрит... [учил], что может быть атом размером с наш мир» или по Аристотелю: « Аристотель de gen. et inter. A 8. 326 а 9. Демокрит говорит, что каждое из неделимых [телец] бывает более тяжелым вследствие большего размера». (ФРАГМЕНТЫ ДЕМОКРИТА И СВИДЕТЕЛЬСТВА О ЕГО УЧЕНИИ. Перевод с древнегреческого А.О.Маковельского). То есть. Опять мы сталкиваемся со стремлением субъекта к объекту, сопровождающим эволюцию этого объекта. Можно задаться вопросом: что же это за субъект ставший объектом? Дать название, типа геокристалл – самое простое, а вот, так сказать лицезреть его воочию? Это действительно, трудно ведь он окончательно формируется в конце эволюции объекта, да и в силу специфики УОМов, часто далеко от нашего мира, или глубоко… Но, все же иногда, можно. Для геокристалла исследуя вулканические разломы на его поверхности… Иногда: «на кончике пера», по предполагаемой его плотности… Ну, хорошо, а, если поискать суперсубъект в живом мире? Какой он?
Чтобы не утонуть в «песке» зыбких аналогий, вернусь к изначальным определениям: субъект - это дискретное экстенсивное бытие. В профаном понимании: свойство дискретности субъекта дает ему в его объекте возможность «переходить» в другого субъекта и обратно. Это подразумевает определенный цикл бытия субъекта в своем объекте. Объект же – по своему определению непрерывный и интенсивный. Т.е. обеспечивает в себе этот переход субъектов друг в друга. Регулирует характер и интенсивность этого перехода. Поскольку он интенсивный, то он же и задает границы непрерывного изменения субъекта.
Если отталкиваться от сказанного, то в звездах, как объектах - их масса и состав элементов служат регулятором в образовании протон-протонного цикла, и кислородно-азотно-углеродного цикла, которые и определяют границы бытия их субъектов. Цикл – потому, что в конце сложной ядерной реакции получается не только продукт (Не-4, но и изначальный Н). В этой сложной реакции ядра Н «бытийствуют» сливаясь друг с другом с образованием других элементов, вплоть до Ве-8. Это – диапазон «бытийствования» субъектов звезд первого поколения (после «Большого взрыва»). Результат такого «бытийствования» усложнение субъектов. Естественно, они еще мало похожи на свой субъект. По мере выгорания водорода, происходит структуризация объекта, формируется его ядро (несмотря на периодическое перемешивание слоев звезды), насыщенное гелием. «Рабочий слой» звезды уходит из центра к поверхности ядра, опоясывая его активным слоем. В самом ядре, частично из-за продолжающегося гравитационного сжатия частично из-за экранирования излучения температура продолжает расти. Основная причина взрыва звезд первого поколения, в общем-то, даже не начало тройной реакции с Не (получение ядер углерода), скорость которой мала, а температура протекания велика, а в том, что при появлении углерода быстро устанавливается С-N-О цикл (с пониженной температурой ее начала) и плазма оказывается «перегретой» …. Таким образом, диапазон существования субъекта звезд первого поколения, оказывается ограниченном естественным образом, накоплением Не, который, естественно, не может служить, в качестве примера тождества между субъектом и объектом. Он лишь показывает тенденцию к этому в форме появления внутри самого субъекта ядерных превращений, являющейся сутью существования самого объекта (звезды). Ну, конечно, показал стремление субъекта (микромира) к объекту (макромиру) в усложнении своего состава, и увеличении своего размера. Т.е. звезды первого поколения – является лишь частью эволюции «теоретической» звезды. Сама же звезда своим делением на, собственно, ядро, зону лучистой передачи энергии, конвективную зону, фотосферу, где процесс передачи энергии вновь становиться лучистым. Уже своим делением, объект начинает уподобляться своему субъекту, хотя бы тем, что в них при стабильности ядра объекта (звезды), продолжается непрерывное «бытие» элементарных частиц электронов и фотонов в фотосфере, т.е. взаимодействие частиц еще не стало дискретным. Кроме того, у электронов кинетическая энергия достаточна для некоторого участия в ядерных процессах, например: в рер – процессе, или превращении Ве-7 в Li -7. Наибольшее подобие (но не тождество!) объекта субъекту соответствует, как я писал для белого карлика и нейтронной звезды, в которых: «…вырожденные электроны с кинетической энергией ~ 1 Мэв может удержать в белом карлике только огромное синергетическое (общее) электрическое поле нескомпенсированных электронами ионов. Это синергетическое электрическое поле, как и в атомном ядре, при равнораспределённой плотности заряда (капельная модель) кумулирует к поверхности квантовой звезды согласно теореме Гаусса» (Ф.И. Высикайло. cyberleninka.ru/article/n/detalizatsiya-i-obsch...). В принципе. То же можно сказать и о планете, как объекте. Но есть и различия:
1. На поверхности планеты, сохраняются следы меняющейся формы объекта.
2. А главное: кристаллическая связь объекта – не единственная форма связи участвующая в химическом способе существования субъекта. Она получает преимущества в недрах планеты, благодаря наиболее плотной компоновке субъектов в ядре планеты и преимущественного металлического состава ядра, полученного в результате изначальной гравитационной дифференциации состава объекта. Чем дальше от начала образования объекта и от его центра, тем более разнообразные по характеру реакции будут преобладать, образуя различные породы, состоящие из различных минералов.
Естественно поэтому, что при своем росте геокристалл не только меняет свою форму, но и диапазон существования его субъектов, будет ограничен, по-крайней мере, земной корой.
Теперь вновь о суперобъекте биосферы. Как и в случае со звездой и планетой субъекты биосферы эволюционируют в сторону усложнения как показано на схеме № 4. Основное усложнение от отдельной клетки, до организма. Но если в предыдущих случаях движение от субъекта к объекту можно представить в качестве реального (или теоретически рассчитанного) суперобъекта, то для биосферы это сделать затруднительно. По-крайней мере, нельзя ожидать, что ответ о суперсубъекте биосферы будет продолжением ряда суперобъектов звезд и планет. Основания для этого различия очевидны:
1. Источник существования (бытия) биосферы (солнце) вне самой биосферы в отличие от звезд и планет. Но это – полбеды, для процесса формирования суперобъекта. Хотя различия мощности этого внешнего источника и определяют различие в его образовании по географическим зонам.
2. Гораздо серьезнее – рельеф местности рассекающий биосферу на множество труднопроходимых зон.
3. Еще один важный фактор: различный состав почв, питающих биосферу различными минералами.
Если кто-то подумает, что это – малозначимо для Мирового океана, пусть вспомнит, например, о миграции угрей на нерест в Саргассово море, при которой они преодолевают расстояние в четверть Земного шара. Задайтесь вопросом – для чего им это нужно? Да еще – их привязанность к определенной глубине… Хотя, конечно, в морской воде – преграды послабже… Может, поэтому именно там мы и встречаем самых больших животных? Или их гигантизм – следствие из обитания в воде?... Для ответа на этот вопрос, взглянем на этот вопрос пошире. А что мы вообще понимаем под организмом?... Да, целостность. Но не менее значимо: сбалансированность в работе специализированных клеток, которые делят одну судьбу всего организма. А для суперсубъекта – еще и самодостаточность собственного организма для своего существования… Стоит перечислить эти требования к суперобъекту и сразу приходит на ум – понятие экосистемы. Причем, не просто экосистемы, а экосистемы, стремящиеся к определенному состоянию – климаксу. «КЛИМАКС [гр. кИтах — высшая точка, кульминация] — стабильное состояние сообщества (экосистемы), в котором климаксовое сообщество (экосистема) поддерживает само себя неопределенно долго, все внутренние его компоненты уравновешены друг с другом». ru-ecology.info/term/18103/. Но и в данном случае – в экосистемах, по факту, множество животных. Можно ли среди них, все же выделить «суперсубъект»? Можно, причем, следуя тому же принципу. А именно, суперсубъектом данной экосистемы будет, так называемые «ключевые виды» этой системы. Теперь оно (т.е. понятие ключевого вида) относится к виду, «влияние которого на или экосистему является очень большим, гораздо более существенным, чем этого следовало сообщество ожидать исходя из его распространенности» (Пауэр, Миллз, 1999)… В конкретных сообществах порой очень трудно (если вообще возможно) выделить ключевые виды».
Экология. Митчелл Пол bio.wikireading.ru/17982
«Исчезновение единственного ключевого вида, даже такого, который составляет незначительную часть биомассы сообщества, может спровоцировать серию взаимосвязанных исчезновений других видов, что известно как каскад вымирания. В его результате появляется деградированная экосистема с гораздо более низким биологическим разнообразием на всех трофических уровнях. Возвращение ключевого вида в сообщество не обязательно восстановит последнее до исходного состояния, если к этому времени исчезли другие его члены и нарушены компоненты окружающей среды (например, почва). ru-ecology.info/term/48786/.
Т.е., опять же определение ключевого вида экосистемы, проводится через тесную взаимосвязь видов экологической системы, составляющих одно органическое целое этой экосистемы. Чтобы эта экосистема была устойчива, в ней должны быть представлены ключевые виды продуцентов, консументов и редуцентов (деструкторов). Хорошо, если один из них сможет совмещать несколько функций (например, лишайники).
4. А теперь – самое интересное. Если сравнить субъекты звезд и планет. То я в качестве их я имел реальных субъектов: множество ядер, атомов, молекул, которые «бытийствуют» переходя друг в друга. А в случае с биосферой у меня на первый план выходит виды животных, что соответствует в отношении субъектов звезд и планет качественно определенному веществу я не атомам и молекулам. Т.е., в принципе, я был бы должен говорить не о «ключевом виде» в качестве «суперсубъекта», а об клетке, организме. Существенно ли это? С одной стороны – нет. Ведь если я говорю о геокристалле – я не говорю о том к какому типу обычных кристаллов его можно отнести Если я говорю о нейтронной звезде, то не говорю, к какому периоду или ряду ее следует отнести. Я рассматриваю их общность состава и строения. И с этой точки зрения, все равно что я рассматриваю – элемент вещества, или вещество.
Но, с другой стороны, все же в «строительстве» геокристалла и нейтронной звезды принимают участие именно, последовательное усложнение отдельных элементов, а не веществ. Элементов, которые продолжают действительно существовать «в промежутках» между своими трансформациями друг в друга. В этом смысле разумнее было рассматривать те же лишайники, как симбиоз водоросли и гриба, или человека (в физическом плане), как отдельную экосистему, в которой клеток человека, примерно, столько же, сколько клеток различных (патологических и полезных) бактерий (ria.ru/20160111/1357907466.html). Но эту поправку приходится принять исходя из появлении смертности у многоклеточных. Поэтому минимальной единицей эволюции субъекта правильнее принять вид (род, класс, семейство и т.д.). Только вот, проблема, отвергнуть совсем субъект, как элемент, я тоже не могу, потому как тогда виды будут появляться, как бы «ниоткуда», более того «за бортом» рассмотрения «суперсубъекта» остается такое важное понятия для стадных животных, как «вожак». Исходя из указанных соображений, я не только не отбрасываю понятия организма и клетки в процессе общего стремления субъекта к объекту, но рассматриваю эволюцию субъекта и объекта от ключевых видов до экосистем, как особенной ее формы.
О ноосфере я много говорил в основном тексте. Здесь я выскажу лишь замечания в общем контексте данной главы.
1. По поводу вопросов стоящих в Сх.№ 4 их я склонен заменить их на человек + орудия труда, где под орудиями труда я понимаю постадийное обобщение, типа, человек + ручное орудие труда, человек + машина, далее, человек + производственно-энергетический комплекс и человек + компьютер. Хотя и необязательно именно так.
2. Мало того, что сам человек неотделим от биосферы. Он в ней формирует свою реальную, «окультуренную» экосистему, в которой он, безусловно, является суперобъектом. Без него эта экосистема, безусловно, начнет разваливаться в течение суток.
3. Естественно, интересно бы знать, что следует в будущем. Можно только предположить, что:
а) каждый следующий субъект нового УОМа – включает в себя предыдущий;
б) социальные системы подразумевают под собой организованное разумное общество себе подобных;
Казалось бы ничего такого необычного, чтобы отличало ноосферу от общественных систем современности, если бы не одно но… Если следовать Гегелевскому (или Энгелевскому) закону отрицания отрицания граничные вещественные структуры выделенные на Сх.4 штрихпунктирное линией должны обладать двойственной волновой- корпускулярной структурой… И это вряд ли душа и тело (по-крайней мере – не то, что сейчас под ними подразумевают). Хотя… Вы же хотели чего-нибудь необычного?

@темы: Размышления субъекта о себе и об объекте

---

Глава 8. окончание

Но, более интересно взаимоотношение общественного самосознания и индивидуального самосознания в истории человечества. Потому что и то и другое, в отличие от общественного и индивидуального сознания – активно. Менталитет тоже, как управляющий сознанием – активен, но в его случае точнее будет сказать – реактивен, ибо его активность консервативна. Она сопротивляется внешнему изменению сознания. Менталитет - это то, что образует инерцию сознания, а его активность подобна силам инерции в физике. Активность же самосознания, как индивидуального, так и общественного направлена вовне, будь-то предмет, другой человек, или собственное сознание. В последнем случае направленность активности на сознание проявляется либо в форме критичного отношения к общественному сознанию, менталитету (адверсии), либо в форме рефлексии индивидуального самосознания. На общественное самосознание в общей структуре сознания мало уделялось внимание.… Хотя тоже можно сказать и о других частях сознания, в структурах сознания. Я полагаю, что я сделал первую попытку в этом направлении.
Итак, по моему мнению, исторически, индивидуальное самосознание «отпочковалось» от общественного самосознания, практически сразу после его образования. Поскольку общественное самосознание в обществе изначально сосредоточено в «управленческой» части общества (хотя было свойственно и рядовому «соплеменнику», но в отношении к «иноземцам»). «Рыхлость» общественного самосознания зависит от «рыхлости» экономического уклада. Для «речных цивилизаций» монолитность общественного самосознания была очень высокой. Причем, она каждый раз претерпевала «эрозию» при разрушении, «запущенности» (например, вследствие «погони» за размером пирамид) единой ирригационной системы.
«Пульсируя», количественная прослойка «управленцев» не только в сумме увеличилась, но и качественно изменилась. Самосознание обществ стало многоплановым от государства до сельскохозяйственной общины. Все сильнее стало проявляться его «многовекторность», когда общественные интересы государства и «номов» стали расходиться. Доля общественного самосознания «своего» государства стала активно взаимодействовать с долей общественного самосознания «своего» нома, «своей» общины и т.д.
А теперь вспомним мою мысль о том, что: «…за исключением, пожалуй, этнического самосознания, появляющегося нерефлексивно на стадии образования менталитета, все остальные виды общественного, а тем более индивидуального самосознание в филогенезе появились в результате специального обучения и игр со сверстниками «своего круга» в одном обществе». Ясно, что специальное обучение не возникает ниоткуда. Оно суть фиксированный в памяти, а потом в письме опыт старших поколений, который имеет тенденцию совершенствоваться, в рамках установившейся традиции, ритуала. Практика брать в заложники детей правителей покоренных стран, не только для гарантии верности, но и чтобы воспитать в духе метрополии, была известна со времен фараонов.
Итак, характеристики общественного самосознания, а в современных условиях – и индивидуального самосознания – зависят от воспитания и обучения. Причем, в ХХ веке начала практиковаться сознательная рефлексия, т.е. регулируемая самим человеком рефлексия и производимая после спонтанной рефлексии завершающей образование менталитета. (См. tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480 «сознательная рефлексия»).
Да, я писал: «…принципы разделения общественного (и индивидуального) сознания и общественного (и индивидуального) самосознания – одинаковы». Так же, как в общественном сознании при филогенезе происходит «сужение круга своих» при формировании очередной адверсии сознания, т.е. роста самосознания и его способности управлять сознанием.
Но еще есть одна особенность, связанная с самосознанием. При формировании менталитета в современных условиях, т.е. когда индивидуальное самосознание начинает формироваться практически параллельно с ним, обучение и воспитание, в значительной мере определяют значимости этих «онтологических» адверсий в сознании ребенка. Еще большее влияние оказывает на связанный с индивидуальным самосознанием эгоизм и альтруизма. Ведь следует учесть, что адверсии не исчезают по мере смены одной другой. Они, подобно годичным кольцам у деревьях, остаются в сознании навсегда. Вопрос о том как распорядиться ими человек при формировании самосознания. А это, как раз, зависит от воспитания.
Также, нельзя забывать и еще об одной важной вещи – о ПНД. Главная проблема для успешного продвижения соединения разума с чувствами (в смысле, разумного эгоизма и разумного альтруизма) это невозможность выработать единые принципы рациональности, которые, в основном зависят:
1) от размеров системы этой системы и адекватного отражения в сознании, для которой «рассчитывается» ПНД;
2) от оценки желаемых и реально возможных целей достижения путем воздействия на исходную систему;
3) от силы воображения путей трансформации этой системы и последствий такой трансформации.
Итак, первое – границы системы. Естественно, чем они шире – тем точнее прогноз. Прогноз, также, реалистичней, если эта система будет включена в более общую систему, в которой она претерпевает изменения.
Второе – тоже очевидно, чем из более достоверных знаний о «системе» мы будем исходить, тем точнее будет прогнозирование ее реакций на возмущение в ответ на нашу активность.
Уже, казалось, вполне очевидные требования унификации системы для выработки универсального ПНД, показывают безнадежность этого предприятия. У каждого человека – свою мнения о границах модели, для одного они замыкаются на его маленьком мире существования (остальное – неважно), для другого пределами государства (национальные интересы, и неважно отношение к ним других государств), для третьих, «благо человечества» а экологию «можно оставить на потом».
В модели для выработки оптимального ПНД для самой системы у каждого получается своя «воображаемая» система, со своими абстракциями и пр. Причем, не только из-за учета, или нет - «внешней среды», но и внутренней. Например, какие национальные проекты нужно «притормозить» в России из-за коронавируса?
Т.е., вопрос о выработке общего ПНД переводит из разряда разной осведомленности в разряд оценки приоритетов. Хотя одно не отрицает другого.
И тут мы еще не дошли до самого сложного. Словами Жванецкого: «Итак, что не должно быть, знает каждый.
И что должно быть, знают все.
Перехода не знает никто». («Что делать?» odesskiy.com/zhvanetskiy-tom-3/chto-delat.html). Понятно, что на этом пути можно прийти только к банальным пожеланиям и рекомендациям.
Трудно ожидать каких-нибудь конкретных рекомендаций и от философии, имеющей весьма общий подход к решению конкретных проблем. Но можно найти подсказку. Скажу, с точки зрения моей гипотезы эволюции сознания. Согласно вскрытой мной логике эволюции сознания, где-то впереди должна «замаячить» настоящая рефлексия: индивидуального самосознания в общественное самосознание, и наоборот. Поясняю.
1. Самосознание (как общественное, так и индивидуальное) – «ядро» сознания, «излучающее» активность.
2. Активность позволяет управлять сознанием и, в некоторой степени – менталитетом, «социокодом».
3. Рефлексия должна быть закольцована.
4. Отсюда, истинная рефлексия – это поочередная направленность индивидуального самосознания на общественное и наоборот.
Примечание: индивидуальное самосознание достигло такой силы, что может направленно влиять на общественное самосознание, находящееся в «своем» сознании.
А теперь напомню функции выполняемые «частями» сознания:
1. Менталитет – социальная память, усваиваемая подражанием, ролевыми играми, обучением.
2. Индивидуальное и общественное сознание – реализация менталитета в индивидуальном и общественном существовании.
3. Индивидуальное и общественное самосознание – способность концентрировать и структурировать опыт, выходящий за рамки менталитета. Накопленный в самосознании подобный опыт имеет возможность:
- оказывать влияние на общественное и индивидуальное сознание;
- с помощью спонтанной чувственной рефлексии (т.е. в результате сильного переживания) изменять менталитет (в биологическом смысле игнорировать ЦДМБ).
- рост активности индивидуального самосознания (кроме первого – этнического), вплоть до современного времени опережал рост общественного самосознания.
-соответственно, активность индивидуального самосознания определяла активность общественного.
И удивительным образом это отставание связано с ростом эгоизма. Так, возможно, действительно, в противоположность индивидуальному самосознанию общественное сознание – источник альтруизма в сознании? Сразу вспоминается тесная связь альтруизма и эгоизма уже на молекулярном уровне. И, опять же, уже на самом высшем уровне: самосознания они оказываются рядом. А по существу? Почему бы и нет? Общественное самосознание, в противоположность индивидуальному, прежде всего – общность, тогда как индивидуальное – отделение одного от другого, аспект не похожего на других. И, заключенное в самосознании, как «ядре» сознания, оно отличает одно сознание от другого. Посмотрим с точки разделения и объединения на альтруизм. Здесь зависимость четкая: чем больше эгоизм у человека, тем меньшее количество людей он готов спасать из экстремальных ситуаций, рискуя жизнью, и наоборот, чем больше в нем альтруизма, тем большее количество людей он готов спасать, притом, одинаково руководствуясь значимостью людей для себя. Напр.: «Представьте себе экстремальную ситуацию - горит дом. Кого вы спасёте: пять незнакомцев или любимого супруга? Третьего не дано, это не тест на логику и хитрожопость, это скорее тест на альтруизм и способность к самопожертвованию…В твоей системе координат жизнь любимого человека ценнее, чем жизнь хоть пяти, хоть десяти незнакомцев. Поэтому спасти её - твоё моральное право и твой рациональный, моральный выбор. Так говорит нам объективизм. Альтруизм же скажет обратное - ты должен пожертвовать самым дорогим и важным, что у тебя есть, ради того, чтобы спасти неважное. Но кем надо быть, чтобы посоветовать такое?» plohoy-zyalt.livejournal.com/271694.html
Если это так. Вернемся к понятию настоящей рефлексии.
1. Задача любой рефлексии: это приведение в соответствие разных частей сознания. Вспомним, что первая онтологическая рефлексия (зарождение собственно сознания), согласно моей гипотезе: это приведение в соответствие декларативных представлений с процедурными.
Первая культурологическая рефлексия (образование менталитета): это установление соответствия между сознательными представлениями эпизодической и семантической памяти.
Вторая культурологическая рефлексия: это установление соответствия между самосознанием и остальными частями сознания. Здесь, кстати, возникает вопрос об активности, а значит, и направленности рефлексий. Другими словами, что, при рефлексии претерпевает значительное изменение, а что существенно сохраняется при взаимоотражении (согласовании). С этой точки зрения, интересна онтологическая рефлексия тем, что является моментом передачи активности процедурной памяти декларативной (начало ее доминирования). А при первой культурологической рефлексии, при наличие в сознание одного активного центра – менталитета, значительно изменяется (сохраняется) индивидуальное и общественное сознание (в смысле отвержения нового).
Во второй культурологической рефлексии, появляется механизм вносить изменения в менталитет с помощью активности самосознания посредством накопления и структурирования в нем представлений сознания, которые отсутствуют в менталитете. Но воздействие индивидуального самосознания на менталитет поначалу опосредствуется общественным и индивидуальном сознанием, то есть не на прямую, а с помощи критического мышления (что, собственно и является инструментом и способом существования самосознания). Менталитет же остается как бы еще в стороне, «в тени» этой рефлексии, как и общественное самосознание.
Лишь в нач. ХХ века менталитет оказывается в «фокусе» рефлексии самосознания.
А понятие общественное самосознание в философии до сих пор «на обочине», в основном эксплуатируют политики, а не философы. Тем самым, в истории философии отражается устойчивая тенденция к устойчивому захвату контроля над развитием сознания индивидуальным самосознанием с его эгоцентричностью, индивидуализмом.
Может ли этой тенденции противостоять общественное самосознание, с его альтруизмом?.. По идее, «рассеянное» (в смысле индивидуального оттенка) среди передовых членов общества – нет. Оно обречено либо следовать с отставанием за ростом индивидуального самосознания, либо «подавить» индивидуальную инициативу, установив сознательную диктатуру единомыслия первых цивилизаций (своеобразный «откат» в глубокое прошлое). И то, и другое – неприемлемо. Но, мне думается, есть другой путь, который таится в особенностях истинной рефлексии между активным индивидуальным самосознанием и активным общественным самосознанием. А именно: в его «закольцованности», то есть: в двойном отражении.
То есть, сначала активность индивидуального самосознания, которая ментально планирует свои «хотелки», потом ОБРАТНАЯ активность общественного самосознания, при которой дается критическая оценка этим планируемым изменениям своего сознания, и лишь как следствие (завершение рефлексии)- изменение своего сознания. Причем, обратная рефлексия – не есть просто оценка предполагаемой реакции общества на свои «хотелки». Это, главным образом, переход с эгоистических позиций на альтруистические, в которых невозможна, например такая формула: «Чем хуже, тем – лучше» и перестают путать «…свою личную шерсть с государственной!» («Кавказская пленница»). Обратная рефлексия – это, образно говоря, как раз тот момент, который наступает, при отказе от «авторства своих хотелок». Если перевести на язык науки – лимитерование субъективного фактора при планированию Если перевести на язык религии – то самое духовное просветление, преображение в человеке, которое открывает сущность Бога - его дух: «В результате онтодиалога - встречи и общения с Богом человек получает возможность преображать жизнь, наполнять ее новым содержанием». (Болгарский ДА. e.mail.ru/inbox/0:15940988751762022352:0/). В общественном самосознании на «центральное место» становится не Бог, а само общественное самосознание, вытесняя индивидуальное самосознание «на обочину». Напомню, я уже писал:
«У меня: «духовные» чувства - составляющие с сознанием единое целое.…Тогда в каком случае чувства будут духовыми, а в каком – нет? Это зависит от того, кто или что является объектом нашей любви. Например, чувство обиды всегда продиктовано любовью к самому себе, страсть – похотью.… Но что бы ни предпочел человек, каким бы ни был его земной выбор, за всем этим всегда стоит его эгоизм. Эгоизм – это «я» в центре, «я» на месте Бога. И пока интересы человека занимают центр и причину бытия, он не станет ценить то, что сделал для него Господь, и будет воспринимать Его любовь, как должное». (Андрей МИШИН. www.laodicea.ru/content/view/179/71/)... Ну, а теперь, чтоб до конца использовать знания, накопленные духовенством, я заменю Бога понятием природы (или, что важнее общественным самосознанием, см. дальше)».
А дальше: «В классическом понимании дух проявляется в трёх формах бытия:
-как дух отдельного человека (персональный дух),
-как общий дух (объективный дух)
-и как объективированный дух (совокупность завершённых творений духа)». www.harc.ru/slovar/685.html
В философии, например: «Дильтей и его школа (в самом широком смысле) называют объективным духом совокупность явлений, в которых концентрируется и объективируется историческая и культурная жизнь, совокупность тех фиксированных в языке, нравственности, форме и способе жизни, семье, обществе, государстве, искусстве, технике, религии и философии духовных жизненных явлений, исследование которых и составляет задачу наук о духе». www.harc.ru/slovar/1476.html.
Подобный «объективный дух, собственно, у меня является эквивалентом общественного самосознания, которое, в отличие от менталитета в сознании индивида – не может делиться на индивидуальные «фрагменты». И, в то же время не «тиражируется» как первобытное коллективное сознание, но есть результатом существования современного индивидуального сознания в динамично развивающемся обществе. Полностью разобрать подобную настоящую рефлексию – довольно трудно, но есть один неоспоримый критерий, по которому можно судить о его свершении в человеке – принцип альтруизма, который бы смог человечество вывести из «тупика» индивидуализма, деатомизации общества для «управленцев». А именно: - в общественном самосознании каждого – «в центре», а индивидуального – на «обочине». Что это, ИМХО для меня значит? Все благие порывы, типа: «Раньше думай о родине, а потом о себе» — сточка из песни «Комсомольская традиция», слова И. Шаферана, музыка О. Фельцмана
chtooznachaet.ru/frazy/ranshe-dumaj-o-rodine-a-...
Или: «Не спрашивай, что твоя родина может сделать для тебя – спроси, что ты можешь сделать для своей родины» (Д. Кеннеди), конечно, правильны, но неустойчивы. Они рождаются из необходимости: войны, катастрофы и др. экстремальные ситуации, а не из свободы личного выбора, т.е. порождают героический альтруизм. А важен альтруизм повседневности.
Прежде, чем перейти к этому вопросу, уточню свое отношение к понятию «элит» в обществе.
«СОЦИАЛЬНЫЕ ЭЛИТЫ — относительно небольшие, как правило, привилегированные социальные группы, концентрирующие в своих руках значительный объем тех или иных жизненно важных ресурсов (финансовых, информационных, властных и пр.) с целью использования их (идеальный вариант) в интересах общественного прогресса.
К социальной элите могут относиться люди:
1) обладающие высшими показателями в своей области;
2) харизматические личности;
3) наиболее активные и деятельные;
4) имеющие высокое происхождение;
5) оказывающие решающее влияние на социально значимые решения;
6) имеющие наивысший престиж, статус;
7) имеющие материальные и нематериальные ценности в максимальных размерах. К критериям эффективной деятельности социальной элиты относятся: - высокий уровень прогресса и благосостояния народа; социально-политическая стабильность общества; высокая национальная безопасность; оптимальное взаимодействие между гражданским обществом и государством. Социальные элиты, если не принимать соответствующих мер, обнаруживают склонность к корпоративной замкнутости и деградации. Гарантиями против этого могут быть: широкая гласность и свобода слова; свободная экономическая, политическая, культурная конкуренция, соперничество элит; разделение властей; периодическое обновление состава элитарных групп; строгое соблюдение законов и моральных норм». А.М. Лопухов ponjatija.ru/node/9120
Я не собираюсь критиковать это определение, я буду от него отталкиваться. Очевидно, что понятие элит, часто носит негативный оттенок, ближайшим объяснением чего служит разделение этноса, народа, нации на привилегированную часть и «всех остальных». Главное тут:
1. Завышение элитами своей значимости;
2. Неисполнение (или недобросовестное исполнение) элитами своих функций, за которые «остальной народ» предоставил им привилегии –
С точки зрения «остального народа». И, чисто, наоборот, с точки зрения элит и многое другое. Но я не об этом. Я о развитии сознания. А с этой точки зрения элиты всегда в авангарде. Они играют ведущую роль в развитии сознания. Но как раз, в связи с этим, поскольку в развитии сознания ведущим оказывается рост индивидуального самосознания и связанный с ним эгоизм, элиты первыми подвергаются этому пороку. И в этом основная причина их «склонности к компаративной замкнутости и деградации». Скажем просто – к их неуемному «собственничеству» и продажности. Конечно склонность – это не означает – что все.
Так, например, поскольку это затрагивалась в основном тексте, финансовые элиты склонны к этому больше, чем промышленные, конечно, если промышленный капитал находится в той же стране, в которой и промышленная элита (завод, фабрику, не так просто перевести в другую страну в отличие от денежных капиталов). Кстати, способность элит к большему обобщению и абстрактности мышления делает мышление более гибким, склонным к цинизму и т.д.
Понять это можно: именно элиты первые, вследствие более свободного мышления являются генераторами новых смыслов, начинающих циркулировать в обществе. Но как раз, потому, что они новые, эти смыслы, зачастую не конкретизированы традиционной моралью. Что и рождает беспредел. И далее вступает в действие природный эгоизм тех групп, которые порождают эти новые смыслы.
Т.е. понять это можно – смириться нельзя. И на этом пути, наоборот: сначала надо найти способ победить свой эгоизм, а потом – дать ему нравственную огранку. Но, что это конкретно значит в свете моей гипотезы развития сознания? Т. е. в свете: настоящая рефлексия – это отражение индивидуального самосознания в общественное самосознание и наоборот?
1. Учитывая то, что общество структурировано в организации, а во главе организации стоит тот или иной человек, который определяет и направляет ее деятельность, важно именно ему «сместиться с центра» этой организации. Не секрет, что в настоящее время практикуется либо конкуренция, либо эгоистичный «симбиоз».
Первое, практически приводит к тому, что «глава» убирает рядом с собой всех, кто может составить такую конкуренцию и вокруг его оказывается «интеллектуальная пустыня» в результате которой никто его не может компетентно заменить.
Второе характеризуется так: ты работаешь на меня, а потом, когда за твои заслуги меня «переведут на работу выше», ты займешь мое место. В результате «наверху» рано или поздно оказывается человек, превысивший свою компетенцию (не соответствующий должности), и вследствие этого, опять-таки, начинает «давить» своих конкурентов (в том числе и в первую очередь и тех, кто привел его к власти).
О чем это говорит? Прежде всего о том, что придумывание «социальных лифтов» - затея искусственная, «мертворожденная», без истинной рефлексии «управленцев-организаторов». Чтобы избежать этого явного тормоза в общественном развитии, нужно, естественно, критически относиться к своей деятельности, предоставлять определенную инициативу своим работникам. Последнее не ограничивается известным: «Инициатива наказуется исполнением». Причем, если получилось, то: «Под моим чутким руководством», и, если нет, то: «Это он сам». А, главное критический анализ, что бы получилось, если: «По-моему», и «По евойному».
Далее, обязанности руководителя входит не только качественно, оптимально и в срок выполнять задачи, но и готовить преемника, ставя разных кандидатов ответственными за решение разного круг задач, который всегда уже, чем у руководства (посылать в «горячие точки») для проверки компетенции и ускоренного обучения кандидата. И, наконец, совсем фантастичное: если при критическом анализе принятия своих решений и реализации этих решений, руководитель, отрекшись от своего эгоизма (т.е. – объективно) признает действия кандидата лучше, чем собственные, им планируемые, руководитель должен передать свой пост этому кандидату. И, тогда – не нужно никаких «социальных лифтов». Что мешает реализации сказанного? – наличие собственного эгоизма и некоторая переоринтеровка задач руководителя.
Ну, а как быть с тем, «…что они новые, эти смыслы, зачастую не конкретизированы традиционной моралью»? Видимо, нужно менять ее самую суть «золотое правило этики». Как? Это выходит за рамки вопроса эволюции сознания. Поэтому остановлюсь только на тех аспектах этики, которые мне пришлось затронуть «по ходу изложения».
И тут, прежде всего, опять возвращаюсь к вопросу о неизменности морали. Мораль менялась со временем. Продемонстрирую это на «золотом правиле», которое «составляет сердцевину традиционной нравственности». (Михаил Эпштейн www.intelros.ru/subject/figures/mixail-yepshtej...). Собственно оно появилось, в некотором роде, как отрицание «изначального» нравственного закона – талиона («око за око, зуб за зуб»). По моей временной шкале – появление закона талиона – время группового коллективного мышления. Если согласится, что: «…например, в строгом смысле слова нельзя назвать ни правовым, ни моральным установлением. Он содержит в зачаточном виде и то и другое» (А. А. Гусейнов. guseinov.ru/publ/Soc_prir_nrav/02.html#_ftn6.), то этот период захватывает и время первых цивилизаций до установления в них государственных законов. Само золотое правило возникло VI – V векам до нашей эры:
«Первые известные упоминания о «золотом правиле» относятся к VI – V векам до нашей эры» (А. А. Гусейнов. guseinov.ru/publ/Soc_prir_nrav/02.html#_ftn6).
Причем, возникло в «пассивном виде» (отрицания), типа: «НЕ делай человеку того, чего не желаешь себе. И тогда исчезнет ненависть в государстве, исчезнет ненависть в семье» (Конфуций) – или, в «оборотном» варианте: ««Что возмущает тебя в ближнем, того НЕ делай сам» (Питтак, Фалес). Лишь в Евангелии оно трансформируется в активную: ««во всем как хотите, чтобы с вами ПОСТУПАЛИ люди, так поступайте и вы с ними» (Мф. 7, 12). И лишь: «С Августина начинается традиция рассмотрения «золотого правила» как основополагающего принципа естественного права и нравственности, которой в течение столетий следовали многие теологи и философы средневековья и которую в известной мере наследовали философы Нового времени». (А. А. Гусейнов. guseinov.ru/publ/Soc_prir_nrav/02.html#_ftn6.).
«Золотое правило основано на взаимности, оборачиваемости человеческих воль и нужд и, в конечном счете, на том, что объединяет людей, на их идеальном тождестве». Михаил Эпштейн www.intelros.ru/subject/figures/mixail-yepshtej....
Естественно предположить, что оно перестает «срабатывать» в обществах, где ценят индивидуальность. И правда: «Следует, однако, заметить, что "золотым правилом" сумели вооружиться и человеконенавистнические системы, проповедники которых, духовно разрушая себя, преуспели и в разрушении других, следуя тому же закону морального равенства. На золотое правило ссылается в своей "Декларации прав человека" Робеспьер, казнивший тысячи своих соотечественников и затем сам казненный. Гракх Бабеф, устроитель "Заговора равных", доказывавший, что превосходство таланта и предприимчивости является лишь химерой и благовидным обманом, - тоже опирался на золотое правило». Михаил Эпштейн www.intelros.ru/subject/figures/mixail-yepshtej....
Отсюда и мысль М. Эпштейна: «Этика тождества нравственного субъекта и объекта должна быть дополнена признанием их нетождественности». Михаил Эпштейн www.intelros.ru/subject/figures/mixail-yepshtej..., который сформулировал свое «Алмазное правило». У него несколько формулировок: «"Поступай так, чтобы твои наибольшие способности служили наибольшим потребностям других" или «Делай то, чего на твоем месте могли бы желать другие, включая тебя, и чего не мог бы сделать никто, за исключением тебя». ». Михаил Эпштейн www.intelros.ru/subject/figures/mixail-yepshtej.... Все они на мой взгляд – несовершенны. Но у них есть одно достоинство: они идеально подходят, чтобы проиллюстрировать тенденцию требования будущей нравственности, которая позволит достойно закончить этот трактат. Хотя конечно, все сложнее. На прощанье проиллюстрирую это ключевой цитатой: «Параллельно с господством «золотого правила» в европейской философской мысли в эпоху Возрождения возникает идея гуманизма» Татевик Вартановна Григорян cyberleninka.ru/article/n/etapy-stanovleniya-id....
Царёв П.П. г. Тамбов. 07.2020.

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

Глава 8 продолжение

Собственно из ранее сказанного ясно, что в современном сознании окрепшее со времен античности самосознание начало делит управление сознанием с менталитетом. Относительную самостоятельность от менталитета самосознание, с одной стороны, получило из замыкания вербальной сферы (понятие определяется через понятие), которую можно обозначить как абстрактно-логическим мышлением. И в этом случае прогресс сознания выглядит так: от словесно – абстрактного (в котором мысленный конкретный образ, схематическая пиктограмма, или просто условный знак сопутствует определенному слову), к абстрактно-логическому в котором язык определяет контекст того или иного слова, понятия. В этом случае, апелляция мышления к образу (детализированному в той или иной степени) служит только в качестве верификации «на истину» тех или иных размышлений.
С другой стороны: усилилась «пятая колонна» чувств. То есть, появились чувства своей специфичностью обязанные самому вербальному (декларативному) мышлению. Древнейшее такое чувство: сомнение, которое, очевидно, как и удивление развивается из недоумения, которое, в качестве точки свободы, может предложить перебор вариантов, без анализа причин. Кроме сомнения и удивления со временем и, естественно - уверенности, начинают развиваться другие интеллектуальные чувства, типа: любознательность (из любопытства), чувство догадки (развитие чувственной интуиции), чувство ясности или смутности мысли, чувство удовольствие от решения проблемы, неуверенность в истинности решения и т. д. вплоть до логических переживаний Гуссерля. В общем: «Ты их (т.е. чувства) - в дверь, Они - в окно».
У меня нет задачи детально - классифицировать чувства и проследить их эволюцию под влиянием сознания. И так ясна тенденция отхода «от власти» тела, к власти сознания (души, и духа). При этом, весьма популярно среди верующих мнение, что окончательно одержит победу высшая форма души – дух. Против самой тенденции: возражений нет. Вопрос: в определении терминов и ее интерпретации самого процесса. С моей точки зрения, которая, хоть и основывается на марксисткой: сознание это высшая форма отражения, где отражение – это атрибут (неотъемлемое свойство) материи, но довольно далеко ушла в сторону при развитии этого тезиса от традиционного его трактования. И в качестве первого шага глубокой творческой переработки я еще использую довольно маргинальную в лоне МЛФ идею противоположения свойство отражения свойству (способности) действия. (Смирнов С.Н. Диалектика отражения и взаимодействия в эволюции материи. М., 1974. С. 29). После использования идеи онтологического определения материи через субстанцию, я окончательно покидаю лоно МЛФ. В моей онтологии развития субъекта действия в субъект отражения (См. тему: «Размышление субъекта о себе и об объекте» tsarevpp.diary.ru/?tag=4892291), мой ответ на основные вопросы философии материалистический такой: субъект действия первичен, мир познаваем, но не до конца. При этом мое мировоззрение (с которым можно познакомится на philosophystorm.org/funktsiya-v-ontologii-2 (Функция в онтологии 2), или «широкими мазками» philosophystorm.org/kakova-priroda-zakonov-prir... .) сильно отличается от обычного.
В итоге, действительно, внешний мир («материя») дан сознанию («высшая» форма отражения) в ощущениях («низшая» форма отражения). Т.е. опосредственно, но на этом, дело не останавливается. Между «материей» и сознанием, другие «прослойки» отражения: восприятие, эмоции. И все это делает сознание: все «дальше» и «дальше» от материи, в некотором смысле: от собственного тела. И каждая рефлексия отражения («ощущения ощущений» - восприятие, «чувствование чувств» - телесные чувства (эмоции) душевные чувства) – все это, действительно удаляет сознание от материи (тела). Конечно, не в религиозном смысле, просто, я к тому, что и в религии, как и в математике, есть что-то от действительности. То есть, можно предположить, что и в выделение духовных чувств в религии есть рациональное зерно. Итак, напомню: ««Почти все душевные чувства имеют свои духовные аналоги» (Архимандрит Рафаил.
www.eparhia-saratov.ru/Content/Books/140/56.htm...). У меня: «духовные» чувства - составляющие с сознанием единое целое». То, есть, духовные чувства через возникшую целостность между сознанием и остальной психикой (исчезновение «прокладок» между рядом рефлексий) дают ощущение непосредственного познания действительности («откровения», «инсайда» и пр.). В чем, еще их особенность?
«Тогда в каком случае чувства будут духовыми, а в каком – нет? Это зависит от того, кто или что является объектом нашей любви. Например, чувство обиды всегда продиктовано любовью к самому себе, страсть – похотью. Даже любовь к детям берет свое начало в плотских инстинктах, которые конкурируют с его собственной любовью к себе, вызывая тем самым самые противоречивые чувства. Земная любовь – это постоянная борьба одного интереса, смысла жизни с другим. Но что бы не предпочел человек, каким бы ни был его земной выбор, за всем этим всегда стоит его эгоизм. Эгоизм – это «я» в центре, «я» на месте Бога. И пока интересы человека занимают центр и причину бытия, он не станет ценить то, что сделал для него Господь, и будет воспринимать Его любовь, как должное». (Андрей МИШИН. www.laodicea.ru/content/view/179/71/). Вот, я и добрался к ключевому вопросу от решения которого зависит прогнозирование будущего в развитии сознания. С одной стороны, история развития сознания указывает, что, в связи с ростом индивидуального самосознания растет тенденция к атомизации общества. И, главную скрипку в этом процессе играет, связанный с ростом самосознания рост эгоизма. Денежные отношения способствуют росту страсти к «золотому тельцу». Разрушаются «духовные скрепы»… В общем - грядет апокалипсис. Так ли это?
Я, вообще-то, не мастак предсказывать, но замечу то, что в последней главе пытался сделать очевидным:
1. Хоть и идет эволюция сознания «от материи к духу» это не значит, что оно может существовать без материи, потому как его суть быть все более опосредовенным (собственным существованием) но все же отражением именно материи (даже если это: отражение ощущений).
2. С ростом самосознания растет социологизация не только чувств, но эгоизма «Т.е. если эгоизм, суть важный атрибут самосознания, то эгоизм также проходит, вслед за развитием сознания свои стадии социологизации. Предполагаю я такую его эволюцию: «пещерный» (животный) эгоизм, ритуальный эгоизм, моральный эгоизм, разумный (я бы назвал - рассудочный) эгоизм». (См. выше).
3. Происходит социологизация самого сознания (и самосознания). Ведь с ростом индивидуального сознания (самосознания), растет и сознание (самосознания) общественное. Даже в науке растет роль коллективного творчества.
И еще. Мы взываем к росту критичности сознания, но возможна ли она при полном игнорировании количественной стороны критикуемого феномена? – очевидно: нет. Собственно, любая здравая этика делает «упор» на меру. Бережливость - щедрость это «хорошо»; мотовство и скупость это - «плохо», а чем они отличаются? Если внешне, то количеством, если внутренне, то разумным распоряжением средств. А в сумме: то, что называют разумным эгоизмом. Каким-то необъяснимым образом разумный эгоизм стали презрительно связывать, исключительно с бездушной бухгалтерией. Как будто в мере учитывается исключительно количество. Но, ведь, чтобы эгоизм стал разумным в нем надо учитывать и цели, и средства, а не только вложения и затраты. Нужно учитывать отношения ближних и соучастников того или иного проекта. «Разумным» эгоизм будет, образно говоря, когда «все включено», в том числе: и все последствия, и не только непосредственные. Некоторые называют такое мышление «проектным».
Обычно против «теории разумного эгоизма» выдвигают следующие возражения:
1. Холодный расчет не оставляет место для прекрасных порывов души.
Ну, это - как сказать:
«Мы любим всё — и жар холодных числ,
И дар божественных видений,
Нам внятно всё — и острый галльский смысл,
И сумрачный германский гений… (А. Блок. Скифы).
На примере трудолюбия я показал, как чувства проникают в рассудочную часть, а на основе чувства стыда – как чувства «впитывают» в себя продукт рассудка. Можно найти множество других примеров в художественной литературе. Например, у Заболоцкого:
«Я не ищу гармонии в природе.
Разумной соразмерности начал.
- - - -- -- --
Когда огромный мир противоречий
Насытится бесплодною игрой,—
Как бы прообраз боли человечьей
Из бездны вод встает передо мной.
И в этот час печальная природа
Лежит вокруг, вздыхая тяжело,
И не мила ей дикая свобода,
Где от добра неотделимо зло.
И снится ей блестящий вал турбины,
И мерный звук разумного труда,
И пенье труб, и зарево плотины,
И налитые током провода…

Но, развернутый ответ: у М. Волошина («Космос»):
«Был литургийно строен и прекрасен
Средневековый мир. Но Галилей
Сорвал его, зажал в кулак и землю
Взвил кубарем по вихревой петле
Вокруг безмерно выросшего солнца.
Мир распахнулся в центильоны раз… ( Прим.: Ужели - без чувства?)
Соотношенья дико изменились,
Разверзлись бездны звездных Галактей
И только Богу не хватило места.
Пытливый дух апостола Фомы
Воскресшему сказавший:— «Не поверю,
Покамест пальцы в раны не вложу»,—
Разворотил тысячелетья веры.
Он очевидность выверил числом,
Он цвет и звук проверил осязаньем,
Он взвесил свет, измерил бег луча,
Он перенес все догмы богословья
На ипостаси сил и вещества.
Материя явилась бесконечной,
Единосущной в разных естествах,
Стал Промысел — всемирным тяготеньем,
Стал вечен атом, вездесущ эфир:
Всепроницаемый, всетвердый, скользкий -
«Его ж никто не видел и нигде».

2. С эпохи просвещения: «В явном или неявном виде учение о просвещенном эгоизме предполагало коренное совпадение интересов людей благодаря единству человеческой природы» Этика. Апресян Р. Г. fil.wikireading.ru/63780, а это, если задуматься, предполагает: «возможность сведения всего многообразия личностных проявлений к некоторому голому, бездушному стандарту» Этика. Апресян Р. Г. fil.wikireading.ru/63780, . т.е. к единому образцу, что нонсенс в современную эпоху. Это возражение не совсем понятно. Свободный рынок изначально предполагает наличие конкуренции технологий, корпоративных этик и т.д. Можно, конечно, обозначить такую возможность, как развитие капитализма в империализм с его монополиями. Но, я не буду уходить в политэкономию, чтобы рассматривать такие «мелочи», как насколько «разумен» классический капитализм, если конкуренция подразумевает под собой избыток производимого продукта. С точки зрения первобытного сознания – это, ничем не оправданное мотовство. Я, не буду рассматривать современные формы «про-империализма» с их глобализацией и транснациональными компаниями. Это – интересная, но все же – частная проблема, как с точки зрения изменения окружающей среды, под которое выстраивается структура общества, так и с точки зрения внутренних противоречий общества, которые определяют выражение конкретной справедливости в этом обществе.
3. Я остановлюсь на непосредственно касающейся понятия разумности проблеме теории «разумного эгоизма», которую выдвигают в качестве ее недостатка, а именно: «Однако реальное общество гораздо сложнее. Оно не целостно. Оно внутренне противоречиво. В нем нельзя установить единые принципы рациональности (даже в ограниченных первых пяти значениях этого слова)». fil.wikireading.ru/63780
Что, при этом понимается под рациональностью? Если, так сказать, огрубить (без потери сути) рациональность – это следование ПНД (принципу наименьшего действия) в замкнутой системе. Особенность человека – это то, что следованию ПНД он планирует в своей воображаемой систем, а не в действительной (точнее – в, той или иной мере своей учености - научно идеализированной) системе. Т.е., реально для двух человек, находящихся в одном месте, выполняющих одну задачу рациональным могут быть разные способы ее решения (почему двум хозяйкам в одной кухне – трудно ужиться?). Причем, с их точки зрения, выбранные ими (друг относительно друга) способы приготовления пищи будут нерациональны. И, тут, их эгоизм играет, казалось бы - второстепенную роль. Способ их выполнения зависит от многих факторов, кроме эгоизма. От степени подготовки, сообразительности, воображения, способности их применять сообразно обстановке, а не однообразный (типологический) подход и т.д. Ясно, что обучаются будут лишь стремится именно типологическим навыкам, которые и считаются наиболее универсальными в данный период времени. Но, как таковые, чтобы стать рациональными, они должны быть конкретизированы, адаптированы к конкретной ситуации, а это приходит с опытом и умением использовать свои индивидуальные задатки. Поскольку, типовое поведение в основном, вырабатывается у человека до формирования самосознания, а значит, львиную долю: методом подражания взрослым, которые считают свое поведение рациональным, то для выросшего поколения такое поведение взрослых будет служить образцом рациональности. Но, благодаря развитию самосознания этот образец служит уже не в качестве цели, а в качестве критического сравнения со своим индивидуальным существованием. При этом самоценность своей индивидуальности, как раз и проистекает из выявленного при таком сравнении собственного уникального (не типового) содержания собственного сознания. В общем-то, самосознание это, прежде всего, САМООПРЕДЕЛЕНИЕ себя, своей жизнедеятельности из ЗНАНИЯ своих потребностей, возможностей.
Какая роль «разумного» эгоизма, как атрибута самосознания в этом процессе? Как я писал:
«Основное разделение между представлениями сознания… проходит по принципу зависимости возможности повлиять на общественные и индивидуальными представлениями о «чем-то»».
Собственно, с момента выделения из менталитета индивидуального самосознания между ними начинается соперничество за управление сознанием человека. Причем, «власть» самосознания простирается на представления сознания с преимущественно декларативной составляющей, тогда как менталитета – на представление сознания с преимущественно процедурной составляющей. Кроме того, менталитет выполняет консервативные функции: сохранения и передачи опыта, в то время, как самосознание – активные - накопление полезного опыта и изменение имеющегося (в менталитете).
Менталитет формируется, в основном, подражанием (т.е., по сути «дается» сознанию во владение). Самосознание же формируется путем осознания личного опыта, т.е. «добыча», «обогащение» сознания в процессе своего существования. Естественно, казалось бы, первой «жертвой» самосознания должен стать менталитет. Он же, хоть менталитет и своего сознания менталитет, но только дан ему во владение. Однако, как показывает история – это: не так. Как повелось в физических войнах человечества: борьба между соперничающими державами начинается со «спорных территорий». И, такая территория для индивидуального самосознания, это. Прежде всего: общественное сознание, в котором сталкиваются реальные интересы разных людей.
Индивидуальное самосознание стремиться пользоваться этим общественным сознанием, управлять в своих интересах. Вот я и подошел к понятию «интерес», и какие интересы могут быть у самосознания? Если конспективно представить мою точку зрения, то эволюционно интерес происходит из так называемого поисково-ориентировочного инстинкта, эмоционально окрашенного любопытством. Его функция определение пределов «освояемости» и «усвояемости» окружающей среды. Животные с помощью этого инстинкта способны только менять среду своего обитания, ища наиболее подходящую для ассимилирования в ней. Человек способен до некоторой степени преобразовать саму окружающую среду, или ассимилировать ее «в себе», адаптировать под себя, то есть сделать ее частью своего эго, своего «жизненного пространства».
Соответственно, для самосознания сфера его интересов, прежде всего: собственно общественное сознание, которое, самосознание индивида хочет ассимилировать «под себя». Чаще всего это проявляется в интерпретации событий в свою пользу, выставляя себя в выгодном свете. Это касается и общественных интересов, например, без конца талдычат о национальных интересах.
По поводу взаимоотношений в процессе управления сознанием менталитета (подсознания) и самосознания, в философии найти, практически ничего нет. Можно только сказать, что само понятие самосознания возникло в философии, возникло очень поздно – в эпоху Просвещения, правда и понятию сознания, в философии не повезло. Как особенность познавательного процесса прилагательное «сознательно», использовалось в поздней античности: «Понятие «сознание» как элемент по¬знавательного процесса в учении Августина отсутствует, однако содержательно оно при¬сутствует в снятом виде и характеризует деяния Бога как осознанные, наделенные высшим смыслом; в отношении человека сознание — признание существо¬вания Бога и понима¬ние неизбежности веры в Него. Итак, сознание человека — это призна¬ние («отголосок») Бога в себе, Богопознание, Духовная деятель¬ность». Е. А. Дубровская cyberleninka.ru/article/n/genezis-ponyatiya-soz....
«…о проблеме самосознания впервые заговорил Юм» (Там же). Тем не менее, в активности еще нерасчетного понятия «разумной части души» легко угадывается наличие самосознания в философии античности. Но античное самосознание еще слабое. Здесь я сделаю небольшое замечание.
Проблема объективного идеализма от Платона, его последователей до Гегеля, заключается в том, что не было РАЗЛИЧЕНИЯ между «абсолютной» идеей, «аккумулировавшей» в себе структуру ОБЩЕСТВЕННОГО мышления, которое, собственно тоже в определенном аспекте НЕ ЗАВИСИТ от мышления индивида (ХОЧУ так думать: а НАДО думать ТАК…), с объективным существованием материи. Собственно, такое четкое разграничение первым провел не Поппер, с его «третьим миром», а «наш» Ильенков, как раз, во времена застоя советской философии: «идеальное», как общественное сознание. Благодаря существующей относительной независимости общественного сознания «во мне самом» от «меня самого», собственно говоря, и дает возможность дистанцироваться от него, прежде всего при рефлексии (адверсии). А значит, благодаря активности своего индивидуального самосознания, вырабатывать субъективно лучший вариант своего сознательного существования в обществе. А отсюда и стремление человека античности к рационализации своих знаний.
Что, исходя из сказанного, можно предположить? Что для того, чтобы совершить сам «разворот» сознания нужно сильное самосознание, которое бы смогло заставить сознание как «естественною интенцию» сознания «на другое» поменять направление этой интенции – проявить волю и повернуть ее на себя. Общественное мнение – это не общественное сознание. Соотношение между ними – все равно, что между эмоцией и чувством. Общественное мнение, что ветер, подтачивало единство общественного сознания. Но и общественное сознание со временем меняется «само по себе», бывает и в течение одного поколения. Одним словом, в структуре греческого сознания именно оно, своей слабостью стало первой «жертвой» самосознания. А если самосознание слабое, то решает менталитет – принять изменение общественного сознания – или нет. Почему – слабое? – Потому, что полис в античности, хоть городская, но община землевладельцев. Вот этот нюанс – «земле-владельцев» и придавал древнегреческому самосознанию активность. Факт же сохранения общины, ослаблял эту активность.
Что может относительно слабое самосознание человека античности? – По сути, лишь усовершенствовать менталитет, доводя его до идеала (исторического), отбрасывая лишнее, то есть – рационализировать менталитет.
Нет никаких сомнений, что существует прямая связь философии Хайдеггера с Парменидом (у Хайдеггера есть целый трактат, посвященный Пармениду). Но, также нет сомнений, что у Парменида у человека нет «двух самостей», а есть два пути к истине: путь мнений, при котором полагаются на чувства (зрение, слух, вкус), но «находят лишь кажимости», и путь разума «убеждения». Т.е. способности к рациональному доказательству своей правоты другому сознанию.
«Шизофрения» философии начинается, наверно, с Канта разделившего «Я» на я-эмпирическое и я-трансцендентальное, чем Кант, собственно и положил начало обособления в философии самосознания и сознания, обозначив тем самым факт давно случившегося в эволюции сознания.
Н-да, а что же случилось в эволюции сознания? Итак, в античности, индивидуальное самосознание проявило свою активность, подчеркну: не на менталитете, а на общественном сознании, а уж откуда «следы» проявления этой активности попали в менталитет греков, римлян и, в некоторой степени им подвластных народов. Причем эти следы хорошо видны даже в христианстве, которое как мировая религия, по своей сути, настроено отрицательно к росту самосознания.
В эпоху Возрождения, при появлении сходных с античностью условий индивидуальное сознание, внешне, и появляется как бы «ниоткуда». Ведь трудно представить, что одни лишь старинные книги сохранившиеся со времен античности и даже переведенные на европейские языки произвели революцию в мышлении людей того времени. Сама постановка вопроса о самоценности (т.е. безосновности) индивидуальности, безотчетная тяга к античности – все это свидетельствует о возрождении индивидуального самосознания из «следов» менталитета, которые естественно воспринимались современниками как «ниоткуда».
В период же Просвещения проявилась очередная трансформация в развитии почти современного САМОсознания. Оно, в ОТЛИЧИЕ от самосознания Возрождения, вынужденно было для обоснования своей объективной значимости обращаться к ОБЩЕСТВЕННОМУ «конвенциональному» сознанию. А в нем менталитетом уже была заложена в эпоху Возрождения, как раз его объективная значимость в форме самоценности. Обоснование своей индивидуальности (и, как явление – своей инновации) происходило в форме ДОКАЗАТЕЛЬСТВА логичности (последовательности, НЕОБХОДИМОСТИ) «образования» своей индивидуальности из ТОТАЛЬНОСТИ общественного сознания. Но при этом неизбежно теряется САМА ИННОВАЦИЯ, как НЕСОИЗМЕРИМОСТЬ нового и старого, суть индивидуальности, подменяющей необходимость САМОобоснования обоснованием посредством общественного сознания. Говоря языком Гегеля, при доказательстве своей индивидуальности посредством содержания общественного сознания ограничиваются лишь ИСХОДНЫМ основанием, которое НЕ ЕСТЬ СУЩНОСТЬЮ того, что обосновывают.
Человек, таким образом, в доказательстве своей индивидуальности останавливается на констатации своей ЕДИНИЧНОСТИ: «Я мыслю…». А единичностью всегда можно пренебречь. В общем-то, это видно, например, из того, как происходит «критический» отбор из общественного сознания того, что соответствует собственному сознанию (явно – ограниченному по сравнению со всем обществом опыту и НЕКРИТИЧЕСКОЕ ОТБРАСЫВАНИЕ, игнорирование ДРУГОГО содержания общественного сознания, которое ПРОТИВОРЕЧИТ этому опыту). Т.е., на этот раз – «оптимизация» индивидуального сознания в рамках общественного. Вместо своей индивидуальности человек, таким образом, утверждает свою «ИНДИВИДНОСТЬ».
Тем не менее, рост этой индивидности, проходя неосознанно раз за разом через менталитет, разрушал все больше и больше его тождественность в обществе.
Что здесь – любопытно? В античности слабое индивидуальное самосознание укрепило (рационализировало) общественное сознание, т.е. рефлексия индивидуального самосознания (а именно только самосознание способно совершать сознательную рефлексию) была направлена на общественное сознание. Поскольку все части сознания взаимосвязаны, то можно, наверное, сказать, что эта рефлексия общественного сознания более всего отразилось на общественном самосознании (понятие – гражданин), которое, однако, продолжало основываться на «общинном начале». А менее всего – на менталитете.
В эпоху Возрождения индивидуальное самосознание впервые проявило в общественном сознании, в качестве самоценности индивидуальности. И в качестве такового прошла естественный отбор на социальность. Это привело к тому, что в эпоху Просвещения стала производиться оценка индивидуальности с точки зрения полезности для общественного сознания, а значит к обоснованию своего существования через ее участие в прогрессе этого общественного сознания. То, есть, главный итог такого развития самосознания был в том, что благодаря нему стабилизирующий отбор в обществе сменился на движущий. Движущий отбор в одном направлении, чему способствовала унифицированная идея науки не только о единстве, но и о целостности мира, а также лишение сакральной защиты, уже затронутого ржавчиной сомнения идеала христианской морали. Но, сама смена состояния общества из состояния покоя, на состояние движение (прогресса) свидетельствует о непосредственной нестабильности «ментальной среды» для индивидуального сознания, что привело к повышенному интересу к индивидуальному самосознанию к немецкой классической философии. Тандем индивидуальное сознание-самосознание знаковый в немецкой классической философии. Ср.: «То, что мы называем природой,— поэма, скрытая от нас таинственными, чудесными письме¬нами. И если бы загадка могла открыться, мы увидели бы одиссею духа, который, удивительным образом заблужда¬ясь, в поисках себя бежит от самого себя, ибо сквозь чувственный мир за полупроницаемой дымкой тумана лишь мерцает, как мерцает смысл в словах, некая страна фантазии, к которой мы стремимся». (Шеллинг Ф.В. Й. Соч. в 2-х т. Т.1. С. 484).
Когда же в начале ХХ начали рушиться основания науки, составлявшие последний бастион единообразного взгляда на мир, проблема распада единого менталитета вышла на первый план и приобрела онтологический статус. Ужасы первой мировой войны, революции, появление первого социалистического государства, также вновь на первый план вывели вопрос о человеке ВООБЩЕ. Отсюда, и появление учения Хайдеггера об экзистировании человека к общечеловеческой сущности.
Собственно, хотя понятия «менталитет», и «подсознание», не входят в основную терминологию экзистенциализма, и были, очевидно, отданы «на откуп» психологии и этнографии, они все же у экзистенциалистов присутствуют в термине экзистенции. Хотя в этой разношерстной компании, суммарно, под экзистенцией можно понимать только состояние человека выходящего из «дома бытия» (сознания в обыденности) к истинным основам этого человеческого бытия. Ну, а если по некоторым приметам: экзистенция Хайдеггера, с учетом относительной истины Ясперса - чистый мой прообраз «вскрытия» самосознанием человеческого подсознания или структурированного менталитета?
Причем, следует подчеркнуть особенности этих «наслоений» менталитета при его образовании у современного человека. Т.е., следует учитывать идею Северцова о том, что прогрессивные органы, части (в нашем случае – самосознание), закладываются раньше, относительно других частей (в нашем случае – менталитета) в онтогенезе, чем в филогенезе («гетерохрония»). Так, если посмотреть на постнатальное развитие современного ребенка, то в нем, благодаря отношению взрослых к этому ребенку, как высшей ценности - безмерно растет его эгоцентризм, «рассадник» не только самосознания, но и эгоизма. Таким образом, я считаю, что экзистенциалистами в философию был введен тренд на подсознание (бессознательное). Однако, при традиционном делении на неистинное и истинное бытие говорить о каком-либо полноценном взаимодействии самосознания и менталитета – не имеет смысла. Тем не менее, экзистенциализм Хайдеггера позволил мне увидеть активность менталитета и значимость его чувственной части, а учение Ясперса с его идеей относительности истины – существования в менталитете историчность, «облагороженного» самосознанием, производящим рефлексию, и выделение «слоев» этого самого менталитета.
У меня нет желания отдельно анализировать философскую концепцию того же Хайдеггера, Сартра, или Ясперса, указывать где и почему с моей точки зрения они ошибались. Ниже я просто изложу именно мою точку зрения, опираясь на «мотивы» их философского творчества и добавив к этому «чуть-чуть» классиков немецкой философии (Шеллинга и Гегеля). Так, если вольно интерпретировать учение Хайдеггера, то у человека «брошенного в мир» нет самосознания. Точнее оно «растворено» в «неистинном» бытии. Но у человеко-самости («брошенной в мир») есть СОЗНАНИЕ человека «из людей» - т.е. существенно ВНЕШНЕЕ определение человека и его места в обществе.…
У меня такое состояние индивидуального самосознания свойственно историческому типу человеческого сознания до эпохи античности. У современного человека индивидуальное самосознание появляется спонтанно, благодаря воспитанию, и оказывается сформированным к началу включения в общественную трудовую деятельность (ВТОРАЯ («самоосознавательная») культурологическая рефлексия). Поэтому у подобного (доантичного) исторического типа человека ощущение, что «что-то неладное» в мире, не способно его привести к онтологическому чувству ужаса, который по Хайдеггеру способен приоткрыть ему «истинное бытие». Такой исторический тип человека способен только на онтическое чувство ужаса, способного привести, разве что к суициду в форме самопожертвования. Для того, чтобы сознание «совершило разворот на себя», а не на всю свою цельную «человеко-самость» нужно сильное самосознание. Для совершения такого «разворота» нужна активность не «растворенного в неистинном бытии» самосознания, а уже вполне сформированного в отдельную структуру сильного самосознания, способного к развороту своего сознания. А на это способно только самосознание античного человека. Да и то, оно способно развернуться только до «своей части» общественного сознания, а не до собственного, чтобы «остраненно» его критически осмыслить…
А теперь вспомним о том, что, именно менталитет, как наследственный фактор, ответственен за «единство человеческой природы». Следовательно, подвергнутый обработке индивидуального сознания, он уже слабеет и перестает нести функцию единения. Мы, как справедливо отмечено в постмодернизме начинаем жить в мире интерпретаций и концепция «разумного эгоизма» в целом, окончательно терпит крах… Значит ли это, что, как «спасательный жилет» для человечества наступит эпоха всеобщего альтруизма? А, если да: то в какой форме?
Ну, во-первых. Должен ли быть альтруизм – разумным?.. Если считать альтруизм диалектической противоположностью эгоизма – то да. Более того, как противоположность, он должен ограничивать эгоизм на всех уровнях его эволюции. Возьмем молекулярный уровень: «В 2013 г. канадские исследователи [126] подтвердили, что в основе проявления склонности к альтруизму или эгоизму у человека и животных лежит полиморфизм в системе наследственной регуляции активности окситоцина. Они предположили, что именно комбинации аллелей, влияющих на функции окситоцина, опреде¬лили эволюцию фенотипического разнообразия по¬ведения, включая проявления альтруизма и эгоизма, у всех социальных животных…
И.Г. Лаверычева cyberleninka.ru/article/n/altruizm-i-egoizm-s-e...
На уровне ЦНС проявляется не только связь, но и временная (эволюционная) связь, опять же альтруизма с эгоизмом: «Эмоционально-гормональные отделы лимбической системы (промежуточный мозг и древние отделы коры) формируют, независимо от сознательной деятельности, импульс индивидуальной потребности «хочу», а когнитивные отделы неокортекса, или но¬вой коры, формируют сознательный импульс «надо» как ограничение импульса «хочу». Мыслительно-волевой акт - принятие решения и команда к действию - происходят в борьбе этих противоречивых импульсов внутри самого организма и мозга человека: эгоистических (на уровне его эволюционно более древних отделов) и альтруистических, тормозящих эгоистические (на уровне эволюционно самых молодых отделов - мыслительной коры)…». (И.Г. Лаверычева. Там же). Т.е., можно предположить, что альтруизм – более поздний эмоционально-поведенческий комплекс ЦНС, чем эгоизм. А это, как раз, видимо, легко объяснить развитием родительского инстинкта у млекопитающих, хотя инстинкта, как жестко детерминированного поведения у млекопитающих, а тем более у человека – не существует. За счет гуморального коктейля (эмоций) он обогатился «подпрограммами». А за счет условных рефлексов инстинкт приобрел разнообразие проявлений, за счет сознания потерял детерминизм…
Впрочем, это можно отнести и к инстинкту самосохранения, на который ссылаются когда говорят о «пещерном» эгоизме. Классификация альтруизма различна. С моей точки зрения «пещерному» эгоизму можно поставить в соответствие родительский (родственный) альтруизм. girin.livejournal.com/14685.html. Существует ли ритуальный альтруизм? А, то:
«Религиозное самоубийство, совершаемое ради воспроизводства мира, общения с богами и обретения спасения, трансформируется в религиозный ритуал воинского самопожертвования, а затем - в светское самопожертвование, имеющее почти исключительно моральное, а не религиозное значение… Джеймс Фрэзер рассказывает, что правители или жрецы у неко¬торых народов считались способными выполнять свои функции только в расцвете сил и поэтому по истечению некоторого срока правления должны были покончить с собой. Очевидно, что они жертвовали собой ради благополучия других людей…». «Историческая трансформация смыслов самопожертвования» Сериков А. Е. repo.ssau.ru/bitstream/Istoriya-Semiotika-Kultu...
Интересна, в этом смысле одна довольно известная история:
«Одним из наиболее экстремальных обрядов такого рода было «посвящение» (devotio) вражеской армии богам подземного мира. Самый первый известный нам случай произошел в 340 г. до н.э., в разгар II Латинской войны. В момент решающего сражения римлян с восставшими латинами у горы Везувия, римский консул Публий Деций Мус совершил обряд «посвящения» (devotio), в ходе которого он обрек себя самого вместе с вражеским войском в жертву подземным богам. Для этого консул одетый в тогу-претексту становился ногами на копье и, покрыв голову краем тоги, повторял заклинание, текст которого приводит Ливий:

«Янус, Юпитер, Марс-отец, Квирин, Беллона, Лары, божества пришлые и боги здешние, боги, в чьих руках мы и враги наши, и боги преисподней, вас заклинаю, призываю, прошу и умоляю: даруйте римскому народу квиритов одоление и победу, а врагов римского народа квиритов поразите ужасом, страхом и смертью. Как слова эти я произнес, так во имя государства римского народа квиритов, во имя воинства, легионов, соратников римского народа квиритов я обрекаю в жертву богам преисподней и Земле вражеские рати, помощников их и себя вместе с ними».

Затем, уведомив своего коллегу о случившемся, консул вскочил на коня и устремился в самую горячую точку сражения. Здесь он пал, отчаянно сражаясь. Победа в бою действительно досталась римлянам. Тело консула, сплошь утыканное стрелами, римляне обнаружили на следующий день в огромной куче вражеских трупов. Его доставили в Рим и похоронили с почестями, достойными такой кончины. Второй случай произошел в 295 г. до н.э., когда сын предыдущего, также Публий Деций Мус, повторил тот же обряд «посвящения» в решающем сражении с самнитами и галлами при Сентине. Этот Деций погиб также, как его отец и с тем же результатом. Наконец, в 279 г. до н.э. его сын, и, соответственно, внук первого из Дециев, также попытался принести себя в жертву в ходе сражения с Пирром, которое римляне вели при Аускуле. Слухи о его намерении еще до начала сражения просочились во вражеский лагерь и Пирр запретил своим воинам убивать кого-то похожего на консула. В результате тот остался жив, а римляне проиграли эту битву». strator.livejournal.com/90547.html
Существует ли моральный альтруизм? Естественно, его сейчас принято определять, как нравственный альтруизм («Получение удовольствия от помощи другим» Сергей Гузенков Читайте больше: www.nur.kz/1762098-altruizm-eto-horoso-ili-ploh...). Казалось бы, если человек получает удовольствие – причем тут альтруизм? Дело в том, что при этом человек, поступая нравственно, тем самым, прежде всего, сознательно ограничивает себя в поступках и желаниях. И, видя результат своего поведения, испытывает удовольствие от правильности своих поступков (с точки зрения общепринятой в этом обществе морали), а не от результатов к которым они могут принести.
Так что и моральный и ритуальный альтруизм имеют право быть. Но меня интересует именно разумный альтруизм. И, тут он оказался «не в чести». Почему? Потому, что «жить по расчету» противопоставляется «жизни согласно своим чувствам». Я сделал все, чтобы показать развитие чувств, под влиянием «рассудка». Чувство любви у первобытного человека отлично от чувства любви современника, и даже чувство любви Ромео и Джульетты, сейчас немыслимо без современного чувства уважения к своей избраннице. Но, это, кстати, не значит, что человек совсем лишается той непосредственности, которая была свойственна последним персонажам. В значительной мере она остается на началах зарождения этого чувства, именуемого влюбленностью (и здесь можно усмотреть биогенетический закон). Недаром сейчас принято перед решающим шагом взять «паузу», чтоб разобраться в своих чувствах. Это можно объяснить по – разному, например:
«По моему влюбляются в похожих на себя. Вместе в горы, вместе в койку дружненько, в ночной клуб. Общность интересов. А жить лучше с противоположностью. Отличница с альфа самцом легче уживется. В ней положительного с избытком, будет его одергивать от неблагоразумия. А если девочка сама и по заборам, и похулиганить, то ей ботаник нужнее. Вот и получается, что по заборам с одним в любви неземной, а в ЗАГС с ботаником, для спокойной жизни, детей поднимать». www.mamba.ru/ru/diary/post.phtml?user_id=606914.... Но факт остается фактом:
«Поверить алгеброй гармонию» - не так глупо, как это выглядело во времена романтизма - «бунта против рассудочности». Оно, либо, свидетельствует о незнании гармонии, в чем Пушкина нельзя упрекнуть: «Они сошлись. Волна и камень, Стихи и проза, лед и пламень Не столь различны меж собой», либо о незнании алгебры: «По словам сестры А. Пушкина О.С. Павлищевой "арифметика казалась для него недоступною и он часто над первыми четырьмя правилами, особенно над делением, заливался горькими слезами"». sites.google.com/site/matematikailiteratura/koz....
Есть и более правильный, на мой взгляд, вариант. Сознание прошло со времени романтизма свой путь развития от противопоставления в себе рациональности чувствам к их единству: «мыслечувствованию» - термину, который, кстати, по мнению Борчикова С.А. должен занять достойное место в категориях философии. Исчисление (расчет) в современной математике – последнее дело, давно отданное на «откуп» компьютерам. Впрочем, уже Пуанкаре, хоть: «тоже совершает ошибки, но лишь в вычислениях. В рассуждениях — никогда. Почему? Рассуждения — не простая совокупность умозаключений. Они расположены в определенном порядке, а порядок важнее всего. Если человек ощущает этот порядок, видя все рассуждения в целом, ему не страшно забыть какой-нибудь элемент. В нужное время элемент станет на место сам.
Здесь-то и кроется различие в математических способностях. Чувство математического порядка, благодаря которому мы угадываем гармонию и скрытые соотношения, свойственно, очевидно, не всем». С. Иванов. galactic.org.ua/Biblio/v3.1.htm . И, вот, что удивительно название его (Иванова) книги, «навеяно» Пушкиным: «Быстрый холод вдохновенья». Пушкин, конечно, не был математиком, но, как гений, мог предвидеть: «Александр Сергеевич был лично знаком с известным русским математиком, автором неевклидовой геометрии Н.И. Лобачевским. Может быть, после встречи с ним Пушкин сказал свою знаменитую фразу: «Вдохновение нужно в геометрии не меньше, чем в поэзии». sites.google.com/site/matematikailiteratura/koz....
Ну, например, где тут расчеты? – «Оказалось, что и Адамар мыслит подобным образом.[вернутся] Едва он приступает к решению задачи, все слова вылетают у него из головы и возвращаются лишь после того, как задача решена. Думает он пятнами неопределенной формы. В их причудливых сочетаниях отражается процесс комбинирования идей. Чтобы доказать, например, что существует простое число больше 11, он должен рассмотреть все простые числа от 2 до 11. В это время перед его взором находится неопределенная масса. Потом числа надо перемножить друг на друга. Так как их произведение большое число, Адамар представляет себе точку, удаленную от этой массы. Он прибавляет к произведению единицу и видит поблизости еще одну точку. Наконец перед его глазами возникает некое место, расположенное между массой и первой точкой. Это делитель — признак числа, полученного после сложения. Некое место — чем это хуже дырки в море энергий! Не велика заслуга — представить себе атом или электрон, представьте-ка место, где был электрон! Какова изощренность воображения!». С. Иванов. galactic.org.ua/Biblio/v3.1.htm.
Как тут, снова не вспомнить, опять А.С. Пушкина:
«О сколько нам открытий чудных
Готовят просвещенья дух
И опыт, сын ошибок трудных,
И гений, парадоксов друг,
И случай, бог изобретатель».
И такой «разумный альтруизм» присутствует и носит название «реципрокный альтруизм».
Ладно, ход моей мысли в этом вопросе о будущем сознания ясен. Но – это, в общем-то, легко прогнозируемый вариант развития сознания. К тому же – не дающий кардинального решения. Тут можно, вспомнить царя Соломона, или того же Павла Флоренского: «Культура — это та верёвка, которую можно бросить утопающему и которой можно удушить своего соседа. Развитие культуры идёт столь же на пользу добра, сколько и на пользу зла. Растёт кротость — растёт и жестокость, растёт альтруизм, но растёт и эгоизм. Дело не происходит так, чтобы с увеличением добра уменьшалось зло; скорее так, как при развитии электричества: всякое появление положительного электричества идёт параллельно с появление отрицательного. Поэтому борьба между добром и злом не угасает, а обостряется; она и не может кончиться и не может, по-видимому, не кончиться».
А, есть еще другой (не исключающий первый), не менее прогнозируемый, но более кардинальный – по своему «поворот» сознания.
Исходя из моей гипотезы развития сознания: «Адверсия, таким образом, своим «поворотом» мышления, по факту, есть сужение круга людей. И внутри «своего круга» остаются люди, чье сознание, наиболее тождественно собственному по тем признакам, на которые направлено его собственное сознание. Соответственно: чем больше «поворот», тем меньше внутри «круга» остается таких людей. В итоге и свершается, наконец, настоящая рефлексия, когда «внутри» круга остается один человек, который может отразить сознание только самого себя».
Что это значит? Если говорить о смысле, который я вкладывал в адверсию, то, по сути, подобная инверсия означает сравнение и на основе ее сегрегацию на «своих» и «чужих» по существенному для разных эпох признаков людей. Я не буду останавливаться на том, что подобная сегрегация означает степень приемлемости тех или иных отличий, при сравнении и их осмысление в соответствующих культурах, которые в итоге приводят к приемлемости, или отторжении этих культур друг от друга. Или налагают соответствующие особенности на процесс мышления этих культур (в частности на уровень абстракции). Здесь важно, наверно, отметить то, что все адверсии опосредуются другим, более или менее тождественным мышлением, т.е. так или иначе общественной частью мышления. Даже в классической немецкой философии, где, казалось бы, исследуется индивидуальное мышление, «одиссея» человеческого духа, в центр адверсии ставится та часть индивидуального мышление которая, хоть и не есть общественная, но свойственна каждому мышлению. В экзистенциализме адверсия самосознания направлена на менталитет, то есть это своеобразная попытка объединить общественное и индивидуальное мышление, путем исторического определения всех возможностей быть разным человеком, опять же, для любого человека способного к экзистенции (эмоциональной рефлексии). Но, при этом реальное общественное и индивидуальное сознание выводятся за пределы этой рефлексии, путем их обесценивания, как «неистинные». Поэтому адверсия самосознания на менталитет: адверсия, опять же, на «внутреннюю» но часть сознания.
Отсюда ясно, что когда я говорю о настоящей рефлексии, то я имею в виду, прежде всего, рефлесию не какой-либо части сознания, но его в целом, т.е. и часть общественного сознания, и часть индивидуального сознания, и часть сознания в форме менталитета в совместном их сосуществовании. Т.е. человек при настоящей рефлексии, остается не один, а со своими общественными отношениями, зафиксированными в его общественном сознании.
Во-вторых, общественное самосознание, тоже должно присутствовать в этой настоящей рефлексии.
Общественное самосознание зачастую определяют, как, грубо говоря, духовную ОБЩНОСТЬ «совокупности» людей, которая отличает её от ДРУГИХ «совокупностей». Например: «Этнос – общность (по Л.Н. Гумилеву - природная, неразрывно связанная с окружающим ее ландшафтом; по Ю.В. Бромлею - социально-историческая), члены которой имеют специфическое самосознание общей культурной идентичности, отделяющей их от членов других групп (ТЕМАТИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ ОСНОВНЫХ ПОНЯТИЙ И ТЕРМИНОВ. strigin1111.livejournal.com/41010.html). Если отталкиваться от духовной общности, то можно предположить, что близость по этой характерной черте общественного самосознания к общности в родовом (первобытно-коллективном) сознании, общественное самосознание появилось даже раньше индивидуального самосознания - где-то на стадии группового сознания.
Но, по сути, в определении общественного самосознания через «общность, которая отличает…» ОТСУТСТВУЕТ определение именно САМОсознания в своей СУЩНОСТИ. Собственно, ничего не изменится в определении этноса, если в определении ПОМЕНЯТЬ понятие общественного самосознания на понятие общественного сознания. Конечно, сознание своей общности и своих особенностей НЕВОЗМОЖНО без самосознания, но НЕ ЯВЛЯЕТСЯ само – самосознанием в «чистом», так сказать, виде.… Исчезает отличие между общественным сознанием и общественным самосознанием.
На самом деле, если индивидуальное самосознание органически функционирует как центр организации и управления индивидуальным сознанием, то общественное самосознания – центр управления и организации другими сознаниями. Вот в чем его суть. Я уже отмечал, что первое наиболее крупное разделение труда в государстве: на «функции управления и личного участия в реализации поставленных задач», что как раз и соответствует «точке» разделения в сознании на индивидуальное и общественное самосознание. Ясно, что для первобытного «тиражированного» сознания особый центр сознания для управления другими сознаниями не нужен. Первобытный человек, обладая существенным тождеством сознания, внутри своего рода произвольно выполняет необходимые действия в тот или иной момент, находясь в тех или иных обстоятельствах. Общественное самосознание нужно тогда, когда появляются специфические различия в сознании людей того или иного коллектива. И чем больше таких различий, тем сильнее должно быть общественное самосознание, чтобы направить этот коллектив к одной цели, организовать ее реализацию. Естественно, это становиться возможным при наличии у людей этого коллектива одного менталитета, который проявляется в форме предрасположенности к тем или иным действиям у этих людей.
Также, довольно очевидно, что, чем меньше различие в сознании людей какого-либо общества (чем оно проще в своем устройстве) тем эта расположенность больше, а трудность в управлении (принятии решения и организация его реализации) – меньше.
Далее, как и я писал ранее:
«…общественное самосознание (как, впрочем, и общественное сознание) - не «разлито» между субъектами «этого» общества. Оно – в каждом субъекте «этого» общества. Но там же - и индивидуальное самосознание (и индивидуальное сознание). Как они могут сосуществовать в одном сознании?» - (см. выше). ИМХО, предположение, что они, в отличие от общественного и индивидуального сознания, не возникли одновременно (с большим преимуществом общественного сознания) в период образования менталитета. В этот период, надо полагать, изначально образовалось общественное самосознание. Хотя бы, потому, что в первых цивилизациях, где «рулил» ритуал, а поведение индивида и его самого, по-прежнему, определяла социальная среда. Индивидуальному самосознанию и управлять было, в значительной степени – нечем. Отсюда, и моя мысль, что: «…образование индивидуального сознания человека первых цивилизаций определяется менталитетом». В то время как образование общественного самосознания предполагает дальнейшее обучение и воспитание представителей управленческого класса. Этот вывод естественно вытекает из того факта, что управленцы должны не только знать тот или иной материальный процесс, которым он управляет посредством предоставленных ему людей, но и уметь организовать этих самых людей для ведения этого процесса, то есть, по любому иметь на одно умение больше. Да и сам процесс нужно уметь видеть более цельно шире (смежников) и абстрактней… Собственно, это принцип сохраняется и до сегодняшнего времени. Пренебречь им: это значит – обречь себя на то, чтобы быть обманутым. Собственно, ближайшей приемлемой теорией происхождения государства, исходя из сказанного, для меня была бы ирригационная теория К. Виттфогеля, в смысле: «Можно сказать, что исходным моментом генезиса «восточного деспотизма» выступает необходимость любых крупномасштабных работ, требующих централизованного управления». (Ю.В. Латов cyberleninka.ru/article/n/vostochnyy-despotizm-...). Я бы назвал свою теорию - управленческая. И, главное ее отличие от ирригационной в аспекте моей теории эволюции сознания - эта пятая глава: «Тотальный террор — тотальное подчинение — тотальное одиночество». Это: ИМХО, сугубо неправильное понимание эпохи первых цивилизаций. Согласно моей гипотезы исполнение ритуала не может быть насилием, оно – естественный ход жизни. Насилие возникает, если уклоняться от ритуала. А относительно высокий уровень сострадательной эмпатии, обусловленный лишь зачатками индивидуального самосознания, не дающего развиться эгоизму отрицает «тотальное одиночество» у людей первых цивилизаций.
Однако, возвращаясь к истории самосознания, я, все же, должен себя немного поправить, когда я писал:
«Не вижу причин, по которым бы возникновение общественного и индивидуального самосознания протекало бы иначе: от общественного сознания к групповому, и далее - к индивидуальному, так как считаю, что до возникновения общественного самосознания у людей не было внутренней активности (не было внутренней потребности) к саморазвитию» - я имел ввиду общую тенденцию.
Однако, дело в том, что, за исключением, пожалуй, этнического самосознания, появляющегося нерефлексивно на стадии образования менталитета, все остальные виды общественного, а тем более индивидуального самосознание в филогенезе появились в результате специального обучения и игр со сверстниками «своего круга» в одном обществе.
Общественное самосознание зависит от содержания общественного сознания, но эта зависимость не прямолинейная. Так, как я писал: «В средневековье, несмотря на достигнутый уже в античности довольно высокий уровень индивидуализации труда, общественное сознание вновь начинает враждебно относиться к инновациям и индивидуальности…».

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

Глава 8

Глава 8
Поиск гармонии или новый поворот сознания?

Размышления. Какой путь интеграции? Со стороны чувств – понятно – они и без сознания управляли всецело организмом.… Все что мы ощущаем (видим, слышим, обоняем) – образуют гуморальный «коктейль». Этот «коктейль» тормозит или активирует тот или иной коренной инстинкт, «отягощенный» «ветками» и «листьями» условных рефлексов (привычек, навыков). Безусловно, что это - древнейшая специализация эмоций.
Сознание же, с ростом сложности и специфики своих функций («видеть», «слышать» то, чего нет) своей второй сигнальной системой («скрытой в словах») было просто вынуждено в своем развитии все больше и больше дистанцироваться от чувств. Но, полностью изолировать сознание от чувств, по определению их, как управляющих целым организмом, было невозможно. Поэтому «изобретение» морали, стало великим открытием человека. Даже не сознавая это, человек использовал ее как фильтр, через который пропускал эмоции и в результате получал «окультуренные» чувства, которые облегчали его жизнь в обществе. Соответственно – то, что способствовало этому (по его представлениям), он рассматривал, как добродетель. А что – не способствовало – как порок.
Невооруженным глазом видно, что в проекции на чувства: добродетельными чувствами были чувства умеренные, проявление которых человек мог управлять. Неумеренные, неуправляемые чувства он называл страстями, прямиком ведущими к порокам. Из истории, очевидно, что граница между ними не была постоянной. Чем выше у человека самосознание, тем больший диапазон своих «умеренных» чувств он может контролировать, тем разнообразнее настроение он может себе позволить, оставаясь в «рамках» морали. Казалось бы: в чем проблема? Над чувствами, просто сознание усовершенствует с помощью морали свой контроль. Где интеграция? Ведь, по-прежнему, чувства воспринимаются как опасность.… Но, вспомним, для начала о душевных и духовных чувствах. Правда, подобное деление чувств, в основном, используется в религиях (Низшие чувства, душевно-религиозные чувства и духовно-религиозные чувства). Поскольку:
1. Такое деление имеет смысл и в психологии.
2. Основано на взаимодействии сознания и чувств,-
Я возьму его за основу. При сопоставлении религиозной и психологической классификации, легко совместить «низшие» чувства с эмоциями. Душевными можно совместить с «онтическими» чувствами - определяющими отношение человека с «внешней средой». Они более продолжительны (сохраняющиеся, после непосредственного «контакта с…») и, частично, находятся под контролем сознания.
А вот с чем сравнить духовно-религиозные чувства? Попробую извлечь из их теологического описания рациональное зерно. Но перед этим, отмечу одну любопытную мысль:
«Почти все душевные чувства имеют свои духовные аналоги, которые теперь, когда после грехопадения чувства подверглись деградации, прослеживаются с трудом. Противоположностью любви является ненависть. У этого темного чувства, которое делает человека потенциальным убийцей, «репетирующим» убийство врагов в своих мыслях, чувства, которое мы так часто испытываем, есть свой духовный аналог. Это – концентрация, сосредоточение духа в молитве, когда он не принимает посторонних помыслов и впечатлений, ненавидит их бесстрастной ненавистью. Это – сила, с которой дух отражает приражение к душе демонических сил. Ненависть есть способность духа ненавидеть то, что чуждо ему по природе, что препятствует его единственной цели – богообщению. Духовная ненависть – это постоянное анафематствование демона и греха. Чем сильнее духовная любовь, тем сильнее человек ненавидит все, что может погасить или уменьшить ее». (Архимандрит Рафаил.
www.eparhia-saratov.ru/Content/Books/140/56.htm...).
Ну, а теперь, чтоб до конца использовать знания, накопленные духовенством, я заменю Бога понятием природы (или, что важнее общественным самосознанием, см. дальше). И, тогда главное отличие между душевными и духовными чувствами будет, соответственно: «душевно воспринимать природу вне себя», и: «духовно видеть (умозреть) природу в себе». Теперь: о том, как понимать сказанное?
В религии: «телесное зрение» - неосмысленное (впечатление). «Душевное зрение» - это видеть природу (= Бога) вокруг себя. «Духовное зрение» – это видеть природу (= Бога) в себе. gnoris.livejournal.com/132211.html . Так сказать «ясновидение», «яснослышание» и т.д.. Соответственно: «светская параллель»: «Душевное зрение» - видеть «сущность вещей», которые вокруг, «духовное зрение» - видеть свою сущность». Здесь: «адекватная замена Бога» - «сущность». Ну, а теперь, «вооружившись», пусть не совсем точным «переводом» с богословского на язык светской философии, попробую рассмотреть вопрос об эволюции чувств в отношении сознательного мышления. В «библейском варианте»:
«До грехопадения душевные чувства тесно связаны с духовными чувствами, благодаря чему появилась способность без помощи рассудка узнавать истинную сущность вещей. После грехопадения чувство истины утеряно, появилось сочувствие лжи и рабство греху. Стремление к знанию истины заменяется любопытством» studopedia.su/2_30994_dushevnie-chuvstva.html. Описанная инволюция, не снижает ценность «идеала» человека. До его грехопадения. Что касается эволюции сознания, то в философии понятие «дух», независимо от ее материалистической (Лукреций Кар, Гассенди), или идеалистической направленности – дух, это «высшая часть души». Позже, у того же Гассенди, он выше рассудка, и суть «разумная душа».
«Для современной психологии душа — носительница бессознательного и выражение тех структурных качеств (см. Гештальт-качества) микрокосмоса, которые придают его частям (индивидуальные и специфические) их ранг, их полновесность и их динамику (см. Одухотворять)» www.harc.ru/slovar/688.html.
А дух:
«Дух - совокупность и средоточие всех функций сознания, возникающих как отражение действительности, но сконцентрированных в единой индивидуальности, как орудие сознательной ориентации в действительности для воздействия на нее и в конце концов для ее переделывания». (Мушенко А. Н.) studfile.net/preview/3873883/page:8/
Т.е. если рассматривать сознание с точки зрения эволюции (от низшего к высшему), то, ступенчато она протекает по нарастающей. Для чувств:
-«телесные» чувства (эмоции),
-«душевные» чувства (управляемые, культивируемые сознанием),
-«духовные» чувства - составляющие с сознанием единое целое.
И, хотя, мое понимание сознания, а значит, и эволюция чувств под его «эгидой» - отличаются от принятых, общая тенденция развития должна сохраниться. И она сохраняется. Разновидность чувств – множится. Те из них, которые под контролем сознания (мораль), можно назвать душой. Так как, поскольку – сознание у каждого нормального человека: одно, то и подконтрольные ему чувства организуются в одно целое. Они начинают играть роль союзников сознания в его борьбе с «неподконтрольной территорией» эмоций. Так, что, до уровня души – у меня с «классикой» все нормально. А вот, как быть с духом? – да, и там, формально, чувства «множатся». Но, фактически, у меня они перестают быть ТОЛЬКО чувствами. Как мне это видится?
Если с точки зрения развития чувств, то борьба чувств с сознанием с развитием сознания, вовсе не означает, их поражение. Пример: мораль призвана контролировать чувства, ограничивать формы их проявления и силу. Ну, разве это: не безоговорочная победа сознания? Ведь чувства тут же берут реванш – рождают новое чувство: моральное чувство. «Обходят с тылу» натиск рассудка. Проблема реальности морального чувства давно обсуждалась в философии. Впервые в обсуждении гносеологических проблем упомянул моральное чувство Шафтсбери Томас Бернет в полемике с Локком (1697 – 1699) cyberleninka.ru/article/n/ponyatie-moralnogo-ch...
При своем появлении в сознании в качестве осознаваемого феномена сознания, моральное чувство в эпоху Просвещения выступило в образе антитезы торжества рассудка в обществе. Ему сразу «приписали» в этом смысле основное свойство, которое позволило это моральное чувство обнаружить в сознании. А именно: его автономию относительно рассудка. Типа: «Моральное чувство обосновывается Хатчесоном через противопоставление разуму, который представляется им способностью, направленной на восприятие пользы…» Апресян Р.Г. cyberleninka.ru/article/n/ponyatie-moralnogo-ch....
Но более интересен в этом смысле Шафтсбери, который понимал моральное чувство не только, как «общего внутреннего» чувства, но и, как (согласно воспринятой от Локка идее рефлексии), рефлексивного чувства. С течением времени понятие морального чувства «расплылось» в значениях и мнении, размножилось в явлении. Моральными чувствами стали: чувство долга, чувство доброжелательности к людям, сочувствие, негодование по поводу несправедливости, аморального поступка. Значительное место в жизни людей занимает любовь — моральное чувство, которое облагораживает любящих… library.by/shpargalka/belarus/006/503.htm .
Его превратили в моральные «упорядоченные семейства диспозиций». (Джон Роулс. Теория справедливости. Часть III. Цели. Глава 8. Чувство справедливости. gtmarket.ru/laboratory/basis/6642/6650)
И во всем этом есть определенный смысл, но теряется общее понимание морального чувства. Того единственного морального чувства переживание которого и рождает из «естественных» чувств – «моральные» чувства. Это чувство: стыд. Почему – стыд? И почему - только стыд? Стыд следует рассматривать как чувственный механизм «воспитания чувств». Когда человек формируется, в нем формируется и идентификация социально проявляемых чувств путем оценки программы поведения запускаемой тем или иным чувством. «Стыд – это результат нарушения определенных правил, норм, порядков». uborshizzza.livejournal.com/180659.html - каким образом? Естественно, своим поведением, которое направлено на реализацию своих потребностей, которые всегда имеют эмоциональную окраску своих «хотелок». Механизм моральной коррекции чувств, в общих чертах такой. Поскольку чувство стыда слагается, в основном, из двух компонентов: чувства позора (публичного унижения) и чувства вины. То:
1.Чувство позора, как «тотального» презрения к себе, то есть отвечает за ту сторону стыда, при которой: «Стыд возникает не как ощущение неправильности своего действия, а как ощущение неправильности себя и невозможности реализации своих неправильных желаний». Климовская А.А. psy.su/feed/5585/. Т.е. стыд, как унижение создает состояние обесценивание реализации механизма любого чувства, принятого ранее человеком. Другими словами. своеобразно ослабляет целостную связь между чувствами, ответственными за весь комплекс устоявшегося поведения.
2. Чувство вины как чувство скорби по осознанию своего несовершенства, на созданном чувством позора фоне, вносит «поправку» в порядок реализации поведения конкретного чувства, которое вызвало чувство стыда.
3. После корректировки этого чувства происходит «притирка» данной модификации чувства к остальному комплексу чувств и закрепление обновленной морали.
Естественно, в данной модели предполагаются:
1. Разбивка чувства на «фреймы» ли, «упорядоченные диспозиции» ли, которые определяют фрагменты поведения человека в обществе ведущие к реализации того или иного чувства, без общественного осуждения.
2. Закрепленные на уровне менталитета, в общем случае, как я говорил эмоции, трансформируются в чувства, которые и составляют основу ментально-эмоциональной памяти. И, как я писал:
«Особенность менталитета в том, что в подсознании представление памяти выстраиваются, группируются более ориентируясь на эмоциональные «маркеры» сродства, чем на «маркеры» временной последовательности смены процедурных представлений абстрактно обозначаемых словом».
Поэтому фактор времени превращается из «линейного следования» в «плоскостной эмоциональный ландшафт», из которого в сознание можно легко «вернуть» ту или иную информацию из прошлого. Именно эмоциональный «маркер» представлений сознания «скрывает» менталитет от сознания переводит их в подсознание в область сродни интуиции».
Ранее я упомянул, что мифологическое мышление близко к предметно-символическому, но не тождественно ему. Сложность описания архаического сознания заключена в отсутствии у мифологического сознания первобытности менталитета, выделенного в отдельную область подсознания. В мифологическом мышлении первобытности, как я, опять же писал выше, и в мышлении предметно-символическом: много общего. И то, и другое суть преимущественно, образные мышление. Сначала – предмет, трансформируемый в образ, потом - в пиктограмму, а далее в понятие (слово). Собственно, такова стандартная модель развития мышления, принятая на сегодняшнее время, но это – только «видимая» часть.
Однако, стоит только вспомнить о «невидимой» части символа, которая почему-то не рассматривается совместно с указанной выше, то эволюция сознания выглядит по-другому. В чем же сущность этого «второго» компонента?- «В отличие от условных знаков символ – мотивированный знак… Мотивированность присуща не только символу, но и другим знакам – изображению, аллегории, многим эмблемам, но в символе она помогает выразить эмоциональную оценку, содержащуюся в нем». Евгений Басин www.krugosvet.ru/enc/gumanitarnye_nauki/filosof...
Собственно, как я считаю, развитие символической формы мышления, и выражает эволюцию гармонизации сознания и чувств в человеке. Все дело в смысле, которых у человека два:
«Т.е. если декларативный смысл - это связь обозначаемого и обозначаемого.
То процедурный смысл - «связь между мотивом и целью деятельности, которая определяет предметы и средства, необходимые для этой деятельности, а также способы реализации цели»… tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480 .
Если по простому, декларативный смысл образуется благодаря языку (его сложившейся грамматике и семантике). Процедурный смысл образуется из практической (стереотипической) деятельности - навыка, то есть из элемента изначально «встроенного» в «интегративную» ЦНС в качестве условного рефлекса. Естественно, они переплетаются (по принципу комплементации), стремясь к новому синтезу ЦНС с сознанием, но далеко не всегда совпадают. Теснее всего, они переплетаются в области ежедневного существования человека, т.е., там, где, по ходу, ментально образующаяся у человека лексика, наиболее точно и часто, соответствует его практике.
Подробности, можно прочитать, как я указал выше» в теме: «Философская фактология»,. «раскрытие» моего понимания смысла. Для адаптации к текущей теме, следует акцентироваться на двух моментах:
1. Смысл: это всегда - связь между представлениями.
- в процедурной памяти – процедурными;
- в декларативной памяти – декларативными представлениями (сотворенными воображением на основе словесного описания).
Уже вовремя становления пра-коллективного первобытного сознания, отдельные слова включались, как корректирующие поведение пра-людей, в одну жизнерегулирующую системы.
2. В «тиражированном» коллективном сознании эта симпрактическая речь в своем развитии, разделяется на внутреннюю речь и на язык общения («внешняя речь»). Особенности внутренней речи:
а) «Если обратиться к работам А.Л. Никифорова, то становится ясно, что содержание подобных мыслей составляют чувственные интерпретации. Ненаправленная мысль ребенка придает значение внешним воздействиям, преобразуя их в соответствующие чувственные образы»;
б) «Во внутренней речи смысл преобладает над значением, которое «есть не более как потенция» смыслов;
в) «Другая важнейшая особенность внутренней речи, выделенная Выготским, связана с ее сокращенным, фрагментарным характером по сравнению с внешней речью»;
д) Внутренняя речь: «. . .в отличие от внешней оперирует в основном сказуемыми, глагольными формами и опускает подлежащее»- См. Костина И.Б. cyberleninka.ru/article/n/vnutrennyaya-rech-kak...
В моей гипотезе эти циркулирующие в современной научной среде представления о внутренней речи человека приобретают такую интерпретацию:
1. Изначально, слово было представлено образом, т.е. слово «сопровождает» образ при воздействии на предмет. Отсюда начинается эволюция символического мышления в знаковой части (образ-пиктограмма - слово).
2. Слово выполняет моделирующую функцию поведения, то есть в процедурном смысле создает точку возможной коррекции поведения путем полагания неких потенциально возможных процедурных вариаций реализации основного (процедурного) смысла. Эти вариации представлены различными «чувственными интерпретациями», которые и порождают эмоции, выполняющие одну из своих основных функций – бессознательную оценку выбора того или иного поведения, и другую, не менее важную – мотивационную.
3. Чувственные интерпретации, как явление кратковременное, эпизодическое, неустойчивое ответственны за существование эмоций. Эмоции, отвечающие за реализацию основных процедурных смыслов – «материал» («основной носитель») «матрицы чувств». «Матрица чувств» благодаря словам (или прообразом слов), наполняется чувственными интерпретациями (эмоциональными переживаниями).
4. В процедурном смысле (первоначально) - слова (предметы или их прообраз) эквивалентны «вещественной» компоненте символа. Эмоциональные переживания - его «вербально невидимой части». В смысле целостности органического отражения действительности – это «потолок» ее развития.
Но, по мере развития второй сигнальной системы, или второго источника информации в более выгодном, с точки зрения выживаемости, оказался человек, который может ее обрабатывать и согласовывать с первым, типа: «Ничто не предвещало беды, кроме слов странника».
Однако, если за процедурным смыслом стоят мотив, эмоции (поощряющие и наказывающие) полагание цели, - т.е. «все рычаги управления» организмом, то, что стоит за словом (кроме магии)? Ведь, что-то позволило со временем декларативному смыслу стать доминирующим в сознании. У меня: декларативный смысл - это связь обозначаемого и обозначаемого. И, как я писал ранее (tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480) из-за незаконченности дефиниции декларативного смысла возникает из-за эквивовации смысла возникающей при попытке уточнить: кто (или - что) «обозначает»:
1.Обозначает синтаксис и семантика самого языка, не соблюдая которые язык, как средство общения, превратился бы в хаотический набор звуков. Так, например, мое определение смысла из-за незаконченности, из-за пренебрежения правилами грамматики (отсутствие подлежащего в определении), собственно и порождает в нем неясность, эквивокацию смысла. Приходится уточнять, что язык и правила его употребления для отдельного его носителя: объективны, т.е. не зависят от «этого» индивида. Конечно, есть разница между объективностью материи, и объективностью языка. Но она - поменьше, потому, как язык – не существует без человека (точнее – без общества). Однако и побольше, чем у одного и того же человека: когда он выступает в роли субъекта, или когда же он – в роли объекта. (На подробное объяснение у меня ушла целая книга: tsarevpp.diary.ru/?tag=4892291, тема записей: «Размышления субъекта о себе и об объекте).
Например: «Велимир Хлебников очень любил заниматься словотворчеством. Не все из того, что он придумывал, прижилось (и очень хорошо — слова «крылышкуя» и «лебедиво» своеобразны, мягко говоря), но то, что вошло в лексикон каждого русскоговорящего человека, тоже в его словотворчестве встречалось. Например, слова «летчик» и «изнеможденный». durasik.livejournal.com/1048303.html
2. Ну, со «что» в эквивокации, - думаю, понятно это язык и его правила. Но есть еще «кто» обозначает «именем». В религии: либо сам Бог, либо человек под «присмотром» Бога. Здесь хорошо видно пассивную роль человека в создании языка (для верующих). Более широко: в мифологическом сознании, без стабилизации внешней среды (в форме производящего хозяйства и оседлости) не могли возникнуть длинные, разветвленные, процедурные смыслы, а тем более декларативные смыслы.… Потому как сильные необузданные эмоции «сотрясающие» сознание, приводят структуру сознания в состояние первобытного хаоса. Но, как говорится подобное «лечится» подобным. Чувство стыда каленым железом «подправляет» наши чувства, сызмальства.
То, есть и здесь чувство играет главную роль в коррекции чувств. Но здесь есть два нюанса:
1. Предметом коррекции не являются ощущения, как у эмоций – но сами эмоции (чувства). То, есть стыд: внутреннее чувство, оно же: чувственная рефлексия эмоций и чувств, в общем-то, как еще Шафтсбери прописал.
2. Но есть еще один момент, причем весьма важный: инициатором этой рефлексии, в какой-то мере: направляющим этого процесса – суть сознание. Так, если вспомнить молитву: «Прости им грехи их вольные и невольные, осознанные и неосознанные, и упокой души их в месте вечного мира». oleg-vedmedenko.livejournal.com/97658.html, то, естественно – стыд вызывает осознанный грех. Конечно, не только стыд способно инициировать сознание: «Я не знаю, виновата ли я или нет, стыдиться ли мне прошедшего, жалеть ли о нём, надеяться ли на будущее или отчаиваться»- говорила в своё время в романе Гончарова И.А. Ольга Штольцу, тем самым, предоставляя сознанию самому определится, что же ему чувствовать. (Гончаров И,А, Обломов. М., 1979. С.465). Но, когда я говорю об особенности стыда, как чувственной рефлексии, то имею ввиду:
1. Что при чувственной рефлексии в чувстве стыда отражаются не внешние ощущения чувств и эмоций, составляющих их содержание, но их целостное проявление при упорядоченном поведении.
2. Активность рефлексии, как коррекции чувством стыда других чувств, и обратное воздействие комплекса чувств, как друг на друга, так и на свою совокупность, представленную стыдом.
3. Ну, и наконец, замечание, в какой-то мере, верно, что: «Чувственная рефлексия — это способность субъекта оперировать содержанием чувственности, не прибегая к помощи понятий» В.В. Балановский. www.reflexion.ru/Library/2009RPC.pdf.. Но, точнее было бы сказать, что эта способность для сознания, это - как управление машиной, в котором водитель (сознание) не знает механизма этой машины, и даже принципа действия. Но оперативно (в вербальной форме) оценивает результат подобной езды.
Все это: так, но мне нужно связать не декларативную и процедурную память в сознании, а представления сознания с представлениями менталитета, поскольку их структура связи между собой: различна. Первый тип связи можно назвать обыденно - практическим (руководствующийся обыденной логикой), второй - эмоциональным.
И здесь следует подчеркнуть: появление в сознании менталитета - не производит деление сознания на «бесчувственное» и «сугубо рациональное», абстрагированное от эмоций. Его следует рассматривать с точки зрения закона Геккеля-Северцова появление сознания это - эволюция головного мозга посредством «надставки новой стадии онтогенеза» или «анаболии», в русле увеличения общей энцефализации (отношение массы мозга к размеру тела) животных. Физически появление сознания связаны с развитием неокортеса, особенно: лобных долей мозга. Но, это не значит, что остальные части мозга остались прежними. Соответственно, и появление сознания изменяет работу всей нервной системы, образуются, новые связи между отделами мозга, новые функции, или их перераспределение. А чаше: все вместе. Так, сознание не перестает быть эмоциональным. Но, именно менталитет - источник человеческих чувств. И дело тут: не только, и не столько в разнице во времени существования тех, и других. Сознанию необходима быстрая гормональная реакция на то или иное событие (эмоция), но нужна и коррекция с точки зрения эмоционального опыта. Для управления эмоциями нужна способность к чувственному абстрагированию, нужно чувственное предвидение ближайших последствий той или иной формы проявления эмоций. Всего этого: в эмоциях нет. Есть только – в чувствах, которые пребывают преимущественно – в менталитете. Каким образом - я уже писал:
«Но это эмоциональное абстрагирование — классификация вещей происходит в соответствии с вызываемыми ими эмоциями, то есть ассоциативные и коннотативные связи образуются между предметами и явлениями, способными привести индивида в одинаковое (или похожее) эмоциональное состояние». (Рэнд Айн).
При просто абстрагировании от эмоций проблема предстает в ином свете. Становится возможным увидеть ситуацию со всех сторон. При чувственном абстрагировании становится возможным рассмотреть ту или иную ситуацию с разных сторон того или иного чувства довлеющего над человеком в той или иной ситуации: «При том, что чувство страха - базовая, врожденная эмоция, врожденной является только способность бояться, способность замирать или убегать от опасности. А вот от чего нужно замирать, при виде чего необходимо убегать -этот список врожденным не является, это уже результат социального научения». www.psychologos.ru/articles/view/kulturno-istor...
Причем, происходит, как я и говорил, рост абстракции типа раздражителя:
«Кроме того, человеку присуща способность “переносить” полученные эмоции с одного раздражителя на аналогичные. Если, например, человек в детстве сильно отравился грибами, то, повзрослев, он наверняка подсознательно будет бояться употреблять их в пищу. Другой пример: если ребенок в детстве неоднократно переживал сильный страх, то в дальнейшем это может привести к недоверчивости и боязливости. То же самое наблюдается и у животных. Так, например, если собака, которую сбила машина, осталась жива, то всю оставшуюся жизнь она наверняка будет бояться машин». argudanmousosh1.ru/raznoe/emocionalnaya-pamyat-...
Т.е, я считаю, что на чувствах, в отличие от эмоций, не только «конденсируются» сами ситуации с одинаковой эмоциональной окраской. Но в них самих «вшиты», как ритуал (порядок действия), так и мораль (правила поведения). Чувства – это основа эмоциональной памяти. В какой-то мере, здесь мои взгляды, хоть несколько отдаленно, перекликаются со взглядами И.Ф.Гербарта, который считал, что чувства – это есть связь между существующими представлениями, но у меня это справедливо для менталитета, а не для всего сознания. Более, того:
«Последние исследования показали, что в хранении эмоциональных воспоминаний участвуют гормоны (Прим.: маркеры?) адреналина и норадреналина (см. Катехоламины), тогда как в хранении обычных воспоминаний они не участвуют.
Т. о., эмоционально окрашенные воспоминания хранятся механизмом, отличным от механизма хранения нейтральных воспоминаний». argudanmousosh1.ru/raznoe/emocionalnaya-pamyat-...
А теперь сравним представления сознания с представления менталитета. Представления менталитета, по сути: те же представления сознания, только если у представлений сознания в сознании доминирующим, определяющим маркером, соединяющих эти представления между собой будет слово (понятие), то у представлений сознания в менталитете определяющим маркером соединяющим их между собой, будет эмоция (группирующаяся в менталитете в чувства). Соответственно, по аналогии можно предположить, что если в представлениях сознания слово «заслоняет» маркер последовательности процедурных представлений в сознании, то в менталитете эмоциональный маркер «заслоняет» слово. Это «заслонение» не означает, что слово «пропало», перестало выполнять свою разделительную, регулирующую функцию. Оно остается в качестве модификатора эмоционального поведения.
Хотя оно и теряет некоторую ясность своего содержания, примерно, так: «…подобно тому, как язва на теле оставляет после себя рубец (Прим. мое – «метку»), так и порок оставляет в душе раскаяние: которое, постоянно кровоточа, не дает нам покоя. Ибо рассудок, успокаивая другие печали и горести, порождает горечь раскаяния, которая тяжелее всего, так и точит нас изнутри». (Б. Грасиан. Карм. Оракул. Критикон. М.,1984. С. 344). При этом, происходит две вещи:
1. Стирается разделение между словом и чувством. Произнести слово, означает почувствовать его значение. И, с другой стороны, почувствовать это значит испытать позыв к действию, которое бы наиболее подходило под выработанное поведение, ограниченное внутренним пониманием (внутреннею речью) того или иного слова, которое могло бы охарактеризовать это поведение. Собственно, это и есть то, что понимают под символом.
2. Эффект «заслоненного» от сознания слова, производит тот же эффект, что и «прозрачность» языка для сознания.
Суть прозрачности языка, в том, что условные знаки ( слова, имена) будут как можно меньше заслонять регулируемое ими содержание и порядок следования процедурных и языковых представлений, меньше работать «стоп-краном (кадром)» между процедурными представлениями, а больше соединять их в едином эйдосе:
«Естественно, что функция имени - привлекать внимание, исчезнет, и внимание несколько рассеется. Слово - как признак представления об объекте нивелируется.… То, есть, как абстрактное имя, помогает быть языку - более прозрачным. Отсюда в науке переход от слов к символам: «+», «=», «∆», «∞» и т.д., то же и в астрономии - порядковый номер типа: HR 8752…
И, теперь вернемся к искусственному языку. Сразу замечу: при использовании вместо имен символов умозрению легче «скользит» по «рядам обобщений», без собственных имен на которых инстинктивно задерживалось внимание. Унифицированный символ, вследствие своей «невзрачности», « порядковости», позволяет умозрению «скользит» вдоль «рядов обобщений», превращая дискурс в интеллектуальную интуицию. (концепт-фрейм).
Или, по другому: логос переходит в эйдос. Т.е. реально, это выражается в умении правильно видеть. Ученый при сравнении своего языкового представления с процедурным не выделяет ряд абстрактных представлений, он «сразу схватывает» весь образ. Скорость его «скольжения» взгляда по объекту равна скорости сравнения. То, есть: главное упорядочить восприятия, по ходу опознавания. Так и с текстом: прочитав бегло, ученый сразу почувствует фальш «где-то здесь», но для того чтобы определить конкретно: «где?» «в чем?» и т.д. ученый должен «отбросить» интеллектуальную интуицию, и «включить» тяжеловесный дискурс… Там: много проблем, а я ищу лишь «основание ряда»:
«слово, понятие, научное понятие, термин, концепция, парадигма»
Основание ряда:
- различное содержание в слове логоса и эйдоса;
- или рост доли символического мышления в дискурсивном» .tsarevpp.diary.ru/?tag=4333340 .
Собственно, символическая форма мышления: и есть та универсальная форма связи между образным, или словесно абстрактным мышлением и чувствами на всем протяжении эволюции сознания. Причем, периодически, достигнув определенного уровня гармонии, эта связь девальвировала, и уступала место «новому союзу». Так, это было во время перехода палеолита в мезолит, что видно по упадку первобытного искусства: «Меняется характер изображения – вместо реалистичного и полихромного оно становится схематичным и силуэтным». iskusstvu.ru/electronnoe_uchebnoe_posobie/1_1_i... .
Об этом собственно, свидетельствует смена в «материальной» части символа образа (от – «образца») на схематический знак. Вторая историческая форма символа, несомненно, связана с переходом слова (появление письменности) в понятие (появление формальной логики, рационального мышления), ну и, ИМХО последнее, образование концепт-фрейма. В отличие от ситуативных фреймов пра-человека у которого контекст слова определялся непосредственно самой ситуацией (в основном - бессловесной), фрейм-концепт определяется опосредственно через превращенную форму понятий, составляющих его контекст. «Материальная часть» последней формы символа будут наиболее абстрактные, общие «системообразующие» понятия сознания, В этих мировоззренческих понятиях декларативная составляющая «…особенно велика их связующий объем (контент) с другими понятиями огромен, но не постоянен, так как процедурная составляющая, наоборот, очень бедная.
И тут, надо понимать, что самосознание, как место управления понятийной рефлексией, собственно. не состоит «…из наиболее абстрактных языковых представлений. Оно состоит из языковых представлений того уровня абстрактности, который наиболее востребован повседневностью. А уж из этого центра расходятся в противоположные «стороны» подсознания и «надсознания» другие языковые представления, как меньшей степени абстрагированности, так и большей» tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480 .
И, скажу так, при этой ментальной рефлексии в своем спонтанном отборе «наиболее достоверного» (что при таком процессе отождествляется с «наиболее очевидным») самосознание руководствуется структурой «ячейки» именно этих понятий экстраполируя (в случае мировоззрения) и интерполируя (в случае конкретной своей деятельности), имеющей соответственно, преимущественно декларативный и процедурный смысл этих понятий. И это, естественно, потому как функция самосознания согласовывать текущие впечатления от своей деятельности с менталитетом и своим сознанием. При этом менталитет: эта как единый монолит из «опыта предков» посредством апперцепции сам определяет (при слабости самосознания) что мы видим, давая свою интерпретацию увиденному нами. Поэтому самосознанию нужен большой контент сознания собранных негативными эмоциями негативных результатов из своего уже личного опыта. А далее мне придется процитировать (близко к тексту) себя более полно:
«Я уделил много времени тому, что, благодаря декларативному смыслу «лоскутки» разделенные словом процедурного смысла приобретают подвижность и могут благодаря этому, комбинироваться в различных сочетаниях и «переноситься», «включаться» в разные декларативные смыслы, которые в мышлении образуют пересекающиеся поля (наподобие «кругов Эйлера» (декларативных смыслов)). И, думаю: уделю еще. Но, решающее значение, все-таки: остается «в тени». Ведь, сколько не комбинирую, выстраивая в новую «цепочку» процедурные смыслы, сколько не генерализируй их в одно целое более абстрактными понятиями: всегда останется нечто, что мы не умеем делать в новой конструируемой в своем воображении вещи (этакий нюанс, «изюминка»). Та «изюминка», которая может сделать несуществующую вещь существующей (в сознании). И здесь возникает вопрос: как без этого недостающего у нас процедурного смысла создать несуществующую вещь, чтобы она стала существовать в сознании? Другими словами, какое умение помогает нам заполнить этот, прямо скажем: маленький, но экзистенциальный «разрыв»?- Ответ напрашивается сам: умение мыслить. При этом, «формально» сохраняется условие, благодаря которому это умение мыслить остается доступной сознанию. Но какова декларативная часть этого умения? –
Что значит - умение мыслить?
Если следовать буквально моей гипотезе о сознании, которое: «…есть настроенное в «тональность» актуальности восприятия, сопоставление представлений декларативной и процедурной памяти, производимое мышлением. А мышление, в свою очередь, есть процесс согласования и изменения (при этом согласовании) представлений о чем-то в моем сознании» (Ф.ф.). То ближайший из приходящих на ум из сказанного вывод:
Умение мыслить - это умение согласовывать декларативные и процедурные представления путем их взаимного изменения. Однако, это есть только «первый «верхний» слой явления, так сказать, умения мыслить. Но в нем уже есть то, что изначально присуще мышлению как процессу: умение изменять представления путем их чередования в кратковременной (у животных) или оперативной (у человека) памяти.
Второй более «глубокий» слой: это ИЗМЕНЕНИЕ САМИХ представлений при взаимодействии декларативной и процедурных представлений. Это мышление свойственно уже только человеку, уже имеющему декларативную память, в которой консолидируются представления из другого (альтернативного) социального источника (конструируемые на основе слов). Естественно, что они – различаются, объяснению чего, я посвятил массу времени. При сравнении и выбора альтернатив уже невозможно обойтись без элементарного анализа.
Но самый «глубокий» слой заключен в том, что «умение мыслить»- дает основание существовать в сознании одних декларативных представлений, то есть представлений ЛИШЕННЫХ процедурного смысла. Как правило - это и есть наиболее общие, абстрактные понятия объем которых обычно, выходит за рамки, как личного, так и общественного опыта.
Они лишены ясности, как раз, потому, что их конкретный процедурный смысл, подменяется общим умением мыслить во втором и третьем смысле. Но эти абстрактные понятия - как раз, и ценны тем, что позволяют ставить генеральные для каждого человека цели, находясь при этом в сознании. Они организуют сознание для их достижения, помогают заполнять «лакуны» процедурного смысла внутри себя («интерполирование»), вне себя («экстраполирование»), а главное- множить (полагать) новые смыслы… До бесконечности, потому что смысл вообще- способ существования человека разумного… Поэтому и сама тема о смысле- бесконечная… С другой стороны: не множу ли я сам свою иллюзию о своем понимании сознания, мышления и смысла? Уж слишком эта идея, что сознание, прежде всего: «…есть настроенное в «тональность» актуальности восприятия, сопоставление представлений декларативной и процедурной памяти, производимое мышлением. А мышление, в свою очередь, есть процесс согласования и изменения при этом согласовании представлений о чем-то в моем сознании» (Ф.ф.), стало для меня очевидным». tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480
Здесь, в связи с конкретным развитием сознания, видимо следует кое-что объяснить и поправить.
В общем-то, я не делал различие между абстрактно-словесным и абстрактно-логическим мышлением. А зря.

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

Глава 7

Глава 7.
Романтизм.

Эпоха Просвещения сменяется периодом романтизма: (преромантизм канун - Великой Французской революции), и до сер. Х1Х в. И, хотя, как я считаю, эволюция сознания, в основном была закончена в эпоху Просвещения - она продолжается и дальше. Вопрос: каким способом. И куда?..
У меня получилась такая картина: возникшее после первой онтологической рефлексии первобытное коллективное сознание во время первых цивилизаций, в условиях резко увеличившихся в размерах и сложности устройства социальных сообществ выработало наследственный механизм передачи социальных знаний и поведения, путем образования менталитета передающего посредством воспитания опыт текущего поколения последующим. Этот сложный этап образования подсознания второй культурной рефлексии описан выше. Дальнейшее развитие сознания протекало за счет, сначала естественного процесса повторяющейся при смене поколений первой культурной рефлексии, которая медленно, но неуклонно способствовала росту способности к большему обобщению и абстрагированию понятий сознания текущего поколения, росту объема сознания, развитию эмоционального ландшафта менталитета (≈ структурированного подсознания). Далее эволюция сознания оказалась связана с усилением самосознания и его активности. Генеральную линию прогресса сознания стал занимать процесс критического извлечения в сознание содержания подсознания (менталитета). Т.е. дальнейшая эволюция сознания: включение в механизм эволюции самосознания, как активного фактора, который способствует переводу из менталитета в текущее сознание - знание и опыт прошлых поколений. Способ такого перевода: адверсия сначала - на «поступки» (ритуальное поведение). Потом - на мораль (т.е., на то, чем обуславливаются эти поступки). Суть перевода: это, конечно, не просто «удлинение» долговременной памяти, путем использования материальных носителей (свитки, книги, а позже- начиная с ХIХ столетия- фото-, кино, аудиодокументирование, ну и до современных цифровых) – это, прежде всего, критическое отношение к истории своего существования.
По ассоциации: «История, г[ово]рят не учившиеся ист[ории], а только философствовавшие] о ней и потому ею пренебрегающие - Гегель, никого ничему не научила. Если это даже и правда, истории нисколько не касается как науки: не цветы виноваты в том, что слепой их не видит. Но это и неправда: история учит даже тех, кто у нее не учится; она их проучивает за невежество и пренебрежение» (В.О. Ключевский. be2.aldebaran.ru/get_file/172395/60101090/Klyuc...).
Другими словами, владеть знанием истории - мало, нужно уметь пользоваться этим знанием. И, если для первого - наиболее подходяще: сакральный тип знания, то для второго – секуляризированный.
Собственно, включение в механизм эволюции самосознания, как активного фактора, на первой ступени – не что иное, как способность усилить сознание, за счет умения использовать в настоящем знание и умение прошлого. В этом смысл Просвещения. Умение пользоваться памятью прошлого, включает в себя: умение дистанцироваться от памяти прошлого, выделять из него отдельные детали (абстрагироваться) и сознательно пытаться приспособить их для использования в настоящем. Т.е. в этом главная причина того, что в техническом плане эпоха Просвещения, это, прежде всего прогресс инструментов преобразования природных объектов, и обучения ремесленников, в духовном – воспитание чувств, которое начинается с терпимости к другой вере, к другому человеку к обузданию страстей разумом. Можно сказать, наверно, что сбылась мечта стоиков .
Но мечта, воплощенная в действительность – почему-то всегда резко отличается от своего воплощения… Что же стоики не учли?... Ну, по ходу: если «разум – рассудок» сдерживает («терпит») чувства, то это одно из проявлений управления сознанием чувствами, как отрицательными (напр. боли), так и положительными (удовольствия), что, кстати, преумножает чувства, делают их более утонченными, более глубокими, а потому: более человечными. В перечисленных примерах: боль множиться страданием, удовольствие множиться наслаждением. В принципе, это явление подобно появлению трудолюбия, в том смысле, что важным становиться в этом случае – не «цель», а «процесс». Способность продлевать удовольствие, или «растравлять» боль. И таким образом чувства приобретают длительность.
С другой стороны, умение управлять чувствами предполагает контроль мысли над чувствами. Т.е. мысль «о чем-то» значимей чувства о том же «чем-то». Мысль начинает управлять чувством, и как следствие: человек становится рассудочней в своих действиях. Этическая оценка своего поведения у человека зависит от выводов, к которым приходит рассудок в результате размышлений. Что ж тут удивительного в том, что по сравнению с предыдущими этапами эволюции сознания - человек Просвещения выглядит «холодным» и даже «циничным», начиная оценивать духовные ценности в «денежном эквиваленте»?.. А если учесть к тому же безвозвратное разрушение любого механизма общины, на смену которого приходит семья с ее патриархальным укладом и рост эгоизма, то картина получается совсем другая. Ну – это этика для буржуа и части аристократии (особенно – английской).
На другом полюсе: ««Фрагмент из «Журнала для джентльменов» за 1782 г., сообщавшего своим читателям об условиях жизни фабричных рабочих.
Они задыхаются от вредоносных газов в шахтах и рудниках или становятся жертвами ядовитых испарений во время обработки металлов, масел, порошков... и т. п. На фабриках они являют собой печальную галерею слепых, хромых, преждевременно одряхлевших астматических и увечных инвалидов или полуинвалидов, в которых едва теплится жизнь...А вот свидетельства очевидцев о фабричных детях.
Плетку пускали в ход с утра до ночи не только для наказания учеников при самой малой провинности, но и для того, чтобы подстегивать их к работе, чтобы поддерживать их в бодрствующем состоянии, когда усталость клонила их ко сну... Если жертвы этих жестокостей пытались бежать, то им надевали на ноги кандалы.
...Бескровные и дряблые лица, ненормально малый рост, вздутый живот... искривленный позвоночник; конечности, изуродованные рахитом или искалеченные вследствие несчастных случаев при машинах» 30school.ru/7-klass/istoriya/gdz-po-istorii-7-k.... Т. е. я особенно хочу подчеркнуть, что: «На мануфактурах широко применялся детский труд. Дети начинали работать с самого раннего возраста, нередко с пяти лет». (Всемирная история. Энциклопедия. Том 5 historic.ru/books/item/f00/s00/z0000034/st020.s...). Какие тут условия для роста самосознания? Для воспитания?
Но, есть нечто, что отличает сознание раба и даже вольноотпущенника Древнего Рима, от созревавшего менталитета ребенка эпохи Просвещения. Дело в том, что: «Однако эксплуатация рабочего в тот период была облечена в специфическую форму, затемнявшую подлинное положение рабочего и его отношения с хозяином. Работа на дому, в своем собственном жилище, создавала иллюзию некоей самостоятельности. Вчерашний крестьянин — рабочий централизованной мануфактуры еще не расстался с мечтой вернуться на землю. Разорившийся ремесленник мечтал «выбиться в люди» и завести собственное «дело»». historic.ru/books/item/f00/s00/z0000034/st020.s...
И, таким образом дети воспринимали от своих родителей эту «иллюзию самостоятельности», как основу развития своего самосознания, чему, конечно, способствовало значимое в социальном плане смешение сословий, аналогичное российскому появлению «разночинцев», т.е., так или иначе делавшей эту мечту более реальной.
Ну, и конечно, большое значение имело появление множество светских школ, которые существенно меняли созревание менталитета детей более - менее зажиточных подданных. В школах получали зачатки теоретического знания, которые дети не могли получить, ни наблюдая жизнь родителей, ни в дворовых играх со своими сверстниками. А, поскольку такие более абстрактные знания им, казались, ненужными (отстраненными от «реальной жизни»), учение основывалось на наказании. В итоге благоприятным условиям роста самосознания в школе (за счет роста содержания образующегося менталитета, и его первичной систематизации), противостоял насильственный способ его усвоение, который во многом нивелировал этот рост. В принципе, и увеличивающуюся доля общественного сознания «оседающая» в менталитете детей в школе, также играет амбивалентную роль в росте самосознания. С одной стороны, в ней «теряется» «я» (компенсируемая временем увеличения созревания самосознания, т.е. увеличением постнатального периода). С другой – структурирует подсознание, увеличивая его объем, абстрактность знания (появление интеллектуальной интуиции) и поведения (его разнообразность).
Казалось, природа задействовала уже все возможности при эволюции сознания. Действительно, первая онтологическая рефлексия дала человеку возможность:
1. Выделять из условных сложно-рефлексивных действий «фреймы» поведения, по частям методом проб и ошибок совершенствовать эти фреймы, что облегчает совершенствование поведения в целом.
2. С помощью словесной коммуникации передавать полученный опыт сородичам.
Первобытно – коллективное сознание, связало образующиеся «осколки» рождающегося сознания в вербально – ассоциативный вид мышления. Это привело к созданию грамматики и зачатков семантики, что означает выделение декларативной памяти из процедурной и превращение последней в приземленную конкретикой обычную речь озвучивающую предметное мышление. Декларативная составляющая представлений сознания стала доминирующей. Связывание осознанным вербально – ассоциативным мышлением сознательных представлений в одно целое (мифологическое мышление) позволило:
1. Упорядочить внутреннюю жизнь племени.
2. Усовершенствовать процесс передачи знаний следующим поколениям.
3. Удлинение декларативной памяти на несколько поколений после последнего применения того или иного типа поведения, связанного с изменением окружающей среды.
Первая культурологическая рефлексия дала человеку возможность:
1. Расширить объем сознания, в частности за счет подсознания, упорядочивания содержания сознания менталитетом.
2. Подсознательного управление сознанием менталитета. Развитие чувственной интуиции.
3. Обогащения менталитета в постнатальный период роста содержанием сознания взрослого человека общественным сознанием.
4. Удлинения декларативной памяти элиты общества за счет письменности. Использование прецедентов (типа: женщина – фараон)
5. Роста абстрагированного мышления за счет культурологической рефлексии.
Активизация самосознания со времен античности привела к тому, что периодическая активность менталитета направленная исключительно на восстановление и сохранение менталитета общества дифференцированно представленного в подсознании менталитета каждого члена этого общества, сменилась на активность самосознания направленную на изменение сознания, что невозможно без изменения менталитета (по-крайней мере, менталитет противится этому).
В общем-то: дальнейшая эволюция сознания получается связанной с поэтапной сдачей управления сознания менталитета самосознанию. При этом менталитет: не исчезнет, пока не исчезнет смена поколений.… Но от этого – перспектива на развитие человечества не станет менее мрачной, поскольку именно менталитет является решающим фактором стабильности. Именно менталитет как подсознание хранит изначальную общность людей в обществе. А с эпохи Просвещения менталитет начинает активно индивидуализироваться, попав под власть самосознания. Самосознание научилось пользоваться и распоряжаться (частично) менталитетом, «кроя» его по своим потребностям.… Да, как писал Штеба: «Подобно глыбам древних материков, данные «эмоциональные бреши» смыкаются или, исходя из принципа нетерпимости системы к пустоте, заполняются недоверием, неуважением, инфицируя эмоциональное переживание». (Штеба А.А. cyberleninka.ru/article/n/smeshannaya-emotsiya-... ).
А вместе с «эмоциональной картой» меняется и мораль, и нравственность, причем нравственность, как внутреннее «предписание» совести. И, как внутреннее явление, оно в значительной степени результат работы самосознания а не менталитета, потому как подразумевается что нравственность сознательный выбор индивидуального самосознания. А поскольку она выполняет регулятивные функции поведения человека, то и место ее в самосознании, а не в менталитете. Естественно, процесс такого «перекочевывания» и трансформации морали (в менталитете) в нравственность (в самосознании) процесс исторически длительный и поэтапный. Но сам по себе этот процесс указывает:
- во-первых, на прямую связь менталитета и самосознания;
- во – вторых, на наличие самого процесса такого перехода.
Общность людей разрыхляется…
Это и раньше бывало, как я писал: «Понятно, эта особенность связана с ростом самосознания. А рост самосознания приводит к росту самостоятельности членов общества и их эгоистичности.
В такие моменты государство становиться «рыхлым» и склонным к распаду. Частные интересы собственников становятся выше государственных. Но, важно заметить, вовсе ведь необязательно, чтобы они всегда не совпадали…». Проблема в прошлом решалась механически. Конкурентные самосознания уничтожались, оставшиеся «выстраивались по рангу». Т.е. налицо: естественный отбор, к которому все больше и больше прибавляются социальные факторы (поощрения в случае правильного развития индивидуального самосознания, или в противном случае: наказания).
Какие критерии этого отбора? Обычно делают упор на размер собственности того или иного индивида, на силу, власть, волю… Но это: лишь условия для главного критерия. И он еще страшнее - как приговор человечеству: «гильотина Юма». Недаром отношение должного и сущего была поднята, именно в эпоху Просвещения. Для людей первых цивилизаций с ритуальным сознанием «сущее» и «должное», Если б у них были такие понятие, что само по себе нонсенс, то у них обозначало одно и то же.… Но, Декартов, ни даже Парменидов тогда не было. «Делаю так – значит, существую так» по-другому я бы не существовал. Т.е. человеком того времени не стоял вопрос должен или не должен он делать то, или другое. Он просто делал то, что и есть способом его существования как сущего. Различие между должным и сущим появляется тогда, когда у человека появляется выбор в способах существования. Только тогда появляется различие между необходимым для этого человека способом существования, который становится для него должным, и возможным способом существования который становится для него не должным. Это – время первых древних империй, в которых ритуал уступает первое место морали.
Осознание множественности способов существования человека, их оценка с элементом рациональности было произведено в античности. Причем в античной философии часто понималось сущее как истина, не-сущее как ложное. Т.е. быть сущим в античной философии – можно быть, если следовать истине. Ср: «Антитеза должного и сущего исторически возникает в ситуации, когда традиции культурной жизни перестают быть источником духовного единства, а становятся предметом спора и критики, побуждаемой в особенности прецедентом отступления от нее: божественный миропорядок, каждый элемент которого целесообразен и благ, безнаказанно нарушить нельзя; “просто” традицию — возможно…» А. К. Судаков dic.academic.ru/dic.nsf/enc_philosophy/8282/%D0...
Наверно, результатом этого ментального процесса, можно рассматривать слова император Марка Аврелия: «Делай что должен и свершится, чему суждено». «Современная форма этого афоризма пошла от... вы не поверите от девиза одной из степеней масонского ордена. Называется он Рыцарь Кадош. Fais ce que dois, advienne, que pourra — Делай, что должно, и будь, что будет.
Источник: i-fakt.ru
Да, воистину, нужно быть стоиком, чтобы отстаивать традиции, если не «букву», то дух менталитета, когда он перестает быть «источником духовного единства». И, в общем-то, становится неясным, к чему приводит такая верность, тому, что раньше казалось истинным, сущим.
Мировые религии существенно задержали индивидуализацию «морального сознания», но в эпоху Просвещения, она пошла «полным ходом», вплоть до того, что должное и сущее лишили общего онтологического основания.
Благодаря протестантам Декартовская методика «радикального сомнения» при сознательном выборе веры стала весьма популярной. Должное стало сознательным выбором и перешло из разряда морали в разряд нравственности. Но, как «свободный» выбор, лишилось онтологического основания…
Собственно, есть множество фактов, которые не противоречат моей гипотезе эволюции сознания, кроме одного:
1. Несмотря на рост самосознания государства не только не распадаются, но и всячески укрепляются.
2. И эволюция обществ этих государств только «вырулила» на финишную прямую (в подданном мной контексте).
И, хотя можно было на этом закончить сей трактат, сославшись «на внешнюю мишуру» прогресса техники, а не сознания – это было бы нелогично, хотя бы потому, что именно прогресс техники, как раз и меняет окружающую среду человека, а значит, по моей же логике, и сознание человека. Поэтому я продолжу дальше. И начну со структуры сознания, сосредоточив свое главное внимание на самосознании. Ведь если сознание «высшая форма отражения материи», то самосознание – сосредоточение самого сознания. И конец эволюции сознания, должен быть ознаменован наиболее гармонично обустроенным центром активного отражения свободно распоряжающийся всеми формами отражения человеческого организма как целого. А таких. по сути, две: гуморальная и нервная, которые еще далеко до появления обезьян были «сбалансированы» самой природой в единой нейрогормональной регуляции. Но появление сознания внесло диссонанс в эту гармонию.
Я последовательно описал процесс осознания деятельности человека с точки зрения развития нервной системы, и лишь по мере необходимости, вспоминал о гуморальной, результатом развития которой, в основном является появление эмоций и чувств. Но из сказанного легко понять, что такое описание хоть ущербно, но было оправдано появлением морали, как свидетельства того, что на значительном этапе развития сознания его прогресс был связан с лимитированием чувственности, что, собственно, и позволяло мне до некоторой степени, игнорировать этот аспект. Но, с появлением активного самосознания это делать мне стало труднее, а описывать эволюцию сознания, которая достигла уровня распоряжения чувств, а не их угнетения – просто невозможно. Поэтому в этой главе я саккумулирую сказанной мной ранее, по этому вопросу, я попытаюсь пойти дальше.
Если я не смог обойтись без упоминания о том, что:
1. Различие между гуморальной и нервной регуляцией: «Основные отличия нервной регуляции от гуморальной следующие: нервный сигнал целенаправленный; нервный сигнал быстрый; нервный сигнал краткий» bio.wikireading.ru/15002
2. Эволюции множественности чувств, под воздействием сознания.
3. Различие между рассудком и разумом,- то, тем самым, я обозначил тот минимум, без которого эволюция сознания не будет полной.
Но, сначала обратимся за фактами к истории.
Итак, период романтизма (конец XVIII века — первая половина XIX века). Этот период – очень разнообразен, но, по отношению к эпохе Просвящения его можно охарактеризовать так: «Содержанием же мыслительной деятельности романтиков было опровержение культа разума» studme.org/78771/filosofiya/epoha_prosvescheniy... - в смысле рассудка.
Как пишет профессор Генрик Сколимовский: «Признание логики сердца (о которой столь выразительно говорит Паскаль), признание интуиции и более глубокого смысла жизни является равносильным воскрешению человека, способного летать. Именно в защиту этих ценностей, против вторжения обывательского материализма, узкого прагматизма и механистического эмпиризма, восстал романтизм»[5]. ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D0%BE%D0%BC%D0%B0%...
С точки зрения развития сознания, то, необходимо отметить, прежде всего, как это понятие в философии появилось впервые у Ламерти, в его «знаковой» для эпохи Просвещения работе «Человек – машина» 1748 г.:
«Но если все способности души настолько зависят от особой организации мозга и всего тела, что в сущности они представляют собой не что иное, как результат этой организации, то человека можно считать весьма просвещенной машиной! Ибо в конце концов, если бы даже человек один был наделен естественным законом, перестал бы он от этого быть машиной?
Несколько больше колес и пружин, чем у самых совершенных животных, мозг, сравнительно ближе расположенный к сердцу и вследствие этого получающий больший приток крови, - и что еще? Неизвестные причины порождают это столь легко уязвимое сознание, эти угрызения совести, не в меньшей степени чуждые материи, чем мысль, - словом, все предполагаемое различие между человеком и животным». korolev.msk.ru/books/TOR/doc/Novaya_Lametri_Soc...
Это понятие «подхватил» Д. Юм, развивая его структуру: ««сознание долга», «сознание общественного интереса», «соз¬нание своей слабости», «сознание нашей добродетели, красоты, нашего богатства или власти». Франц С. В., Дубровская Е. А.
cyberleninka.ru/article/n/genezis-ponyatiya-soz... . Помимо этого можно добавить, что в учении Юма содержится и латентная фор¬мулировка понятия «самосознание», которое можно выразить следующей фразой: это «впечатление нас самих о нас самих, которое создает наше сознание». Франц С. В., Дубровская Е. А.
cyberleninka.ru/article/n/genezis-ponyatiya-soz....
И, здесь нет ничего удивительного: часто новые понятия «отпочковывались» от старых, приобретая собственный смысл. Тот, же разум, «отпочковался» от «разумной части души», а потом приобрел самостоятельную жизнь, даже когда о душе философы «забыли»…
Но, вернемся к периоду романтизма, в частности к интересному парадоксу. А именно: «бунт» развивающегося сознания против того, чего, фактически, еще нет в «общественном бытии» - машин. Хотя, что понимать под понятием «машина»? Возьмем одно из первых определений машины, дошедшее до нашего времени: «Машина есть сочетание соединенных вместе деревянных частей, обладающее огромными силами для передвижения тяжестей. Действует она посредством круговращения, основанного на искусстве…» (Витрувий. «Десять книг об архитектуре» ≈13 год до н. э.). и
И современное: «машина – это механическое устройство с согласованно работающими частями, осуществляющее целесообразные движения для преобразования энергии, материалов или информации.
oldevrasia.ru/library/Aleksandr-Aleksandrovich-...
Несмотря на различия, эти определения уводят от вопроса: что происходит с сознанием, когда начинают массово использовать машины… Приведенные выше определения машины: не сущностные. Действительно, простейшие орудия труда первобытных людей, по определению, можно отнести к «машинам». Например: «От бронзового периода сохранились предметы, свидетельствующие о том, что они были обработаны на токарных станках. Обрабатываемый предмет приводился во вращение с помощью петли из тетивы от лука. Токарное устройство на протяжении всей истории развития техники является важным инструментом для обработки различных элементов механизмов и машин. Некоторые исследователи допускают существование токарного станка только после 1000 г. до н. э. и утверждают, что различные предметы и изделия обрабатывались инструментами типа напильника» Ханников А,А, history.wikireading.ru/273424. Да, чего уж там!- «На ранних ступенях раз¬вития общества человек пользовался для добывания огня трени¬ем одного куска дерева о другой. Непрерывное трение лучше всего обеспечивалось вращением, которое и достигалось посредством при¬способлений в виде разнообразных дрелей. У народов Крайнего Се¬вера для крепления нарт необходимо было просверливание много численных дыр. Сверление тоже требовало непрерывного враще¬ния. По свидетельству А. Н. Рейнсон- Правдина (1949), маленькие деревянные дрели с примитивным устройством смычка- из палочки со шнурком, которые могут приводить в движение дети и до сих пор бытуют среди детских игрушек народов Крайнего Севера». (Д.Б. Эльконин. svetlya4ok.do.am/biblioteka/elkonon-game.doc). Чем – не машина? «Механическое устройство»?- Да. С «согласованно работающими частями»?- Да (палочка и шнурок). «Переводит кинетическую энергию вращения во внутреннюю энергию предмета труда (а, то и в химическую энергию сгорания)». Действительно: ряд простых машин (рычаг, колесо, блок) известны с доисторических времён … Такие определения – неполны сами по себе, и, тем более, ничего не говорят об эволюции сознания. Поэтому, лишь имея их ввиду, я попробую дать свое, в тренде со сказанным мной ранее:
«Возникшие на основе менталитета первые «монолитные» государства при дифференциации труда (прежде всего - на управлении средствами труда, и управление людьми владеющими (или просто: умеющими обращаться) орудиями труда) приводит к разделению общества на отдельные группы (классы), обладающими своей частью фрейма менталитета общества разделенного своим групповым самосознанием».
Ближайшее смоделированное мной определение машины в этом направлении будет:
Машина - техническое устройство, предназначенное для замещения человека в области однотипных (стандартных) трудовых операций при реализации им какого-то замысла. При этом функции человека сводиться к наблюдению за работой этого устройства, контролю и управлению этим устройством (включая и исправления ошибок совершающихся этим устройством (корректировки его работы)).
Краткое пояснение:
1. «техническое» в смысле «искусство», «искусственное».
2. «устройство», в смысле: составное.
Но, главное в этой формулировке, это то, к чему сводится функция человека «при машине».
А здесь: более подробно. Если сличить первое наиболее крупное разделение труда в государстве: на «функции управления и личного участия в реализации поставленных задач», которая, по-моему мнению, была в эпоху первых цивилизаций «вещь эпохальная в филогенетическом становлении сознания», то в эпоху Просвещения она тоже должна была сыграть свою, по меньшей мере, значительную роль в становлении самосознания.
Казалось бы – слишком слабая аналогия: управлять работой машины, совсем не то, что управлять людьми, пусть и со слабой компонентой самосознания. Однако…
С одной стороны, именно ритуализация труда способствовала «стандартизации» операций этого труда людьми первых цивилизаций, что, в свою очередь облегчало выработку привычки, навыка. Недаром К. Маркс, анализируя недостатки «двигательных сил», до появления парового механического двигателя, сначала несовершенного Т. Ньюкомена (1712 г.) и более совершенного Дж. Уатта (в 1778 г), писал: «Из всех крупных двигательных сил, унаследованных от мануфактурного периода, сила лошади была наихудшей отчасти потому, что у лошади есть своя собственная голова, отчасти потому, что она дорога и может применяться на фабриках лишь в ограниченных размерах» (К. Маркс. Капитал. Т.1 www.esperanto.mv.ru/Marksismo/Kapital1/index.ht...).
У машины – нет «собственной головы». Т.е. она не имеет дурного характера и дурных привычек: «…к которым относятся прикуска, строгание, «медвежья качка», кусание собственных боков, засечка или заступание на венчик, перебрасывание языка через удила, высовывание языка и шлепанье губами, рытье земли, поедание грязной подстилки и земли, вскидывание головы, брыкание, вставание на дыбы и др. Дурные привычки снижают работоспособность лошади и плохо сказываются на ее здоровье. Отучить животное от дурной привычки крайне сложно, легче предупредить ее возникновение. .. Пугливость лошади обусловлена в основном особенностями ее нервной системы. Исправить этот недостаток, наказывая ее, невозможно, так как это еще более усиливает страх и беспокойство животного» М.А. Горбуков honeygarden.ru/animals_and_birds/horses/11.php. Собственно, отсюда, один из основных недостатков лошади: отсутствие нужной ритмичности, относительная сложность в управлении, обслуживании и пр. Да, машиной: проще управлять, а, с учетом мощности паровых двигателей неизбежно растет и самооценка своей значимости в трудовом процессе, а значит, растет и самосознание: «Любая машина служит лишь одному методу и возникла из его замысла …» (Е.Ю. Матвеева Е.В. Решетникова. docplayer.ru/31338789-Predmet-filosofii-tehniki...)
Но, как всегда, есть и отрицательные стороны, «слабым звеном производства» при росте механизации, становится сам человек, вынужденный подстраиваться под ритм работы машины: «Жизнь человека в качестве части машины легче всего характеризовать в сопоставлении её с прежней его жизнью: человек лишается корней; теряет почву и родину, для того чтобы обрести место у машины; причём даже предоставленный ему дом и участок земли уподобляются машинам, они преходящи, взаимозаменяемы —это уже не ландшафт, не прежнее пребывание дома. Поверхность земного шара на наших глазах превращается в машинный ландшафт» ((Е.Ю. Матвеева Е.В. Решетникова. docplayer.ru/31338789-Predmet-filosofii-tehniki...).
Эпоха Просвещения подготовила использования механических новшеств в широких масштабах. Так, отмечу, лишь, что: «Уже к 1800 году фирма Уатта и его компаньона Болтона произвела 496 таких механизмов, из которых только 164 использовались как насосы. Ещё 308 нашли применение на мельницах и фабриках, а 24 обслуживали доменные печи». studfile.net/preview/3156520/page:2/
И не стоит забывать о машинах Ньюкомена, которых «… до 1800 года произвели 1454 штуки, и они оставались в употреблении до начала XX века» studfile.net/preview/5021161/ .
В сумме, можно сказать, что к периоду романтизма между человеком и природой выросли не стены городов (которые, кстати, начали сносить, типа стен Бастилии), но машины, загонявшие человека в новое машинное рабство, и имевшие сугубо секуляритивную причину существования. При резко возросшей начитанность любой человек, об этих, пока еще примитивных машинах мог узнать все.
Большое значение имела стандартизация изготовления метиз (напомню еще в эпоху Возрождения: «В середине XV в. появляются болты и гайки. Их производили вручную, и каждую гайку можно было навинтить только на один, соответствующий именно ей болт». А. А. Ханников Техника: от древности до наших дней oldevrasia.ru/library/Aleksandr-Aleksandrovich-...).
Собственно, основные причины торможение роста самосознания, которое началось, как я полагаю, в начале ХIХ века, следующие:
1. В эпоху Просвещения произошел всплеск разнообразия орудий труда, в дальнейшем: отбор наиболее перспективных самих орудий труда и их сочетаний в различных машинах. В период романтизма: стандартизации орудий труда, и создании на их основе машиностроения. Т.е. это «удлинило механическую цепочку» между обществом и природой. Дистанцировало «бытие» значительной части общества от природы. Дало начало формирования техносферы.
2. Стандартизация технических изделий привела к появлению регламентов производства и технологий, что «закрепило» (а значит: затормозило) развитие управления самосознанием области «ритуального» сознания. На данном историческом этапе – профессионального сознания. Если смотреть на сознание с точки зрения эволюции, то ИМХО, предметное («осколочное») пра-сознание, сменяется предметно-ассоциативным (мифологическим) первобытнообщинным сознанием. Далее сознание начинает дифференцироваться на подсознательном (менталитетном) уровне - на ритуальное и моральное сознания. Поскольку дифференциация происходит на подсознательном уровне, то на уровне сознания, оно продолжает быть единым. Меняется только ведущий акцент управления в менталитете…
Если же взять самым «крупным планом» эволюцию сознания, то образующееся самосознание – центр сознания, который интегрирует сознание и подсознание в одно целое. При этом остается вопрос о степени этой интегрированности. Но, сначала о специализации и причинах этой специализации. Менталитет «рулит» сознанием, если самосознание – не развито. В процессе же развития самосознания центр всей нервной системы, как я пытался это показать, переходит к самосознанию, так сказать, «по частям». Но является ли этот процесс основным в эволюции сознания?.. Что, до появления сознания было интегрирующим центром нервной системы организма, например, млекопитающего? – «Длительное время после работ Broca (1878) за этой областью признавалась лишь обонятельная функция; после исследований Economo и Koskinas (1925) стали указывать на ее возможное значение, особенно лимбической коры, для двигательной функции. Papez (1957) отметил значение лимбической системы для организации эмоционального поведения. Рядом ученых выделялась ее роль в регуляции вегетативных функций. Постепенно сложилось мнение об интегрирующих возможностях лимбической системы (Ониани Т.Н., 1980, 1983). Причем в настоящее время подчеркивается, что это ее основные функции». (Н.Л. Михайлова, Л.С. Чемпалова ФИЗИОЛОГИЯ ЦЕНТРАЛЬНОЙ НЕРВНОЙ СИСТЕМЫ. www.ulsu.ru/media/documents/%D0%9D.%D0%9B._%D0%... ). Причем, особо надо отметить: «Эмоционально-гормональные отделы лимбической системы (промежуточный мозг и древние отделы коры) формируют, независимо от сознательной деятельности, импульс индивидуальной потребности «хочу», а когнитивные отделы неокортекса, или новой коры, формируют сознательный импульс «надо» как ограничение импульса «хочу» [72]. Мыслительно-волевой акт - принятие решения и команда к действию - происходят в борьбе этих противоречивых импульсов внутри самого организма и мозга человека: эгоистических (на уровне его эволюционно более древних отделов) и альтруистических, тормозящих эгоистические (на уровне эволюционно самых молодых отделов - мыслительной коры). Принятие решения и соответствующее действие устраняют это внутреннее противоречие, снимают напряжение и возвращают систему мозга к невозбужденному, уравновешенному состоянию» (И.Г. Лаверычева Альтруизм и эгоизм с естественнонаучной точки зрения. cyberleninka.ru/article/n/altruizm-i-egoizm-s-e...).
Таким образом, получается более глобальное направление эволюции сознания за «центр управления» нервной системы в борьбе с гуморальной регуляции, и эта эволюция заключается в создании единого центра управления нервной системой человека путем интеграции гуморальной системы в работу сознания. С этой точки зрения глобальная эволюция сознания выглядит так: сначала примерно ситуационное равенство между гуморальной регуляцией и сознанием (конечная стадия пра-человека и начальная – первобытнообщинная). Потом, переходная стадия с упорядочиванием обрядов обычаев в единый жизненный цикл, в котором сознание начинает преобладать над гуморальной регуляцией, хотя первобытное общество еще не выработало систему запретов. Это общество вины, выраженной множеством конкретных табу.
«Террор» по отношению к гуморальной регуляцией был начат обществами первых цивилизаций, который, в частности выражался в чувстве превосходства над первобытным окружением. Из сознания последовательно «выдавливались» гуморальные ассоциативные «переключатели», превращая жизнь в единый, бесконечно повторяющийся ритуал. Сознательные «цепочки» представлений, благодаря этому приобрели способность удлиняться, но теряли пластичность, закосневая в незыблемости традиций, в представлениях пред- начертнастности рока, судьбы.
На этом этапе эволюции, стоит напомнить, что мораль: не чувства, а по сути, цензурный над чувствами орган сознания, предписывающий проявления в поведении человека тех или иных чувств, в такой или иной форме, экспрессии, эстетике, если угодно. Причем, предписываемым отдельному человеку обществом и, в большей части: усвояемым этим человеком безропотно в процессе воспитания при формировании своего менталитета. Поскольку менталитет – свой, а главный источник морали – общественное сознание, то, по ходу, вплоть до античности в моральном плане существовали общества стыда, по принципу: «Стыдно, когда видно». Хотя уже в эпоху древних Империй, можно сказать, что принцип несколько изменился: «Стыдно, потому что нехорошо», т.е. независимо оттого стал ли неблаговидный поступок достоянием общества или нет, хотя у многих до сих пор чувство стыда появляется только тогда, когда их начинают стыдить окружающие их люди. Но, возможно, в настоящее время, такое условие имеет и другую причину: рост индивидуальной нравственности.
Таким образом, появление морали: результат капитуляции гуморальной (собственно: эмоционально - гуморальной ее части) регуляции перед сознанием. Но, была ли эта борьба – осознанной? С одной стороны: несомненно, она протекала в сознании. Но с другой стороны, мораль человеком воспринималась, как божественные заветы, которые «пришли», так сказать, извне (об Бога). Их бессмысленно обсуждать, преступно – менять, их надо покорно исполнять. Другими словами, мораль была дана (Богом, естественным отбором и т.д. – в зависимости от мировоззрения) человеческому сознанию, выражаясь моими понятиями – во владение. Т.е. – никто не смел толковать, по-своему, заветы Бога. В тех обществах единомыслия у людей по отношению к общественной морали был выбор невелик: следовать этой морали, контролировать это следование, и наказывать за неисполнение.
В эпоху античности, не смотря на то, что общественная мораль продолжала довлеть над обществом о ней начинают рассуждать. И, хотя все рассуждения античных философов сводятся к поиску и рациональному (что уже примечательно) обоснованию образца морали, которому следует придерживаться всеми в том или ином обществе, типа:
«Ведь еще и в том ошибаются неблагодарные, что заимодавцу они начисляют лихву сверх полученной ссуды, благодеяние же считают безвозмездным. А долг и тут от промедленья растет, и чем позже ты платишь, тем больше обязан платить. Кто возвращает благодеянье без ростов, тот неблагодарный человек. Вот что, сравнивая полученное и отданное, мудрый примет в расчет». (Сенека. Нравственные письма Луцилию». Письмо LXXXI), -
но уже само наличие таких рассуждений свидетельствует о сознательном использовании философами знаний о морали. И здесь дело: не в самом ростовщичестве, а в том, что уже в античности мысля о морали, старались мыслить рационально, т.е. строит цепочки необходимого следования одной мысли за другой.
Естественно, что если меняется моральные регуляторы, меняются и то, что они регулируют. При этом: не только меняют акцент эмоционального настроя, например, в религии: вместо Бог – это закон (страх) – Бог это любовь. Но и сами чувства «шлифуется». Так, вряд ли без этой «шлифовки» в средневековом кодексе рыцарской чести появилась «куртуазность», необходимо наличествующая у идеального образа рыцаря с ее изысканностью и утонченностью чувств, например, «к Прекрасной Даме», которая позже трансформировалась в галантность. И хотя это не отменяет того, что, хотя: «Кодекс рыцарской чести не был литературным вымыслом, однако для рыцарей не менее характерна была и грубость нравов. На неблагородных и простолюдинов они взирали свысока, используя любой предлог для того, чтобы притеснить, ограбить или оскорбить их. О власти рыцарей часто говорят как о «кулачном праве»; то было не право, а произвол и насилие. Подчиненных им крестьян, как и горожан, они нещадно грабили, а то и убивали». Но, тем не менее: «Менестрели черпали свое вдохновение из возвышенных мотивов воспеваемого сословия, а в свою очередь, на их идеализированных произведениях вырастали целые поколения, воспитанные в неповторимом духе рыцарства». (Выложил — Мэлфис К.
ageiron.ru/epoha-ryitsarey/ryitsarskaya-moral).
Здесь, по-видимому, не лишне будет отметить, что периодические «всплески» к гедонизму (начиная с известного пира Валтасара) воспринимались обществом, как предвестники беды. Воспринимались им как распущенность, аморальность «цвета» общества, будь-то аристократия, интеллигенция и пр…
Тем не менее, после таких «всплесков» и отрицательной реакции на них, диапазон проявления чувств, и их состав постепенно менялись, как будто природа, в такие моменты, методом проб и ошибок, отбирала те из них, с которыми более развитое общественное сознание могло бы справиться и взять «под свой контроль», изменяя общественную мораль. Сложность этого процесса развития чувств в том, что он, в силу субъективного чувственного переживания усиливает эгоизм человека. Поэтому «чувственный» отбор во время очередного «всплеска» гедонизма направлен в стороны социализации чувств, как-то: со-переживание, со-чувствии, со-лидарности и пр.
Но и самые «старые» чувства претерпевают изменения. Так, например, страх, кроме того, что он множится в результате изменения предметных страхов, типа: «Чем выше интеллектуальный уровень ребенка, тем больше конкретных страхов он испытывает». (Психологические механизмы возникновения и коррекции страхов». А.Б. Орлов, Л.В, Орлова, Н.А. Орлова). Или изменение экзистенциональных страхов от потери Бога, до потери себя (Ср: ««Потеря Бога привела личность к состоянию отчаяния, страха и тревоги (П. Тиллих)» Извеков А. И disser.spbu.ru/disser2/disser/Izvekov_dissert.p... и: «Первым, кто четко разграничил страх и тревогу (ужас), был Кьеркегор; он противопоставил предметному страху, страху чего-либо, страх ничто: как он сам путано выразился, "ничто, с которым у индивида нет ничего общего". Мы испытываем ужас (или тревогу) в связи с перспективой потерять себя и стать ничем. Эта тревога не может быть локализована». Ирвин Ялом ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ psylib.org.ua/books/yalom01/txt02.htm).
Ну, а о, так сказать эпохальной для человечества трансформации страха, как основополагающего чувства вины в чувство стыда, и далее – в совесть, я уже писал. Могу только добавить, что совесть в данном смысле, способна даже противостоять страху («Боюсь, но должен»).
Совесть, по сути: механизм, выработанный сознанием, для защиты менталитета от произвола активного самосознания при «переделе их совместной собственности» - сознания с методическим поражением менталитета (обновление «мало-мало»). Отсюда, естественно, потребность в совести появляется только тогда, когда, «по факту» в связи с изменением «окружающей социальной среды» человека возникает потребность в «коррекции» его же менталитета, для дальнейшего успешного существования этого конкретного человека. Но, если быть корректным: это еще не рефлексия, в современном понимании, поскольку менталитет – это «в чистом виде» - не сознание, а подсознание. Хотя он и продукт сознания, и определяет сознание, и чтобы его обнаружить сознание при поддержке самосознания, должно «обернуться»… но не на самого себя, а на «наработанную» свою часть. Назад во времени: когда оно создавалось.… Но, все же: это не рефлексия, так, как «в идеальном случае» само сознание должно:
1. Критично проанализировать свое содержание;
2. Создавать (не буду томить) новую ментальную структуру, способную более рационально (компактно). Или по-другому, более адекватно служить «зеркалом» для «отражения внешнего мира».
Другими словами, создавать новое мировоззрение, которое с одинаковых позиций могло бы объяснить, насколько можно полно, свои «ноэмы» в новом «ноэзисе». В популярном описании: «озарение», когда «все содержание» сознания организуется, так что за ним становятся, в умозрении, видны новые горизонты понимания и простор осознания…
И здесь можно сказать, что вплоть до Декарта с его методом радикального сомнения (т.е. до эпохи Просвещения) сознанию людей было доступна только спонтанная эмоциональная рефлексия (т.е. рефлексия самосознанием именно менталитета). Особенность данной рефлексии, в том, что она протекала:
1. бессознательно (спонтанно, самопроизвольно), если вообще случалась.
2. Под влиянием актуального сильного чувства (можно сказать, в состоянии аффекта). Подробно, См: tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480 в поисковике: «эмоциональной рефлексии», или: philosophystorm.org/tsarev_pavel/5066 doc.
Здесь же важно уяснить, что под влиянием сильных эмоций упорядоченность сознания, а значит и принятый им порядок действий падает. Сильные ассоциативные (а позже – логические) связи слабеют. Отсюда хаотичность действий и «каша в голове», мысли «перескакивают» с одной на другую… Понятно, что такой рефлексии, практически, чужда избирательность.
Итак, если «подключить» к рассмотрению эволюции сознания проблему развития гуморальной регуляции под влиянием развития сознания, как исключительно нервной системы, то явно эта эволюция сознания (с обратной связью) становится значительно сложнее. И, далее игнорировать это «возмущение» со стороны гуморальной регуляции («представленной» сознанию главным образом, в форме эмоций-чувств)- нельзя, если считать, что итоговым результатом развития сознания должно быть создание единого центра управления «отражения» действительности под его руководством.
Переходя к данному этапу интегрирования управления человеком своего поведения, следование истории его существования нам показало: попытка «вытеснить» из управления поведением человека чувства путем ритуализации или рационализации мышления, с одновременным «табуированием» чувств, рано или поздно приводит к застою с последующим «взрывом» чувственного восприятия. Этот «взрыв» со стороны гуморальной регуляции приводит к дальнейшей социализации чувств, росту их многообразия и т.д., тем самым приводя их в соответствие с более развитым сознанием, способным удерживать эти чувства под контролем. Со стороны нервной системы (собственно, сознания) «взрыв» чувств приводит к оптимизации ее структуры, появлению новых способов управления чувствами (например – появление рационального ( в частности - логического мышления)). Но, подобный способ управления – сам нерационален. Будь это: «взрывы» бесконтрольных чувств, или очередная революция в обществе. Поэтому, в период романтизма возникает идея «общественного договора» между чувствами и сознанием у нас «в головах». Это достаточно ясно «отец» романтизма Ж.Ж. Руссо в своем стихотворении «Аллея Сильвии»:
«Всегда ль мы будем с исступленьем
Естественные чувства гнать?
Их надобно не преступленьем,
А добродетелью признать».
Т.е. период романтизма: это уже не эпоха античности, в которой чувства - «кони», которые надо «держать в узде» упиваясь обретенной рассудочностью. Не эпоха Возрождения, в которой: разум дан человеку, чтобы оправдывать свое безумство. Период романтизма - это попытка «внутреннего диалога» сознания с чувством: «Романтические поэты вступали в первую очередь, как поэты природы, воспевали то, что видели вокруг себя и в себе самих. Рефлексия – отличительная черта романтических героев, именно рефлексия принимающая порой болезненные формы». studfile.net/preview/8118640/
Собственно, в этом заключен смысл эпохи романтизма. Безусловно, что романтизм – это реакция на «царство» разума, в форме рассудка. Это и бунт против машинизации жизни, восстание против «калькуляционного» мышления. «Романтизм пропагандирует идеалистическое отношение к природе. Мир не может быть понят как механизм. Окружающую природу нужно чувствовать. Большое значение придавалось воображению, интуиции» (fil.wikireading.ru/9662 Ольшевская Наталья).
Или: «Если Просвещение характеризуется культом разума и основанной на его началах цивилизации, то романтизм утверждает культ природы, чувств и естественного в человеке. Именно в эпоху романтизма оформляются феномены туризма, альпинизма и пикника, призванные восстановить единство человека и природы. Востребованным оказывается образ «благородного дикаря», вооруженного «народной мудростью» и не испорченного цивилизацией…». ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D0%BE%D0%BC%D0%B0%...
Но, в ракурсе эволюции сознания, это именно попытка установления, как бы партнерских отношений между сознанием и чувствами. Обычно, когда говорят о литературе романтиков этого времени, указывают, что в центре их сюжета противоречие между «идеалом» и действительностью, или между личностью и «прозаической реальностью», но для меня важно несколько другое, причем, не менее важное: «Романтический герой – личность сложная, страстная, внутренний мир которой необычайно глубок, бесконечен; это целая вселенная, полная противоречий» Татьяна Шабалина. files.school-collection.edu.ru/dlrstore/b87c833...
В этой «вселенной» свобода это, прежде всего - сознательный выбор настроения (как определенного «набора» чувств), которое способно привести к намеченной цели. Казалось бы: какая разница, если и в античности, и в период романтизма, по сути: управлять чувствами? Маленький нюанс – в сомнении. Человеку античности несвойственно сомневаться. Его общество, а значит, и он сам еще сильно сковано традициями, для того, чтоб его выбор был действительно свободным. В общем-то, развивать эту тему: не моя задача. Поэтому я остановлюсь только на необходимом для продвижения своей идеи эволюции сознания. На мой взгляд, «договорняк» сознания с чувствами в момент сомнения можно разбить на три части. Прежде всего, ясно и понятно сформулировать свое желание. Во-вторых, выбрать соответственные исполнению этого желания чувства, то есть, из чувств сформировать наиболее подходящее настроение («распалить» себя, успокоить и т.д.). В-третьих, организовать их взаимодействие.
Эта взаимная адаптация чувств и сознания, очевидно, в силу традиции именуется сейчас, как «эмоциональной адаптацией». А «эмоциональная гибкость», при такой адаптации будет соответствовать «гибкости мышления», т.е. способствовать творчеству.
Тем не менее – договор не предусматривает окончательного синтеза чувств и сознания…
Процесс создания из «договора» синтеза, собственно и есть последний этап эволюции сознания, вплоть до настоящего времени. И этот процесс под воздействием растущего индивидуального сознания с одной стороны, и общественного самосознания, с другой идет волнообразно к гармонии…

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

окончание Главы 6

Давайте разбираться. У меня, все три компоненты органично связаны с этапами развития именно сознания и «с голосами», возникающими в голове человека, вопреки его текущего мышления. Вина – это страх перед «голосами» со стороны становящегося декларативного мышления человека, как фиксация различия его с процедурным. Без мистики – это не страх, а требование согласовать появившееся различие. Естественно, для первобытного человека – явление мистическое. Стыд – же является результат культурологической рефлексии, при котором это чувство приобретает свое место относительно сознания: в менталитете, более, даже точно, в той части менталитета (напомню - подсознания), которая «вошла» в его состав из общественного сознания, при его формировании. В древневосточных цивилизациях, традиционных и в условиях единомыслия эта часть обладала возможностью безоговорочно структурировать этот менталитет, и в части управления текущим сознанием индивида, была непререкаемым судьею в оценке его поступков.
А совесть? – Совесть, прежде всего, явление внутренней индивидуальной потребности вести и поступать, так или иначе. Как проявление именно индивидуальной своей внутренней потребности, она суть мерило нравственности человека и мораль общества – лишь служить ей основой. Страхи быть осужденным, тем же обществом, отходят на второй план: «Делай, что должен и свершится, чему суждено» (Марк Аврелий). Т.е., в основе совести – лежат не страхи, а понятие долга, выполнение которого может напрямую быть связано с преодолением страхов.
Другими словами между моралью и нравственностью может появиться трещина, и она тем глубже и шире, чем шире и глубже расхождения между индивидуальным и общественным самосознанием, а это становиться возможным при росте самостоятельности индивидуального самосознания и появления «многослойности» общественного самосознания в одном обществе. И в этом случае возникает проблема «свободы совести».
Собственно, из трех лозунгов: «Свободы, равенства и братства»- два культивировались уже в мировых религиях. Все люди равны перед богом, которому молятся, протестантами лишь уточнялось: без посредников. Ср.: «Еще одним великим нравственным завоеванием христианства и ислама стало религиозное обоснование концепции равенства всех людей. Равенства не в гражданском понимании, но равенства перед Богом». truemoral.ru/moral_pr.php).
Т.е. люди остаются не равны, ни между собой, ни тем более, не равны люди разных религий. Тем более, насчет братства: «Все братья во Христе». Переворот произошел в понимании свободы, который, как следствие привел к пересмотру понятий и равенства и братства. А главное в этом перевороте: «свобода совести». В чем тут «фишка»? В том, что до этого времени все государства, будь-то демократические Афины, или Персия были государствами теократического типа. В них светская власть и духовная не разделены. Вообще, понятие о светской власти появилось в императорском Риме в работе «О граде божьем» написанным Блаженным Аврелием Августином. И этому мы обязаны христианству. А почему? Потому, как я уже говорил - религиозное мышление «произрастая» из мифологического к нему не сводится. Мировые же религии, особенно христианство, практически, изначально было «заражено» … рациональностью. Это, в первую очередь, сказывается в последовательном отходе от диффузности, свойственном мифологическому мышлению. Обычная практика Древнего мира делать богов побежденного мира «своими», пользуясь их многофункциональностью и неопределенностью. В христианстве – это невозможно. Любое отклонение от строго определенных церковью догм считалось непростительной ересью, не говоря уж о других богах…
Пока была возможность вести религиозные войны «на истребление» еретиков (напр. альбигойские), концепция: одно государство – один Бог срабатывала. Заданный тем же Августином тренд понимания сосуществования государства и церкви «…в их постоянной помощи друг другу: государство защищает церковь от её врагов в лице еретиков, а церковь спо¬собствует покорности населения, обожеств¬ляя государственную власть» (Останин А.В., 2010 cyberleninka.ru/article/n/genezis-idey-svetskoy....), просуществовал очень долго. Но после кровопролитных религиозных войн в Европе, когда выяснилось, что «некоторую ересь извести – невозможно, а борьба с нею рушит само государство», произошло вынужденное осознание, что догматы даже мировой религии не способны ритуализировать не только всю деятельность народа в том, или ином государстве. Но и служить единым каноном (в качестве морали), способным регулировать единые нормы поведения этих народов. Возьмем, к примеру, заповедь: «Не убий». Всю историю христианства, не говоря уж о человечестве, происходит постоянное нарушение этого закона. Так, согласно Библии только Моисей сошел с горы Синай и зачитал десять заповедей господних, как тут же «выдал одиннадцатую»: «И он сказал им: так говорит Господь Бог Израилев: возложите каждый свой меч на бедро свое, пройдите по стану от ворот до ворот и обратно, и убивайте каждый брата своего, каждый друга своего, каждый ближнего своего. И сделали сыны Левиины по слову Моисея: и пало в тот день из народа около трех тысяч человек» (Исх. 32:20). И, за тысячелетия существования христианства накопилось множество «отмазок», когда, по словам Гиппиус: «нельзя убивать, но надо» (Гиппиус «Меч и крест» anthropology.rchgi.spb.ru/pdf/67_Gippius4.pdf ). Причем, иногда одна и та же мораль диктует различные отношения к воину и палачу, которые: производят одинаковые факты – убийства… Этого нет в заповедях: есть императив: «Не убий», то есть высшая степень абстракции, которая «согласно духу» христианства конкретизируется на множество, когда «надо». Но если «надо» и палачу (инквизиции) и воину, то рассудить, «по духу» - это, в общем-то, дать собственное толкование, как собственно и делали отцы церкви толкуя слова Моисеевы.… И оказалось (словами Апресняна) что: «Моральные идеи абстрактны, и в своих высших требованиях мораль, конечно, "оторвана" от конкретных экономических, политических, социальных отношений. Тем не менее, она вплетена в общественные отношения». (АПРЕСЯН Р.Г. Идея морали и базовые нормативно-этические программы.). А попытки конкретизировать эти идеи, приводит к их релитивизации, потому, что появляются «другие стороны», типа: «это» - несомненно зло, но с другой стороны – не было бы этого зла не появилось бы «это» добро.… Вспомните: «не было счастья, да несчастье помогло», «Кто нужды не знал, тот и счастья не узнает» и т.д. А почему так получается?... Вернемся к тому, о чем я говорил ранее:
1. «… моральная адверсия по сути - установление сознательного контроля над чувствами». Эпоха Просвещения, говоря словами Гюстава Флобера – время «воспитания чувств».
2. Особенность менталитета, как я уже писал, в том, что в подсознании представление памяти выстраиваются, группируются, более ориентируясь на эмоциональные «маркеры» сродства, чем на «маркеры» временной последовательности смены процедурных представлений. Поэтому фактор времени превращается из «линейного следования» в «плоскостной эмоциональный ландшафт», из которого в сознание можно относительно легко «вернуть» ту или иную информацию из прошлого. Именно эмоциональный «маркер» представлений сознания «скрывает» менталитет от сознания переводит их в подсознание в область сродни интуиции. Здесь хочу поправить себя (или: уточнить). Основная масса содержания менталитета «заслонена» от сознания, не только «естественной» направленности сознания «вовне»: на осознание текущего состояния человека и его текущего окружения («среды») - и поэтому воспоминания само по себе нуждаются в определенном ментальном усилии. Но и тем, что:
1. Для современных инновационных обществ усиливают недоступность:
а) как отличие «технологических цепочек» (ритуальной составляющей менталитета) осваиваемых человеком во время взросления от «цепочек», используемых в течение самостоятельной жизни. Ускорение технического прогресса, в частности замедляется, например, консервативностью учебных программ. Ведь здесь важно не только вносить в учебные программы соответствующих новых технологий, но и сама перестройка их самих, в «духе осевого времени».
б) так и изменение профиля «плоскостного эмоционального ландшафта» отвечающего за мораль.
На последнем я остановлюсь более подробно и в «более крупном историческом масштабе» - для традиционных обществ, в целом (включая средние века, а в существенной мере античность), - именно различие между эмоциональными и словесными («синтаксическими») маркерами является базовым для всей эволюции сознания (а для традиционных обществ – и единственным). Этому базовому различию, как раз и обязаны мы тому, что менталитету свойственна относительная недоступность для сознания и возможность управления им. А основной способ преодолеть эту недоступность – увеличение степени абстрагирования, и соответственно - способности к воображению.
Почему так широко?
Исходя из сказанного ранее каждую адверсию сознания (ритуальную, моральную, рассудочную) я делю на три этапа: этап владения, этап пользования и этап распоряжения индивидуумом той или иной адверсии. Эволюционно эти этапы следуют, так как они перечислены. Но, это не значит, что все этапы каждой адверсии сознание должно пройти, прежде появления новой адверсии. И, в первую очередь, это связано с тем, что развитие общественного самосознания в конкретном историческом обществе протекает неравномерно (пульсирующее), и большую роль в развитии общественного самосознания имеет разделение на внеэкономическую и экономическую форму принуждения к труду.
Ну и конечно, базовое различие, т.е. особенности консервативного менталитета, удобнее рассматривать на больших промежутках исторического времени. Как я, опять же писал выше- с одной стороны: «Эмоции имеют тенденцию к обобщению. Все ситуации, сколько-нибудь схожие с теми, что уже были пережиты, приобретают определенный эмоциональный маркер.
Справедлива пословица: ʼʼОбжегшись на молоке, дуют и на водуʼʼ. В целом механизм обобщения эмоций носит позитивный характер, но иногда он приобретает и патологические, нерациональные формы фобий». referatwork.ru/category/psikhologiya/view/36557...
И, поскольку нас будет интересовать, прежде всего, следообразующая функция эмоций, то нелишне напомнить, что:
«Следообразующая функция. Проявляется в образовании устойчивых положительных и отрицательных ассоциативных (условнорефлекторных) связей между эмоцией и ситуацией (предметом, человеком и т. д.). Эти ассоциации позволяют в будущем предвосхищать возможное развитие событий на базе прошлого эмоционального опыта и строить на этой основе адекватное поведение. Положительные эмоции закрепляют определенные способы поведения, а отрицательные эмоции тормозят их. По меткому замечанию В.В.Нурковой и Н.Б.Березанской, «все ситуации, сколько-нибудь схожие с теми, что уже были пережиты, приобретают определенный эмоциональный маркер». (А. Бабиков. Психологические основы общей теории. alexbabikov.ru/?p=141 ).
С другой стороны: «В трудовом процессе могут соединяться представления сознания как с положительными, так и с отрицательными эмоциональными маркерами, которые не только видоизменяются за счет образующейся между ними связи, но и образуют новые, интегративные чувства» (См., выше). А, могут образовываться и, просто, смешанные чувства, напр: «Однако нелюбовь являет собой смешанное чувство — это уже не любовь, но еще и не ненависть, а некое менее интенсивное переживание…
Отрицание доверия, уважения в не любви указывает на деструктивные процес¬сы, происходящие внутри эмоционального состояния. Подобно глыбам древних материков, данные «эмоциональные бреши» смыкаются или, исходя из принципа нетерпимости системы к пустоте, заполняются недоверием, неуважением, инфи¬цируя эмоциональное переживание. Как любой вирус, антитела отрицательных эмоций постепенно трансформируют любовь в нелюбовь. Важно отметить, что на первый план выступает не появление противоположной эмоции — ненависти, а исчезновение любви. Поэтому нелюбовь является эмоциональным следом любви, не столько моментальной, сколько отсроченной реакцией на определенный стимул… (Штеба А.А. cyberleninka.ru/article/n/smeshannaya-emotsiya-... ).
И, далее (на основании сказанного): «устойчивые ассоциативные связи между эмоцией и ситуацией» приобретают и устойчивость и оценку (положительные, отрицательные), если они:
а) постоянно повторяются. Наиболее простое обоснование этого повторение: замкнутый жизненный цикл при стабильных условиях (традиционные общества);
б) важное значение при определении оценки поведения имеет установление границ ситуации (установление длины причинно-следственных связей связанных с тем или иным поведением человека). Например: «наказание во благо» (заодно об изменении морали). Статья 116 Уголовного кодекса Российской Федерации (побои) («закон о шлепках»), которую РПЦ окрестила: «Законом о запрете воспитания». Вот такая моральная оценка. Все, собственно, зависит оттого сколько «шлепков» надавали ребенку в детстве, и есть ли зависимость от этих «шлепков» - на благо они пошли ребенку в его далеком будущем (дисциплинированность) или во вред (обозленность).
Или, наоборот: идти от абстрактного. Как, собственно, мысленно и делал Фома, восстанавливая обстоятельства (ситуацию), при которых Иуда потратил ворованные деньги, давая разную моральную оценку.
Если общество - традиционно, оно, как бы изолировано своими традициями от внешнего влияния. В обществах такого типа последствия от поступков «легко просматриваются» благодаря своей повторяемости и полезные из них закреплены традицией, ритуалами, обычаями, верованиями, моралью этого общества. Вредные же: табуированы и наказуемы.
Совсем другое дело - динамические, развивающиеся сообщества: кто знает, полезно или нет то, или иное изменение?.. Узнали: воробьи уничтожают посевы. Следовательно, каждому китайцу убивать воробья – это морально.… Если нарушается замкнутость жизненного цикла при стабильных условиях (традиционные общества) – нарушается повторяемость и последствия – непредсказуемы. Например, что мешало, кроме мнения Николая I принять в России решение о строительстве первых железных дорог? Например: «Директор обоих этих (Колпинский литейный завод, и Александровской мануфактура) заведений англичанин генерал-лейтенант Вильсон, по словам Мельникова, «возымел опасение, что близкое соседство с железною дорогою может иметь вредное влияние на нравственность заводского населения и поэтому настоятельно требовал, чтобы отнесли далее линию»» (А.Г. Чукарев docplayer.ru/68650075-General-zheleznyh-dorog-i...)
Или, более «приземлено»: «Граф К.Ф. Толь говорил, что железные дороги «могут поколебать сами вековые устои России», поскольку они «есть самое демократическое учреждение, какое только можно было придумать для преобразования государства». Министр финансов граф Е.Ф. Канкрин писал, что железные дороги уничтожат «столь необходимую общественную иерархию», поскольку новый вид транспорта приведет «к равенству сословий, так как и сановник и простак, барин и мужик поедут, сидя рядом в вагоне, в одном посаде». (Фарид Хусаинов spec.rzd-partner.ru/page1907927.html ). Впрочем, решающий аргумент за строительство железных дорог для Николая I, хоть и не был сугубо нравственным (в свете «не убий», но «надо»), зато легко предсказуемым: «28 февраля 1835 г. состоялось заседание комитета в присутствии Николая I. Модест Корф в своих воспоминаниях пишет, что в самом начале совещания Николай «изобразил все выгоды, какие, по его мнению, приняло бы устроение у нас железных дорог (…) особенно для внезапных, когда понадобится, передвижений войск»» (Фарид Хусаинов spec.rzd-partner.ru/page1907927.html ).
Если, кратко резюмировать, то я полностью разделяю мысль, что: «Так, из практической необходимости, зарождалась наша мораль и со временем меняла нас и наши чувства, что приводило к появлению новой морали» (Юрий КИРПИЧЁВ www.krugozormagazine.com/show/Evoluciya_morali.... ). Н-да со временем мораль меняла нас и наши чувства. Но если до эпохи Просвещения сама мораль изменялась стихийно, то начиная с эпохи Просвещения, под влиянием моральной адверсии, она подверглась сознательному влиянию человека. Действительно, до этого времени законы, и мораль воспринимались, как от Бога. С течением времени, а особенно в эпохе Просвещения, происхождение законов потеряли свой сакральный покров, и предстало в форме общественного договора, который, как договор может быть пересмотрен на разумных основах. В принципе, с моралью произошло то же самое: после длительных религиозных войн, у которых не оказалось победителей, противоположные стороны вынуждены были договариваться о своем совместном проживании. Например, Аугсбургский религиозный мир (1555 г.), «Акт о терпимости» (1689 г.), Нантский эдикт (1598), и др. В итоге: «Для чувственной этики западного общества не существует священных абсолютов, универсальных ценностей. П. Сорокин проделал огромную работу и показал, что для буржуазной цивилизации Запада, начиная с XIV и по XX в. характерна прогрессирующая релятивизация этических ценностей. Мы живем в эпоху, когда происходит чрезвычайная релятивизация и разрушение этих ценностей: «Они в свою очередь являются показателем умственной и моральной анархии, ибо ценность, которая больше не универсальна, становится псевдоценностью, игрушкой фантазий и желаний» (П. Сорокин). Вполне закономерно, что идет процесс отрицания ценностей чувственной этики, наблюдается тяга к абсолютным ценностям, выраженным в лице Христа, Будды и других религиозных пророков или моральных ценностей социализма (разумеется, не казарменного, ведомственного социализма), к которым склоняется все больше людей на Западе. studfile.net/preview/1194790/page:25/
Процесс релятивизации этических ценностей с моей точки зрения: это экспансия сознания в подсознания (т.е.- моральная адверсия), которая в эпоху Просвещения стала систематическим осознаваемым процессом, постепенно приобретающим индивидуальные черты. Т.е. самосознание, как источник активности сознания пытается гармонизировать себя с другим источником активности – менталитетом, как своей основой. Самосознание приобретает силу, способную противостоять, или, лучше сказать корректировать свою основу. Другими словами, самосознание, благодаря автобиографической памяти («обители» самосознания), получает пока еще непроизвольный (неосознанный) доступ к менталитету, как способу управления им.
Процесс моральной адверсии, прежде всего, проявился в религии, что, в итоге, привело к необходимости создания светских государств.
«Правда, первоначально свобода совести понималась как свобода вероисповеданий - т.е. в противоречие концепции «одно государство - один народ - одна вера» возможность для граждан одного и того же государства исповедовать различную веру (например, в Европе - различных направлений христианства, таких как католицизм и протестантство)». Автор: Белявский Д.С.
Источник: superinf.ru/view_helpstud.php?id=2537.
Процесс моральной адверсии протекал постепенно и болезненно в государствах того времени, принимая разную форму, но общее направление его развития, в общих чертах было одинаковым, сначала, внутренний, времен Возрождения: «Папа Александр VI и проповедник Савонарола – два обрыва пропасти, в которую провалилась религия». (Горелов. А.А. История мировых религий religion.wikireading.ru/73394). Не то, чтоб раньше не было ересей, а то, что Савонаролу, как раз, и нельзя было обвинить в ереси. Он (доминиканец) был «плоть от плоти» - искренний католик, который как и другие (Ян Гус, Франциск Ассизский и др.), обличал нравственное падение церкви, во главе с папой (Александром IУ) – индульгенции, разврат, обличал социальную несправедливость и т.д., требуя глубокой реформы католической церкви в духе возвращения к апостольскому идеалу. Ни увещевания, ни угрозы Божьего суда.
В мае 1497 г. папа отлучил Савонаролу от церкви. 22 мая 1498 Савонарола и его соратники, фра Доменико и фра Сильвестро, были схвачены по приказу синьории, и были приговорены к смертной казни. На следующий день они были повешены, а затем их тела были сожжены. А в 1517 г. М. Лютер прибивает к дверям церкви лист с 95 тезисами, положившими начало Реформации. И проблема уже была, опять же – не в том, что его учение было враждебно учению Христа (образно говоря – церковью небесной), но было против церкви земной. Ср.: «Ведь так было с Лютером. Когда он, как Паскаль, вдруг увидел своими глазами, что земные ключи от царства Небесного находятся в руках того, кто трижды отрекся от Бога, и когда он, в ужасе пред сделанным открытием, отвел свои глаза от земли и стал искать правды на небе - это кончилось совершенным разрывом с Церковью» (Л. Шестов НА ВЕСАХ ИОВА). Т.е. раз реформация изнутри «земной церкви» оказалась невозможна - надо решать вопрос более радикально: такая церковь не нужна, а «…все верующие являются священниками, получающими всю необходимую благодать от Бога при крещении» ( acoustic-fest.ru/svyashhennik-v-tserkvi-941/#i-...) и крещение принимать в зрелом возрасте (т.е. сознательно). Церковь к этому времени так дискредитировала себя, и апелляция к правильности церковных ритуалов при обращении к Богу на освященном священниками месте - уже не убеждала многих.
Уверенность, что можно обращаться к Богу без посредников придавала силы самосознанию, способность влиять на менталитет, который еще долгое время оставался монолитным (в смысле: передающимся поколением поколению, практически неизменным). Т.е. нужна была смена множества поколений, чтобы накопившиеся изменения привели к существенному изменению менталитета. Есть еще один момент в понимании менталитета, как монолита. В традиционных обществах, благодаря тому, что менталитет, как индивидуальное подсознание «шире» по содержанию (но и абстрактнее) чем индивидуальное сознание, то его «избыточность», связанная с областью межличностных отношений в обществе – также претерпевает в динамических обществах крупные изменения. Это связано:
1) с повышением мобильности существования индивидуального сознания в обществе.
2) с повышением роли индивидуального самосознания, появившейся у него способностью влиять на содержание своего менталитета, как с помощью сознательного воспитания своих детей, так и за счет изменения своего сознания, связанного с повышенной мобильностью существования самого человека.
Немного расшифрую (конкретизирую). Менталитет с повышением мобильности существования индивидуального сознания позволяет более абстрактно и более полно передавать растущим поколениям существенные черты того общества, в котором он формируется. И как я уже писал, благодаря менталитету, чем меньше общество в результате какого-нибудь катаклизма потеряет своих людей, выполняющих ту или иную функцию в нем, тем точнее воспроизведет себя после катастрофы, складывая «уцелевшие пазлы» из «кусочков подсознания», в которых сохранилось бывшее общественное сознание. Естественно, если не учитывать активности самосознания, которое с ослаблением связей «пазлов» индивидуального менталитет (в подсознании индивидуума) ослабляет силу воздействия «пазла» менталитета в подсознании индивида. В противном случае, под влиянием самосознания «ослабленный» менталитет склонен к «мутации». Так было и раньше. Но никогда в одном обществе, ослабленном религиозными войнами, не возникало нужды сосуществовать с двумя (или более) моралями. Собственно, именно резко возросшая аморальность, прежде всего, духовенства в эпоху Возрождения и положила начало религиозных войн. А также растущая, благодаря книгопечатанию доступность исторической памяти – проиллюстрировала, к тому же и неискоренимость в церкви подобных процессов. И самосознание нашло иной выход из этого тупика: конкуренция церквей, без смены веры. Этот процесс происходил и раньше (размежевание, например, на католиков и православных), но следовал строго принципу: одно государство – одна церковь. Стремление к обособленности от власти Папы, последовательно можно проследить по англиканской церкви.
Но, чтобы в одном государстве одновременно существовали две церкви – стало возможным только в результате религиозных войн. Хотя, поначалу старались следовать территориальному разделению этих церквей внутри государства (напр., в феодально-раздробленной Германии). И так, как, поскольку уравнение прав граждан с различной верой, перед государством – довольно длительный исторический процесс, то вопрос о свободе совести, сначала принял форму – борьбы за свободу вероисповеданий.… Но, почему понятие «свободы, именно, совести», послужило фундаментом для такой расширительной трактовки?.. Потому, что моральные ценности, как и нравственные теории той эпохи, хотя продолжают ориентироваться: «…на чувственные стороны бытия человека. Но чувства пони¬маются не только в эвдемонистическом плане, как условия достижения счастья, как позитивные эмоции, способствующие радости жизни…» (А. В. Разин. Исторические формы морали и современная этика cyberleninka.ru/article/n/istoricheskie-formy-m...). Т.е., в эти «чувственные стороны бытия» начинает все более плотно вплетается «рассудочная» часть, которая исподволь начинает ими руководить. Учитывая то, что рассудочная часть представляет индивидуальное самосознание, активность которого определяется эгоизмом, эпоху Просвещения, в целом можно определить, как утверждение морали разумного эгоизма.
В чем же различие этих моралей, если они основаны на одних и тех же – христианских заповедях?.. Поскольку становится, очевидно, куда я веду ответ, по – поводу эволюции морали,- нельзя не затронуть вопрос о классовости морали в одном обществе. Действительно, например, в феодальном (развитом) обществе рыцарские добродетели: мужество, благородство, честь – плохо сочетается с послушанием, кротостью и смирением – предписываемым крестьянам. По современным понятиям это выражение форм одной культуры (религиозной). Другое дело: образование разных видов одной культуры. Под разными видами, в данном случае, я говорю о сельской и городской культуре. Дело в том, что, если, ячейка цивилизации: город и прилегающая к нему сельская местность, населенные людьми одной культуры, которые, собственно и регенерируют это культуру. Городом можно считать поселение более 12 тыс. человек, хотя в разное время и в разных природных и исторических условиях - эта цифра варьирует, но, в среднем остается близкой к приведенному. Оставим в стороне, то что в городе, обычно сосредоточены административные, религиозные и пр. функции. Главное сейчас то, что во все времена до эпохи Просвещения, выполнялась формула: «одно государство - один (доминирующий) народ – одна (доминирующая) вера». Но можно сказать и более широко: «Одно государство – одна культура (доминирующая)». В эпоху Просвещения культура одной страны впервые разделилась на два вида. В чем тут суть? С точки зрения культуры, как формы, например, в классовом разрезе: феодалы и крепостные не могут существовать по – раздельности, так же, как не могут раздельно существовать пролетариат и буржуа, поэтому разным формам культуры соответствует разные формы одной религии «циркулирующие» внутри соответствующих классов. Но буржуа и пролетариат, могут существовать без феодалов и крепостных, и наоборот. И в существенном смысле в эпоху Просвещение эти «пары классов» существовали, как бы параллельно друг с другом. Понятно, что эта «параллельность» пролегает по черте городов. Понятно, что жителям городов, считай со времен появления древневосточных Империй (Хеттская, Новоассирийская и пр.): «…были свойственны известный динамизм, проявляющийся в значительной восприимчивости к новому, к «чужому», определённая мобильность, выразившаяся в психологической расположенности к перемене мест и ценностей, несомненный уклон в сторону универсализма…явная интеллектуальность» (Вайнберг И.П. Там же. С. 34). Во II тыс. до н.э., наблюдается процесс предоставления городам самоуправления, т.е. дела города решались собранием горожан «у ворот» и старейшинами.
Но в эпоху Просвещения, культурный лаг — разрыв в культурном уровне между городом и селом — резко углубляется. Нет, по-прежнему город и село – в одном государстве, но:
1) была достигнута «минимальная планка» уровня урбанизации государства: 10-15%., при которой городское население начинает играть существенную роль в формировании культуры того или иного государства. Неспроста античный феномен, во многом повторенный в эпохе Возрождения связан с образованием городов - государств, которые, благодаря морской торговле были способны изменить долю городского населения в этих мини-государствах.
2). Но этого было – мало, чтобы «античное Возрождение» превратилось в Возрождение конца средневековья. В какой-то мере, это напоминает, как мезолитическая культура рыболовов, распространенная в местах озер, рек (например, культура Аркиниан) и берегу моря (натуфийская культура), так и не смогла «перейти в неолит», не заменив при этом значительную часть своего рациона на продукты земледелия. Это можно объяснить разными причинами: невозможностью длительного хранения (рыбы), нерегулярностью богатого улова и т.д. Но, с моей точки зрения, как в случае земледелия, нужно было преодолеть, прежде всего, психологический барьер. А именно, закапывать в землю зерно (и корнеплоды), которые собрали, и которые можно съесть сейчас (см. ранее). А в случае торговли – не просто перемещаться самому по естественным тропам к городам, но строить дороги, чтобы упростить раз и навсегда само передвижение (Рим, правда, поначалу начал их строить в военных целях). Эти свидетельствует о значительном росте (в первом случая – становления) абстрактного мышления общественного сознания. Да, именно дороги, связывающие города в единый цельный организм государства, с учетом урбанизации в рамках единого государства, позволили ослабить связь с сельской местностью.
С одной стороны, несмотря на еще низкую степень урбанизации в рамках государства дороги расширили постоянную связь между собой, с другой – уменьшили связь с местными сельскими окрестностями. Еще сильная, но центробежная аристократия, лишившись абсолютного контроля над дорогами, лишилась в значительной степени влияния на городские советы. Для самого города снабжение продовольствием не стало проблемой разговора с монополистом: «нет» – закупим в соседней области.
С другой стороны, закупки продовольствия стали вопросом экономическим купцов, т.е. между селом и городом возникла «прокладка» из посредников-купцов тем самым еще больше изолировав основную растущую (мануфактуры) массу горожан от влияния культуры села. Хотя, даже, так называемым централизованным мануфактурам еще характерно объединение в едином экономическом процессе горожан с все еще значительным числом крестьян - «надомников».
Можно назвать еще множество признаков являющихся отличиями между городской и сельской культурой, которые были заложены в эпоху Просвещения и сохранившиеся, практически до нашего времени. Например, благодаря распространенности к тому времени карманных механических часов. Если в сельской местности: «……как заметил Жак Ле Гофф,: «крестьянин подчинялся... метеорологическому времени, смене времен года», в то время как на рынке «минуты и секунды могли создать и погубить целые состояния», как на парижских пристанях.
Это городское, экономическое время имело и другую сторону. Время стало предметом потребления, измерявшимся в рабочих часах, за которые следовало платить установленное жалованье… Время перемен и время, измеряемое часовой стрелкой, было двуликим Янусом экономики» (по Ричард Сеннет
magazines.gorky.media/logos/2002/3/kazhdyj-sam-...).
Другое подобное отличие. Для сельской культуры характерно: «Плотный неформальный контроль за поведением каждого члена такой локальной общности. Вся жизнь крестьянина проходит на глазах всей деревни. Постепенно формируется дух сплоченной закрытой общины, где все за одного и один за всех». (Кравченко А. И. Культурология ) ma.cfuv.ru/docs/229884/%D0%90.%D0%98.%20%D0%9A%...
В то время, как для городской культуры:
«…наличие огромного числа незнакомых людей (анонимность социальных отношений), благодаря чему индивид чувствует себя более свободным и раскованным и в то же время получает возможность создавать или выбирать круг общения по интересам. Отличительной особенностью городской культуры выступает одиночество в толпе» (Кравченко А. И. Культурология). Т.е. рушится ключевое понятие: «община», ее начинает постепенно заменять (по значимости) «семья». Но, что более важно для конкретно эпохи Просвещения, так это резко возросший уровень грамотности городского населения, что в условиях, когда:
1. «Некоторые наиболее развитые районы Новой Англии, старой Англии, пиетистской Германии, Рейнской области, северо-восточной Франции достигли такого уровня обеспеченности книгами, который не был превзойден и в XIX веке. В общем и целом с 1680 по 1780 год сфера распространения непрерывно расширявшегося в письменной форме культурного багажа письменной цивилизации увеличилась в двадцать раз…».litresp.ru/chitat/ru/%D0%A8/shonyu-pjer/civiliz...; Причем масса литературы (включая религиозную) стала печататься на национальных языках.
2, А грамотность: «В части наказов третьего сословия уровень 4 охватывает миллионы — возможно, от 40 до 45 % всего населения страны. litresp.ru/chitat/ru/%D0%A8/shonyu-pjer/civiliz....
3. И если учесть, что львиная доля напечатанного посвящена богословию,
- то, неминуемо многим простым людям становиться доступен профанный уровень религиозной культуры.
Другими словами, создается иллюзия возможности самому, читая религиозную литературу, найти путь к Богу, что, собственно, и создает благоприятные условия для протестантизма. А если это «помножить» на первую в Европе массовую пропаганду посредством листовок: «В 1534 году протестанты наводнили крупные города листовками, грубо высмеивавшими священников и мессу» (medium.com/eggheado-history/-1a55dc6e7892), то, прежде всего, именно города, которые издревле служили «рассадником ереси» оказались в центре религиозных распрей. И, как свидетельствует история:
«Семнадцатый век идет рука об руку с восемнадцатым: абсолютная зрелость, в сочетании с высоким уровнем грамотности в протестантской Европе — всеобщая грамотность привилегированной, хотя бы в этом смысле, части Германии…» (litresp.ru/chitat/ru/%D0%A8/shonyu-pjer/civiliz...).
Интересна история трансформации вынужденной веротерпимости в свободу совести. Но здесь я только кратко отмечу три момента:
1. Вопрос о составе веротерпимости. Например, удивительным образом в Англии Дж. Локком за пределы веротерпимости выносились как католики, так и атеисты (ну а с мусульманами – понятно). Нантский эдикт. Напротив, провозглашая религиозную терпимость, объявлял католическою веру – государственной.
2. Отсюда актуальность дальнейшей длительной борьбы верующих разных концессий за равные права в одном государстве.
3. Спустя около 30 лет (1714 г.) Э. Коллинз последователь и друг Дж.Локка формулиру¬ет тезис о том, что свободно думать о религиозных вопросах - долг всех людей.
Отсюда: свобода вероисповеданий – это «свободно думать о религиозных вопросах». А поскольку тогда, да и сейчас считается, что мораль и религия тесно связаны, то выбор религии, означает и выбор морали, причем для протестантов: осознанный выбор.
Последнее, даже при равенстве привлекательностей двух моралей дает преимущество протестантов перед католиками. Действительно, родители протестантов по определению менталитета, будут формировать у своих детей, преимущественно менталитет, свойственный их родителям. Соответственно, их подросшие дети будут при крещении «сознательно» принимать протестантство. В то время как дети католиков крещеные (обычно) в младенчестве, продолжают иметь шанс перейти сознательно в протестантство. Но мораль протестантства имеет преимущество в городском образе жизни способствующем росте самосознания. «Одиночество в толпе» способствует размышлению о себе среди других – о морали, как и отсутствие «плотного неформального контроля» - свободе мышления.
Сама же протестантская мораль имеет преимущество перед католической в городских условиях зарождающегося класса буржуазии. Действительно, например: «С XII-XIII вв. труд даже стал рассматриваться не как наказание Господне, а как средство спасения, как испытание, которое человек должен вынести, демонстрируя свою преданность Богу…». cyberleninka.ru/article/n/istoricheskie-formy-m...
« В евангелиях Иисус говорит об очень многом, но только не о труде. Или, скорее, там, где он говорит о нем, он относится к нему с пренебрежением. Так у Луки он говорит:
«Не заботьтесь для души вашей, что вам есть, ни для тела, во что одеться: душа больше пищи, и тело — одежды. Посмотрите на воронов: они не сеют, не жнут; нет у них ни хранилищ, ни житниц, и Бог питает их; сколько же вы лучше птиц? Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе роста хотя на один локоть? Итак, если и малейшего сделать не можете, что заботитесь о прочем? Посмотрите на лилии, как они растут: не трудятся, не прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них. Если же траву на поле, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, то кольми паче вас, маловеры! Итак, не ищите, что вам есть, или что пить, и не беспокойтесь, потому что всего этого ищут люди мира сего; ваш же Отец знает, что вы имеете нужду в том; наипаче ищите Царствия Божия, и это все приложится вам. Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство. Продавайте имения ваши и давайте милостыню» (Лк. 12:22—33). scepsis.net/library/id_1242.html
А: «Протестантизм предложил новые этические принципы жизни, что и по сей день укрепленные в сознания людей рыночного общества -трудолюбие, признания конкуренции, договоренность, аккуратность, педантизм и т.п…» studopedia.su/13_46569_moral-epohi-vozrozhdeniy...
Да, влечение к труду на всем протяжении истории рассматривалось как расплата за грехи. Даже в просвещенной античной Греции аристократы презирали физический труд (философы – механику)… А рабы, понятное дело – ненавидели.
Я не буду останавливаться на том, что трудолюбие, как в свое время: «Бог – это закон», трансформировалось в «Бог – это любовь». Не буду описывать, как трудолюбие придало более широкий смысл комплексу: аккуратности, исполнительности, педантизму, упорству, благочестию и т.д. Более важно другое:
1. В слове «трудо-любие» фактически выражено единство слабоэмоционального ритуала, с собственно эмоциями: «любовь». Любовь при таком единстве как эмоция тоже преображается, как в общем проявлении (проявления ее становятся сдержанными, поведение – более рассудочным), так и в конкретном: «Есть все основания определить трудолюбие как своего рода глубокое личное чувство по отношению к труду. Оно включает в себя и жертвенность по отношению к работе, и самоотверженность, и волю к постоянству. Любовь к труду проявляется в состоянии эмоционального подъема, воодушевления, в результате которого человеку интересно то, чем он занимается, он успешно строит карьеру и показывает высокие профессиональные достижения» Шаталова Н. И., Осипян И. Ю. www.elibrary.ru/item.asp?id=27512667
Ну, а если моим языком: происходит инверсия чувства любви с «цели труда» на «процесс труда». Образно говоря достижение (бонус) «цели труда» в усложнившихся со временем производственных процессах (как в количественных этапах, так и в их качественном многообразии) стало «настолько далеким», что для заинтересованности в его достижении одного увеличения абстрактности мышления (за которым «прячутся» подробности и трудности этапов) – мало. И далее, природа пошла обычным путем интеграции ЦНС (центральной нервной системы). В этом собственно и заключается смысл адверсии сознания с цели на средство. Реально в социуме этому способствовало дальнейшее развитие денежной системы. Я не буду углубляться в механизм подчинения купеческого капитала промышленным капиталом и к началу обособления его в торговый капитал, развернувшийся в эпоху Просвещения. Это – удел экономических наук. Меня интересует, прежде всего, изменения сознания. А здесь прослеживается следующее в эпоху Просвещения. Говоря о различии разума и рассудка, я указал, что: «Цепь смен одной трудовой операции другой, третьей и т.д. без непосредственного эмоционального подкрепления не может быть большой. Особенно если учесть неизбежное ослабление условнорефлекторных связей из-за разнообразия производства нужных орудий труда, разнообразия нюансов операций, производимых над предметом труда (разным по качеству, материалу, форме и т.д.) и над полупродуктами (случайные трещины, не тот угол удара и пр.)».
Разум же позволяет, «умозреть» в предмете труда конечную цель этого труда, которая несет с собой удовлетворение непосредственных потребностей работающего человека. Собственно ради этой «морковки» - финального удовольствия человек и трудится. И вот, благодаря продвинутости в технологиях и (в основном для эпохи Просвещения) инструментов, а также появления конкуренции, сначала между городами, а позже – между государствами (политика протекционизма): «Самодовлеющий город должен превратиться в самодовлеющее государство». (Кулишер И.М. Промышленность и рабочий класс в Западной Европе в XVI-XVIII ст. istmat.info/files/uploads/37077/kulisher_i-m_19...) – эта «морковка» начала отдаляться. Специализация подразумевает разделение создания одного продукта на «n» этапов. При оплачивании каждого, как конечного общественно значимого продукта, каждый этап становится той «морковкой», ради которой будет трудиться тот или иной специалист. Денежная же форма «морковки» создает возможность, без длительных промежуточных обменов приобрести ту долю общественных благ, которую человек заработал, производя «свой» этап создания продукта. Конечно, здесь опять-таки много вопросов о справедливой оценке общественно значимого продукта и его частей, вопрос о правильном распределении оплаты и пр., но я опять же – не об этом, я о росте индивидуального самосознания.
Я уже писал, что для традиционных обществ, в филогенетическом аспекте развитии того или иного общества именно менталитет передается следующему поколению, переходя на новый уровень доли декларативных представлений (уровень абстракции), обогащаясь за счет «ближайшей к индивидуальному сознанию» части общественного сознания. Причем, новый уровень абстракции декларативных представлений достигается самопроизвольно при общении детей со взрослыми, при формировании этого менталитета у детей. Ведь при таком общении объяснение значения и смысла слов начинается с того обыденного уровня абстракции, который принят в общении взрослыми между собой. Например, если в «ходу» общения понятие собака, то и дети, за основу берут понятие «собака», исходя из которого начинают конкретизировать вопрос о том, какие породы бывают собак, вопросами: «И это - собака?» - то тех пор, пока у них это обобщенное понятие «собака» не приобретет соответственной ясности. Собственно, когда я писал: «В менталитете «при хранении» теряется декларативная составляющая представлений сознания (собственно - процесс абстрагирования)». Под «потерями», я имел ввиду именно конкретные понятия входящие в состав более общего. Так, для автобиографической памяти (которая соединяет менталитет и самосознание в единое целое) Е.Г. Пронькина, по поводу интервальной структуры автобиографической самоидентичности пишет: «Третий аспект описывает субъективный «образ Я», используя язык тезауруса личностных черт. Для переживания самоидентичности определяющей является лексика, с помощью которой человек пользуется, описывая себя. Например, свойства, кажущиеся ему центральными атрибутами своей личности, являются ли эти свойства устойчивыми, независимыми от возрастных изменений? Система понятий, которая выделяется человеком для самохарактеристики, отражает не только фокус его внимания по отношению к собственной личности, но и систему координат его бытия, его отношений с собой и внешним миром» nauchkor.ru/uploads/documents/5bb6fef27966e104f...
И здесь прослеживаются в сознании два процесса: первый, благодаря формально-логическому мышлению, и секуляризации практических знаний, убирающих между операциями «непредсказуемые высшие силы», сознание становится способным удерживать больший объем в оперативной памяти, другая – каждая отдельная операция благодаря деньгам, приобретает самостоятельную ценность. Собственно, именно поэтому в труде и появляется любовь к самому процессу труда, а не к финальной его стадии. Здесь, опять же – много следствий, и не только в этике. Например, увеличивается многофункциональность получающихся фабрикатов, что, с одной стороны повышает ценность таких фабрикатов для других производственных цепочек, с другой стороны, увеличивает требования (а. значит, и качество) к самим фабрикатам…

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

Глава 6 Просвещение.

Глава 6

Просвещение.

Дальше лимитировать роль нравственности в эволюции сознания: просто нельзя. Нельзя «капсюлировать» этот вопрос общими замечаниями, как я делал это выше. Придется «откатится» конспективно в истории эволюции сознания несколько назад, раскрывая свои замечания по этому вопросу. Начну с ключевого: «Для человека религия – способ взятия под контроль сознания:
1. Поведение.
2. Эмоции, чувства.
3. Мыслей».
Ясно, что контроль включает в себя способность пользоваться (управлять) эмоциями (чувствами), мыслями, которые в свою очередь определяют поведение человека. Как это выглядит снаружи, я уже писал, когда упомянул: «Что в черном ящике? -Там В и С.
В – интерпретация события. С – чувство в ответ на эту интерпретацию. Не на событие! На интерпретацию». То есть: как представил в сознании то или иное событие, - такое чувство и возникло. Возьмем пример из классики (Л. Андреев «Иуда Искариот»). Иуда утаил несколько динариев и ученики Христа пришли в негодование и разгневанный Петр притащил Иуду к Иисусу. И, что Иисус?
«- Учитель сказал… Учитель сказал, что Иуда может брать денег, сколько он хочет.
Петр сердито засмеялся. Быстро, с укором взглянул на него. Иоанн и, внезапно загоревшись весь, смешивая слезы с гневом, восторг со слезами, звонко воскликнул:
- И никто не должен считать, сколько денег получил Иуда. Он наш брат, и все деньги его, как и наши, и если ему нужно много, пусть берет много, никому не говоря и ни с кем не советуясь. Иуда наш брат, и вы тяжко обидели его - так сказал учитель… Стыдно нам, братья!».
Ну, здесь та же интерпретация, которая превратила негодование и гнев в стыд и раскаяние. Все ученики Христа (кроме «Фомы неверующего»), прося прощение, поцеловали Иуду. Фома же размышлял:
«- А что же ты, Фома? - строго спросил Иоанн, наблюдавший за действиями и словами учеников.
- Я еще не знаю. Мне нужно подумать». Думал он весь день.
«Фома решительно подошел к нему - уже к вечеру это было - и сказал;
- Он прав, Иуда. Дай я поцелую тебя».
И тут, на мой взгляд, начинается весьма важное для понимания сути управления мыслями чувств: «- Но ведь я же шучу. Я шучу, мой добрый Фома, - я только хотел знать, действительно ли ты желаешь поцеловать старого, противного Иуду, вора, который украл три динария и отдал их блуднице.
- Блуднице? - удивился Фома. - А об этом ты сказал учителю?
- Вот ты опять сомневаешься, Фома. Да, блуднице. Но если бы ты знал, Фома, что это была за несчастная женщина. Уже два дня она ничего не ела…
- Ты это знаешь наверное? - смутился Фома.
- Да, конечно. Ведь я сам два дня был с нею и видел, что она ничего не ест и пьет только красное вино. Она шаталась от истощения, и я падал вместе с нею…
Фома быстро встал и, уже отойдя на несколько шагов, кинул Иуде:
- По-видимому, в тебя вселился сатана, Иуда». Андреев Леонид - Иуда Искариот royallib.com/book/andreev_leonid/iuda_iskariot....
На мой взгляд: это весьма выразительный пример того, как меняются чувства не от интерпретации, а от знания обстоятельств события.
Собственно этой связкой знания и чувств, в основном и определяется эпоха Просвещения, связанная с культом Разума. Поскольку понятие разума (и тесно с ним связанного понятие рассудка) является характеристикой исторической эпохи, и они же связаны с сознанием, необходимо снова немного отвлечься.
- -- - --- -- -- -
С моей точки зрения: разум и рассудок – два вида сознательного мышления. Соответственно их эволюция должна быть связана с развитием самого сознательного мышления. Судя по современным представлениям о них легко заметить, что свойства рассудка (жёсткая определённость, строгость различений и утверждений, тенденция к упрощению и схематизации, оперирование понятиями согласно твёрдо установленным правилам) не только придаёт ему вид «некоего духовного автомата» (Алексеев П.В., Панин А.В. Теория познания и диалектика. М., 1991.. С. 166). И, с точки зрения физического «сопровождение» деятельности человека, эти свойства рассудка наиболее точно соответствуют отражению однообразной, слабоэмоциональной (типичной) физической работе с последовательной причинностной сменой операций.
Что же касается разума – то он «пламенный», «вдохновенный», «дерзновенный». Отсюда: если именно трудовая деятельность породила мышление в целом и рассудок, то какова может быть роль в отражении именно трудовой деятельности у разума? Растущее количество операций при создании более удобных орудий труда приводит ко всё большему разрыву между стимулом к изготовлению орудий и удовлетворением потребностей при помощи этих созданных орудий. Цепь смен одной трудовой операции другой, третьей и т.д. без непосредственного эмоционального подкрепления не может быть большой. Особенно если учесть неизбежное ослабление условнорефлекторных связей из-за разнообразия производства нужных орудий труда, разнообразия нюансов операций, производимых над предметом труда (разным по качеству, материалу, форме и т.д.) и над полупродуктами (случайные трещины, не тот угол удара и пр.). Отсюда функции разума в процессе труда – это, прежде всего, «видение» в предмете труда конечной цели труда ВО ВРЕМЯ ЕЁ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ (т.е. в момент удовлетворения своих потребностей ПОСРЕДСТВОМ этого орудия труда). Отсюда – повышенная эмоциональность разума. Отсюда же (из непосредственного «видения» конечной цели (СМЫСЛА) труда в предмете труда без представления длинной цепи преобразований одного в другое) «дерзновенность» и «вдохновение» (в том числе, и на начало трудовой деятельности). Первичная функция разума, таким образом, схожа на создание эмоциональной «разности потенциалов» между начальными и конечными условиями трудовой деятельности путём включения этой трудовой деятельности в полный жизненный цикл. Благодаря этой «разности» многочисленные известные трудовые операции (представления), возможно, из разных трудовых процессов, выстраиваются в конкретную цепь производства, в том числе, и нового, ни разу не производившегося ранее человеком продукта труда. Именно разум (переключатель режимов?), таким образом:
а) придаёт длинной цепочке трудовых действий смысл (причем - чем отвлеченней цель - тем декларативный смысл) путём включённости предмета и продукта труда в жизненный цикл;
б) является причиной «подвижности» представлений о трудовом процессе.
Понятие о разуме и о рассудке появляются в античности, но в целом различия между ними остается в философии античности довольно смутными, хотя большинство античных философов определяют разум в своем «положении» относительно рассудка выше «по рангу», так Гераклит писал (видимо): «Поэтому должно следовать общему значит «общий»}, но хотя разум (логос) — общ, большинство [людей] живет так, как если бы у них был особенный рассудок (^ppdvTjaic)… Гераклит сущностью судьбы полагал разум (логос), пронизывающий субстанцию Вселенной. . . Там же, I, 7, 22: Гераклит . . . [определял] судьбу как разум (ло¬гос), творящий [все] вещи через [их] «бег-в-противоположные- стороны» [ср. фр. 64] ». (ФРАГМЕНТЫ РАННИХ ГРЕЧЕСНИХ ФИЛОСОФОВ т.1). Моя интерпретация: Коль скоро разум: вселенский закон, то рассудок - «мнение», но благодаря умению рассуждать, можно познать «Логос»… Так, или иначе, центральной темой в античной философии становится рассудок. Недаром Пифагор считал, что: «Душа человека разделяется на три части: ум (nous), рассудок (phren) и страсть (thymos). Ум и страсть есть и в других живых существах, но рассудок — только в человеке» ( Диоген Лаэртский. Жизнь, учения и изречения знаменитых философов). А Платон «поднял» тему рассудительности в своем диалоге «Хармид», на новый уровень, в частности, по вопросу: может ли человек, обладающий рассудительностью, осознавать что он ею обладает?.. Для философов античности понятие рассудка (софросюне) было открытием, которым они учились пользоваться с пользой для себя (аристотелевская логика). В эпоху Возрождения произошло дальнейшее развитие знания о сознании. Николай Кузанский четко развел рассудок и разум по функциям выполняемым ими в мышлении:
Рассудок – «только рассудок есть мера множества, величины и сложения, так что без него ничего из этого не остается». Число есть некое естественное производящее начало деятельности рассудка; не обладающие умом, например животные, не считают. «Число есть не что иное, как развернутый рассудок…. Поэтому рассудок есть слово разума, в котором [разум] отражается, как в своем образе… рассудок пользуется чувством как орудием различения чувственных вещей, но сам он тот, который различает в чувстве чувственно воспринимаемое…» (Николай Кузанский. Сочинения в 2-х томах. Т. 1.).. Т.е. то, что в будущем М. Хайдеггер пренебрежительно назовет: «калькулирующим мышлением».
Разум же: «сам разум есть число сверхпростого единства … разум должен сначала всеми силами стремиться к той высшей простоте, где совпадают любые противоположности…».
Таким образом, Н.Кузанский положил начало рассмотрения функций и особенностей разума и рассудка, как чисто человеческих качеств сознания. И если, так сказать, из естественных изначальных функций сознания изложенных выше по отношению к предметному труду, которые появились у человека спонтанно вместе с самим сознанием вести их развитие, то, можно сказать, Кузанским началось осознание таких «сдвигов» этих функций в сторону декларативного мышления (абстрагирование – особенно разума) и увеличения специфики своих функций. Так, изначальная функция рассудка: закрепление последовательности трудовых операций, была перенесена и на цепь рассуждений при планировании этих действий в уме. И на критический анализ причин, которые могут помешать реализовать эту цепочку на деле. Само по себе увеличение цепочки в связи с ростом числа операций, плюс необходимое отвлечение при оценке возможных причин, могущих помешать выполнению задуманного, должны были привести к росту эмоционального потенциала сознательного мышления.
Но рост эмоций находится в обратным отношении к длине планируемой трудовой цепочки: при увеличении эмоций: мысли теряют строгую последовательность, начинают «скакать», путаться. Чтобы уменьшить эмоциональный потенциал и при этом - не «укорачивать» цепочку необходимых действий природа направила умственную деятельность на, прежде всего, увеличение «прозрачности» языка. Чуть подробнее: tsarevpp.diary.ru/?tag=4333340 поисковик: «прозрачно». Здесь, лишь основные моменты. Суть прозрачности понятия: когда наше языковое представление совпадет с процедурным (вдруг - увидели). И мы, сопоставляя процедурное представление с языковым представлением, можем однозначно опознать, что перед нами, действительно ли, перед нами - «олень благородный»,, а не лось европейский. Если это так. значит, можно смело говорить, что языковое описание (язык)- ПРОЗРАЧНЫЙ. Суть прозрачности языка: Прозрачный язык тот, который при общении, не оставляет неясности и двусмысленности.
Отсюда, исторически первым улучшение прозрачности языка, после спонтанного формирования его грамматики и синтаксиса свойственным всем естественным языкам в той или иной мере, было то самое «каталогизирование» понятий и классификация явлений окружающего мира, которая, напомню, получила особое распространение во II – I тыс. до н.э. на Древнем Востоке.… Возникшее внимание к понятию, без которого невозможно «каталагизирование» естественно привело к проблеме определения понятия, а значит к выделению существенных черт через понятие определяемого. Собственно, этим был подготовлен очередной этап в проблеме увеличения прозрачности языка в античности. Открытие Аристотелем законов формальной логики стало основой, на которой начало развиваться дискурсивное мышление, которое, как раз, и приписывается рассудку. И хотя интеллектуальная интуиция (его элементы) появилась даже раньше дискурсивного мышления она до сих пор остается неким: «… "урод(ом)" в дружной семье логических категорий, объявленная вне закона и снисходительно поощряемая за задворками философских трактатов» (К.А.Свасьян. ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКОЕ ПОЗНАНИЕ ПРОПЕДЕВТИКА И КРИТИКА), из-за невозможности формализации. Дело здесь, видимо в том, что, по своей специфике интеллектуальная интуиция суть эволюция более диффузного, ассоциированного первобытного мифологического мышления, в то время как дискурс - результат трансформации ритуального мышления в сторону роста доминирующего над процедурным декларативного мышления. Античность тип сознательного мышления же более опиралась на сложившуюся грамматику и семантику (т.е. на структуру языка), чем на сформировавший ее синтез процедурного и декларативного мышления, переводя, таким образом, сознательное мышление «в область» преимущественно декларативного смысла…
Тем самым развитие сознания в античности шло по пути предоставления большей свободы декларативных представлений от процедурных. Но при этом (то есть, при опоре на язык) сознательное мышление, однако, продолжает на новом уровне сохранять свою дихотомию: рассудочное мышление и разумное - более правильно: эйдетическое. Первое мыслит понятиями, второе: мыслит понятия.…
Тут надо пояснить. Здесь стоит напомнить, что деятельность рассудка - наиболее «чистого инструмента» словесно-логического познания мира принято называть РАЦИОНАЛЬНОЙ (закономерной, оптимальной, логос), в то время как эмоции, и производное под влиянием их: разум - иррациональными (эйдос, инсайт), когда в действительности - НАОБОРОТ, потому как эмоции (чувства) подвергаются ЕСТЕСТВЕННОЙ корреляции на соответствие отражаемой ими природы («слушай СЕРДЦЕМ - оно НЕ ОБМАНЕТ»), в то время, как рассудок, основанный на декларативной памяти, должен САМ выработать (и потому - ИСКУССТВЕННЫЕ) их корреляты, в процессе своего функционирования: «путем ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ проб и ошибок».
Отсюда, в частности, само по себе разумеющееся, также и то, что на место механизма естественной корреляции, должны появиться искусственные корреляты соответствия. Конечно, эти искусственные корреляты, должны появиться естественным образом. Если конечно, мы не хотим привлечь к развитию сознания нечто внешнее, типа Бога…
Т.е. искусственные корреляты должны появляться так же, как появились, например, дома заменяя пещеры. Или они могут появляться наподобие того, как появляются представления долговременной памяти из персеверирующих образов. Или как само слово появляется из симпрактического контекста, от вплетения слова в практическую ситуацию к выделению системы языка как самостоятельной (синсемантической) системы кодов (См. Лурия А. Р. Язык и сознание./ Под редакцией Е. Д. Хомской. –– М: Изд-во Моск. ун-та, 1979) - т.е. спонтанно.
С чего же начать, чтобы показать эту спонтанность?.. Полагаю с очевидного, если принять мою концепцию эволюции сознания. В античности самосознание «окрепло» настолько, что впервые обратило внимание на свое сознание, причем само еще оставалась «в тени» своего внимания. А, собственно, сознание раскрылось человеку, прежде всего как рассудок за которым «маячила» остальная часть «разумной души» соединявшая его с космосом. А какова функция рассудка? – Уметь РАССУждать… Желательно - правильно, чтобы «приоткрылась истина». Поэтому, вполне понятно мое желание за главное открытие философии античности: принять открытие Аристотелем законов формальной логики, следуя которым предполагалось необходимо, переходя от очевидного (большой посылки силлогизма) с необходимостью делать истинным следующее умозаключение. «Вопрос о правильности умозаключений - это вопрос о правилах их построения, о правилах взаимосвязи отдельных мыслей (понятий, суждений, умозаключений)» (studfile.net/preview/5437067/).
Связь формальной логики с естественным языком начали искать уже в античности после Аристотеля: «… и именно с античности мы наблюдаем встречающееся до сих пор в некоторых работах отождествление мыслительных, логических и языковых структур. Язык рассматривается как гибкий инструмент для выражения мысли, соответственно языковая система считается своего рода экспликацией системы мыслительной. Основным для большинства греческих философов был принцип "доверия к языку" в его обнаружении разума и доверия к разуму в его познании физического мира» О.Н. Лагута
ЛОГИКА И ЛИНГВИСТИКА lingvotech.com/logikailingvi
Поэтому формальная логика, как попытка формализировать рассуждения, сделать их более строгими (более правильными) естественно вырастала, как искусственный коррелят из естественного языка. Но при этом же подспудно прививая естественному языку большую абстрактность (выделение существенных признаков и абстрагирование от несущественных), точность, структурированность, (в сумме - увеличивая прозрачность) послужила началом для возникновения языков науки, прежде всего - в систематике. В эпоху Просвещения «Грамматика Пор-Рояля, сыграли значительную роль в отождествлении так называемой формальной и языковой логики». ЛОГИКА ЯЗЫКА И ЯЗЫКОВАЯ ЛОГИКА. Л.М. Салмина . cyberleninka.ru/article/n/logika-yazyka-i-yazyk.... Большую роль в увеличении «прозрачности языка» сыграла математика, особенно - появление алгебры (Диофа́нта Александри́йского (IIIв. н.э.) считают «отцом алгебры») с ее символическим языком. Ср: «. Сразу замечу: при использовании вместо имен символов умозрению легче «скользит» по «рядам обобщений», без собственных имен на которых инстинктивно задерживалось внимание, унифицированный символ, вследствие своей «невзрачности», « порядковости», позволяет умозрению «скользит» вдоль «рядов обобщений», превращая дискурс в интеллектуальную интуицию. (концепт-фрейм). Или, по-другому: логос переходит в эйдос. Т.е. реально, это выражается в умении правильно видеть. Ученый при сравнении своего языкового представления с процедурным не выделяет ряд абстрактных представлений, он «сразу схватывает» весь образ. Скорость его «скольжения» взгляда по объекту равна скорости сравнения. То, есть: главное упорядочить восприятия, по ходу опознавания». (tsarevpp.diary.ru/?tag=4333340). Впрочем, в приведенной цитате я «перескользнул» через столетия - к Гуссерлю. Но в этом - есть свой резон, ибо именно в развитие математики проявляется тенденция существования интуиции и дискурсии наиболее «чисто». Победа дискурсии в античности знаменуется в математике античности – победой метода «исчерпываний» Евдокса, над «атомным» но не строгим (не логичным) методом изложенным Архимедом в письме Эратосфену, в частности потому как математикам античности чуждо было понятие «бесконечности». Ну, а в философии «диалектичный» Платон на все средневековье был «побежден» логикой Аристотеля.
Здесь, очевидно, следует заметить, что вопрос о бесконечности Вселенной все же возникал в античности. Напр. у Архита Тарентского (IV век до н. э.), или у Лукреция Кара, но эффект от идеи «экстенсивной бесконечности» на умы античных ученых и философов, был гораздо меньшим, чем даже метод Архимеда, в противовес метода Эвдокса в математике для «интенсивной бесконечности». Этот эффект можно сопоставить с судьбой идеи гелиоцентрической модели Земли Аристарха Самосского и Коперника.
Собственно, первая мировоззренческая попытка осознать бесконечность была в эпоху Возрождения. Достаточно вспомнить Джордано Бруно – пламенного пропагандиста бесконечности Вселенной и миров в ней. И это дало новый «толчок» интеллектуальной интуиции, которая по какому-то странному совпадению, начала «собираться» в сознании под понятием «диалектики». Так, например, 3. А. Тажуризинова пишет: «Именно в рассуждениях Кузанца о разуме концентрируется все богатство его диалектических идей в области гносеологии: разрабатывается принцип совпадения противоположностей, идеи о противоречивости и бесконечности процесса познания, об историческом характере человеческих истин» (Вступительная статья 3. А. Тажуризиновой Н. Кузанский Сочинения в 2-х томах. Т. 1.). И что, пожалуй, еще интересней при этом Н. Кузанский апеллирует именно к математике.. И именно в этот же период (правда, в конце его) алгебра в лице Франсуа Виет (1540—1603) наконец-то в виде «видовой логистике» «означала появление (наконец-то) общей символики, в которой буквы были использованы для выражения численных коэффициентов, знаки «+» и « —» применялись в нашем современном смысле, а вместо А2 писали: «А квадратное»» (Д.Я. Cmpoйk КРАТКИЙ ОЧЕРК ИСТОРИИ МАТЕМАТИКИ), чем вывела математический язык на новый уровень «прозрачности».
В менее «концентрированном» виде: именно в философии и обозначилась необходимость существования интеллектуальной интуиции в качестве противовеса дискурса. Об интеллектуальной интуиции вспомнили в эпоху Возрождения в форме противопоставления средневековой изощренной Аристотелевской силлогистики стилистики (Л.Валла). Это особенно важно отметить в связи со временем романтизма, которым закончилась эпоха Просвещения.
Что же касается самой эпохи Просвещения, то, хоть ее также связывают с культом Разума, по факту ее лучше связывать с культом Рассудка, учитывая возросшую меркантильность этой эпохи. Если же говорить с трансформации функций разума в эту эпоху, то она была обрисована Кантом на основании развития наук. А именно:
-каждый опыт фрагментарен, конечен;
- науки, обобщают опыт «двигаясь по категориальным схемам» рассудка (формальной логики);
- но категории рассудка – полярны, противоположны;
- результат обобщения конечного опыта неминуемо будет противоположным, в зависимости от выбранных категориальных схем.
С точки зрения формальной логики эти два противоположных результата будут одинаково истинными. Разрешить это противоречие может только трансцендентальная логика, которая присуща разуму.… Вторая ее часть называется… Трансцендентальная диалектика. Причем способность разума производить понятия. Не касаясь тонкостей философии Канта, вспомним сказанное ранее: «рассудочное мышление и разумное (более правильно: эйдетическое). Первое мыслит понятиями, второе: мыслит понятия…». И, не важно, что Кант мыслил диалектику, ближе к Аристотелю: диалектика - (искусство возможного): «Трансцендентальная диалектика есть логика трансцендентальной иллюзии», а Гегель, критикуя Канта (за кантовскую диалектику) назвал свою диалектику: спекулятивной и «высшей»,- роли это не играет. Все они: продукт развития мифологического мышления, в противоположность мышлению ритуальному.
Ср.: «…развернуть абсолютную мифологию — значит не что иное, как развернуть диалектику вообще, но только не такую диалектику, которая имеет под собою один из возможных принципов, но все возможные принципы» (ДИАЛЕКТИКА МИФА А.Ф. Лосев).
Хотя, конечно, диалектическая логика – не миф. Но эволюция мифологического способа мышления, также, положим наука - не ритуал, но эволюция ритуального типа мышления. Это - касается диалектической логики, в смысле искусственных коррелятов «вырастающих» из естественных коррелятов. Искусственный он потому, что создан целенаправленной деятельностью людей для того, чтобы рассуждением приходить к правильным выводам, без прибегания к физическим действиям. Т.е. языковые (декларативные) представления в сознательном мышлении получили решающее преимущество (если образно: бумажные деньги заменили металлические, что, кстати, создало возможность инфляции, что в области мышления и послужило толчком к появлению искусственных коррелятов - логик).
- - - - - - - -- - - -- - -
Исходя из сказанного названия «культ Разума», не связан напрямую с развитием философии, и уж, коль скоро разговор зашел об инфляции, то это, можно отнести, прежде всего, к возникшему у просветителей той эпохи (т.е., людей, формирующих общественное сознание) понимание различия между разумом и рассудком. Из философии «в жизнь» было взято единственное различие: верховенство разума над рассудком закрепленное, например, Кантом: «всякое наше знание начинается с чувств, переходит затем к рассудку и заканчивается в разуме» (Кант И. Соч. в 6т. М., 1964, с. 340). «При таком раскладе» образованным людям той эпохи правильно назвать ее «Эпохой рассудка» было «не с руки». Действительно, зная о существовании высшей способности «души», отказывать ей своем современникам – было бы, неосмотрительно. Тем более, что потенциально (в форме «владения» и на разной ступени развития)- она, как-то следует из сказанного выше существует у каждого человека, даже если он не осознает это. Лишь позже Гегель заметит: «Еще не так давно миновало то счастливое, по види¬мости, состояние немудрствования, когда философия шла рука об руку с науками и образованием, когда умеренное рассудочное просвещение уживалось одновременно и с потребностью самостоятельного разумения, и с религией, когда естественное право жило в мире с государством и политикой, а эмпирическая физика носила название есте-ственной философии. Но это согласие было довольно по¬верхностным, самостоятельное разумение на деле находи¬лось во внутреннем противоречии с религией, а естест¬венное право противоречило государству. После этого мни¬мого мира произошло разделение» ( Гегель. Энциклопедия фил наук Т.1. С.57.).
Т.е. по факту же, век Просвещение, век освоения ограниченного пользования рассудком. И более всего в этом плане продвинулось научная часть сознания. А, в смысле активизации самосознания большую роль сыграла секуляризация сознания, происходящая постепенно в головах ученых. О чем свидетельствует появление деизма (родоначальник лорд Чербери (17в.)), вне науки получившего распространение, в основном у протестантов. В философии же и науке стало довольно популярным. Формулируется механистическая картина мира: мир подобен часам, которые завел Бог, и они ходят дальше сами по себе. В какой-то мере и само общество рассматривалось как машина, в которой нет незаменимых деталей (людей) (отсюда, напомню - и откат в развитие индивидуального самосознания). Поэтому, кстати, успехи наук, все же - не главное в эпохе Просвещения. Главное: осознание значения воспитания.
В принципе воспитанием в живом мире занимаются, практически все животные, чья нервная система способна к генерации условных рефлексов и которым свойственна забота о потомстве. Аналогию можно усмотреть в том, что у животных отмечается три степени «социализации» (я бы сказал- «фингализации», это было бы точнее, да не существует соответствующего термина):
1) период первичной социализации: «…Этот период имеет особое значение для видов, которые сохраняют семейные отношения в течение достаточно длительного времени» (Зоопсихология и сравнительная психология. Т 2 studme.org/68806/psihologiya/postnatalnyy_perio...).
2) Ювенильный период: «…если в предыдущий период детеныш осваивает в основном правила поведения в семье, то во время ювенильного периода он должен хорошо усвоить нормы поведения в сложном социуме, в котором ему предстоит существовать в течение всей дальнейшей жизни. Таким образом, период первичной социализации можно условно сравнить с периодом дошкольного воспитания ребенка в семье, а социализацию в ювенильный период – с воспитанием и сложной "притиркой" взаимоотношений в средней школе» (Там же)
3) Период полового созревания.
В общих чертах периоды социализации (морфологическое сходство) у современных людей выглядят похоже (по Эриксону):
Младенчество – на данном этапе ключевая роль отводится матери, которая формирует у ребенка базовое доверие к окружающему социуму посредством ухода за ним.
Раннее детство характеризуется формированием независимого статуса ребенка, его самостоятельности. На данном этапе ребенок учится самостоятельно ходить, есть и т.д.
Третий этап, возраст 3-5 лет, проявляется в игровой форме, которая позволяет ребенку расширить свои познания о мире, освоить межличностные отношения, развить психологические возможности. В случае подавления на данном этапе развития, запрету игр, ребенок формирует чувство вины, неуверенность в себе.
Младший школьный возраст характеризуется сменой ключевого агента социализации, где центральное место занимает уже не семья, а школа. На данном этапе закладываются представления ребенка о профессиях, современной культуре, нормах и ценностях. В случае успеха, ребенок переходит к следующей стадии уверенный в своих силах, целеустремленный. В противном же случае в ребенке закрепляется чувство страха, вины и неуверенности в себе.
Подростковый возраст и 5 стадия определяется значительными физиологическими перестройками в организме, проявлением интереса к своему внешнему виду и своему положению среди сверстников, необходимостью профессионального самоопределения. На этапе молодости перед человеком встает вопрос поиска и выбора супруга, тесного межличностного общения, формируется глубокая связь со своей социальной группой.
Взрослый этап социализации связан с самореализацией личности. На этом этапе человек передает свой опыт детям, вовлекается во взаимодействие с семьей, коллегами, удовлетворен своей жизнью.
Заключительная стадия после 50 лет характеризуется осознанием человека собственного «Я». В этот период человек осознает свою жизнь и принимает ее. (по: . spravochnick.ru/sociologiya/perehodnaya_ekonomi...)
Хотя, по логике моего изложения, было бы ближе:
«Также, в зависимости от форм социализации, можно выделить следующие этапы социализации:
- дотрудовой – детство, юность;
-трудовой – зрелость;
-послетрудовой – старость.
Каждый последующий этап социализации предполагает расширение форм взаимодействия человека и общества. Для дотрудового этапа, приходящегося на период детства и юности, характерна пассивная форма социализации, при которой человек обучается, не подвергая сомнению существующие социальные нормы и опыт, стремиться интегрироваться в общество.
На трудовом этапе в период зрелости человек сочетает пассивную форму усвоения социального опыта и активную форму, характеризующуюся началом профессиональной деятельности.
Для завершающего послетрудового периода, периода старости, характерны аккумуляция и сохранение приобретенного опыта с последующей передачей его следующему поколению». spravochnick.ru/sociologiya/perehodnaya_ekonomi....
Как легко увидеть: все варианты этапов взросления связаны со средой, формирующей, как психику, так и сознание (человека). Сначала семья (мать, род), потом - школа, сверстники. Далее - специализированные учебные учреждения, в конце - начало самостоятельной деятельности. Итак: в чем же «фишка» воспитания человека эпохи Просвещения?- Сверимся с Платоном: «Ведь изменения в играх молодых людей все считают, как мы говорили раньше, просто игрой, в высшей степени несерьезной и не влекущей за собой никакого вреда, и потому они не отвращают от этого молодых, но снисходительно сами в этом за ними следуют. Здесь не принимают в расчет вот что: те дети, которые вводят новшества в свои игры, неизбежно станут взрослыми и при этом иными людьми, чем те дети, что были до них; а раз они станут иными, они будут стремиться и к иной жизни и в этом своем стремлении пожелают иных обычаев и законов. Никто из них не боится, что вслед за этим для государства наступит величайшее бедствие, о котором сейчас идет речь. …» Платон «Законы». Т.е. Платон понимает, что, именно, воспитание из ребенка формирует взрослого человека. И задача воспитания: сделать человека; достойным гражданином. Но, не дай, как говориться Бог, что-либо менять в отработанном механизме (одного - для всех) этого воспитания.
В эпоху же Просвещения: механизм воспитания - не догма, его надо приспосабливать к природным дарованиям детей, их индивидуальным способностям, но также, чтобы из ребенка вырос достойный гражданин. При этом, по словам Монтескье, необходимо учитывать даже вид государственного устройства: «… законы воспитания должны быть различными для каждого вида правления; в монархиях их — предметом будет честь, в республиках — добродетель, в деспотиях — страх…» (Монтескье. О духе законов lex.am/docs/sharle.pdf).
Граница между сословиями начинает размываться.… А способы и необходимые специальные навыки для достойного служения государству увеличились:
«В Новое Время в связи с бурно развивающимся экономическим и техническим прогрессом число школ увеличилось, их специфическое разделение усилилось. Появлялись специальные школы для детей моряков, солдат, ремесленные школы. Теперь и в Европе светские школы все чаще стало учреждать государство, которому требовалось все больше грамотных, образованных людей».
Источник: history-thema.com/shkola-proshlyx-vremen-istori... .
Увеличивается резко число светских школ, как раз потому, что те новые знания, которые должны осваивать дети не то, чтобы начинают постепенно расходиться со знаниями, изложенными в Библии, просто нужных для того времени знаний в ней нет.
Здесь, кстати стоит упомянуть о значении в Просвещении такого феномена, как просвещенный абсолютизм. Причина этого феномена: «догнать» в экономическом плане наиболее развитые страны (Англию, Францию, Нидерланды) путем внедрения просветительских идей «сверху» (монархом). Благодаря государственной поддержке, при учете некоторых ошибок, эпоха Просвещения в этих странах приобрела массовый характер. Например: «В Австрийской империи понятие «просвещен¬ный абсолютизм» связано с именем Иосифа II (1765-1790). Одной из наиболее важных его ре¬форм стала секуляризация, а также школьная реформа» (М. П. Стародубцев. cyberleninka.ru/article/n/kult-razuma-znaniya-i... ).
В целом, можно сказать, что в эпоху Просвещения, прошла сознательная перестройка морального самосознания, которая привела к само-согласованию исторических напластований менталитета с текущим общественным и индивидуальным сознанием. Монтескье писал: «Но дух торговли, соединяя народы, не соединяет частных лиц. Мы видим, что в странах, где людей воодушевляет только дух торговли, все их дела и даже моральные добродетели становятся предметом торга…» (Монтескье. О духе законов lex.am/docs/sharle.pdf). Также был осознан путь к этому самосогласованию: через вмешательство в образование менталитета во время его формирования (т.е. через воспитание нового поколения).
Тот хаос, который в сознании порождали в сознании менталитет и текущее самосознание в исторические периода Возрождения и религиозных войн был в эпоху Просвещения частично упорядочен. Человек эпохи Просвещение путем произошедшей перестройки своего сознания снова «включил» себя в текущую и прошедшую историю, что, однако существенно ограничило свободу его мышления.
Поскольку эпоха Просвещения начала «сворачиваться» в развитых странах (Англии, Франции) после трагической истории с Великой французской революции, когда был сформулирован, и принят массами знаменитый лозунг: «Свободы, равенства и братства» (М. Робеспьер, 1790 г). Необходимо рассмотреть, почему эти три понятия оказались столь важными именно в эту эпоху, и какое влияние они оказали на изменение сознания.
Вообще, если суть Просвещения попытаться сделать явной, то это наиболее концентрированно, можно, наверное, это сделать через идею устройства государства, как общественного договора.
Важно то, что в этой идее основную роль:
1) играла мысль об историчности государственного устройства и в связи с этим понятие о естественном праве любого человека в государстве. И значение понятия естественного права - трудно переоценить. Исподволь, наличие естественного права не только выявляло «точку отсчета» для эволюции человека, но и служило началом осознания различия между естественными законами развития природы и естественными законами развития общества.
2) мысль о секуляризации законов общества. Здесь, видимо, следует пояснить. В деспотиях Востока. Законы общества принимались людьми, либо как Заповеди бога, либо Бог давал указания верховному правителю. Поэтому эти законы - не обсуждались, а покорно принимались. Не было и разделения на моральные законы и, так сказать, «экономические», гражданские и др. В античности, как я писал, уже софисты начали делить законы на небесные (божественные) и земные (человеческие). Но, в силу того, что земные законы – лишь отклонение («мнение») небесных, которые лишь предстоит понять: земным законам уделялось мало внимания, хотя о справедливых законах в некотором «идеальном государстве» и заходила речь (Платон). Именно приниженность статуса общественных законов по отношению к божественными, их многообразие, а также многочисленные неудачные попытки «внедрить их в жизнь», оставили мысль софиста Алкидаманта: «Бог всех отпустил свобод¬ными, природа никого не сделала рабом», как пример некоего слишком экстравагантного, типа мысли Аристарха Самосского о гелиоцентрической системе.
В эпоху Просвещения произошло разделение на общественные («позитивные») законы и божественные (в основном - моральные). А общественные законы не просто «мнение», а то, что принимается согласно общественному договору. Их существенность в том, что они обязаны к исполнению. Не Бог, а разум же подсказывает, на каких условиях между людьми должен быть заключён договор, ведущий к долгожданному миру. «Религия начинает пониматься как искусственный механизм, создан¬ный самими людьми для их социально-психологи¬ческой защиты (Вольтер)».
cyberleninka.ru/article/n/kult-razuma-znaniya-i...
Прослеживая эволюцию развития теории «общественного договора», этой революционной идеи от Гоббса (Локка) до Руссо (Монтескье), действительно, легко заметить: «Уже в эпоху раннего Просвещения произошла десакрализация права, а религиозные нормы оказались выведены за пределы юриспруденции. Объективным моральным источником позитивного права были признаны природа и естественный закон, которые не нуждались в религиозном обосновании. Одновременно с этим был обоснован ограниченный объем и уровень притязаний и естественного, и позитивного законов. Закон - это необходимый, а потому обязательный для существования и нормального функционирования общества минимум нравственности. Такое решение было подготовлено средневековой философией и теологией, которые вывели моральный максимум за пределы позитивного права.
За пределами ограниченных притязаний закона сохраняется моральная автономия индивида. Юридическим выражением указанной автономии выступает принцип «разрешено все, что не запрещено». (Батиев Л.В. cyberleninka.ru/article/n/pravo-kak-neobhodimyy....
Моральная автономия, порожденная «духом торговли», в общем-то, и порождает концепцию «разумного эгоизма», которая пережила эпоху Просвещения и здравствует до настоящего времени (Айн Рэнд, Дж. Ролз, Натаниэль Бранден и др.). Начало этого течения, которое приняло форму («натурального») морального утилитаризма (от лат. utulitas – польза), который связывает моральность человека с его естественным стремлением к выгоде, расчету. Спиноза, Иеремия Бентам, Джеймс Милль, Гельвеций (который, собственно и считается основателем морального утилитаризма из начального «натурального») Б. Франклин (1706–1790), жившей уже в период, когда нормы морального утилитаризма стали повсеместно реализовываться в межчеловеческих отношениях. Идеал Франклина – человек, который «всем обязан себе самому». Более взвешенная и менее радикальная теория «разумного эгоизма» была более популярной в эпоху Просвещения, пожалуй, за исключением периода «дикого капитализма». Этой популярности он обязан, прежде всего экономистам (А. Смита, Бе́рнарду де Ма́ндевиля, и др.), усиленно культивировавших новый тип человека: homo economicus. Это, и многое другое, можно найти в других книгах по истории. Меня же больше интересует вопрос о «моральной автономии» или о свободе совести. Иногда даже эпоху Просвещения называют появление «морали совести» в отличие от предыдущих исторических эпох с «морали стыда и вины». Я же полагаю, что суть не в этом, хотя развитие совести как автономного нравственного регулятива, возможно и проходило в своем развитии стадии. Чувства вины, вызванной страхом перед наказанием, стыда, в котором уже отражается осознание человеком своего несоответствия ряду принятых норм, совесть в этом ряду – наиболее развитый регулятив, приобретший четко выраженную автономию. Но согласно моей концепции образования сознания вина, стыд, совесть – сугубо продукт развития сознания, напр., www.mk.ru/science/2017/07/28/uchenye-razobralis... . Хотя, как я полагаю, у стадных животных должен быть эмоциональный регулятор отношений между собой. Но, согласно моей концепции: вина - не просто «вторичная» эмоция на основе страха. Но, если следовать моей теории эволюции сознания – это особый, можно сказать – мистический страх. Все дело: в голосе, который звучал в «мерцающем» сознании пра-человека, когда сознание только пыталось интегрироваться в его общую нервную систему. Напомню о своих представлениях по этому поводу: «При этом, для пра-людей, если можно так сказать их животное «Эго», при критических, непонятных ситуациях, как бы «подключало» семантическую память с целью получение дополнительной информации по конкретному вопросу. Ответ, естественно оно получало в виде довольно невнятных голосов, которые предупреждали, советовали, угрожали, «пророчествовали будущее».
« …обычно «голоса» связаны со страхом, тревогой, депрессией и стрессом, 31% участников сообщил также о положительных эмоциях» medportal.ru/mednovosti/news/2015/03/13/877voic...
Единственно, на что дополнительно хотелось бы акцентировать внимание, это неразделенность этих голосов на «внешние» и «внутренние», собственно любое проявление сознания воспринималась пра-людьми, как нечто внешнее. Собственно на этой основе и формировалось чувство вины в случае «непослушания» следования указаниям «голосов». Потом, произошли масса изменений в этом чувстве, начиная от «персонализации» голосов в качестве «духов предков», до «гласа божьего» и включения этого чувства вины в более социальные компоненты сознания: чувство стыда и совести. Последнюю, в ее автономии, даже исключительно чувством - назвать нельзя. Как, впрочем, и нельзя назвать в ней «угрызения совести» - чисто «чувством вины», в которую это чувство трансформировалось в рамках этой автономии.
Но, разговор, в общем-то, не об этом, а об эволюции регулятивов социальных норм поведения в эволюционирующем сознании. Поэтому лишь замечу: появление чувства стыда я связываю с первой культурологической рефлексией. Появление совести с первыми еще неосознанными случаями использования самосознания. А это: даже не античность, это – римская античность (стоики): В древнегреческой философии не было слова для обозначения понятия «совесть»[1], несмотря на то, что явление совести служило предметом анализа и изображения трагиками. Так, Орест – главный герой одноименной трагедии Еврипида (480–401 гг. до н. э.), – вероломно поднявший руку на свою мать и переживавший по поводу этого поступка, на вопрос «Какой недуг тебя томит?» без колебаний ответил: «Его зовут и у злодеев – совесть»… В то же время древнегреческие философы говорили о таком феномене деятельности сознания, который связан со стыдом. Это проявление совести выражалось словом «айдас» – стыд перед другими. Платон объяснял стыд требованиями окружающей социальной среды. Он понимал стыд как страх перед другими, страх дурной славы... Термин «совесть» как существительное впервые появляется у стоиков (Е. П. Ильин Психология совести. Вина, стыд, раскаяние e-libra.su/read/371852-psihologiya-sovesti-vina...)
И если, опять же, принять, мою идею понимания сознания, как способа согласования языковых и процедурных представлений. То ни для кого не должно возникнуть возражений против того, что эмоциональные маркеры процедурных представлений претерпят в новом комплементарном последовательном соединении сознательных представлений не меньшие изменения, чем сами процедурные представления, формируя из эмоций человеческие чувства. В трудовом процессе могут соединяться представления сознания как с положительными, так и с отрицательными эмоциональными маркерами, которые не только видоизменяются за счет образующейся между ними связи, но и образуют новые, интегративные чувства. Нет особых причин для описания превращения каждой эмоции в высшие чувства, но одна линия достойна упоминания: испуг (боязнь) (врожденная эмоция) – страх – вина – стыд – совесть. Вот я не согласен с экзистенциалистами, что страх (ужас»), в любом случае: экзистенциальный он, или нет, так или иначе, состояние, в котором человек обнажает и постигает свою сущ¬ность, хотя бы по той причине, что страх – не единственное базовое чувство. Но, если посмотреть на эволюцию совести (и не только, в моей версии) – онтологическое начало совести, действительно, «мистический» страх (у меня к собственному сознанию в процессе его встраивания в общую его же психику, у других: перед «табу», хотя одно другого не исключает). А в дальнейшем стыд, как страх перед нарушением моральных норм общества, а вот дальше?.. Совесть, разве: страх?..

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

окончание Главы 5

Т.е. дальнейшее усовершенствование осознания посредством самосознания было бы приобрести черты критическое отношение к своему прошлому. И на этом основании приобрести умение предвидеть будущее. Как это произошло? – Не сразу, но путем адверсии формирующегося, прежде всего общественного самосознания к накопленному опыту- то есть к менталитету. Доступность к нему облегчало появление письменности, посредством которой облегчался доступ к менталитету. То есть, читая о событиях далекого прошлого жрец, или писец волей-неволей восстанавливал в своем сознании прошлое общественное сознание своего общества «извлекая» его из текста, или по-другому, «извлекая» его из своего подсознания (менталитета) в свое сознание. Собственно, это основной способ совершения адверсии того времени. Такое «извлечение» сопровождалось не только избирательностью (по отношению к актуальности знаний в настоящем), но и сравнением и интерпретацией давно минувших событий. Так это выглядит «на поверхности», а внутри самого сознания шли многоплановые процессы оценки, абстрагирования, зачатки анализа и пр. Но, естественно, что они еще долго будут оставаться неосознанным - за границами совершившейся адверсии.
Не буду повторяться о том, что предметом пользования при такой адверсии человека первых цивилизаций будет ритуал. Гораздо интересней акцентировать еще раз внимание на то, что при моральной адверсии людей древнего мира (т.е.- до античности) будет, в значительной степени – обобщение ритуала до моральных норм сосуществования людей из одного общества. Такое обобщение, позволяет консолидировать общество, независимо от профессий его членов.
Немаловажно и то, что если при ритуальной адверсии активность осознания направлена не только «вовне» - на действие, или порядок действия, но и «вовнутрь» на контроль чувства. Ведь мораль, это, прежде всего контроль над чувством, побуждающим к действию. Вопрос только - в источнике контроля. Хотя и так понятно, что для морали – он существенно внешний (общество), в то время как для нравственности - внутренний (сам человек).
Кроме увеличения «сектора» активности осознания при моральной адверсии самосознание позволяет сознательно использовать ритуальное общественное сознание. Т.е., соблюдается тот же порядок в адверсии: сначала «обращается внимание «на», а потом учатся пользоваться (действие). Так, если «рокировка» в иерархии богов и ритуалах происходила неосознанно (по сути): чей князь становился фараоном, то местное божество и возглавить пантеон, будь то Ра, Амон, или Атон, хотя, как раз последний, по сути, был первым культом, который в значительной степени использовали сознательно. Это видно, как по изменению культа - например, уже упомянутый египетский культ Солнца, при проведении религиозной реформы Эхнатоном. Причем, стоит заметить, что эта реформа, хоть и временно, но затронула не только религиозную, но все стороны жизни древнеегипетского общества (существует версия, что именно в связи с ней произошел «исход» евреев из Египта).
В античности же активность осознания перешла в вербальную сферу, что привело к рождению рационального мышления, но в форме владения. На это указывает его умозрительный (в основном) характер. Но здесь надо указать на важную вещь. Каждая степень осознания дает (как мы видели на предыдущих стадиях дает некоторую власть над предыдущей). Но это очень редко приводило к реорганизации, а тем более к рационализации «нижних» уровней менталитета. Ко времени античности наблюдается накопление различных верований. Богов, которые просто добавляло то или иное общество к «своему» пантеону, в качестве «дополнения», или отождествления со своими богами. И здесь «религиозная революция» (с образованием мировых религий) справилась с установлением новой организации религиозного сознания гораздо эффективней, чем в области становления рационального мышления. Религиозная революция (по крайней мере, в христианстве) началась с низов общества, на уровне «народного творчества», хотя скорее всего, главный ее герой имел прототип в жизни.
«Первые христианские проповедники меньше всего думали о записи своего учения. Можно сказать, что и учение в точном смысле слова до конца I в. еще не сложилось. Странствующие пророки передавали то, что было известно им о спасителе, распятом в Иудее во время правления императора Тиберия (14-37), помазаннике божием Иисусе Христе, в воскресение которого они уверовали.
Христианские проповедники использовали в качестве образца бытовавшие в иудейской среде притчи, поучения, рассказы об отдельных эпизодах из жизни знаменитых учителей (рабби). Так создавалась устная христианская традиция…
В христианских общинах существовали люди, записывавшие поучения, рассказы и объединявшие отдельные блоки традиции в единое повествование. В Послании к Эфесянам сказано, что одних Христос поставил апостолами, других - пророками, иных - евангелистами, иных - пастырями и учителями (4.11).
Интересно появление в этом послании "евангелистов". В Первом послании к Коринфянам при перечислении призваний христиан упомянуты пророки, апостолы, учители, но "евангелистов" нет, так как в то время господствовала устная передача "благой вести" пророками и апостолами. В Послании к Ефесянам апостолы и евангелисты уже разные люди. Вероятно, это и были те христиане, которые производили записи традиции и ее обработку; записи эти должны были заменить авторитет устного предания. Сопоставление евангельских текстов - и признанных и непризнанных церковью - ясно показывает авторское творчество (композиция, отбор эпизодов и речений, стиль изложения), но реальные евангелисты не считали себя авторами. Новозаветные евангелия в греческом подлиннике называются "по Матфею" (в значении - согласно Матфею), "по Марку" и т. д. Имя непосредственного ученика Иисуса (или другое авторитетное имя) "освящало" писаный текст.
Люди, записавшие евангелия, искренне верили, что излагают учение, переданное теми, кто слышали проповеди Иисуса, а сами оставались анонимными {27}.» («Апокрифы древних христиан» lib.ru/HRISTIAN/apok2.txt).
То есть, прежде чем стать мировой религией христианские тексты прошли «литературную обработку» людьми образованными, т.е. некоей «интеллигенцией» того времени. Так первое евангелие от Марка: «Согласно традиции, сохраненной у Евсевия, Марк с точностью записал то, что запомнил со слов Петра, чьим переводчиком он был (НЕ. III. 39). (Там же.). «..автор Евангелия от Луки, по-видимому, образованный грек (Евсевий Кесарийский называет его врачом из Антиохии. -НЕ. III. 4)». (Там же) и т.д. То есть, практически, изначально христианство было «заражено» … рациональностью. Роль каждого библейского персонажа (кроме Бога) и, их функции прописаны: от ангелов, апостолов, евангелистов и даже жителей ада,- вокруг истории Сына божьего в человеческой плоти, который стал искупительной жертвой за грехи людей.
В принципе, круг людей с одинаково - моральной адверсией шире круга людей с одинаковой ритуальной адверсией. С другой стороны при совмещении этих кругов в сознании одного человека их «площадь» перестает совпадать.
Процесс образования моральной адверсии из ритуальной, полагаю таков:
1) увеличение абстрагирования (обобществления) действия, поведения, сознательного мышления до определенного предела (до символических форм).
2) при достижении максимально возможного при ведении человеком исторически конкретного образа жизни в данном обществе внутренняя неосознанная активность начинает искать причины предела. А практика указывает на эмоции, которые мешают проведения ритуала (доведения его до совершенства).
3) внимание мышления сосредотачивается на этой «псевдо-помеха», которая, в действительности есть источник действия и поведения. Т.е., происходит собственно адверсия сознания. Результат известный: мертвящая творческая пустыня там, «…где прошла мораль: ведь логическому левому полушарию, где она обитает, совсем неизвестно чувство» (www.gazeta.ru/science/2011/11/18_a_3839162.shtm...). Конечно: не совсем так, а возможно: совсем не так. Но здесь воздержусь от вопросов этики…
Здесь место рассмотреть чуть детально структуру и взаимодействие «слоев» подсознания получаемых в результате адверсий:
Последний «прямой наследник» биогенетического закона Геккеля-Мюллера, ученик Северцова, И.И. Шмальгаузен, положивший свою жизнь на «собирание» «разобранных» Северцовым на относительно самостоятельные части и признаки зародышей в единое целое, писал: «Через естественный отбор наиболее жизнеспособных организмов происходит выработка взаимных приспособлений органов и историческая аккумуляция корреляций, связывающих всю организацию в более стойкое целое (интеграция)». (И. И. Шмальгаузен. Пути и закономерности эволюционного процесса).
В рамках подобной интеграции происходит взаимное проникновение образовавшихся слоев подсознания друг в друга. Причем, в самом причудливом сочетании и их проявлениях. Например, в виде гетерохронии («Не в то время я родился»), чувстве дежавю и пр.
Но, для эволюции гораздо важнее процесс интеграции слоев подсознания, ведущих как к разнообразию, так и к усилению сознания. Я уже писал о результате такого усиления при проникновении в вербальную сферу наглядно-действенного мышления, прямой составляющей участвующей в образовании самого сознания (по линии нервной системы). Но есть еще: гуморальная регуляция организма человека гормоны которой лежат в основе внутреннего самоощущения (попросту говоря - чувств). Так, что моральная адверсия по сути - установление сознательного контроля над чувствами. В чем суть, и какие средства были использовании механизма осуществления подобного контроля? – вопрос, опять же к этике. Здесь я лишь отмечу, что они касаются Шмальгаузенова: «…выработки взаимных приспособлений органов и историческая аккумуляция корреляций». То есть усложнение структуры сознания. Материальной основой такого усложнения структур сознания служит дальнейшее развитие систем мозга типа: дофаминергической системы, устанавливающей обратною связь между мыслью и чувством.
Но главное для меня отношения в сознании между контролем действия и контролем чувства. Причем, очевидно, что и действие и чувства одинаково влияют на поведение. Но они, также влияют и на ход и на характер мыслей. Причем избыток чувства мешает упорядоченной целенаправленной деятельности, а недостаток чувства приводит к утрате желания действовать. Поэтому и моральная адверсия дает, в общем-то, неоднозначные результаты. Прежде всего, деля чувства на «хорошие» и «плохие» (для совместного существования), в данных условиях и в данных (человеку на исторический момент) умениях.
К чему это я?- К причинам роста потенциального разнообразия людей в связи с ростом количеств адверсии при онтологической эволюции сознания. Согласно Геккелю в зародыше закладки органов в зародыше появляются по принципу: «чем раньше, тем - древнее», и более ранние начинают в своих проявлениях на формирование последующих (более современно - ландшафт Уоддингтона) … Северцов идет дальше: время закладки органов или появления у них новых функций и признаков может сдвигаться в ту или иную сторону.
При этом: «Мы должны принять в соображение, что при разнообразных сдвиганиях признаков во времени закладки, ускорениях и т.д, которые встречаются в онтогенезе прогрессивных органов, общая картина отдельных стадий в течение филогенеза сильно меняется и получаются новые комбинации признаков: признаки, бывшие раньше раздельными, являются совместными, причем очень трудно выделить наблюдением признак, который у предков (или у более низко, стоящих форм) существовал самостоятельно, из комбинации целой группы признаков, принадлежащих разным эпохам филогенеза. Здесь мы имеем кажущееся выпадение эмбрионального признака»...
Если мы возьмем целый развивающийся орган данного современного животного, то он представит нам как бы мозаику отдельных признаков его предков, сдвинутых на различные стадии онтогенеза в зависимости от интенсивности эволюции той или другой части, того или иного признака…» (Северцов А.Н. Этюды по теории эволюции (Индивидуальное развитие и эволюция)).
Что это дает в отношении сознания? Адверсия, как я писал определяет «круг своих». Ритуальная адверсия, определяет «своих» по отношению к «месту», который человек занимает в общественном труде. Наиболее ярко она отделяет «своих» по профессии. Естественно, только общность по профессии не могла быть прочной основой, для общества первых цивилизаций. Оно-то, конечно, для первых цивилизаций специализация людей – не столь велика, чтобы эти люди были из-за нее слишком зависимы от общества. Но вот общественный продукт получаемый «речными» цивилизациями, при всем неравенстве его распределения, был, по крайней мере, вначале их образования, был больше, чем у соседних первобытных племен (можно привести много исторических фактов борьбы против постепенного закабаления основного населения этих стран, ведь собственно: классическое рабство – продукт античности). Жизнь была безопасней и размеренней. И при этом не могли не вызывать чувство гордости за себя у самих строителей тех мегалитических сооружений: пирамиды, храмы, созданные ими самими, которые по результатам труда должно было им самим казаться чудом, тайной и вызывали чувство своей совокупной сопричастности к этому чуду. Были ли эти чувства осознанными? Очевидно, да. Но в рамках ритуальной адверсии сознания, потому как в этой первой культурологической адверсии осмыслялся весь мир, как один огромный ритуал. В какой-то мере и современный человек, так или иначе, подстраивает свою жизнь под ритуал своей основной профессии (утрировано): «украл, выпил — в тюрьму! Украл, выпил — в тюрьму! Романтика!..» (к/ф «Джентльмены удачи»).
Что происходит с появлением моральной адверсии? – В значительной мере стираются границы «своих» по профессии. На первый план определения «своих» выступает поведение, характеризующее цельный жизненный уклад человека в обществе. Это – если «прямолинейно», но «стираются границы» - не значит - стерлись. Скорее, там, где они совпадают – они даже усилились, где не совпадают - ослабли. Усилились в характере богослужения, ослабли (начали приобретать символический характер) в практической деятельности. Сочетание этих двух адверсий расширило «мозаику отдельных признаков» человека. Но такое расширение, не идет ни в какое сравнение при возникновении вербальной адверсии в античности, когда осознание приобрело способность предвидеть будущее на основании прошлого и настоящего. Поэтому, я считаю, что загадка античного феномена кроется в представлении греков о необходимости. Так, если, как я писал, для человека древнего мира не существует будущего: либо «длящееся» - ритуал, либо напасти и гибель. Человек античности попытался реально вырваться из ритуала – в будущее. Типа: если все течет и меняется, то не факт, что обязательно по кругу. Ведь к варварам они относили не только первобытные племена, но и, после победы над Персией (эпоху эллинизма)– древние восточные державы. То есть, греки считали, что они «перешагнули» ритуал и «порвали» замкнутый цикл времени. Причем, самым изящным образом. Ритуал – это закон, порядок, за нарушение которого человек несет суровое наказание, ведь исходит от всесильных богов, т.е. вовсе – не этикет. В общем, обычная история. Только вот что древние греки удумали: Ананке – богиня необходимости, которая с помощью Мойр ткет ткань судьбы, не только людям. Она сама неизбежность, которой подчиняются даже боги. Но на этой более глубокой абстракции, свойственной до некоторой степени и др. народам (напр. хеттские пряхи, или славянская Макошь), греки не останавливаются. В их сознании рождается рациональный способ мышления, который (изначально - уже в лице софистов, напр., Антифонт) решительно делит законы природы и законы общественные, то есть, разводит то, что существует по природе и что существует по установлению, по мнению. Тем самым было задано на долгое время «путеводной звездой» изучение именно небесного Закона (Нома) и отношение к нему обществ с их законами с их Дике (богиня правды). Поэтому, первым направлением к выходу из «замкнутого цикла времени», из вечного ритуала, было для греков решение задачи: снять «покровы» с Природы, чтобы узнать истинные ритуалы и жить «согласно природе» (в частности - стоики)…
Но, я несколько о другом: о «разбуженном» сознании. Ведь новая установка на направленное систематическое познание - это явно проявление пользования когнитивного самосознания, Вовне «на предмет» и почти сразу «в себя», в качестве «разумной части души»… Разные «мнения»,- уже непросто мнения, а попытки доказать свою правоту рациональными аргументами. И не последнюю роль в укоренении такого мышления в обществе сыграл эгоизм: «С середины V века до новой эры софистами стали называть появившихся тогда в большом количестве платных преподавателей ораторского искусства и всевозможных знаний, считавшихся необходимыми для активного участия в гражданской жизни, которые и сами нередко активно участвовали в политической жизни. Возможность наживы привлекла в неё большое число непрофессионалов, с которыми впоследствии стали отождествлять всех софистов. Так возникло представление о софисте как алчном и циничном невежде, который «говорит, будто всё знает и будто мог бы за недорогую плату в короткий срок и другого этому обучить» (Платон. Софист, 234 а)». gtmarket.ru/concepts/7281
Время расцвета софистики иногда даже «называют веком греческого Просвещения». gtmarket.ru/concepts/7281, но с точки зрения роста индивидуального самосознания, ИМХО время софистов ближе к эпохе Возрождения, но было более кратким, хотя и ярким и значительным: «Историческая заслуга софистов состояла в том, что они одними из первых стали разрабатывать логические, лингвистические и психологические приёмы убеждения и противостояния убеждающему воздействию. От владения совокупностью этих приёмов в условиях афинской демократии зависели честь и имущество, а иногда и сама жизнь обучающегося» tmarkegt.ru/concepts/7281. Естественно, такой «оголтелый» вербальный эгоизм не смог долго быть «в тренде» общества, которое, как я писал: «Полис, можно сказать, ВЫРОС из общины, но НЕ СМОГ порвать с ней». И, «поворот» в этом смысле назад был начат Сократом:
«Философ был убежден, что нравственные ценности должны быть одинаковы для всех людей. И если для софистов мера вещей – индивидуальный человек, то для Сократа человек – это родовое существо… Метод, который приведет человека к истине, есть диалектика, включая иронию и майевтику (т.е. способ рождения мысли, родового понятия, духовное повивальное искусство)» studopedia.su/8_4444_antichnaya-filosofiya-o-pr.... И, если вспомнить мое сравнение Сократа с Конфуцием, то, обобщенно, феномен античности в мировой истории можно свести к секуляризации знаний, и появлению рационального типа мышления. А, значит, это только подчеркивает ту роль «смирительной рубашки», которую сыграло появление мировых религий в развитии самосознания.
А, что происходит с функцией осознания в античности?
Во-первых, отмечу причину, по которой общественное самосознание доминировало в своем развитии над индивидуальным. Эта причина в разделении функций организации и управления людьми (обладающими сознанием) и физическим участием в общественном производстве материальных (и духовных) благ. Отсюда и примат в развитии некоторых групп людей этого общества самосознания в форме управления и организации сознания других людей. И именно эти группы, так или иначе, инициируют и в значительной степени формируют как само общественное сознание своего общества, так и индивидуальное сознание (и самосознание) каждого члена своего общества.
Во-вторых, здесь надо понимать, что адверсия сознания, как постепенное сужение круга людей ассоциированных в сознании, как «своих» на которых распространяется включение в «свой» эгоизм – сужается. Это важно для понимания возрастающей роли творческого воображения. Народное творчество сменяется авторским, что необычайно важно для ускорения прогресса эволюции сознания.
Третье: появляется возможность критически, но, зачастую - и ситуационно подходить к определению круга «своих». А здесь надо бы особо отметить появление осознания, как способности переоценки этого круга, т.е. управлении его содержанием
Четвертое: следует учитывать, что индивидуальное самосознание формируется на основании эпизодической (автобиографической) памяти, что предполагает полное представительство времени в мышлении: прошлое, настоящее пусть и достаточно смутное будущее.
Собственно, все это свойственно и людям эпохи Возрождения и это неудивительно раз она претендует на место возрождения античности. Но если нужно было выразить основное отличие одной мыслью. Я бы сделал это так:
- если в античности строилась непрерывная цепочка: прошлое - настоящее – будущее, то в эпоху Возрождения люди «погружавшиеся в античность» видели выстроенную античную необходимость остраненно, потому как необходимость «течения природного ритуала», которую пытались выстроить в античности не оставляла для людей Возрождения место. Они оказывались вне необходимости «вне ряда» (в «другом будущем»). Да, оказались в будущем, без необходимого прошлого. И что ж им делать?- Если не объявить самоценность личности так сказать, по факту самого существования этой личности (себя).
Отсюда, собственно, в качестве финала философии Возрождения популярность понятия субстанции, «как причины самой себя» в эпоху просвещения, начатую в философии Бэконом и Декартом. Искать собственную оригинальность, собственную уникальность где-то, кроме себя – занятие бессмысленное, ибо тогда – я «не уникум». Именно остраненность временем, кажущаяся видимость «выпадение» из временной необходимости, позволила манипулировать знанием прошлого, выстраивая свою индивидуальную точку зрения на него. Баткин Л.М. из изучения оригинальных текстов людей, живших во времена Возрождения, делает следующие выводы:
1. Для изобретения нового необходимо свободное владение античным наследством, возможное только при углубленном изучении последнего;
2. Это даёт возможность:
- увидеть множественность талантов, сюжетов, форм в античности. Т.е. увидеть РАЗНОСТЬ античных образцов-творений (жанров, стилей) и РАЗЛИЧИЕ предметов, о которых ведётся повествование;
- свободного манипулирования образцами, СОЕДИНЕНИЯ «любовных шалостей с философской серьёзностью» сюжетов и описаний, т.е. создавать новое в области СВЯЗИ одного с другим, что, в свою очередь, ведёт к:
-«БЕГЛОСТИ» обращения с той или иной формой, к некоему ГРАЦИОЗНОМУ ПРЕНЕБРЕЖЕНИЮ канонами, посредством которого проявляется ТВОРЧЕСКОЕ волеизъявление САМОГО АВТОРА.
3. И, наконец, последнее, что даёт возможность говорить о новизне, при этом оставаясь на позициях традиции, это - ПАРАФРАЗ, ПЕРЕКОМПОНОВКА, ИНТОНИРОВАНИЕ. А также установление другого, индивидуального АКЦЕНТА в том или ином мотиве, сюжете и т.д.
5. Это новое, поскольку оно не имеет аналогов в традиции, приобретает характер САМОЦЕННОСТИ, т.е. ценно НЕ ПОТОМУ, что оно лучше или хуже общепризнанных образцов (в каком-то, а именно, непосредственном смысле оно несравнимо с ними), а потому что оно именно НОВО. (Баткин. «Итальянское Возрождение в поисках индивидуальности» (1989) imwerden.de/publ-8059.html). Т.е. налицо не только владение индивидуального самосознания вербальным сознанием, но и умелое пользование им для создания собственной индивидуальности.
Что до универсальности, то именно в эпоху Возрождения, то именно в Возрождении идея подобия вселенной и человека (микро- и макро-косма) переживает особенный расцвет: «Она служит обоснованием новой антропологии у Пико делла Мирандолы («О достоинстве человека»), приводит Кардано, Кампанеллу и Бруно к представлениям о всеобщей одушевлённости природы в натурфилософии и присутствует в медико-магико-алхимическом оккультизме Агриппы Неттесгеймского («Оккультная философия») и Парацельса («Макрокосм и человек суть одно» — Paragran C 2)». ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B8%D0%BA%D1%80%...
В соединение с уникальностью она служит предтечей у Дж. Бруно идеи множества разных микро-миров, развернуто представленной в эпоху Просвещения (в конце первой его трети) учением Лейбница о монадах.
И здесь, собственно, таится «вторая сторона» «отката» в развитии самосознания после Возрождения. Человек, поставленный вне общей временной необходимости, как говориться «краев не видит» расширяя свой «микрокосм», в то время, как он: всегда лишь всегда ограничен временными и социальными рамками своего конкретного бытия среди других «микрокосмов». То, есть, образно говоря, если Гераклит: «Я искал «самого себя», поскольку бытие едино», то человек Возрождения, мог бы сказать: «Я нашел себя, и никого другого», а вот в век Просвещения, со времен Декарта: «Я есть, поэтому…». То есть, дальнейшая история формирования самосознания, по сути, формирование своего будущего. И здесь ключевое слово «своего», авторского представления.
Но на основе чего?... На основе рациональное мышление. Отличие рационального мышления от мифологического и религиозного, в аспекте развития сознания я полагаю, состоит в секуляризации знания. Почему? Придется вернуться к началу, к самой идее сознания как образования комплементарных представлений сознания. Сознание у меня – система комплементарных представлений образованная из процедурных и языковых представлений ( которые сконструированы заново воображением на базе сенсуальных образов из долговременной процедурной памяти, и которые инициируются словесным описанием). Изначально, в мифологическом мышлении - эта система слабо структурирована (между представлениями сознания - в основном, ассоциативная связь). Кроме того, мифологическое мышление конкретно, и черта такой конкретности во времени,- относительная слабость удержания в сознании прошлого (в пределах живущих в племени), и смутное ожидание грядущего (ассоциативные связи, беспорядочное начальное абстрагирование). Религиозное мышление с помощью менталитета произвело первичною сепарацию представлений сознания по степени абстрагированости. Менталитет послужил «ядром» для сознания, которое по большей части оставалось диффузным. Менталитет стал устойчивой основой прошлого. Мышление вообще - это «способность выявлять и связывать образы, представления, понятия, определять возможности их изменения и применения». gtmarket.ru/concepts/7007. Человека, прежде всего, интересуют причинно-следственные связи, которые могут вывести его при принятии решения за пределы конкретной ситуации, типа:
«Солнце, зашедшее в тучу, приснившаяся лошадь, цвет подаренной розы, черная кошка, перебежавшая через дорогу, и даже черточки на асфальте - все это может явиться поводом к тому, чтобы усмотреть причинно-следственные связи и, если необходимо, изменить свое поведение в связи с этим. Человека интересуют финалы - чем кончится та или иная история, чем кончится его собственная деятельность, человек строит внутренние модели и пытается предугадать будущее, веря в неслучайность совпадения событий, - и в итоге весь мир становится для него Знаком [Deacon, 1997, p. 433-435]» (цит. по Светлана Бурлак www.philology.ru/linguistics1/burlak-07.htm). На этой базе возникают мифология и наука - обе они так или иначе удовлетворяют потребность человека знать причины всего сущего. Тут, вроде бы меня можно «поймать», ведь, по сути, предвидеть «по знакам» - это значит предвидеть будущее, то есть я противоречу самому себе, когда говорю что первобытное и даже сознание людей первых цивилизаций – лишено будущего. Оно-то, конечно, если прямолинейно переносить сознательное первобытнообщинное коллективное мышление на мышление современного человека. Но ведь - это не так, хотя бы потому, что если б первобытный человек думал так: «След тигра свежий, шел в данном направлении, скорее всего на водопой, если я сейчас пойду за тигром, то через 20-30 минут смогу его догнать, ах нет, он, устроил, судя по расположению на небе солнцу, здесь засаду», - то тигр бы его съел. Потому как действительно, не ушел, а спрятался здесь же в засаде. Первобытный человек, благодаря своему конкретно-образному сознанию воспринимает конкретную ситуацию, вместе со знаками одномоментно (симультанно), и целиком. Сознание, благодаря своей декларативной части позволяет расширить конкретную ситуацию, за пределы его человеческих ощущений. Но она будет продолжаться в качестве одномоментного целого. Другими словами: неважно, должен первобытный человек отвечать на каждое движение тигра, который рядом и собирается на него напасть. Или ему предстоит встреча с тигром через двадцать минут – свое решение, как ему быть, первобытный человек принимает одномоментно, исходя из конкретной сложившейся ситуации, границы которой просто шире, чем у зверей, благодаря сознанию. «…в чем люди сильны, - так это в перепрыгивании от исходных фактов к конечным выводам: нам достаточно двух-трех крупиц информации, чтобы построить на их основании модель или правило и увериться, что решение проблемы у нас в кармане и можно переходить к следующей» [Barter, Peters, 1992, p. 344] (Светлана Бурлак там же). Но здесь, для и меня важно другое:
«Все или почти все происходящее он приписывает, как мы только что видели, влиянию оккультных или мистических сил (колдунов, покойников и т.д.). Поступая, таким образом, он, безусловно, подчиняется тому же умственному инстинкту, что и мы. Однако если для нас причина и следствие одинаково даны во времени и почти всегда в пространстве, то первобытный менталитет в каждый момент признает, что лишь один из этих двух членов причинной связи воспринимаем, а другой принадлежит к совокупности невидимых и чувственно невоспринимаемых существ» klex.ru/ibm Люсьен Леви-Брюль. Первобытный менталитет). Здесь важно заметить:
1) что сам менталитет Леви-Брюль понимал, как особенность (сознательного) мышления, я же понимаю как «наследственные» (подсознательные причины, определяющие эти особенности), и по определению первобытного менталитета у меня - не существует.
2) и главное: в первобытном коллективном сознании, времени, которая в современном понимании, казалось бы, должна автоматически задаваться причинно-следственными связями, в, так сказать, глобальном смысле, у первобытного сознания не существует. Так как, по крайней мере, часть «невидимых», «мистических» причин существуют вечно.
У первобытного коллективного сознания как бы существуют два параллельных, безнадежно перепутанных магией слова (имени) мира: невидимый одухотворенный, который постоянно вмешивается в другой мир - людей (анимизм), а нарушает «материальную» причинно-следственную связь.
Собственно, вывод напрашивается сам собой: поскольку нельзя учесть все причины для получения задуманного следствия – стоит ли строить цепочку причина-следствие при долгосрочном планировании? Типа: зачем сеять, когда можно сразу съесть – тот же рис? Впрочем, такой способ был найден обществами первых цивилизаций – это строгое соблюдение ритуала, что, стало возможно, только с появлением производящих хозяйств, взамен присваивающих, и внутри социально организованных больших обществах. Собственно, ритуальные (в узком смысле) сообщества, в отличие от мифологизированых, отличаются гораздо более упорядоченным соответствием между «невидимым» и видимым миром. Устойчивую цепочку причин и следствий гарантирует довольно стабильная внутри таких обществ среда, и ритуал. Но при этом, как и для мифологических обществ хоть и появляется временное представление о прошлом - оно имеет вид сборной актуализации в настоящем.
Я уже писал: «Но даже в Древней Греции стихия непосредственного человеческого контакта совершенно очевидно проявляется, например, в слабой разработке описаний жизненного пути человека, в зыбкости категорий индивидуального будущего», и далее, в отношении причинно-временных связей: «Воздействие индивида и группы на предстоящее столь ограничено, предварительное устройство будущего столь чуждо греческой категории действия, что практическая активность кажется тем совершеннее, чем менее она включена во время, чем менее направлена целью, которая проектируется и готовится заранее; идеал действия - отменить всякую временную дистанцию между агентом и его действием, сделать их взаимно совпадающими в чистом настоящем», - пишет Ж-П. Вернан [Vernant, 1965, р. 31]. . edushk.ru/istoriya/22113/index.html?page=23, этот «сдвиг во времени» к настоящему - близок с самоощущению человека эпохи Возрождения, но он «отягощен» прошлым. При этом, как я уже писал, произошла «мутация» сознания. А именно - «истинный» ритуал стал ритуалом природы, над которым даже боги бессильны – он скрыт от сознания, пребывающего «во мнении». То есть, тем самым:
а) ставится под сомнение существующий среди людей ритуал;
б) активизируется сознание для познания «истинного» ритуала. Причем внимание переключается, прежде всего,- на Природу.
Но, ритуал, остался, хоть и своеобразным ритуалом, истинность которого надо обосновывать, поэтому секуляризация знания коснулась, в основном, уничтожением магии слова. Под этим, я понимаю, прежде всего:
- уменьшение диффузности мышления, что в области речи обозначилось, прежде всего, как уменьшение многозначности слова (одна из уловок софистов), замена «каталогизирования» понятий их классификацией, логическую связь, закон непротиворечия и др..
Собственно, способность оперировать понятиями, не задействуя декларативный смысл и послужила началом современного понятийного мышления, при котором процедурная составляющая являла себя сознанию вначале и в конце рассуждения (чтобы сверить его правильность). Мысль при таком мышлении движется по законам синтаксиса и сложившейся семантики, и движется значительно быстрее. Возникновение начал формальной логики, не только закрепило этот процесс, но и положило начало секуляризации слова. Без секуляризации слова было бы невозможно множественность мнений, множественность доказательств, а в целом рост самосознания. Но, как раз, ограниченность секуляризации словом, и определила на умозрительный характер познания.
Знания о природе приняли форму гилозоизма, отличие которого от анимизма:
- «Душа в отличие от древнего анимизма (от лат. anima – душа) мыслилась неотделимой от круговорота материальных стихий (воздуха, огня, потока атомов), подчиненной общим для всего космоса законам и причинам» (А.В.Петровский, М.Г.Ярошевский. Основы теоретической психологии). (psylaib.org.u/books/petya01/txt12.htm
- «Соотношение анимизма и гилозоизма можно сравнить с соотношением многобожия и монотеизма в религии». (studme.org/48127/psihologiya/antichnaya_psiholo...), неудивительно поэтому, что в эпоху Возрождения гилозоизм, уступил место пантеизму.
Просвещение отделено от эпохи Возрождения периодом Реформации (религиозных войн внутри христианства), которая стала вызовом общественной аморальности эпохи Возрождения стал общественно-политическое движение XVI ст:. «Протестантизм предложил новые этические принципы жизни, что и по сей день укрепленные в сознания людей рыночного общества - трудолюбие, признания конкуренции, договоренность, аккуратность, педантизм и т.п.)» (studopedia.su/13_46569_moral-epohi-vozrozhdeniy...).
Религия здесь сыграла последнюю крупную роль, в эволюции сознания усмиряя моралью еще молодое, неопытное индивидуальное самосознание. В «моем ключе»: католики исповедуются в присутствии священника, протестанты – без посредника перед Богом. То есть «в кругу самых-самых своих» остается только сам человек и его Бог. Можно также отметить у протестантов «очищение» от языческих пережитков, типа культа святых, смягчение ритуала - формы богослужения и т.д. Но, именно, этот «дуэт» - человека и его Бога, как раз и свидетельствует о достигнутой в развитии традиционной религии границы развития сознания. Подчеркиваю: традиционной, и ключевое понимание моей мысли в «его» (Бога). То есть, регуляция индивидуального самосознания в протестантизме достигла своего «потолка», как религиозная форма общественного сознания. В частности, потому, что:
1. Отдало в распоряжение индивидуума интерпретацию мировой религии (в данном случае – христианства). Как говорится, у великих людей, можно подобрать цитату на все случаи жизни, типа: «Если ударили по одной щеке – подставь другую», или: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч». Все дело в акцентах и трактовках, которые выбирают люди соответствующих эпох.… Да и как уследить за «прегрешениями в мыслях»?
2. «Общение» с Богом, без «посредничества» общественного сознания, более склонно к проявлению фанатизма. Причем, любопытно, что изначальный фанатизм представителей протестантизма, его наследники пытаются всячески преуменьшить. А, тем не менее, если считать, что: «Именно Вольтер даст принципиально новое определение фанатизма: «Тот, кому свойственны экстазы и видения, кто принимает свои сны за нечто реальное и плоды своего воображения за пророчества, того можно назвать энтузиастом, но тот, кто поддерживает свое безумие, убивая, фанатик»». (Цит. по Наталья ИНИНА
www.gazetaprotestant.ru/2013/01/fanatizm-kak-gl...). То, пожалуй, любопытны, на мой взгляд, следующие факты:
а). Хотя, «мирные» католики и убивали в Варфоломеевскую ночь протестантов, но были ли протестанты «кротки»? «Затем кое-какие исступленные души разбили близ парижских ворот Сен-Антуан голову Пресвятой Девы из камня, в которой усматривали идола, и гнев народа забурлил по всему городу. Утонченный монарх понял, что необходимо управлять этим опасным движением, и распорядился об искупительной процессии. «Реакционеры» пожелали воспользоваться случаем. В отсутствие короля они вновь схватили Беркена, и на этот раз им хватило времени, чтобы его погубить. Новые осквернения святынь приводили к появлению новых мучеников. Нетерпимость порождала нетерпимость. Фанатизм набирал силу по мере того, как дух пытался от него избавиться…».». Филипп Эрланже www.bookol.ru/nauka_obrazovanie/istoriya/210963...
Но, протестанты не убивали людей, как гореизвестная испанская инквизиция! А, так ли это? «В статье «Правда об испанской Инквизиции» американский историк Томас Мэдден отмечает, что «… за 350 лет ее [Инквизиции] существования она отправила на костер всего около 4 тысяч человек. За этот же период времени… в остальной Европе сожжено было в десятки и сотни раз больше человек, преимущественно женщин… Протестанты сделали ненависть к колдовству составной частью вероучения. Так в 1589 году по постановлению епархиального суда в саксонском городе Кведлинбург в ходе одной казни были сожжены заживо 133 человека – самое массовое сожжение в истории» Рузаева Дарья. www.elibrary.ru/item.asp?id=29989846 .
Можно спорить сколько угодно – чей фанатизм был «ответкой», но если вспомнить о первых христианах в Римской империи, их непротивление злу, чтобы понять разницу. И источник этой разницы – в росте индивидуального самосознания.
б). Может, протестанты боли «более просвещены», чем католики? Критический подход к вопросу роли протестантов в становлении науки привел меня к следующим выводам. Поскольку, как пишет И.С. Кауфман: «Между протестантизмом и наукой Нового времени нет однозначной зависимости в силу того, что наука развивалась не монолинейно, а благодаря многообразию практик и моделей». cyberleninka.ru/article/n/protestantizm-i-duh-n..., то:
- идея о том, что, протестанты были более образованы, чем католики, ИМХО, неправильна. Скорее всего, «всплеск» интеллектуальности и тех и других, был связан с ростом теологических споров между ними;
- а вот, выход этих споров из рамок схоластических, связан, действительно, с тем, что протестанты признавали практическую ценность науки, и не брезговали пользоваться в этих спорах ее наработками, хотя и своеобразно. Примечательна в этом смысле цитата Гегеля: «Лишь один патер по своему согласился с ним (Галилеем), сказав, что ведь ножницы и нож достигают земли одновременно» (Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. М., Т.2. 1975. С. 84.).
Хотя, как и католики, протестанты всячески препятствовали распространению мировоззренческих выводов, следующих из ее развития. Например: «…именно суд протестантской Женевы вынес приговор ученому Мигелю Сервету в 1553 году в виде смерти на костре при малом огне. Сервета привязали к столбу железной цепью, а на голову надели обсыпанный серой дубовый венок, на грудь повесили его книгу (в которой он описывал открытие кровообращения) и зажгли костер, горевший более двух часов» .(Рузаева Дарья. Там же).
Эта неизменная негативная константа по отношению к науке любых мировых религиях с различными в них основными течениями, как раз и свидетельствует о том, что дальнейший рост индивидуального самосознания может продолжаться только по пути секуляризации содержания как общественного, так и индивидуального сознания. Но, надо отдать протестантизму должное: волей - (или, скорее) неволей (неосознанно), подготовил этот переход к секуляризации сознания. Хотя, собственно, дело не в самом протестантизме. А в том, что благодаря ему в этические нормы был введен вопрос о «честной конкуренции» в обществе. Т.е. в экономическом плане – пределы допустимой борьбы между относительно самостоятельными производителями в одном обществе, а в религиозном – к вопросу о границах свободы вероисповедания, и далее к вопросу о свободе совести. Но и то и другое к детализации нравственного понятия – терпимости (толерантности) в совместном существовании людей в одном обществе. Об этом – чуть позже.
А сейчас я затрону не менее важную тему в становлении индивидуального самосознания – необходимость «паузы» при адверсии сознания. Здесь намечается
такая историческая последовательность: Крито-Микенская культура, ее упадок и возрождение (после паузы) на ее руинах менталитета античной Греции с основами самосознания. Падение Рима и (после долгой паузы) на руинах его менталитета, появление, прежде всего, на территории Италии, городов-государств эпохи Возрождения, конец эпохи Возрождения – пауза с религиозными войнами (внутри мировой религии) и эпоха Просвещения, которую, разбивая на этапы. Продлевают до начала ХIХ в. Создается впечатление, что пауза необходима для появления критического отношения к «своему» прошлому. Причем, если «пульсирование» с распадом и восстановлением государств с «азиатским путем развития», протекало без такого критического отношения, и трактовалось как восстановление традиции (хотя – это не совсем так), то начиная с античности, происходил сознательный и критический отбор своего наследия. А это, подтверждает мою мысль о начале серьезного влияния не только общественного, но и индивидуального влияния самосознания на течении истории. Осуществляется основное условие критичности: посмотреть на свое творение, на свою культуру как на чужую: принцип остраненности, который естественным образом, создает условия для появления критичности к самому себе. Т.е.условия для очередной адверсии сознания, которая завершает круг рефлексии. Причем, и сама рефлексия имеет разную «глубину», проникая в свой менталитет. И уже в античности возникает вопрос: об «общих местах», или, говоря словами Гуссерля: о «само по себе разумеющемуся». Т.е. о том, что, якобы «все знают», от чего отталкиваются в своих рассуждениях и в этом смысле: Хайдеггер копнул «глыбше» своего учителя. Но, согласно понятию рефлексии, сознание должно встретиться с самим собой.
Если с менталитетом все ясно, то чтобы сознание «встретилось» с ним, оно должно каким-то образом консолидировать себя в некую структуру, отличную от своего менталитета. Чтобы «обернуться» на себя сознание должно почувствовать, что ему что-то «мешает» быть более адекватным изменившимся (со временем формирования менталитета) природной и социальной среде. Здесь важно то, что у Хайдеггера именуется экзистенциал наброска. Именно планирование, а главное реальные действия, ведущие к поставленной цели (т.е. не мечты, а «продуктивное, творческое воображение») - служат такой основой консолидации сознания. Проект будущего бытия, так сказать. В процессе воплощения своего проекта, человек начинает менять структуру своего сознания. Оно постепенно перестает соответствовать своему менталитету. Начинает мешать реализации его планов быть другим. Это невозможно в традиционных обществах, в которых: «где родился, кем родился…» и пр.- «так и пригодился». Это возможно в обществах, где существует выбор: «кем можно стать?». Процесс сравнения и выбора самосознания между «прошлым опытом» (менталитетом) и будущим «проектом» - очень сложен. Это: отдельная тема, укажу только на очевидные вещи: цель рефлексии – восстановить целостность самосознания и менталитета. Естественно, что при взаимоизменении: менталитет проявляет гораздо большую устойчивость, а само изменения в структуре и содержании сознания стремится к минимальному при максимально возможном согласовании самосознания и менталитета (ИМХО, конечно).
Собственно на эпохе Просвещении заканчивается глобальная эволюция сознания на сегодняшний день. Но остались немаловажные аспекты, которые необходимо осветить.

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

продолжение 3 Главы 5

Вот, ознакомился я с палитрой мнений по вопросу возникновения (уровня и иерархии) самосознания у подростков и юношей и «скомпоновал» свое понимание этого процесса, поставив «во главу угла рассмотрения» - переориентацию «системы» (сознания) с внешнего управления к самоуправлению. Да, дело, опять же, не в том эта компоновка из современного «общественного сознания» по вопросу становления у молодежи самосознания, без изложенного выше не компиляция, а цельная часть моего индивидуального мировоззрения, выходящего далеко за границы рассматриваемого здесь вопроса. А в том, что люди времен Возрождения, это те у которых не было «протоптанных» путей в будущее. Открытие для них своей индивидуальности – было «верхом» новизны. Они не заглядывали «дальше», «упиваясь» безграничными просторами открывающейся ментальной перспективы. И в этом, они были подобны современным подросткам, каждый из которых переживает данный период взросления. В моем понимании: эпоха Возрождения - это этап становления морального самосознания (точнее – моральная адверсия индивидуального самосознания на свое сознание) которое само в себе можно разбить на этапы (стадии развития) (См.: М.В. Куц works.doklad.ru/view/AKBbGK5tpJ4/all.html). В моей теории они (этапы этой адверсии), ест-но, другие:
1. Стадия владения моралью - или процесс переключение внимания самосознания с ритуала на мораль при идентификации «своего круга». Она протекает в течение трансформации религии из ритуальной формы в моральную (время пророков, по Библии). «Приноситься извне»- зарождающимся общественным самосознанием.
2. Стадия пользования (в современной классификации – «праморальная», «аффективная»). В ней четко прослеживаются два этапа: античный и эпоха Возрождения (разделенные «темными веками» соответственно: под контролем общественного сознания и «по доверенности» общественного сознания). Здесь стоит, кратко пояснить. В античности «под контролем общественного сознания» означает, что центральными понятиями этических учений было понятие меры и соразмерности, определяющих нормы добра и зла в исторически сложившемся обществе. В эпохе Возрождения центральным становиться, своеобразный релятивизм Протагора, отвергнутый античностью (см., напр. Теэтет Платона).
«Посмотрим теперь, чем возрожденческое понимание человека отличается от античного и средневекового. Обратимся к рассуждению одного из итальянских гуманистов, Джованни Пико делла Мирандола (1463—1494), в его знаменитой «Речи о достоинстве человека». Сотворив человека и «поставив его в центре мира», Бог, согласно этому философу, обратился к нему с такими словами: «Не даем мы тебе, о Адам, ни определенного места, ни собственного образа, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо, и обязанность ты имел по собственному желанию, согласно твоей воле и твоему решению. Образ прочих творений определен в пределах установленных нами законов. Ты же, не стесненный никакими пределами, определишь свой образ по своему решению, во власть которого я тебя предоставляю» Миронов В.В. fil.wikireading.ru/31440. Т.е. человек сам определяет (творит) свою меру, в том числе и нравственную. Т.е. человек волен распоряжаться моральными нормами (ссылаясь на «доверенность» от Бога).
3. Стадия распоряжения морального самосознания (собственно «моральная» - «когнитивная» и «нравственная» волевая - по современной классификации). (см.: elar.urfu.ru/bitstream/10995/348/2/urgu0278s.pd... Церковникова Н Г. Психологические особенности нравственного самосознания подростка (в процессе средовой адаптации) - появляется позднее в процессе секуляризации морали (общества совести и бессовестное).
А далее для обрисовки появления праморального самосознания (или адверсии самосознания на мораль) человека эпохи Возрождения я компоную на собственный лад, руководствуясь законом Геккеля-Северцова, и наметившейся уже логикой моего понимания эволюции сознания имеющиеся данные «онтогенеза» по становлению в «онтогенезе» праморального сознания подростков.
Первое, что необходимо для эволюции самосознания: обнаружить в себе этот внутренний индивидуальный мир. Ср.: «Ценнейшее психологическое приобретение ранней юности - открытие своего внутреннего мира. Для ребенка единственной сознаваемой реальностью является внешний мир, куда он проецирует и свою фантазию. Вполне сознавая свои поступки, ребенок обычно еще не осознает собственных психических состояний Напротив, для подростка и юноши, внешний, физический мир только одна из возможностей субъективного опыта, сосредоточением которого является он сам. Обретая способность погружаться в себя и наслаждаться своими переживаниями, подросток открывает целый мир новых чувств, красоту природы, звуки музыки, ощущение собственного тела». hr-portal.ru/article/stanovlenie-samosoznaniya-.... Здесь, опять же, важно понять, что иметь «собственные психические состояния» - не то же самое, что иметь и сознавать их наличие. Поэтому так же уточняется: «Юноша 14-15 лет начинает воспринимать (прим: сознанием- авт.) и осмысливать свои эмоции уже не как производные от каких-то внешних событий, а как состояния своего собственного 'я'». На будущее заметим: здесь намечается разрыв причинно-следственных связей переживания с внешним миром (См. выше пример с «черным ящиком» в котором связь чувства и интерпретации). А это возможно, если: «Появляется новое качество – остранение, суть которого состоит в том, что, прежде чем принять что-то, необходимо все тщательно и критически проверить, удостовериться в истинности и правильности». (Марина Хилько, Мария Ткачева Возрастная психология. Конспект лекций college4.ru/attachments/article/40/hilko_m_e_tk...)
Для чего нужно, чтобы оно появилось?- В классике: для возможности совершения рефлексии: «Одним из основных механизмов самопознания подростком или юношей самого себя , своего внутреннего мира является личностная рефлексия, которая, в отличие от логической рефлексии, направленной на решение задач, понимается как деятельность личного самопознания, как особый исследовательский акт, при котором человек не просто исследует свой внутренний мир, но при этом еще исследует и себя как исследователя. Феноменом личностной рефлексии являются рефлексивные ожидания, которые понимаются как представления человека о том, что о нем думают люди, составляющие круг его общения, другие люди». hr-portal.ru/article/stanovlenie-samosoznaniya-.... Опять же на будущее, замечу: в цитате явно проводится различие между логической и личностной рефлексией. Какова последовательность этой личностной рефлексии? – Путем поэтапных адверсий, сужающих круг «таких же, как я»… Но, что заставляет «замкнуть» эти адверсии рефлексией «над самим собой, любимым»?… Как индивидуальностью, неповторимостью?
Опять «чуть-чуть классики»: «До подросткового возраста свои отличия от других привлекали внимание ребенка только в исключительных, конфликтных обстоятельствах. Его 'я' практически сводится к сумме его идентификаций с разными значимыми другими людьми. У подростка и юноши положение меняется. Ориентация одновременно на нескольких значимых других делает его психологическую ситуацию неопределенной, внутренне конфликтной. Бессознательное желание избавиться от прежних идентификаций делает его активным в рефлексии, а также активизирует чувство своей особенности, непохожести на других, что вызывает весьма характерное для ранней юности чувство одиночества или страх одиночества». hr-portal.ru/article/stanovlenie-samosoznaniya-....
И: «Однако неопределенность уровня притязаний и трудности переориентации с внешней оценки на самооценку порождают ряд внутренних содержательных противоречий самосознания, которые служат источником дальнейшего развития. Дописывая фразу «Я в своем представлении...», многие юноши подчеркивают именно свою противоречивость, например: «Я в своем представлении - гений + ничтожество».
Свойственное многим подросткам преувеличение собственной уникальности с возрастом обычно проходит, но отнюдь не ослаблением индивидуального начала. Напротив, чем старше и более развит человек, тем более находит он различий между собой и «усредненным» сверстником. Отсюда - напряженная потребность в психологической интимности, которая была бы одновременно самораскрытием и проникновением во внутренний мир другого. Осознание своей непохожести на других логически и исторически предшествует пониманию своей глубокой внутренней связи и единства с окружающими людьми. Локотко О.Н.
works.doklad.ru/view/yaGD9RwnjgM/all.html
Что здесь интересно? Действительно, в указанных выше цитатах можно найти
- и сужение круга «разных значимых людей», которые бы служили образцом (сделать жизнь по…);
-и дальнейшее расхождение между формированием идеального «я» и реального. Так, как, при таком сужении круга из области реального, вряд ли среди людей окажется Иисус Христос.…
То есть, я здесь хочу показать еще одну «классическую» черту, которая «циркулирует» в описании становления морального самосознания, а именно: «Особенно сильно актуализируется проблема несовпадения реального Я и идеального Я. По мнению И.С.Кона это несовпадение вполне нормальное, естественное следствие когнитивного развития [12]. При переходе от детства к отрочеству и далее самокритичность растет». … (Локотко О.Н.
works.doklad.ru/view/yaGD9RwnjgM/all.html). Практичность купцов и точность мастеров и собственная возросшая самокритичность приводит к тому, что самый идеальный, но «виртуальный» образец человека, «отводит на «задний план» этот образец, заставляя искать образец среди окружающих его, преуспевающих человека людей.
Ну и насчет «внутренних противоречий». Нужно подчеркнуть, что:
«В XIV—XV вв. роль цехов во многом изменилась… по мере роста производительных сил и расширения внутреннего и внешнего рынка конкуренция между отдельными ремесленникам внутри цеха все больше и больше росла. Отдельные ремесленники вопреки цеховым уставам расширяли свое производство, в цехах развивалось имущественное и социальное неравенство. Владельцы более крупных мастерских начинали практиковать сдачу работы более бедным мастерам, снабжали их сырьем или полуфабрикатами и получали готовые изделия. Из среды прежде единой массы мелких ремесленников и торговцев постепенно выделилась зажиточная цеховая верхушка, эксплуатировавшая мелких мастеров — непосредственных производителей.
Расслоение внутри цехового ремесла находит выражение в разделении цехов на более зажиточные и богатые («старшие», или «большие», цехи) и более бедные («младшие», или «малые», цехи)». (history.wikireading.ru/77022 История Средних веков. Том 1 [В двух томах. Под общей редакцией С. Д. Сказкина]).
Так, что во «внутренних противоречиях» и конфликтах, в частности, в форме конкуренции – недостатка не было. Иногда даже это время называют временем «распространением морской и торговой революций» (www.gumer.info/bibliotek_Buks/Econom/IstEk/03.p...).
Ну, а как из этих, выбранных для подражания, образов «разных» значимых для юношей людей (образов, порой не только разных, но конфликтующий между собой, доводящих до неврозов и депрессии даже современную молодежь) в сознании рождается, все же сама индивидуальность?..
Здесь главную роль играет творческое воображение. Так, наиболее простым предметом создания творческих образов является агглютинация (в переводе с греческого – склеивание). Этот прием состоит в том, что берутся части двух или нескольких предметов, процессов и соединяются, «склеиваются» так, что получается образ нового предмета. Включение свойства воображения в последовательное рассмотрение его роли в эволюции сознания усложнила бы ее описание, ибо с точки зрения Северцова оно, ИМХО, было бы примером психической гетерохронии, в смысле ускоренного развития в онтогенезе. Тем не менее, любопытно, что порядок следования его развития в «критическом» подростковом возрасте, как раз связанный с ростом критичности по отношению к себе такой:
«То, что деятельность воображения в том виде, как она проявлялась в детском возрасте, у подростков свертывается, очень легко заметить на том факте, что у ребенка этого возраста, как массовое явление, исчезает пристрастие к рисованию.
Ребенок начинает критически относиться к своим рисункам, приходит к выводу, что рисовать он не умеет, и оставляет рисование. Двойственность новой формы воображения, которая зарождается сейчас, можно легко увидеть из того факта, что наиболее распространенной и массовой формой деятельности воображения в этом возрасте является литературное творчество. Оно стимулируется сильным подъемом субъективных переживаний, разрастанием и углублением интимной жизни подростка, так что у него создается особый внутренний мир.
Развитие этого противоречивого воображения идет по линии дальнейшего отмирания его субъективных моментов и по линии нарастания и закрепления моментов объективных.
Обычно очень скоро у подростка свертывается интерес к литературному творчеству, возникает критическое отношение к нему и он оставляет стихоплетство. Итак, подъем воображения и его преображение – вот что характеризует критическую фазу…» (last-diplom.ru/Voobrazhenie-v-doshkoljnom-vozra...).
А теперь, вспомним, что гуманизм — центральное для эпохи Возрождения культурное явление. Это свободомыслие и светский индивидуализм. Он зарождался на кафедрах университетов. В основе гуманизма находится этика…
А, если более общо, это в основном, не техническое, а гуманитарное развитие сознания.
Так, или иначе, всплеск роста индивидуального САМОсознания приходит к человеку лишь в эпоху Ренессанса. «Ни об одной культуре вплоть до Нового времени вот уж нельзя было сказать, что она пребывала «в поисках индивидуальности», т.е. стремилась уяснить и придать общественную значимость независимому достоинству особого индивидуального мнения, вкуса, дарования, образа жизни – словом, если это только не задевает такой же свободы других людей, - САМОЦЕННОСТИ ОТЛИЧИЯ... «Идея индивидуальности», как это ни кажется странным, была неизвестна всем традиционнм обществам, включая и Греко – римскую Античность. Само это слово, как и слово «личность», появилось каких-то двести – триста лет тому назад, хотя языковые корни стары, как мир…». (Баткин Л.М. Итальянское Возрождение в поисках индивидуальности. М., 1989. С. 3).
Так и область философского знания о сознании субъекта раскрывалась постепенно. Почему же античные философы не «проэволюционировали» в рамках этики к «самим себе»? Для ответа на этот вопрос необходимо вновь обратиться к общественному сознанию. В Древней Греции полис во многом основывался на ОБЩИННЫХ отношениях. Полис, можно сказать, ВЫРОС из общины, но НЕ СМОГ порвать с ней. Именно этим фактом определяются границы ОСНОВНОЙ этической мысли античности. Этика античности замыкается на вопросе: каким ДОЛЖЕН, а не МОЖЕТ быть человек, чтобы приобрести благо.
«По мнению Ж.П. Вернана… древний грек - не венец развития, но Homo polificus, человек гражданского самоуправления, которое в некоторых случаях расширялось до античной демократии, вне которой стояли рабы, женщины, иностранцы. Итак, самосознание и социальная автономия классического грека сводились к определению своей взаимозаменяемой и равной другим позиции в игре политических сил и логических аргументов» (Шкуратов В.А. Историческая психология edushk.ru/istoriya/22113/index.html?page=23 ). И этика античности – это не поиск свободы, а поиск НЕОБХОДИМОСТИ. Так, Аристотель на вопрос, что ему дала философия, ответил: «Стал делать ДОБРОВОЛЬНО то, что другие делают в страхе перед законом (необходимостью)». И это вполне логично до тех пор, пока не ставится вопрос о СОБСТВЕННОМ отношении к тому или иному закону, вопрос о личностной свободе и ответственности, т.е. вопрос о собственной ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ не возникал. Т.е. не было той самой «личностной остраненности», которая бы способствовала бы «замыканию» адверсии мышления на себя, порождая рефлексию индивидуального сознания.
Несмотря на наличие в античности различных этических школ, их представители, пожалуй, кроме Эпикура, сошлись бы в одном: благо человека – следовать природе, следовать закону (ассоциативно – ОСОЗНАННОЙ традиции).
Общественное сознание направляло философскую мысль, общественное сознание сковывалось пережитками общинных отношений… «Можно ведь чтить человека, стоящего в первом ряду, а НЕ ВЫШЕДШЕГО ИЗ РЯДА ВОН. Можно высоко ценить, считать выдающимся некое Я, но вовсе не за то, что делало бы его ни на кого не похожим и неподражаемым, и даже ничего не подозревать о возможности подобной бессмысленной ситуации. Выделенность античного героя, атлета, полководца или ритора, как и избранность средневекового праведника, есть вместе с тем НАИБОЛЬШАЯ СТЕПЕНЬ ВКЛЮЧЁННОСТИ (в закон – прим. моё), нормативности, максимальная воплощённость общепринятого – короче, ОБРАЗЦОВОСТЬ. И следовательно, нечто противоположное тому, что мы понимаем под индивидуальностью!» ( Баткин. Там же. С.6).
Почему же именно в эпоху Возрождения происходит резкий рост самосознания человека? Легко заметить СХОДСТВО:
1) общественных процессов: очаги Возрождения – крупные торогово-промышленные города – государства (Венеция, Флоренция и т.д.) с КОММУНАЛЬНЫМ устройством;
2) одинаковое местоположение: родина Возрождения – ИТАЛИЯ (территория, «пропитанная» духом античности), -
и поэтому неудивительно, что Возрождение (Ренессанс), как то уже следует из именования этого времени, является в некотором смысле возрождением и ПРОДОЛЖЕНИЕМ античности в духовной сфере.
Но почему же, собственно, представители Ренессанса смогли пойти ДАЛЬШЕ своих предшественников? На мой взгляд, это то, что через города-порты Италии – перекрёстки торговых путей, протекали потоки не только различных товаров, но и продовольствия. Тем самым, ослаблялась связь горожан с сельской общиной. Но не это, главное (ведь и в Афинах это уже было). Главное, что мастера средневековья возникли и «переросли» уже не сельскую, но городскую общину, становясь самостоятельными мелкими производителями. Более того, акцент городского производства был направлен на ПРЕОБРАЗОВАНИЕ не объектов природы, а на преобразование ПРЕДМЕТОВ ТРУДА (производство венецианских зеркал, появление первых, ещё «кустарных» мануфактур) и т.д. Т.е., по сути, не только пищевые продукты, но и любое сырье для них поступало в форме товара. Причём, в этих многочисленных, но небольших производствах участвовало большинство горожан. Ну, и естественно, начальная стадия этого процесса «перерастания» мастером, городской общины (цехи, гильдии и пр.), была подготовлена различными усовершенствованиями средств производства. Причём, в частности – тех средств производства, которые не связаны с обработкой земли (как тут не вспомнить, в противоположность эпохе Ренессанса «вырождение» городов античности, появление многочисленного люмпен – пролетариата, клиентуры и т.д., как следствие разрыва города с сельской общиной, при котором в городе не находилась замена сельскому труду).
Горожанин окончательно «отрывался» от земли, его сознание ПОРЫВАЛО с исконным сознанием общины. Вступая в новую, ещё не обобществлённую в большой степени область деятельности, горожанин изменял, пробовал, искал (как тут не провести аналогию с «люмпенами» - киниками, ставшими способными лишь в «творчестве цинизма»). Индивидуальная деятельность ремесленника требовала от него индивидуальных решений, наличия своих «секретов» производства и т.д. Проявление индивидуальности в труде, в свою очередь, требовало анализа СВОЕЙ духовной индивидуальности, противопоставления своей индивидуальности другим, типа: почему он делает так, а я – так?.. Значит, можно и так, и так… Как лучше?..- И т.д.
Вот на этой новой «почве» сознания и начался Ренессанс, прежде всего, в искусстве и литературе. Казалось, странный переход: от ремесленника к художнику, или писателю, но это - если не учитывать три вещи:
а) как свидетельствует закон Геккеля- Северцова, очевидно, этот путь роста индивидуального самосознания совпадал с естественным онтологическим путем (т.е.- природным) и потому был самым, если не оптимальным, то легким («следующим природе»);
б) «Средневековые художники были по своему положению ремесленниками. Они входили в цех, должны были подчиняться цеховым правилам. Во Флоренции живописцы были так называемые sottoposti (подчинённые) цеха врачей и аптекарей. Это означало, что они состояли в цехе на правах бедных родственников и были лишены многих благ, которыми пользовались их старшие собратья по цеху. У скульпторов и зодчих положение было несколько более благоприятным, так как они образовывали один цех с каменщиками и деревообделочниками, в котором фигурировали как равноправные члены. Но зато этот цех принадлежал к категории средних цехов, в отличие от старшего цеха врачей и аптекарей».
Источник: vikent.ru/enc/2181/
в) надо также помнить, что университеты, возникающие в это время, как грибы после дождя», до некоторой степени, тоже «вырастали» из цехов: «Гильдии являлись корпорациями, и одновременно с процессом ослабления гильдий начался расцвет других корпораций, более приспособленных к переменам. Средневековая корпорация представляла собой не больше и не меньше, чем университет. Слово “университет” в Средние века не имело узкого смысла как учебное заведение; скорее, “оно обозначало любую корпоративную организацию или группу с независимым юридическим статусом”. Университет становился корпорацией, потому что обладал уставом…. В этом отношении университет отличался от средневекового сельского феода — соглашения, которое даже в письменном виде не имело срока действия, а заключенное от имени гильдии, являлось пожизненным. Университеты с легкостью могли заново договориться — и нередко договаривались — о том, что и где они делают, в соответствии с изменившимися обстоятельствами; они были экономическими инструментами, зависящими от времени» Ричард Сеннет magazines.gorky.media/logos/2002/3/kazhdyj-sam-...
И при этом, следует помнить, что: «Обучение в университетах могло начинаться с 15 лет на факультете свободных искусств (артистическом факультете). Его студенты получали степень бакалавра, а затем магистра. Магистрами могли стать люди не моложе 21 года, проучившиеся не менее 5-7 лет. Магистр получал право на преподавание и на продолжение обучения на высших факультетах - медицинском, юридическом, теологическом». window.edu.ru/catalog/pdf2txt/713/67713/41077?p...
И в литературе Возрождение началось с подражания РАЗЛИЧНЫМ школам и стилям античности, со «смешивания» этих стилей, с ПАРАФРАЗА, позволяющего, благодаря богатому наследию (бывшему в относительном забвении), ФОРМИРОВАТЬ СОБСТВЕННЫЕ, оригинальные вкусы и пристрастия (короче при помощи агглютинации и др. «прибамбасов» воображения)…
Возрождение же, как ПРОДОЛЖЕНИЕ античности, в философии является нам в том, что подражая Лукрецию Кару в натурфилософии (а чаще – отрицая вообще натурфилософию в силу ряда причин), модернизируя этику древних, философы Возрождения сделали первый шаг в новую область философского сознания. Область ПОЗНАНИЯ СВОБОДЫ самого себя, как объекта. И, тем самым, они начали завершение восхождения философской мысли от противопоставления природы человеку, до противопоставления человека самому себе. Но при этом, В ЦЕЛОМ философы Возрождения оставались в плену античной мысли. И, видно тут место, все же заметить, для справедливости, что достаточно вспомнить название трактата Лоренцо Валла: «Об истинном и ложном благе. О свободе воли», или знаменитая «Речь о достоинстве человека» (Пико делла Мирандолы) - чтобы увидеть вклад одной из мировых религий в дело развития самосознания.
Кроме того, в самом христианстве с точки зрения роста самосознания практически «след в след» эпохи Возрождения происходит Реформация, положившая начало эпохи Просвещения. Подчеркиваю – не просто возвращение евангелической простоты и равенства раннехристианских общин, но к преображению всей католической церкви. С точки зрения эволюции сознания в этой реформации было особенно важно, что у протестантов - для общения с Богом – не нужны посредники (в виде священников).
Или такой факт: католики принимают крещение в любом возрасте, протестанты – только в зрелом (сознательно делают выбор). Ну, и остальные «мелочи», свидетельствующие о росте самосознания верующих «масс» протестантов. Типа «расцентрализации» власти (например, у протестантов нет главы церкви). И, «очищения» от пережитков, подобно дальнейшей трансформации религии из ритуальной формы в моральную. - У протестантов нет особой формы богослужения…
Но в самой эпохе Возрождения меня, более всего, интересует момент некоторого кажущегося «отката» прогресса самосознания в Новом времени при трансформации абсолютных монархий в просветительский абсолютизм ХУI-ХУII в.в., которая началось с Италии приняв форму, подобную древнегреческой тирании (rushist.com/index.php/tutorials/kareev-tutnewti...).
Т.е.- в тот период, который, как я понял, по периодизации Г. Мея – стал первой фазой умеренного или рационального Просвещения. Чисто психологически этот «откат» понять легко, ведь этот «взлет» индивидуальности, легко принимал форму крайнего индивидуализма, который, по словам известного русского исследователя А. Лосева, был "оборотной стороной титанизма". И это касается не только Макиавелли, например:
«Историкам известно, что Возрождения прославилось примерами своеволия, вероломства, убийства из-за спины, борьбы страстей и самовлюбленности. Так, в церквях процветали попойка, разврат. Священнослужители и духовенство даже принимали участие в охотах и маскарадах. В Ватикане относились неприличные комедии, декорации к которым нередко готовили известные художники.
В работе "Эстетика Возрождения" А. Лосев вспоминает известного скульптора-ювелира XVI ст. Бенвенуто Челлини, который убивал всех своих соперников и оскорбителей, "настоящих и надуманных... громил все вокруг себя" (studopedia.ru/19_248269_periodizatsiya-po-g-mey...). Да, Возрождение - не только - Данте Алигьери, Петрарка, Микеланджело Буонарротти, Л. да Ви́нчи, Н. Коперник. Н. Кузанский и мн. других положительных персонажей (да и те - не без причуд). Жить в таком обществе – может и интересно, но опасно. Оно, в принципе неустойчиво, порождая смуты, и перевороты… Такое было и раньше, но никогда не было такого количества вождей с совершенно разными идеями…
Но просто утверждать, что подобная психологическая причина «отката», которая заключается, ИМХО, в развитии самосознания было бы неправильно. Так как это то, что лежит «на поверхности», не вскрывая сути – направленность, условия, тенденции, внутренние причины….
Однако и другая причина, к которой обычно апеллируют, скажем, так, современные «вульгарные материалисты»: развитие производительных сил – это тоже не причина, но условия развития самосознания. Более того расцвет мануфактурного производства по времени – напрямую связан с концом Возрождения. И это, видимо, не случайно. Средневековые ремесленные цеха основаны на мелком производстве. Каждый член цеха - это мелкий ремесленник, который является сам непосредственным производителем. Он делал вещь от начала до конца и занимал почетное место в цепочке сырье - производство - продажа. Кроме того, уже в саму эпоху Возрождения, действительно:
«В XIV—XV вв. роль цехов во многом изменилась… по мере роста производительных сил и расширения внутреннего и внешнего рынка конкуренция между отдельными ремесленникам внутри цеха все больше и больше росла. Отдельные ремесленники вопреки цеховым уставам расширяли свое производство, в цехах развивалось имущественное и социальное неравенство. Владельцы более крупных мастерских начинали практиковать сдачу работы более бедным мастерам, снабжали их сырьем или полуфабрикатами и получали готовые изделия. Из среды прежде единой массы мелких ремесленников и торговцев постепенно выделилась зажиточная цеховая верхушка, эксплуатировавшая мелких мастеров — непосредственных производителей.
Расслоение внутри цехового ремесла находило выражение в разделении цехов на более зажиточные и богатые («старшие», или «большие», цехи) и более бедные («младшие», или «малые», цехи)». (history.wikireading.ru/77022 История Средних веков. Том 1 [В двух томах. Под общей редакцией С. Д. Сказкина]). Так, что во «внутренних противоречиях» и конфликтах, в частности, в форме конкуренции – недостатка не было.
Появление мануфактур (стандартизация), по сути, является обесценивание его труда, и не только из-за возросшей производительности мануфактур, но и роста значения торгового капитала, решающего вопрос сбыта готовой продукции. Началось срастание торгово-промышленного капитала в единое целое, в котором значение мастера резко уменьшилось… Приходило время«морской и торговой революций» (www.gumer.info/bibliotek_Buks/Econom/IstEk/03.p...)
Все это - так. Но при этом, из виду упускается главное: исчезновение творческого начала мастера (становление «на поток», унификация труда, а главное: лишение самостоятельности целой группы населения городов). Это шло явно в минус для роста самосознания, а значит, и индивидуальности, который и наблюдается после эпохи Возрождения…
Настоящей причиной должна была быть внутренняя необходимость развития самого сознания.
Пора концентрировать мою идею эволюции сознания до данного этапа (тенденция). В общем, можно уловить главную мысль.
Сначала появляется пра-коллективное сознание которое я характеризую как сознание человеческого «стада», в котором каждый его член формирует в себе «осколки» (фреймы) пра-коллективного сознания человеческого «стада».
Следующий этап: формирование коллективного сознания. Переход между этими этапами целиком подчинен биологическим законам эволюции, поэтому его можно рассматривать как становление «психического генома» человека, в котором каждое племя обладало этим своим «психологическим геномом», который и определял естественный отбор между племенами в дикой природе.
Очередной этап: формирование группового сознания. Здесь уже эволюция сознания отклоняется от биологической эволюции, потому как эта эволюция протекает не только в дикой природе, но и в более-менее значительной социальной среде. Если, все-таки продолжить аналогию с биологической эволюцией, то стадия формирования группового сознания, аналогична образованию многоклеточных животных, а в социальной среде: государства, внутри которого происходит «глубокая специализация клеток и образование межклеточной среды», т.е. индивидуального и общественного сознания. Но здесь аналогия между эволюцией систем природы и общественных систем начинает уже «хромать на обе ноги». Ну, хотя бы потому, что эти «клетки первобытных племен» (по аналогии с природной эволюцией) должны, вроде, трансформироваться в родовые общины. А дальше в потом в соседские, сельские, городские и т.д..
Но, даже кастовое общество – не суть «застывшие ткани» с разными видами «клеток» общин. Они трансформируются друг в друга, люди в них «перетекают» из одной в другую по мере выявления необходимости, более того, начинают разделяться не по специальности, а в классы (по отношению к средствам производства) и т.д. и т.п. С появлением общественного самосознания общество начинает «пульсировать», то «разлагаясь» на множество обществ, то возвращаясь в состояние единства. В этом проявляется ИМХО неуправляемый процесс роста в обществе, как общественного, так и индивидуального самосознания. Однако, общественное самосознание продолжает в эволюции сознания играть ведущую роль.
Но эпоха Возрождения поставила «во главу угла» еще не личность, но индивидуальность отдельного человека. Своего рода самоценность разнообразия. Вот в этой самоценности и заключена сила и слабость Возрождения, из-за которой произошел «откат» развития самосознания в эпоху Просвещения. Во время Возрождения можно сказать «массовый» рост индивидуального сознания привел к потребности реорганизовать все сложившееся к тому времени индивидуальное сознание.
Почему возникла такая потребность? Если исходить, опять же из моего понимания эволюции сознания, то это выглядит так.
1. С появлением менталитета, который:
а) «шире» (как кругозор), обобщенней и абстрактней индивидуального сознания человек в обществе первых цивилизаций получает способность существовать в обществе первых цивилизаций сознательным образом. Т.е., если «огрубить» обучатся, осваивать и выполнять работы, которые он не знал во время взросления (становления своего менталитета) сознательно. Т.е. осмыслено,- в рамках функционирования своего общества. Возьмем, например, «крайний» вариант «Принц и нищий» М. Твена. Принц и нищий, поменявшись местами, начинают осваивать радикально отличную от места своего взросления среду, но одного общества. Вначале они имеют смутное представление о способе и условиях существования друг друга, порой искаженное, порой неправильное. Но имеют, что позволяет им обучаться, не задавая вопросов о смысле приобретенных знаний.… Сравните: «Врачи, осматривавшие тасадаев (отсталое изолированное современное племя - прим мое), предположили, что вымирание племени (у тасадай манубе очень мало детей) связано со скудным и крайне однообразным питанием. Как быть? Привозить пищу и раздавать ее? Но это привело бы к новым проблемам: тасадай манубе прекратили бы нормальный для них образ жизни. Доктор Элисальде решил действовать иначе. Тасадаям понравился рис, значит, нужно попробовать научить их его выращивать. Нескольких мужчин из леса отвезли в деревню племени манобо-блит. Манобо-блит выращивают рис самым примитивным и, по мнению ученых, вполне для тасадай манубе доступным способом: выжигают участок леса и несколько лет используют удобренную золой почву. Потом — когда почва истощится — деревня переселяется на новое место и снова выжигает в лесу участок. Тасадай манубе внимательно знакомились с жизнью и работой манобо-блит. Но они не могли взять в толк: зачем зарывать в землю зерно, которое можно съесть? Зачем нужно столько трудиться и ждать, когда можно накопать в лесу съедобных корней, которые совсем не хуже риса?» www.vokrugsveta.ru/vs/article/4904/
б) В каком-то смысле: появление у человека менталитета можно сравнить по значимости в эволюции живого с появлением клеток эукариот из прокариот. Сравнение по существу здесь неуместно. Разве что у генетического материала («социокода») появилась дополнительная внутренняя защитная ядерная мембрана.
И хотя кто-то, быть может, при большом желании, и способен углядеть в таком разделении генетического материала деление сознания на «подсознание» клетки (менталитет - геном) и сознание (эпигеном, т.е. геном вне ядра клетки). Но я бы не стал это делать без серьезного научного анализа, который бы смог ограничить область применения такой отдаленной аналогии. Тем не менее, по факту: менталитет - это то, что «с молоком матери» с детства усваивается в социокультурной среде, до первой культурологической рефлексии, а потом сохраняется в подсознании на всю жизнь, даже если на него в течение жизни накапливаются другие рефлексии. И он, не только сохраняется, но и способен передаваться последующим поколениям в значительной мере (например, есть много исторических свидетельств, когда он передается через поколение с «измененным» сознанием). Ну, например, семьдесят лет в одной стране с рвением насаждался атеизм, так откуда после «исторического поворота», «без напряга» со стороны государства появились в ней толпы верующих?- проявился механизм эволюции сознания, при котором подрастающему поколению в обобщающем виде передается опыт текущего поколения. При помощи и при посредстве сознания, но «автоматически», т.е.- неосознанно (в основном благодаря усвоению грамматики я семантики).
Т.е. во время первых цивилизаций отбор между ними принимал вид естественного (биологического) отбора: борьба обществ с разными менталитетами между собой.
А теперь сделаю отступление: Что такое – самосознание? Если просто – сознание – это обращённость человека, как разумного, ВОВНЕ (его интенциональность, по Гуссерлю), на предметы своей жизнедеятельности, то самосознание – это обращённость человека, как разумного, на СЕБЯ, ВНУТРЬ себя. В принципе, если сделать обзор по литературе посвященной самосознанию, я не скажу ничего кардинально нового. Я просто с точки зрения эволюции сознания скомпоную свое понимание сознания с точки зрения моей гипотезы эволюции сознания эволюцию самосознания, необходимость этой эволюции, функции которые самосознание выполняет в данном процессе. Так, например, Л.Д. Столяренко: «предлагает понимание самосознания как единства трех компонентов: самопознания, эмоционально - ценностного отношения к себе и саморегулирования поведения личности». (цит. по Саидова З.Х. elibrary.ru/item.asp?id=28401577 или: works.doklad.ru/view/80ywVh2ZB4Q/all.html).
У меня, тоже, основных уровней самосознания, тоже три. Но, исходя из моей гипотезы, каждый уровень самосознания возникает ВСЛЕД за возникновением соответствующего уровня сознания. Это следует из одной из основных функций самосознания - управлять и организовывать сознание. Соответственно если нечем управлять – не возникнет и «управляющий орган». И, таким образом, если, по-моему, возникает ритуальная (религиозная) форма сознания, то, вслед за ней должен появляться ритуальный уровень самосознания. Представляю гневное возражение: это, что ж получается: человек первых цивилизаций – человек без чувств?!! Робот, что ли?!! Совершенно солидарен с таким возмущением. Но, попробуем разобраться.
Во-первых, еще раз: не надо автоматично примерять сознание современного человека, на человека первых цивилизаций. Но можно проиллюстрировать современными примерами:
- взгляд «сверху»: разве человека севшего за праздничный стол и начавшего есть ладно, без молитвы, но без ложки - не назовут «дикарем»? Обидно ему? Да. Но справедливо? - тоже «Да». Скажут, что у него отсутствует минимальная культура.
- взгляд «снизу»: ««Сама по себе наука – ценностно-нейтральная территория. Научный взгляд на мир есть намеренно беспристрастный, сугубо объективный взгляд, свободный от каких-либо исходящих от субъекта (ученого) наслоений, кроме самой этой установки понять его таким, каков он на самом деле. Беспристрастность – отличительная черта ученого. (А.А.Гусейнов. Этика науки. www.tyuiu.ru/wp-content/uploads/2017/08/A.A.GUS... ). И, как крайнее проявление образ ученого. Словами Маяковского: «…фигура знаменитого учёного.
Смотрят: и НИ ОДНОГО ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО КАЧЕСТВА.
Не человек, а двуногое БЕССИЛИЕ,
С головой, откусанной начисто
Трактатом «О бородавках в Бразилии» («Гимн учёному»).
Оно, все равно, как это назвать: этикетом ли, методикой ли, ритуалом, или просто правилами существования в обществе - все одно, это будет способ затормозить эмоции. Но значит ли это - что человек превращается в робота?..
Ну, пусть первый слой самосознания я назову «праморальным», но не в смысле эгоизма, а в смысле: превращения из ритуально - этической, превратиться в этически – ритуальную, т.е., как и в библии, обозначить преимущественный переход, прежде всего, общественного ритуального сознания в общественно моральную.
Но, меня здесь интересует не это, а что значит: управлять ритуальным сознанием? На стадии владения: контролировать и организовывать.
На стадии пользования – решать, какие изменения производить при изменениях условий существования (засухи, наводнения «враг у ворот» и т.д.). Причем эту стадию можно разбить на несколько с постепенным расширением права с ограниченным пользованием. Здесь уместно вспомнить, что ритуал организовывает всю жизнь общества первых цивилизаций. Я полагаю, что вообще общий прогресс человечества связан с борьбой человечества за освобождения от ритуала к творческому мышлению. Правом ограниченного распоряжения во времена восточных деспотий, обладали только … деспоты. Не потому, что они были порядочные настолько, чтобы не продавать, например, свою землю чужеземцам, просто ритуально-моральное сознание не допускало, по крайней мере, реализации такой мысли, если – не саму мысль…
Но, видимо, для последовательной эволюции самосознания я выбрал, исходя из его функций, я несколько непоследовательный путь. Надо начинать с момента образования сознания. И, тогда правильным будет вопрос, - из каких функций сознания «выросло» самосознание? И здесь уместно поставить вопрос: что содержится в сознании? Сознание не есть просто памятью, но легче объяснить объем содержания сознания, через объем памяти. А основных видов память два: процедурная и декларативная. Эти виды различаются как по форме (поступления и хранения в памяти), объему, и организации (процедурная - по чувственному принципу, декларативная - по грамматике) и т.д. (подробнее См: «Философская фактология» tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480 ). Объем сознания - это, грубо говоря, комплементарное соединение и объема процедурной и декларативной памяти, причем в сознании: чем полнее такое комплементарное совпадение, тем оно яснее.
Отсюда вывод: чтобы «попасть» в сознание из этих объемов памяти их надо комплементарно «связать» (грубо говоря, связать предмет, свойства его, его отношение к другим предметам со словами их обозначающими и с грамматикой, которые связывают эти слова). Простейший способ такого связывания известен любому родителю: неоднократное повторение дубляжа слова с показом предмета, и действием над ним. Ест-но, что образ связанный, например, с конкретной собакой, при накоплении опыта размывается (четкими остаются только характерные признаки), обобщается (абстрагируется), а значит, начинает прочно связываться именно со словесными представлениями (декларативными), а не с чувственными (процедурными). Ну, и так далее (См. там же. или philosophystorm.org/sites/default/files/files/%...)
То, что чувственной образ может не соответствовать декларативному, пожалуй, проще всего продемонстрировать примером: даже «отец систематики» в биологии К. Линней. Поначалу, отнес кита к рыбам. Таким образом, сознание должно иметь способность осознавать. Под осознанием я понимаю, прежде всего, составление сознанием этих комплементарных представлений, которые не есть ни отдельно процедурные или отдельно декларативных представлений памяти.… Или процедурных впечатлений, поступающих непосредственно от органов чувств. Но представлений собственно сознания, что и является содержанием сознания. Естественно, что возникающие в сознании представления сознания:
1) поначалу, служат маркерами значимости для носителя сознания (т.е., посредством слова из внешней среды выделяется важные для жизнедеятельности предметы и действия с ними, своего рода - селективный отбор образов восприятия);
2) эти представления сознания должны быть организованы в одно целое.
И такое осознание происходит под внешним воздействием фактически сложившегося способа жизни пра-людей (пра-коллективное сознание), на основании повторяющегося цикла жизнедеятельности человеческого стада. Постепенно фреймы «осколочного сознания» увеличиваются в размерах и «схватываются» все более прочными ассоциативными связями, «конденсируясь» в единое сознание. Процесс долгий, осложненный многими причинами. Например, отсутствием письменности или демографией (напомню):
«…крайняя неустойчивость демографических показателей в первобытных обществах означала сильные искажения и помехи в передаче традиций». (Бочаров А.В. Взаимодействие традиций и новаций в первобытных культурах» klio.tsu.ru/Diplom.htm#_1._%D0%9E%D1%81%D0%BD%D...). Или кочевым образом жизни, и пр. факторами, сохранявшими пластичность, диффузность мифологического мышления, к которым можно добавить образность, идущую от большой доли процедурных представлений в представлениях сознания и невыделенность сущностного в этих образах.
Таким образом, в мифологическом мышлении осознание:
1) пассивно (под влиянием внешних факторов), а значит - неуправляемо сознанием;
2) ассоциативно, как в объеме запоминания (слабо выраженная выделенность сущностных черт (напр., на уровне «примет»), так и в структуре воспоминаний.
Осознание у людей первых цивилизаций, вследствие образования механизма культурологической рефлексии, которая позволило:
-с помощью менталитета сознательно (в рамках религиозной формы сознания и осознания) производить активный селективный отбор осознавания;
- благодаря общественному сознанию и при посредстве менталитета, хранить и передавать следующим поколениям эти отобранные, сущностные свойства своего текущего образа жизни, путем обобщения и абстрагирования и «консервации» (в менталитете) сущности своего общественного бытия, - стало более совершенным.
А именно у осознания появляется ограниченная активность в форме селективности – способность выбирать, и сохранять отобранное в осознанном.
Не знаю, надо ли, но поясню в двух словах, в первых цивилизациях миф от религии не отличается отсутствием рефлексии (происходит всего лишь – адверсия, т..е. постоянный отсыл к своему менталитету). При этом выраженное в слове содержание мышления приобретает характер непосредственной действительности. Т.е., в мифологическом сознании отсутствует грань между чувственным образом и самой действительностью, а в религиозном эта грань есть, и эта грань проходит в образе потустороннего мира умерших и богов. Ритуалы не только вырастают из обрядов, они теряют свою мифологическую пластичность, ассоциативность, и начинают служить тем «костяком», «точкой зрения» способной мифологически объяснить ту часть окружающей среды, которая продолжает быть изменчивой, т.е. в некоторой степени; легитимизируют и типизируют и дают единую интерпретацию мифам. И, поскольку иная интерпретация в условиях единомыслия - ложна, то сложившаяся – есть единственно верная, т.е.- истина в последней инстанции.
Но в чем приобретенная сознанием, благодаря менталитету активность осознания, ограничена? Она ограничена:
1) биологическим характером этой селекции. Т.е. протекает неосознанно (как, по факту, произошли изменения в окружающей среде,- так и «перетекли» в менталитет);
2) направленностью на прошлое, что можно усмотреть в так называемых «пророчествах», типа: «Наставления Ипувера», или «Речение Ипувера». Вполне в стиле того периода (и позже), когда «провидцы» повествуют о событиях, которые уже произошли. Например:
«Если такие пророчества реальны сами по себе, а протестовать приходится только против переноса их на другие времена и эпохи, то другой вид пророчеств Библии базируется на заведомом искажении истины в самой Библии.
Это когда тот или иной из авторов Библии описывал события, происходившие у него на глазах, или как историк - бывшие до него, а позднейшие редакторы библейских книг представляли их так, будто речь идет о грядущем.
Еврейский священник Иезекииль, историческая личность, описал (Иез., 38—39) нашествие скифов (Гога из страны Магога), бывшее в его годы на Ближнем Востоке (VI в. до н. э.). Он был его очевидцем. Позднейшие редакторы подали его правдивый рассказ как пророчество. А шестью веками позже невежественный автор Апокалипсиса еще и ввел Гога и Магога в свою книгу как персонажей, которые явятся в мир в "последние времена". Причем перепутал Магога — название страны, понятие географическое, и Гога - князя, человека, с названиями племен и сделал их двумя народами (Откр., 20: 7).
Верующие трепещут перед Гогом и Магогом, несмотря на то, что данное пророчество, как было показано, не имеет разумных оснований.
В книге Даниила описывается смена четырех держав — вавилонской, персидской, греческой (Александра Македонского) и Римской (гл. II), борьба греков и персов, судьбы греко-сирийской и греко-египетской держав (гл. VII и VIII), последовательность событий в зоне Палестины в ГуГ-И вв. до н. э. (гл. XI). Все это подается редакторами Библии как повесть писателя, жившего в VI в. до н. э. Значит, это дивные пророчества, абсолютное провидение грядущего. А на деле? Серьезнейшие исследования книги Даниила привели ученых к убеждению, к знанию о том, что она была написана во II в. до н. э., т. е. после описанных событий... Третий вид пророчеств, это когда желаемое принимали за сущее. Таковы апокалипсисы. В них в прикрытой форме люди выражают свои чаяния, надежды». religion.historic.ru/books/item/f00/s00/z000000...
По сути, такие пророчества: это не неотвратимые предсказания, а скорее поучения, типа: «Египтяне отлично знали, что будущее изменится, если мы будем действовать правильно, или, напротив, неправильно. Поэтому и говорит Ахтой: «Не воинствуй со злобой против Юга», – речь идет о Фивах. Потому что если ты будешь воинствовать, тогда то, что предречено, свершится, а если не будешь воинствовать – то и не будет этого» abzubov.com/new_course/lecture_043 .
И думается мне, что в этом основная причина тому: «…дельфийский оракул, пифия, редко говорила понятные вещи. А в Египте всё было достаточно ясно». (Там же. Курс лекций Андрея Зубова). Предсказывать уже случившееся легко, если для человека первых цивилизаций будущее, оставалось всего лишь «отраженным светом прошлого».

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

продолжение 2 Главы 5

Образовавшийся тупик в развитии сознания, как ни странно, помогло преодолеть христианство. Так, А.М. Арзамасцев пишет: «Но на начальном этапе философия, как это ни покажется странным, отрицает свободу и абсолютизирует природную и социальную необходимость (Демокрит)… Платон, не отрицая возможность существования свободы, поставил вопрос иначе: не может ли человек быть свободным, а нужна ли ему свобода, для чего, в каких целях он может ее использовать? И он приходит к выводу, что свобода человеку ничего кроме вреда принести не может, ибо независимый от законов, традиций, человек способен впасть в смуту, бунт. Свобода – это прерогатива государства. Платон признает наличие в мире свободы. Но она не нужна человеку, она опасна. Платон, по сути, первым попытался рассмотреть свободу как «свободу для». Иной ответ на его вопрос был дан лишь через две с половиной тысячи лет…
В раннем средневековье понимание свободы появляется новое ее толкование, как преодоление религиозного фатализма. Все в этом мире от Бога. Но тогда, получается, что и греховность человека зависит от воли Бога. Необходимо было вывести Бога из-под удара». uchebnikfree.com/filosofskie-issledovaniya-knig...
Т.е., «переводя» на мой тезаурус, Платон отрицает полезную функцию индивидуального самосознания, оставляя ее только общественному. А вот в христианстве, так или иначе, сам человек стоит перед индивидуальным выбором между добром и злом и будет должен нести ответственность за этот свой выбор. В принципе, так или иначе: «Понимание свободы, добровольного соучастия в собственном спасении, в чем бы оно не заключалось, это есть не только возможность, а обязанность любого неспасенного индивидуума в любой мировой религии» mbs.ru/assets/theognosis/2/articles/mitrofanov....
В любой мировой религии. но, по-разному, так (поскольку затрагивает мою основную мысль), считаю необходимым отметить мысль Поломошнова П.А.:
«Действительно, и в исламе, и в христианстве свобода предполагает покорность воле Бога, тем самым снимается противоречие между волей Бога (предопределением) и волей человека (свободой). Но социокультурный смысл и механизм этой покорности различен. В исламских цивилизациях Востока слабо развито личностное начало, личность представлена как член сообщества, общины.
Поэтому свобода – это обладание статусом в общине. На Западе, в христианских цивилизациях, где развит принцип личности, свобода – это способность быть индивидуальной личностью и самостоятельно определять свое поведение. Отсюда на Западе нравственность – внутреннее ощущение, приобретенное им самим качество индивида, а на Востоке – внешняя принадлежность, заданная социальным положением и происхождением, т. е. ощущение принадлежности к общине, осознание своего статуса. В христианстве нравственность – это личные предписания Бога, обращенные к личности. В исламе нравственность (нормы) – это безличные законы Аллаха, подобные законам природы» cyberleninka.ru/article/n/svoboda-i-predopredel....
В изложенном выше, я отметил все нюансы, которые я хотел подчеркнуть, говоря о роли появления мировых религий в эволюции сознания на этапе формирования самосознания в средние века. А именно:
1. Роль менталитета в становлении самосознания при формировании феодального строя.
2. С одной стороны появление мировых религий - показатель того, что не только: античность, возникающая на «руинах» менталитета первых цивилизаций, и под разнообразным влиянием моделей соседних первых цивилизаций, но и возникающий феодализм, суть все же последовательное развитие сознания человека.
3. С другой стороны, именно мировые религии оказались тем ингибитором, который дал возможность продолжить это развитие индивидуального самосознания в обществе, до определенного уровня, который условно назову: «разумного эгоизма». Т.е. если эгоизм, суть важный атрибут самосознания, то эгоизм также проходит, вслед за развитием сознания свои стадии социологизации. Предполагаю я для него такую его эволюцию:
- «пещерный» (животный) эгоизм;
- ритуальный эгоизм;
- моральный эгоизм, разумный (я бы назвал - рассудочный) эгоизм.
Легко заметить, что в целом эволюция индивидуального самосознания совпадает с эволюцией эгоизма, и вот, если это так – то, вполне объяснимо, почему культура начинается с культа. Чтобы не отходить далеко от темы поясню кратко свою мысль кратко, так сказать: телеграфным стилем. Для человека религия – способ взятия под контроль сознания:
1. Поведения.
2. Эмоций, чувств.
3. Мыслей.
Именно в таком порядке происходит расширение сфер владения своим индивидуальным самосознанием своего сознанием, именно в таком порядке происходит адверсия сознания на себя. Именно в таком порядке растет возможность не только контроля над своим «владением», но и, в дальнейшем: его пользования и распоряжения своим сознанием, которым овладевают, прежде всего, те, кто имеют возможность формировать общественное сознание в обществе, а уж потом: «массы».
Относительно конкретно эволюции эгоизма, то здесь очевидно, что уже «пещерному» эгоизму, свойственны две, так называемые, ритуальные формы эгоизма:
«1) коллективно-эгоистические или проальтруистические (забота о новорожденных, потомстве разного возраста, других членах семьи; взаимовыгодное партнерство, взаимопомощь);
2) индивидуально-альтруистические (самоотверженная забота о потомстве и половом партнере, защита детенышей и других членов семьи с риском для здоровья и собственной жизни, реакции сострадания)». cyberleninka.ru/article/n/altruizm-i-egoizm-s-e...
«Природные катаклизмы, лишая территориальных животных, избегающих друг друга, их территорий и вынуждая жить вместе, вырабатывают новые формы агрессивности, в результате возникают ритуальные иерархии, в которых нападение и избегание сменяются “демонстрациями” господства и подчинения». magazines.gorky.media/druzhba/2002/8/mif-ob-ego...
Несомненно, эта первая стадия развития человеческого («пещерного») эгоизма происходит, именно от ритуального поведения животных, в которых ритуал: замена, имитация реального действия, демонстрирующая сопернику все свое умение и силу.
В религиях же, ритуал это – не столько демонстрация, сколько осознание смысла коллективного действования, смысла, который остается потаенным в обыденной суете. В отношении эгоизма: «Любое священное писание приписывает человеку жертвовать. В жертву могут приноситься разные жертвы. В каком-то смысле человек должен наступить собственному эгоизму на горло. Он должен преодолеть эгоизм, а такая форма ритуальной деятельности как жертва является способом, средством поставить этот эгоизм в определенные рамки». valentincehov.livejournal.com/805170.html
Вообще-то «наступить на горло собственному эгоизму» помогает как раз общественное самосознание с его «внутренним» альтруизмом. Но об этом – в конце данного трактата.
По поводу же связи морального эгоизма и религии: «Сознанием фиксируется только А – событие, D – действие в ответ на событие. Что происходит между ними? Что в черном ящике? Там В и С.
В – интерпретация события. С – чувство в ответ на эту интерпретацию. Не на событие! На интерпретацию.
Пример.
А (событие) - Она не сняла трубку.
D (действие) – Он звонил раз 20, пока она ее сняла.
Что в черном ящике?
В (интерпретация) – мысль «она с кем-то другим».
С (чувство) – ревность и тревога, страх быть брошенным.
То есть последовательно цепочка выглядит так:
Не сняла – «она с другим» - ревность и тревога – 20 звонков.
Если этого абстрактного человека остановить в процессе названивания возлюбленной и спросить: «Нахрена? Зачем ты звонишь?» Он ответит: «Она не снимает трубку!»
То есть – для него будет очевидно, что этого достаточно. Что причина именно в неснятой трубке, а не в том, какие причины этого события он себе уже вообразил. Он не осознает, что с ним происходит – как в мыслях, так и в чувствах. Единственное, что обычно в такой ситуации могут выделить люди-специально-не-обученные – это раздражение (возникающее из-за невозможности немедленно избавиться от дискомфорта). И подлинный (осознанный) ответ был бы таким: «Я названиваю ей, так как это сейчас единственный доступный для меня способ справляться с моей тревогой, моей ревностью и моими фантазиями о том, где она и с кем».
Обратите внимание, что первый ответ не дает никаких шансов к изменению действия (D). Проверочный вопрос: и что ты хочешь? «Хочу, чтобы она сняла трубку – любой ценой!»
А второй дает. И что же ты хочешь? «Хочу перестать фантазировать, хочу найти другой способ». И тут есть шанс к изменению действий. Вместо названивания» . vika-pekarskaya.livejournal.com/55321.html .
Из приведенного примера ясно:
1) религия, как контроль над осознанием (в форме - интерпретации) чувства. Их оценка: праведный поступок, или - грех;
2) очередная адверсия сознания: «В-интерпретация.…С - чувство».
До «разумного эгоизма» от раннего средневековья - почти 1,5 тысячи лет, но, чтобы «покончить» с анализом религии, можно в указанном плане отметить появление теологии: «Под влиянием античных философов в Средневековье и в более поздние времена в Европе сформировалось представление о теологии как о науке, которая с рациональной точки зрения пытается осмыслить и саму веру, что в итоге привело лишь к отделению знания от веры, и, как следствие, к дальнейшему отдалению от Бога» sdsmp.ru/news/n6900/.
Например: «Как-то раз Альберт Великий и философ Фома Аквинский, два выдающихся мыслителя своего времени, прогуливались по саду и вели спор о том, есть ли глаза у крота?
Один утверждал, что поскольку крот живёт под землёй, в полной тьме, зрение ему не нужно, и значит, глаз у него нет. Другой возражал, что, будучи зверем, покрытым мехом, крот обязан иметь глаза, как и все остальные звери.
Случившийся рядом садовник подошёл с поклоном и предложил господам поймать для них живого крота, чтобы они могли взглянуть на него и тем самым решить свой спор.
«Нет!» - ответили хором оба философа. «Ни в коем случае! Мы ведь спорим в принципе. Есть ли в принципе у принципиального крота принципиальные глаза...» alex-levitas.livejournal.com/83701.html. Как это похоже на античный спор о движении!
Ну и еще одно немаловажное замечание: В христианстве для обуздания возрастающего эгоизма самосознания прямо указано: «Возлюби ближнего, как самого себя». Причем, «ближний» понимается не по национальности, и даже не по родству, а: «Под словом «ближний» христианину становятся тот, кто, как и он исповедует веру во Христа. Если внимательно читать страницы Святого Евангелия, то под словом «ближний» христианину становятся те, кто, как и он, исповедует истинную веру во Христа и следует всем его заповедям. При этом нужно понимать, что такой ближний не будет ближним, то есть не будет ему родственником». hranitel.club/468-vozlyubi-blizhnego-svoego-kak...
То, есть христианство - прекрасное основание, как минимум, для соседской общины, как максимум – общности людей по религии. Причем, для всех мировых религий характерна та относительная легкость, с которой они перенимаются язычеством.
А в связи с этим, еще одно замечание. При переходе немецких племен, обычно, как то остается в тени вопрос о довольно длительной их романизации (первый этап которой начался аж, с I в. до н.э.) то есть продолжался в течение 400 лет (См.: www.krugosvet.ru/node/42956 ). Насколько далеко в своем влиянии на формирующийся менталитет германцев романизация за эти годы зашла?.. Не буду размениваться по мелочам, просто, напомню: « В 800 г. король франков Карл Великий, возглавивший ряд успешных завоевательных походов, был увенчан в Риме императорской короной.
Начали возрождаться римские традиции, сохранявшиеся все это время покоренным варварами населением римских провинций и христианской церковью во главе с римскими папами. Эта церковь постепенно подчинила своей духовной власти большинство народов Западной Европы, а в VIII — X вв. некоторые славянские племена (хорватов, чехов, словаков, поляков) и венгров. В 843 г. новая Римская империя распалась, но в 962 г. вновь была воссоздана германскими королями». www.konspektov.net/question/2045008.
Ну и в связи с романизацией, в смысле развития самосознания в закладываемом менталитете множества народов, населяющих Западную Римскую Империю (до ее завоевания «варварами»). Теми самыми варварами, которые обитали на ее границах, и. кстати, не раз эту границу пересекали в поисках убежища (те же вандалы, прожившие мирно внутри Римской империи, около 70 лет) – немалый срок, для приятия в той или иной мере римской культуры. Все эти народы закрепили в своем менталитете самое прогрессивное, что достигли в этом направлении римляне.
Так, уже «первичная экономическая ячейка» феодального общества – аллод, коренным образом отличается от соседской общины, времен додинастического периода древнего Египта, прежде всего тем, что аллод возникает практически сразу, как свободно отчуждаемая индивидуальная семейная собственность. И, поэтому, никак нельзя отрицать аллод, как результат причудливо сочетающихся форм родового строя со специфической формой позднерабовладельческих отношений (колонатом). Ясно, что германские племена, имея в качестве своих союзников колонов и рабов Римской империи, должны были с ними считаться при строительстве своих государств. А последние, зачастую, не имея многочисленных родственников, перемешанные по происхождению, хотели, прежде всего – спокойной жизни, и надела земли. А если учесть смутное время, им нужен покровитель, который бы защищал их от разбойников, т.е., по нашим понятиям: «крыша». Но, «крышевать» - никто даром не будет, тем более людей «без роду и племени». Заключив же договор на «аренду», и те, кто «крышует» и те, кого «крышуют» могут получить взаимную выгоду, а значит, их эгоизм будет временно удовлетворен, или лучше сказать – обуздан сложившимися обстоятельствами.
Если следовать моей схеме, то наличие менталитета способствует активизации индивидуального сознания, с целью восстановить общественное сознание, основательно разрушенное нашествием варваров, которые были, как минимум, «причастные» к ими же разрушенному общественному сознанию Западной Римской Империи. Поскольку же самосознание этой Империи осуществлялась римской аристократией, которая олицетворяет для варваров их главного противника, врага, это общественное самосознание должно быть уничтожено.
Но рабы и колоны (среди которых множество «бывших» варваров) в своем менталитете продолжают сохранять («в осколочной форме») общественное сознание римской империи. Существующие в подсознании индивида эти «осколки», стремятся восстановиться в одно целое. Т.е. человек пытается реорганизовать социальную окружающую, вернуть эту среду к «привычному» для него состоянию. Поскольку меня интересует трансляция через смену поколений самосознания, (а «уцелевший», наиболее представленный тип самосознания – у колонов), то и формирование общественного сознания и самосознания общества феодального вида будет более всего напоминать сознание колона. Ведь даже германцы, например: «В ходе войн Марк Аврелий постепенно меняет тактику отношений с варварами: их начинают небольшими компактными группами селить внутри империи. В Паннонии были размещены 3 тыс. наристов, в Дакии — вандалы-асдинги, близ Равенны — маркоманны. Статус расселения предполагал, что германцы становятся колонами под прямой римской административной властью с обязательством поставлять рекрутов во вспомогательные войска». maxbooks.ru/germani/nems07.htm
Далее, мне кажется, здесь будет уместно процитировать Герцена А.И.:
«Разумеется, люди — эгоисты, потому что они лица; как же быть самим собою, не имея резкого сознания своей личности? Лишить человека этого сознания — значит распустить его, сделать существом пресным, стертым, бесхарактерным. Мы эгоисты и потому добиваемся независимости, благосостояния, признания наших прав, потому жаждем любви, ищем деятельности... и не можем отказывать без явного противуречия в тех же правах другим. Проповедь индивидуализма разбудила, век тому назад, людей от тяжелого сна, в который они были погружены под влиянием католического мака. Она вела к свободе так, как смирение ведет к покорности. Писания эгоиста Вольтера больше сделали для освобождения, нежели писания любящего Руссо — для братства.
Моралисты говорят об эгоизме как о дурной привычке, не спрашивая, может ли человек быть человеком, утратив живое чувство личности, и не говоря, что за замена ему будет в «братстве» и в «любви к человечеству», не объясняя даже, почему следует брататься со всеми и что за долг любить всех на свете. Мы равно не видим причины ни любить, ни ненавидеть что-нибудь только потому, что оно существует. Оставьте человека свободным в своих сочувствиях, он найдет кого любить и с кем быть братом, на это ему не нужно ни заповеди, ни приказа; если же он не найдет, это его дело и его несчастие.
Христианство, по крайней мере, не останавливалось на таких безделицах, а смело приказывало любить не только всех, но преимущественно своих врагов. Восьмнадцать столетий люди умилялись перед этим; пора наконец сознаться, что правило это пустое... За что же любить врагов? или, если они так любезны, за что же быть с ними во вражде?
Дело просто в том, что эгоизм и общественность — не добродетели и не пороки; это основные стихии жизни человеческой, без которых не было бы ни истории, ни развития, а была бы или рассыпчатая жизнь диких зверей, или стада ручных троглодитов. Уничтожьте в человеке общественность и вы получите свирепого орангутанга; уничтожьте в нем эгоизм, и из него выйдет смирное жоко. Всего меньше эгоизма у рабов. Самое слово «эгоизм» не имеет в себе полного содержания. Есть эгоизм узкий, животный, грязный, так, как есть любовь грязная, животная, узкая. Действительный интерес совсем не в том, чтоб убивать на словах эгоизм и подхваливать братство, — оно его не пресилит, — а в том, чтоб сочетать гармонически свободно эти два неотъемлемые начала жизни человеческой. (OMNIA MEA MECUM PORTO Герцен).
Собственно, это все, что я бы сказал об эгоизме. Поэтому такая длинная цитата. Почему: «всего меньше эгоизма у рабов»? Конечно, потому, что за раба решает хозяин, но еще и потому, что у раба - ничего нет. Колоны, по статусу – имели право вступать в брак и имели свое собственное имущество. Крепостной, соответственно лишался возможности менять хозяина, и был «прикреплен» к своей земле.… Уже в Римской империи началось формироваться крепостное право. Уже: «Миланским эдиктом 313 года Константин разрешил христианам свободное исповедание своей религии. При Константине завершился процесс закрепощения крестьян - колонов и ремесленников. Колоны лишались права переходить от одного господина к другому». sites.google.com/site/otvetyigpzs/drevnij-mir-i...
«Законами и указами Диоклетиана и императоров IV века практически все граждане центральных и западных провинций Римской империи были прикреплены либо к определенному участку земли, либо к своему месту жительства, а также к определенной профессии, которая передавалась по наследству: сын кузнеца теперь мог стать только кузнецом, а сын торговца — только торговцем. Кроме того, и жениться теперь сын кузнеца мог только на дочери кузнеца, а сын крестьянина — только на дочери крестьянина, причем из своей деревни или местности. Фактически это означало введение крепостного права для всех или большинства жителей Римской империи, за исключением высших государственных чиновников и богатых собственников земли и недвижимости». ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D0%B0%D0%B1%D1%81%...
Собственно, история колонов при германцах началась с восстановлении своих прав до Миланского эдикта и закончилась, крепостными крестьянами, как впрочем, и история большинства аллодов…
Тем не менее, очевидно, что, что-то затормозило тенденцию дальнейшего превращения крепостных в рабов. С экономической точки зрения это объясняется тем, что крепостные, в отличие от рабов имеют личную заинтересованность в результатах своего труда: все, что заработал крепостной сверх феодальной ренты, теоретически, принадлежало самому крепостному. Т.е., соответственно:
- повышение эффективности труда построено на эгоизме крепостных;
- как и бережное отношение к орудиям труда, принадлежащим крепостным.
Рост эгоизма стал возможным:
- из-за условий, приведших к стремительному разрушению родовой общины. Родство и общее владение пахотной землей, заменялось личной ответственностью крепостного за его труд на своем участке земли.
С точки зрения развития орудий труда, и способа обработки земли в раннем средневековье изменений было мало: в основном количественные. Датируется: «Появление паровой системы земледелия в виде двуполья (Римская империя). I в. – Колесный «плуг» – тяжелое колесное пахотное орудие (Галльская Греция, по Плинию). I в. – Очесывающая жатка. Описана в I в. Плинием Старшим, в IV в. Палладием. Позже забыта (Галлия, Римская империя). I в. – Поворот мельничного колеса в вертикальную плоскость (Римская империя). I в. – Пунические повозки для обмолота зерновых – применен ротационный принцип резания соломы (Римская империя). I в. – Объединение волов в большие упряжки (Римская империя)… kozelskie-zaseki.narod.ru/hl/AgricultureHistory...
По поводу трехполья: «Основой хозяйства было пашенное земледелие. Применялась двупольная система (пар – зерновые культуры) с оставлением под паром участка, который трижды пахался. Греки знали улучшенные севообороты, например, четырехполье: пар – озимая пшеница – бобовые – яровые зерновые (пшеница, ячмень). mrsu.ru/ru/getfile.php?ID=27360
Т.е., в сумме, я считаю, что вопреки марксисткой догме (а не ее «духу»), что переход к феодализму – это, как раз тот случай, когда сознание определило свое бытие.
Действительно, марксистская догма, строго следуя своим установкам, как это часто бывает, постулирует: производственные силы определяют производственные отношения. И везде в описании истории постоянно следует этому правилу, напрочь при этом, забывая, о том, что бывает и наоборот. Т.е. эта «уступка» остается на уровне декларации: для «больно дотошных», тех, кто вдруг скажет: «А здесь - наоборот»… - «Да-к, мы, вроде, и не против: сами говорим: бывает.… Но не всегда, не здесь, и не так…»… Ну, вот, как объяснить указываемую выше «заморозку» тенденции превращения крепостных в рабов?.. На мой взгляд, никак иначе, чем эволюцией сознания (самосознания). Ну, вот, например, за что сражались, при закабалении людей в первых цивилизациях? – За сохранение своих традиций и обычаев. А при установлении феодальных отношений?- За приумножение своих прав на собственность. Но и то, и другое, происходило под знаком восстановления справедливости, ставшей к этому времени исторической (включенной в менталитет)…
Или другой аспект: при данном прогрессе, все же внеэкономическая составляющая принуждения к труду оставалась. Хоть и стала меньше. Но, опять же, если исходить из того, что: «Натуральное хозяйство преобладает на базисе всякой системы личной зависимости, как рабской, так и крепостнической. Оно выступало в различных формах: первобытная община, азиатская община, германская община, славянская задруга и др.» - то, здесь даже не важно, что, каждая форма натурального хозяйства соответствует зарождению своей «классовой общественно-экономической формации» (важнейшей категории исторического материализма, обозначающая определённую ступень прогрессивного развития человеческого общества). А у меня – важно, так как это ступень развития сознания. Важно то, что эти общины - не могли образоваться без реализации потенциала предыдущих типов общин, которые существовали в различных вариантах общественных отношений и в разных природной, и социальной среде. Здесь, в принципе, с реализацией потенциалов, также наблюдается некоторая коррекция:
-первобытная община – первобытные общины и племена (становление этноса);
-азиатская община – этнос, народы, государство;
- германская, славянская община – этнос, народы, нация, государство.
Корреляция есть, но без учета развития городской общины - она слишком «расплывчата». Ведь и античный полис, и средневековая коммуна – инициатор дальнейшего развития сознания – и суть «город – мини государство» с «близ леживавшими окрестностями».
При этом первое, что объединяет эти феномены, это – то, что доля горожанина в данных мини-государствах была высока в отношении доли сельских жителей. Естественно, что при таком «раскладе» эти мини-государства вынуждены часть пищевых продуктов закупать «на стороне» (учитывая низкую производительность сельского труда и малую толику пахотных земель). Отсюда, собственно, заинтересованность в интенсификации именно сельского труда, уже даже не говоря о качестве непродовольственных продуктов, которые это мини-государство способно произвести на продажу, чтобы восполнить недостаток продуктов.
Второе: это и демократия и политическая свобода, выход в море, и развитые денежные отношения и т.д.
А в чем же разница? А разница, в общем-то, в интересных нюансах. Один из важнейших. Если греческий полис, как я писал выше суть городская община землевладельцев, то коммуна – община, в основном: купцов и ростовщиков. Т.е., тех, кто положил начало древнейшей свободной форме существования капитала. Можно спросить: насколько это важно? Ведь Афины были морской державой, «покруче» Венеции, Генуи, Флоренции вместе взятых. Вот тут и сказывается разность менталитета. Землевладельцы Афин – бывшие землепашцы, а купечески-ростовщическая община, особенно в Италии, имеет корни из римских горожан, которые выжили в городе, благодаря его, в основном, транзитной функции в обмене товарами между Востоком и Западом, потому как ремесло в средневековых городах, при, почти натуральном хозяйстве Запада было мало востребовано.
Другой нюанс, связанный с одной стороны, с воцарением мировых религий, с другой стороны – с цеховым устройством городов, в частности – «Цеховые уставы определяли условия труда, применяемые технологии, сырье, инструменты, число подмастерьев и учеников. Они также контролировали качество продукции, устанавливая параметры готового изделия (например, какой ширины и цвета будет ткань, сколько нитей в основе и т.д.). Цехи имели собственного святого покровителя (свою церковь), являясь одновременно религиозным объединением».( Е.В.Петров ИСТОРИЯ, КУЛЬТУРА, ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ НАСЕЛЕНИЯ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ В «РЫЦАРСКИЙ ПЕРИОД» (X—XIII ВВ.) nvsu.ru/ru/Intellekt/1130/Petrov%20E.V.%20Istor...
Т.е., с одной стороны, цеховые уставы по своей строгости и «непрекосновенности», живо напоминают ритуал, с другой стороны, они, скорее: технологические регламенты, в которых религиозные компоненты выведены «за скобки» - в жития святых. Но и в них покровительство святых той или иной профессии – чаще всего, определяется не сущностно (как в той же Древней Греции - бог Посейдон покровительствует морякам, потому что он - бог моря, бог Арес – покровительствует военным, потому что он - бог войны; Гефест — бог огня и кузнечного дела и т.д.), а поверхностно. Например,
«Некто Оффевро жил отшельником у реки и иногда помогал переправляться путникам. Однажды он на руках перенес через реку маленького мальчика и чуть не умер под его тяжестью. А мальчик оказался Христом, крестил Оффевро и нарек его Христофором -- "несущим Христа". Этот святой стал покровителем всех видов транспорта, путешественников, гаишников и переносчиков тяжестей. Молитесь ему 25 июля». Или: «Чьи женские портреты висят в кабинетах военачальников-артиллеристов? Святой Варвары! Когда родной отец обезглавил непокорную дочь-христианку, через мгновение в него ударила молния. Так женщина стала покровительницей артиллерии. Святой Варваре воссылают молитвы и ракетно-космические войска Российской Федерации», или, чтоб совсем прояснить ситуацию: «Святой Исидор, епископ Севильский (560-636), получил известность благодаря не только своему благочестию, но и любви к наукам. В 1999 году папа Иоанн Павел II официально назвал святого Исидора покровителем пользователей компьютеров и Интернета» (simvol-veri.ru/xp/svyatie-pokroviteli.-kto-nas-...).
Т.е., как и следовало предполагать: главное в святых - благочестивый образ жизни, а их причастность к той или иной профессии - всего лишь факт из их биографии. Напр.: «…мученица Татьяна – считается покровительницей из-за исторического совпадения - именно 12 (25 по новому стилю) января 1755 года императрица Елизавета утвердила проект Московского университета, представленный ей графом Иваном Шуваловым» (pravsobor.kz/1_shagi_v_hrame/Sv_professii.html.
Таким образом, закладывались основы концепции «двойной истины» (двойная истина, термин, обозначающий учение о разделении философских и богословских истин, согласно которому истинное в философии может быть ложным в теологии и наоборот). Однако, в то время строгая регламентация процесса изготовления одного и того же изделия разными мастерами («индивидуальными предпринимателями») одного цеха в одном городе не только была призвана служить защитой качества этого продукта, но и была своеобразным фирменным знаком. Знаком, который помогал потребителю выбрать товар «по своему вкусу», предлагаемый ему разными городами, с разными уставами, изготовленные по разным технологиям. А это, в свою очередь, ориентировало купцов сначала к коррекции своего маршрута посредничества между городами, а потом и к переходу их:
«...от простого посредничества к организации непосредственного производства для получения прибыли. Переходной была форма хозяйствования, при которой непосредственные производители начинали работать по заказу купца, авансировавшего денежные средства на закупку орудий и предметов труда и монопольно скупавшего произведённую ими продукцию» (А. А. Хандруев. www.booksite.ru/fulltext/1/001/008/111/449.htm).
А это толкало купца на поощрение ремесленников тайно нарушать свой же устав. Более того, желание оградить себя от конкуренции новых мастеров из своих подмастерьев, мастера, не только искусственно завышали сроки обучения, чтобы ограничить свой круг (да и приобрести дарового работника), а также путем повышения вступительного взноса, но и требования создания «шедевров» на экзаменах. А это, опять же, было направлено на индивидуализацию навыков, приобретенных подмастерьем буквально «на кончиках пальцев» за время долгой учебы у мастера. Правда, уже в начале периода Возрождения в «моду» подмастерьев вошел более простой метод приобретения своей индивидуальности - практика у разных мастеров из разных городов (с различающимися регламентами). И здесь единая вера, в отличие от цеховых уставов - не была препятствием…
В какой-то мере, запрос на рост самосознания прослеживался даже у крестьян:
« В середине XIII в. в ходе социальной борьбы у крестьян, как несколько раньше у феодалов и горожан, зарождаются элементы классового самосознания. В их среде все больше распространяется убеждение, что крестьянский труд вовсе не наказание, но высокое призвание, благородный подвиг на благо всего общества, особенно угодный богу, который в силу этого ставит крестьян выше других сословий. Герой немецкой крестьянской поэмы (70-е годы XIII в.) крестьянин Гельмбрехт, поучая своего непутевого сына, мечтающего стать рыцарем, говорит: «Мужик не словом, делом всех кормит в мире целом» и добавляет, что крестьянский труд обеспечивает власть королей и благосостояние богачей (Садовник Вернер. Крестьянин Гельмбрехт). В самом начале XIV в. в английской «Песне Землепашца» крестьянин, жалуясь на свою судьбу, замечает, что вся «спесь рыцарства опирается на труд бедняка». history.wikireading.ru/401386 Т.е. «прорастали зерна морали Нового времени.
Ну, и третий (стандартно приводимый) нюанс, который хоть медленно, но подготовил и обеспечил расцвет Возрождения это, действительно: развитие производительных сил: «Именно в городах начинается "техническая революция" зрелого средневековья. С XI в. повсеместно внедряется обожженный кирпич, облицовочный кафель, черепица. К XII в. были освоены такие методы обработки металла, как сварка, термическая обработка, горячая и холодная ковка, штамповка, вытяжение, изгибание, протягивание, шлифовка, чеканка.
В XIII в. уже известны строгание, сверление, обточка и полировка. Развивается производство стекла, витражей, зеркал. В XII в. появляются ручные и педальные станки (ткацкие и токарные), в XIV — XV вв. — кривошипные механизмы, зубчатые передачи, сверлильный станок, подъемный кран, землеройная машина. Был сконструирован и первый автомат — механические часы, башенные, а затем комнатные и карманные. В последней трети XV в. изобретено книгопечатание. С XIV в. распространяется огнестрельное оружие. На море на смену ладьям раннего средневековья приходит каравелла — многомачтовый корабль, способный совершать океанские плавания». . window.edu.ru/catalog/pdf2txt/713/67713/41077?p....
Напомню: период Возрождения, обычно относят к XIV – ХV1 в.в. И еще один нюанс: даже краткое перечисление специальностей свидетельствует о том, что стандартное количество цехов в городе (около 20) становится явно маловато. Мастер уже не может один контролировать, как все разнообразие операций, так и разнообразие продуктов получаемых методами металлургии, так и всеми методами получения ткани. Не говоря уж о создании и обслуживании станков. Это тоже внесло свою лепту в разрушении городской ремесленной общины под названием цех. Собственно эпоха Возрождения это период разрушения ремесленной общины и становление мануфактур (в основном, «рассеянного» или - «кустарного» типа), в которых интенсифицируется труд путем специализации отдельных стадий процесса создания определенного продукта.
С точки зрения эволюции сознания сознание цехового мастера средневековья можно сравнить с первобытнообщинным сознанием в аспекте его «тиражирования». Только среда его – другая: полностью социальная, ограниченная стенами города. Конечно, это не то же самое «тиражирование», что в первобытном сознании. Главное отличие в том, что момента: тиражируется в этот раз, не сознание, а индивидуальное самосознание. Это - самосознание – «цеховое», т.е.- «групповое», «корпоративное». Здесь, очевидно, следует объяснить. Если присмотреться к сказанному ранее, легко заметить, что на каждом этапе образования и развития сознания, так или иначе, согласно моей схеме сначала появляется пра-коллективное ( коллективное, общественное) сознание, а уж потом: индивидуальное сознание. Это индивидуальное сознание далее развивалось параллельно, с преимущественным развитием, коллективного (общественного) сознания. Не вижу причин, по которым бы возникновение общественного и индивидуального самосознания протекало бы иначе. Т.е. от этнического самосознания к индивидуальному самосознанию. Это индивидуальное самосознание развивалось далее параллельно с общественным самосознанием. Только вот скорость «прибавки» этого развития различна – в течение исторического времени скорость прироста индивидуального самосознания гораздо выше, чем скорость прироста общественного. Особенно, после эпохи Возрождения.
Что же касается самого начала (эпохи первых цивилизаций) то общественному самосознанию удалось взять «неплохой старт», так как считаю, что до возникновения общественного самосознания у людей не было внутренней активности (не было внутренней потребности) к саморазвитию. Появление же общественного самосознания – ускорило это развитие, но, согласно моим представлениям, «рассеянное» между людьми, принимающими в обществах то, или иное решение за все свое общество, или за группу людей этого общества, у которых самосознание менее развито, или не развито вообще (рабы), оно: не организовано. Но, необходимо заметить, что при этом, оказалось легче использовать чужое сознание, чем организовывать свое. А это и послужило «первым тормозом», для дальнейшего развития общественного сознания.
Желание же организовать имеющее в наличие общественное самосознание приводит не только к централизации данного общества, но и ослаблению самосознания других членов общества, вспомните: «Я - человек такого-то короля, шаха и пр.».
Поэтому развитие первых цивилизаций в этом отношении напоминает маятник: централизация власти, сменяется распадом, даже без внешних причин. При распаде количество людей с высоким (относительно) уровнем индивидуального самосознания - растет, и, как следствие: растут производственные силы данного общества. Что заставляет подобный процесс децентрализации, сменяться обратным процессом? На это, ИМХО, есть две основные причины:
1. Совместные усилия помогают решать более глобальные, скажем так, государственные задачи. Например, освоение Нила на всем протяжении реки, а значит построение единой ирригационной системы, позволяет более эффективно использовать его водные ресурсы для орошения полей. Т.е., позволяет увеличивать производительность - экстенсивным методом, а не за счет улучшения орудий труда, и методов обработки материалов. Тут же – увеличивается организация массового труда, за счет снятия внутренней напряженности в обществе (сейчас бы сказали: преимущества плановой экономики, перед рыночной экономикой). Но у плановой экономики – свои минусы, поэтому, чтобы уменьшить колебания между этими «полюсами» экономик, важно найти баланс и оптимальные способы управления их соотношения в различных условиях, а не стихийно: путем «смут», «восстаний», и насильственного передела частной, государственной и личной собственности.
2. Внешний фактор. Это – понятно. Остановлюсь лишь на том, что внешняя угроза, как известно, ведет к сплоченности общества, т.е. увеличению централизации власти, а значит делегированию своих прав «диктатору»…
Но меня в этом маятнике более всего интересует эволюция общественного и индивидуального самосознания, и побочно: эволюция эгоизма. В этом смысле: эгоизм, на самом простом срезе понимания – суть оценка предметов и людей с точки зрения значимости их для собственного существования для сохранения своей самоидентичности. Самоидентичность же предполагает самоопределение, а последнее - главная функция самосознания, с позиций которого ведется организация, управление сознанием и принятие решения. Если учесть, что: «Разумный эгоизм в бытовом понимании - это умение жить собственными интересами, не противореча интересам других» dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/230855, а самосознание при своем апогее развития способно к самоопределению, то эгоизм сохраняет ту форму самоидентинтичности, которую выбрало самосознание. Т.е. он, тем самым, уже, исходя из выбора, определяет границы своего и чужого и сделает при этом оценку окружающего с точки важности для себя в смысле своего существования избранным способом.
И еще, что немаловажно для понимания дальнейшего: индивидуальное самосознание, как было сказано: имеет, как и сознание, различные стадии развития. Причем - в одном обществе сосуществуют люди, в которых индивидуальное самосознание находится на разных стадиях развития. Но существуют такие люди: не потому, что они различаются биологически и это в них наследственно закреплено, а потому, что в процессе развития и воспитания, в них социальной средой был закреплен тот или иной менталитет. Чисто физиологические причины ограничивающие самосознание:
1) биологическое развитие мозга (в настоящее время – до 25 лет);
2) закрепление поведения постоянным функционированием в течение 4-5 лет (достижение самостоятельности, взрослости), т.е. до формирования менталитета, как некоего: «…относительно целое и устойчивое в самом сознании и знаменует собой начало самостоятельной взрослой жизни» (См. выше).
Что же в отношении социальных причин, ограничивающих появление и развитие самосознания, то, как было раньше сказано, были сначала обряд, потом – ритуал, и религия. И, соответственно, кара за нарушение оных: от изгнания, до сожжения. Для регулирования соотношения в обществе людей с разной степенью развития самосознания вообще-то, применялись и применяются множество методов: опалы, немилости, подрывание авторитета слухами, дезинформацией, вплоть до физического воздействия (наказания).
Что касается, конкретно эгоизма, то, как я уже писал, даже «пещерному» эгоизму свойственны две, так называемые, ритуальные формы эгоизма:
«1) коллективно-эгоистические или проальтруистические (забота о новорожденных, потомстве разного возраста, других членах семьи; взаимовыгодное партнерство, взаимопомощь);
2) индивидуально-альтруистические (самоотверженная забота о потомстве и половом партнере, защита детенышей и других членов семьи с риском для здоровья и собственной жизни, реакции сострадания)». cyberleninka.ru/article/n/altruizm-i-egoizm-s-e.... То есть, эгоизм, это не хорошо и неплохо, он просто делит мир на «свое» и «чужое». Сама же граница «своего» может распространяться как на все общество («любимое»), так и на самого себя, любимого. А значит, он формируется, проходя все этапы оформления индивидуального Я. Но это было бы - слишком просто, более того: не соответствует действительности. Чтобы понять мою мысль рассмотрим рассудочный («разумный») эгоизм. Вообще-то - вопрос об рассудочном (разумном) эгоизме - вопрос относящийся к современной этике (и, на мой взгляд - ключевой). В этой же работе я коснусь его в интересующим меня аспекте, а именно, если, действительно: ««Разумный эгоизм в бытовом понимании - это умение жить собственными интересами, не противореча интересам других» dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/230855, то данное определение предполагает:
1) некоторую субъективную ментальную модель (субъективное представление) человека о своем счастье, или, лучше сказать: «Кем я хочу быть?.. И что для этого я могу сделать?» Первое, определяется самосознанием этого человека (Ср: «разумный эгоизм - это способ самореализации, необходимый стержень/инструмент для управления своей жизнью» thequestion.ru/questions/105210/chto-takoe-razu...); второе включает в себя его текущие интересы и планы воплощения эту модель в жизнь. Это, конечно, лишь некоторые аспекты проблемы разумного эгоизма, но их достаточно для прояснения моей мысли.
Во-первых, как я считаю, менталитет: это еще не самосознание, но я бы сказал: это фундамент самосознания. И как таковой способен проявлять активность в случае разрушения общественного сознания с целью ее восстановления. Кроме того (напомню), сколько я бы не говорил: «Менталитет - это не память», со всеми своими особенностями менталитет выполняет, прежде всего, функцию памяти. Т.е., по сути,- менталитет, без самосознания, это - прошлое, который активен при восстановлении прошлого. И человек, без самосознания, как бы «погружен» в прошлое: «… прошлое для человека существовало реально, а настоящее — отраженным светом этого прошлого и посему было нереальным (отголоски этого существуют в нашу эпоху)» royallib.com/book/moiseeva_natalya/vremya_v_nas....
Поэтому, во -вторых, поскольку менталитет- это о прошлом человека, а самосознание – о настоящем и будущим этого человека, которое опирается на прошлое, то в целом, они создают понятие времени.
В-третьих. Если рассматривать поэтапно «кристаллизацию» индивидуального «Я» из общественного самосознания, то и эгоизм, как источник активности самосознания и его атрибут, тоже будет «выкристаллизовываться» вместе с самим самосознанием.
В - четвертых, менталитет, как и самосознание, управляет сознанием, то есть зависит от его развитости, от его содержания.
Отсюда, если «огрубить» изложенное выше, то менталитет - это представление себя в прошлом (т.с.- «начальное условие»). А самосознание - это представление себя в будущем («цель»). Причем, эта цель – желанная (отсюда появляется и интерес, о котором следует заботиться - т.е. проявлять активность).
Представления о себе в прошлом (менталитет), и представления о себе в будущем (самосознание), обычно, согласовываются спонтанно – представлением о себе в настоящем. Но и представления о себе в прошлом, и представление о себе в будущем – это прежде всего – лишь представления, подвигнувшиеся обработке памяти, а не сама действительность, хотя бы данная нам нашим восприятием.
Ну, например, из прошлого так: «Я могу это сделать, просто надо было делать не так, а так…», из будущего (любимый пример):
Вот Сократ спрашивает Алкивиада (Диалог Платона): а хотел бы ты быть тираном Афин, более того - Эллады, а, что там - всей Европы?! То есть - иметь неограниченную власть?.. – Конечно... Но не за счет жизни, которой с завидной регулярностью их лишали... Или ее качества (сикофанты - у Сократа). Говоря по простому: «Брак по расчету может быть счастливым, если расчет сделан правильно». В этом - суть разумного эгоизма. Уметь предвидеть все в результате проявления активности «Я» к намеченной цели, и наиболее подходящие для этого средства, и изменение среды ее растущее сопротивление этой активности и никогда не следует забывать, что сама цель может оказаться, если не химерой, то совсем не то, что мы представляли, типа: «Благи́ми наме́рениями вы́мощена доро́га в ад». Примеров таких не счесть: борьба Китая с воробьями, или жарарака, завезенная колонизаторами на остров Мартиники для борьбы с беглыми рабами: «Рабовладельцы добились своего - от змеиных укусов погибло много беглых рабов. Плантаторы торжествовали. «Теперь, - говорили они, - ни один негр не посмеет бежать в лес». Но радость рабовладельцев была недолгой. Они не предусмотрели всех последствий своей ужасной затеи. И случилось непоправимое. Жарарака очень быстро акклиматизировалась и распространилась по всему острову.… Не было от нее спасения и во дворцах рабовладельцев. Змея не щадила ни богатых, ни бедных. Повсюду она несла смерть. На остров обрушилось настоящее бедствие... Все попытки уничтожить жарараку, очистить остров от ядовитой змеи не дали результата» visit-rzn.ru/shengen/sever-martiniki-otzyvy-mar... ни, опять же завезенные мангусты, ни птицы-секретари…
Но управлять можно только тем, что содержится в сознании, следовательно, чем богаче содержание сознания, тем мощнее и изобретательней будет самосознание (как правило). Ср.: «А, оказывается можно и так!..». Немаловажную роль играет при этом и правильное структурирование имеющегося сознания, иначе: "Многознание уму не научает...". Да, много, что еще нужно, чтоб эгоизм стал действительно разумным…
Но вернемся к эпохе Возрождения. Эпоха, одновременно, плеяды ярких индивидуальностей, и «универсального человека». Этот парадокс: универсальные люди, не могут обладать индивидуальностью, с учетом историчности, я объясняю так.
Из-за медленной, но неумолимо возраставшей сложности той или иной технологии вовсе неудивительно, что мастер, который, по старинке, в ХIУ веке (времени появления первых мануфактур) продолжал создавать: «…все свои изделия от начала до конца и при этом «срастался» со своими средствами производства, «как улитка с раковиной» .history.wikireading.ru/401385 – действительно казался универсалом по сравнении с другими мастерами, ступившими на путь специализации и создания мануфактур.
Далее, в процессе соединении деятельности мастера и купца и образовании класса буржуа, как писал Морис Лосбар, в отличие от гражданина греческого полиса этот буржуа, был по мировоззрению космополитом: «“[Средневековый буржуа] — это человек на перепутье, — пишет Ломбар, — на перепутье, образованном наложением различных городских центров. Он — человек, открытый внешнему миру, восприимчивый к влияниям, приходящим из других городов и достигающим этого города” (цит. по.magazines.gorky.media/logos/2002/3/kazhdyj-sam-...). И. на мой взгляд, то, что в 1544 году Гийом Постель заново «изобретает» этот термин (космополита), после Диогена – не случайно… Впрочем, философия всегда оказывалась в авангарде в процессе развития сознания. Главный вклад, однако, в философии античности, ИМХО, был в другом - в становлении рационального вида мышления. «Ядром» же этого мышления была формальная логика (аналитика) Аристотеля, и «стереть» из памяти человечества эту аналитику, не смогли и долгие «темные» века средневековья, предоставив ей почетное место в теологии и схоластике…
Т.е. интерес и «тягу» человека эпохи Возрождения к «человеку универсальному» можно объяснить этими двумя моментами:
1) «эгоистическим» желанием держать под непосредственным контролем (т.е. – участвовать лично) все стадии создания продукции;
2) создание буржуазного космополитического мировоззрения…
С тягой к «универсальностью» человеку Возрождения – понятно.
Ну, а как быть: с индивидуальностью?
Ведь, в действительности, если ремесло передавалось по наследству, более было семейным секретом, нельзя оставить и это стремление человека Возрождения, без которого не удовлетворительно не объяснить происхождение индивидуальности… Вопрос сложный, и в решении его я снова применю закон Геккеля-Северцова и данные по современной возрастной психологии. А эти данные свидетельствуют о том, что индивидуальное самосознание у современных подростков формируется поэтапно (с чем, как указано выше, я полностью согласен, и что я постарался отразить при описании филогенеза). Соответственно из предложенных уже существующих уровней и компонентов самосознания, изложенных в обзоре, напр., Локотко О.Н. works.doklad.ru/view/yaGD9RwnjgM/all.html, или: М.В. Куца
works.doklad.ru/view/AKBbGK5tpJ4/all.html, я, естественно, выбираю СВОЕ, и этот процесс становления индивидуального самосознания - наиболее важный в понимании Возрождения.…

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

продолжение Главы 5

Итак, собственность:
- это «исторически определённый общественный способ присвоения людьми предметов производительного и непроизводительного потребления. Собственность всегда связана с вещью (объектом присвоения), но она не сама вещь, а отношение между людьми по поводу вещи.… В качестве юридической категории собственность представляет собой отношения владения, пользования и распоряжения объектом собственности, отражающие общественные отношения производства, распределения, обмена и потребления и закрепляемые в нормах права». dic.academic.ru/dic.nsf/enc_philosophy/4801
Для меня же важно: что есть собственность у нас «в голове»? Ведь из того, что человек приобретает сознание исключительно в социальной среде, я бы сказал, наверно, что эта ближайшая социальная среда «дает» ему сознание в пожизненную аренду. А оформляет эту аренду «договор» в виде менталитета… Конечно, применять право к сознанию, было бы опрометчиво, но корреляция между развитием права собственности и развитием сознания, несомненно - есть, и находит свое подтверждение в генезисе и того и другого. Действительно, с «растиражированным» первобытном коллективном сознанием, в какой – то мере, можно провести аналогию с данным во владение имуществом, сознание людей первых цивилизаций- с данным во владение и использование имуществом, современное сознание – с данным во владение, использование и распоряжение сознанием. Естественно, подобная эволюция сознание четко прослеживается, но растянута во времени. Вот, к примеру, способность распоряжаться своим сознанием, в аспекте структуры обществ первых цивилизаций, можно. Как я уже писал: « ... в ранней древности (например, у хеттов) иногда встречалось понятие "свободный от чего-нибудь" (например, от повинности ) ... но не было общего понятия "свободы", рабу в собственном смысле фактически противостояла длинная лестница подневольных рабского типа, царских людей, общинников, вельмож и т.д.,.. все эти социально-психологические противопоставления маскировали действительное классовое деление общества». (История древнего мира. Т. 1—3. Под ред. И.М.Дьяконова, И.С.Свенцицкой, В.Д.Нероновой. М., 1989, Т2. politazbuka.info/downloads/Knigi/istoriya_drevn... ) . Такой «одномоментный» срез иерархии в социальных структурах первых цивилизаций очень хорошо, на мой взгляд, может проиллюстрировать мою мысль о различии доли того общественного сознания, которым может распоряжаться занимающейся определенным местом в этой иерархии каждый конкретный человек. Это отражено в различных поговорках, дошедших до нас со времен Шумера, типа: «Пастух не должен стремиться стать земледельцем» mithology.ru/art/antichnoe-iskusstvo/iskusstvo-..., типа латынь: «Ne sutor supra crepidam» (Плиний Старший)- «Сапожник, (суди) не выше сапога».
Но использование индивидуального сознания растет, так сказать, не только по «по расположению» и «объему», т.е., «экстенсивно». А и, в плане эволюции - «интенсивно». Так, право владения, означавшее не что иное, как быть доверенным лицом царя или фараона, поначалу означало не чего иного, как следить за сложившимся традиционным порядком в своем уделе, вовремя высылать дань (налоги), и по требованию верховного властителя выделять определенное количество людей, для его целей. Но если «следящий» задумал самовольно засеять поля, положим ячменем, вместо эммера, он должен быть наказан, независимо оттого какие урожаи он получил. Ясно, что более эффективно будет возможность согласования с фараоном своих решений.… Но для этого «смотрящий» должен их иметь и проявлять свою активность. Фараон же, не мог не понимать, что отвлекая у «смотрящего» людей из его области, для ведения войны, для работ государственного значения (будь-то новые каналы, построение новых городов, или пирамид), он тем самым сам нарушает «установленный обычаями порядок в области «смотрящего». Как же компенсировать это отклонение, виднее, все же «смотрящему». А это дает право «смотрящему» распоряжаться в своем владении (сначала - по усмотрению фараона, а потом - «по доверенности»). Право же распоряжаться для «смотрящего» означает получить непосредственную власть над своими людьми. Собственно - эта высшая форма первых цивилизаций с единственным собственником, который в мифическом мышлении можно представить:
«…чем-то особым, стоящим выше этого множества действительных отдельных коллективов, в которых каждый отдельный человек, таким образом, на деле лишен собственности... Часть прибавочного труда общины принадлежит высшему коллективу, существующему, в конечном счете, в виде одного лица, а этот прибавочный труд проявляется и в виде дани и т.п., и в коллективных видах труда, служащих для возвеличения единства - отчасти действительного деспота, отчасти воображаемого племенного существа, - бога.…В азиатской (по крайней мере, преобладающей) форме, - продолжает Маркс, - не существует собственности отдельного лица, а существует лишь его владение"[146]. Венедиктов А.В.
Избранные труды по гражданскому праву. Т. 2 library.brstu.ru/static/bd/klassika_ros_civiliz...
Но меня интересует несколько другое. А именно: что происходит в сознании при расширении различного объема прав у появившейся иерархии владельцев. Собственно, расширение объема прав - это расширение пространства возможной активности «смотрящего». И здесь есть одна принципиальная разница между такой активностью у современного человека и человека первых цивилизаций. Если современный человек знает почему: «нельзя», то человек первых цивилизаций, чаще всего, не знает, к чему приведет то или иное изменение в ближайшем будущем. Он, скорее всего, будет просто удивлен: «А что, так можно было?!» posmotre.li/%D0%90_%D1%87%D1%82%D0%BE,_%D1%82%D...!
Просто потому, что ему просто и в голову не придет, «что можно было и так», пока это в «естественной дисперсии» воспроизводимости (т.е. в каком-то смысле: случайно, или лучше сказать: непреднамеренно) не получится само. Показателен ответ Солона, который: «На вопрос, почему он не установил закона против отцеубийц, он ответил: "Чтобы он не понадобился"» Диоген Лаэртский royallib.com/book/laertskiy_diogen/gizn_ucheniy...
Здесь более глубокими причинами могут быть:
- и недостаток воображение, находящийся в прямопропорциональной зависимости от уровня абстрактности мышления человека первых, или лучше, наверное, сказать традиционных обществ,
- и многочисленные табу в первобытном обществе, или заповеди Бога.…
Как писал, З. Фрейд о табу: «Они сводятся не к заповеди бога, а запрещаются собственно сами собой». (З. Фрейд www.gumer.info/bibliotek_Buks/Psihol/fr_tabu/02... .,) - т.е., как я и отметил выше: и то (табу) и другое (моральные заповеди Бога) - не отсылают к реальным причинам. А, если не знать результатов изменения, то лучше их и не планировать, и делать – «как всегда». Поэтому, опять же, человек первых цивилизаций - живет прошлым. Но, благодаря менталитету и социальному окружению (которое становится в индивидуальной жизни человека - определяющем фактором влияния), человеческое индивидуальное сознание приобретает активность. Однако со временем активность индивидуального сознания в эпоху древних мировых держав начинает все более «подпитываться» общественным самосознанием «основополагающего государство народа... Тем не менее, общественное самосознание «богоизбранного» народа было еще слабо, что проявлялось прежде всего, в не навязывании покоренным народам своей культуры, как это было позже, начиная с Александра Македонского. Внутри же «богоизбранного» народа индивидуальное сознание, по прежнему находилось в «поле» общественного традиционного сознания, определенного его менталитетом. Причем, надо понимать, что эта неопределенность – не граница, а лишь дискретность в этом «поле» (См., «дискретность» в «Размышление субъекта о себе и об объекте» tsarevpp.diary.ru/?tag=4892291 ). А дискретность предполагает постоянный «выход» «в свое другое», т.е. активность. Однако эта, можно сказать, «первичная», природная активность у человека первых цивилизаций направлена сугубо на воспроизводство своего объекта (своего общества) до тех пор, пока не появляется «запас энергии» - добавочный продукт. И здесь нужно подчеркнуть две вещи. Добавочный (прибавочный) продукт - это то, что можно хранить. И прибавочный продукт - это то, что можно отнято (в виде дани, налогов и т.д.). Именно в этих двух ипостасях выступают избыточные продукты потребления у людей первых цивилизаций. То есть в первобытном обществе прибавочного продукта не было, в общем-то, не потому, что производительность труда была низкой и жили первобытные люди все время впроголодь.…
И, пожалуй, «первую скрипку» в образовании «прибавочного продукта» сыграло появление соседской общины, у которой можно отнять продукт на хранение. И спрятать его за «своим» частоколом, за «своими» стенами. Так, или иначе, прибавочный продукт, как таковой: основа относительной независимости того, кто им владеет, от общего производственного цикла воспроизводства общества. При разрушении этого цикла шанс выжить и в той или иной мере восстановить этот цикл будет у тех индивидуальных сознаний, которые обладают большим содержанием, как менталитета, так и их сознания, при равном количестве уцелевших индивидуальных сознаний.
Но я - не об этом. А о том, что эти уцелевшие сознания должны обладать не только активностью, чтобы восстановить этот цикл, но и возможностью заполнить образовавшиеся пустоты за счет менталитета, который «шире» индивидуального сознания. Т.е. именно менталитет служит источником этой активности индивидуального сознания. И, если следовать моей логике, то, при этом активность сознания отделяется от активности животного «я». А «место обитания» его - в подсознании (менталитете). Но форма его «обитания» - «представительское» я, которому индивидуальное сознание дано, лишь, во владение. А пассивность его (точнее - низкая активность) объясняется:
- как «растворенностью» его в «ближайшем коллективе» (менталитете), над которым довлеют, «высшие коллективы»,
-так и отсутствием частной собственности на прибавочный продукт, который бы делал это «я» в этом коллективе относительно независимым, обособленным.
Т.е., в своем «идеале», в Египте времен Древнего царства, в Месопотамии времен III династии Ура, либо в Китае времен династии Шан, по сути, был один собственник с функциями владения (представительскими), ибо он всего лишь олицетворение Бога (а не сам Бог) на земле, будь-то фараон, или царь. И, здесь важно отметить, что этот собственник - тоже, всего лишь «осколок» общественного сознания, хоть и самый большой. Если эту мысль «перевести» на обычный язык - фараон был тоже «дитя своего времени», а потому его индивидуальное сознание ограничено изнутри, его менталитетом, в рамках которого он и пользовался своим сознанием.
Здесь уместно заметить, что, по - крайней мере, технический прогресс общества первых цивилизаций наступал при распаде государств подобного типа. Обычно историки характеризуют такие периоды ростом качества и количества собственников (вельмож, претендующих на «высшее представительство») с правом распоряжаться своей собственностью с постепенным увеличением объема этого права. При этом нельзя отрицать, что при возникающем между ними соперничестве активизируется не только их индивидуальное сознание, но и сознание их подданных в стремлении восполнить представительство полноты менталитетов способных воспроизвести в отдельном номе, княжестве и т.д. исходное царство.
Но менталитет, который шире индивидуального сознания, способен воссоздать появившиеся «лакуны» в структуре образованных из «разваленного государства» новых государств лишь в общих чертах, типа: «Кажется, он делал так…». Растет туманность формулировки и объяснений – мистика. Т.е. абсолютных «копий» из исходного государства - не получиться. Соответственно, новообразованные государства, вступая, с собой в соперничество выясняют какое из них «подобие» старого получилось более жизнеспособным. Т.е. при эволюции сознания для первых цивилизаций ведущим оказывается именно общественное сознание, а индивидуальное сознание в этом процессе - ведомым. И, хоть целью такого соперничества является восстановление старого (единого) государства. Но восстановленное государство - не будет прежним, не смотря на то, что «старое» государство, по-прежнему, служит образцом для нового. Ведь в основе нового государства оказывается, все же – хоть и улучшенная, но, всего лишь, копия старого. Образцом такого развития имеющего исключительно внутренние социальные причины является Египет при переходе от Древнего царства и Среднему.
В других первых цивилизациях, из-за особенностей климата и местоположения развитие, так или иначе, проходит по иному сценарию (более общему) к которому присоединяется и Египет (со II- переходного периода, или во время оного). Совершенствование общественного сознания первых цивилизаций протекало путем захвата близлежащими племенами, находящимися на стадии энеолита и «консолидированными» соседством с более развитым государством. В этом случае недостающие общественные институты в значительной мере, копировались победителями у побежденных, постепенно приспосабливаясь к образу жизни победителей, с одной стороны, и формируя менталитет победителей с другой. Особенно устойчивой к влиянию «варваров» оказывалась религия. Этот факт мной был уже замечен по отношению к чжоусцам в Китае, к многочисленным «волнам» завоевателей в Месопотамии, когда уже «мертвый» язык шумеров, продолжал существовать в культовых мероприятиях «наследников». В какой-то форме, это можно отнести и к ассимилировавшим в Египте гиксосам. Вероятно такова же судьба и ариев, «осевших» в Индии. Здесь видно уместно вспомнить и Древнюю Грецию с неоднократными «волнами» завоевателей, которые столь основательно разрушили менталитет микенцев, что позволило появиться античному чуду…
Но мне в «сфере» свойств самосознания интересно другое: если менталитет, как продукт эволюции сознания, и то, что он служит в качестве основания самосознания – приводит к тому, что он способствует объединению больших (в том числе - и не родственных) коллективов людей, то индивидуальное самосознание, по сути, разъединяет людей в этих коллективах. Причем, появляется сначала, как общественное самосознание, и в этом своем появлении, с одной стороны - неотличимо от сознания для этих коллективов, с другой стороны к функции объединения общественного сознания у нее добавляется функция размежевания различных обществ с различным менталитетом. И эта функция при своей интенсификации становится время от времени – преобладающей.
Возникшие на основе менталитета первые «монолитные» государства при дифференциации труда (прежде всего - на управлении средствами труда, и управление людьми владеющими (или просто: умеющими обращаться) орудиями труда) приводит к разделению общества на отдельные группы (классы), обладающими своей частью фрейма менталитета общества разделенного своим групповым самосознанием. С биологической точки зрения подобное приспособление к изменениям внешней среды напоминает существование миксамеб:
«Они растут, размножаются как одноклеточные организмы, заполняя данную территорию. Амебы, переваривая главным образом бактерии, делятся по типу митоза, полностью копируя себя. До тех пор, пока пищи достаточно, их деятельность протекает самостоятельно, почти независимо друг от друга. Но когда пища истощается, миксамебы начинают взаимодействовать между собой. Процесс запускается продуцированием циклической аденозинмонофосфаты (цАМФ). Голодные амебы испускают цАМФ, который, вообще говоря, играет большую роль в активности гормонов и у высших животных. Он обусловливает хемотаксис (движение по химическому градиенту) у других амеб… Сформировавшаяся колония способна перемещаться как единый организм, пока не окажется в благоприятной среде. Там происходит дифференциация клеток, в зависимости от их расположения в колонии. Верхняя часть формирующегося плодового тела заполняется спорами, в середине образуется стебелек, подобный стеблю у растений – полый конусообразный целлюлозный стержень, нижняя часть представляет собой базальный диск. Хотя количество клеток в агрегате может варьировать от сотен тысяч до 10-12, пропорции частей плодового тела остаются теми же…». «ЭВОЛЮЦИИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА Юрий Григорян». sites.google.com/site/philosophistor/Home/evolu...
Аналогия государства и организма имеет такую же длинную историю, что и закон Геккеля- Северцова (Геккель считал автора идеи клеточного государства» немецкого биолога Рудольфа Вирхова своим учителем). Заманчиво видеть в росте прежде всего индивидуального самосознания - раковую опухоль, дающую метастазы и разъедающую общество, а для «очищения» народа от него, призывать внешнего врага, цунами и метеориты… Аналогия – есть аналогия. Она годится для иллюстрации, или максимум - будит воображение, раскованность мысли. Но, обычно, аналогия - это «западня», куда с легкостью попадает разум, теряя границы между «подобно» и «на самом деле». Хотя, как «на самом деле», мы тоже никогда не узнаем, но будем считать, что 2˟2 = 5 означает прогресс в познании по сравнению с 2˟2 =7, если не знать, что 2˟2 = 4.
Вернемся к истории. Да, действительно, если присмотреться к развитию «чистой линии» Старого царства в Египте в социальном плане можно наблюдать, как с ростом количества людей получивших право распоряжения своей области (нома) начинается ослабление «единоначалия» фараона, который заканчивается распадом государства. Если взглянуть на историю шире: то в той или иной мере, это свойственно значительному большинству «стареющих» государств. Кроме слабеющей централизации власти в Старом царстве Египта, наблюдались (согласно историкам) следующие факты:
1) внешнего влияния: аридизация климата (более засушливый).
2) внутреннего, которые можно, так, или иначе, свести к внешнему, например:
- « Имя бога Ра входит составной частью в имена фараонов IV династии — Хафра и Менкаура. Фараоны V династии строят в честь бога Ра роскошные храмы, в которых совершался особый солнечный культ» Авдиев В.И.. history.wikireading.ru/153141
«В Абусире шесть фараонов 5 династии построили внушительные солнечные храмы неподалеку от своих пирамид». studfiles.net/preview/7466640/page:5/
«Окончательно «добила» Старое (Древнее) царство, при котором были построены все великие пирамиды Гизы, мощнейшая засуха 2300-2000 годов до нашей эры». zen.yandex.ru/media/id/5d6173bed7859b00ad3b2a60...
- «.. до нас дошла надпись на стеле, сделанная иероглифами неким Тнефахтом, который проклинал законы Мины, которые изменили к худшему нравы и жизнь египтян. Падение Египта в нравственном плане можно считать одной из причин дальнейшего упадка Древнего Царства.» (. konec-sveta.org/analitika/historical-events/pre... ).
На основе сказанного, поясню свою мысль. И начну с того: почему Тнефахт проклинал именно законы Мины (Менеса)? Здесь важно знать, что Мину считают основателем I династии Древнего Египта. Законов, в нашем понимании, как таковых, не было. Был фараон, который судил исходя из своего понимания справедливости и своего понятия порядка(точнее – из своего менталитета). Результаты такого суда в дальнейшем закреплялись традицией и накапливались в виде некоего списка норм и установленных правил — нравоучительной «Литературы Маат». Фараон же отвечал и за законы природы и космическое равновесие.
Поэтому именно Мина, как основоположник I династии был ответственным за тот жизненный уклад, который сложился и существовал на всем протяжении Старого царства. Более того в глазах поколение тех египтян, которые пережили эту засуху: «Пуста река Египта, переходят ее пешком. Будут искать воду для ладьи, чтобы плыла она, но ее дорогой станет берег.… Будет ввергнута земля в несчастье из-за отсутствия еды».
history.wikireading.ru/69268 («Пророчество Неферти»),- Мина был главным виновником гнева на египетский народ Хапи (бога Нила).
Ведь именно, Мина, по отношению к Нилу совершил наибольшее святотатство, ладно при нем была организовано в широких масштабах бассейнового оро¬шение в Египте (с отводными каналами от Нила), но (подумать только!) при строительстве Мемфиса направил воды самого Нила в другое русло.
И, далее не может быть никаких сомнений, что основы жизненного уклада, заложенного Миной в иных климатических условиях уже в конце царствования IV династии, не соответствовали потребностям древнеегипетского общества. Но менталитет, в том числе и фараонов, сопротивляется изменению этого жизненного уклада, и уменьшение размера пирамид, как и раздача отступных, недовольных решением суда - никак не прибавит уровень воды в Ниле.… Это снижало остроту проблемы, но не разрешало ее. Примечателен рассказ Геродота «… Микерин получил прорицание от оракула в городе Буто (Пер-Уаджет) о том, что ему суждено прожить только 6 лет, а на седьмой год – умереть:
«Но я же веду праведную жизнь – отвечал Микерин оракулу и вопрошал: - почему я должен умереть?». Ответ оракула был неутешительным: «Египет должен претерпевать бедствия 150 лет, а ты мешаешь этим бедствиям свершиться»». egyptopedia.info/m/129-menkaura
Указанные выше действия Микерина не могли снять напряжения в обществе. Произведенные в рамках традиции, они не приводили к нужному результату, а без него они воспринимались как слабость фараона, ответственного в целом за миропорядок, и лишь порождали, порой неожиданные неприятные следствия. Типа: нарушение установившейся справедливости:
«Великий господин отнимает то, что некому отстоять, грабит одинокого! Ведь необходимое для тебя пропитание имеется в твоем доме — кувшин пива и три каравая хлеба. Что ты израсходуешь, насыщая зависящих от тебя людей? Смертный умирает вместе со своей челядью; разве ты будешь жить вечно?
Не грех ли это: весы, которые фальшивят, стрелка весов, которая отклоняется, человек честный и справедливый, ставший криводушным? Смотри! Правда, прогнанная со своего места, угнетена (?) тобою. Сановники говорят зло; справедливость стала пристрастной; снимающие допрос грабят. Тот, кто должен схватить человека, извращающего подлинное значение слов, сам искажает их; тот, кто должен давать воздух, лежит, задыхаясь, на земле; тот, кто должен навевать прохладу, делает так, что едва переводят дыхание; тот, кто должен производить (справедливый) раздел, — мошенник; тот, кто должен отвести беду, сам ее навлекает: город утопает в бедствиях; тот, кто должен искоренить грех, творит зло...» (Повесть о красноречивом крестьянине ntr.guru/_ld/2/298_____.pdf ).
Работы на строительстве пирамид убавилось, но и убавилось работы на полях (уменьшение обрабатываемой площади). Появилась масса «безработных», задарма «подкармливаемых» фараоном.
Но, конечно, пожалуй, самое важное: рушилась вера уже даже не в «данного» , конкретного фараона, который не сумел народ «защитить перед богами». Рушилась вера в сам «жизненный уклад» установленный фараонами («ишь, сам Мина виноват»). Поэтому-то, и меняется акцент в оценке важности того или иного Бога («не тем богам молитесь», или «не так»). Отсюда и возросшая роль солнечного бога Ра.
Но все ритуалы и обряды связаны с поклонением богам. А из них рождается нравственность, отсюда и падение нравов в конце Старого царства: «Кроме того, каждый фараон старался усилить свою власть, превзойдя влияние жрецов. С каждым новым правителем менялся культ, в таких случаях жрецы старых верований накладывали страшные проклятия на столь самонадеянных фараонов. konec-sveta.org/analitika/historical-events/pre...
Не моя задача, подробно описывать историю падения Старого царства древнего Египта. Моя задача, объяснить рождение и рост общественного и индивидуального самосознания. А из сказанного выше, пока мало, что проясняется, кроме:
1. Самосознание необходимо для изменения сознания. Его функция – селективное закрепление в менталитете личного, приобретенного опыта, для будущих поколений и в будущем поколении.
2. В индивидуальном сознании самосознание при адаптации к новой социальной среде руководствуется правилом наименьшего изменения менталитета при восстановлении наибольшей целостности сознания. Переводя на привычный язык: сначала варьируются варианты разрешенных неопределенностью менталитета сочетаний действий, а потом пробуется «нечто», лежащее за пределами области менталитета. Чаще в подобном случае нарушается определенное табу, традиции, стереотипы мышления и т.п. Например, в случае Старого царства:
- меняется акцент на иерархию «канонизированных богов», но при этом никто из этих богов не отрицается;
- меняется акцент характеров войн. Повышается роль добычи (в частности, рабов) в качестве регулярной «подпитки» казны фараона;
- сокращаются расходы на строительство пирамид, не только из-за уменьшения их размеров, но и их качества. Например, для заполнения ядра пирамид, вместо «благородного камня» использовались глина, песок, щебенка. Одним словом - халтура.
При фактическом распаде Древнего царства, рушатся и единые каноны, которые служили в качестве унификации образа жизни. Кто-то из номархов начинает восстанавливать засоренный канал, кто-то, путем мелиорации, расширяет пахотные участки Меридова озера, кто-то изобретает шлюзы, для сохранения драгоценной воды после паводка, кто-то покушается на иерархию богов…
Распад единого государства, уменьшение доли общественных работ отражается и на «низах» общества, начинается разложение сельских общин с образованием мелких собственников – неджес. Т.е. происходит активизация индивидуального самосознания и «внизу» общества. Кроме разрушительных восстаний бедноты это приводит к усовершенствованию орудий труда: плуга, зернотерки, приспособление для выжимки плодов, появлению новых отраслей животноводства, в городе: производства стекла и т.д.
А теперь вернемся к «связке» понятий: эгоизм, частная собственность и самосознание. Если упростить до безобразия, то эгоизм и самосознания непосредственно связаны с «я», а частная собственность, более с «мое». Ну а теперь я, придерживаясь своего стандартного объяснения, раскрою сказанное, немного шире. Как я писал ранее, в бессознательном кроется наше животное - я. Да, оно не исчезло. Оно прячется от сознания – в бессознательном. Оно собственно источник того, что называют «пещерный эгоизм». Именно с ним мы рождаемся как любое животное. Иногда его называют «программа», ссылаясь на инстинкт самосохранения, иногда - «экзистенциальный эгоизм», апеллируя к «глубинным чувствам», в принципе это неважно. Если оставаться в рамках закона Геккеля - Северцова, то даже неважно на какой животной стадии эволюции эгоизм появился, и как он реализуется: то ли на стадии генов (как у Докинз Ричард «ЭГОИСТИЧНЫЙ ГЕН»), то ли на уровне инстинктов. Для нас важно – что он есть у животных, и его «программа» реализуется. Чтобы понять дальнейшее изложение, пожалуй, стоит упомянуть о «зеркальных» нейронах, как об особом этапе развития этой программы, обуславливающего человеческое существование. Так как по наиболее популярному в научных кругах мнению: именно «зеркальные» нейроны, появляются в развитых нервных системах: «Такие нейроны были достоверно обнаружены у приматов, подтверждено их наличие у людей и некоторых птиц» ru.wikipedia.org/wiki/%D0%97%D0%B5%D1%80%D0%BA%... . И их предназначение: в ускоренной адаптации детёныша, которая протекает при опоре на авторитет родителя, доверие к нему- то есть в постнатальный период. Другими словами, ребенок приобретает сознание уже не только с «программой» эгоистического поведения (Ср: Ричард Пайпс «маленькие дети являются отчаянными собственниками и, подрастая, начинают делиться своим имуществом только потому, что их этому учат». newizv.ru/article/general/21-04-2018/uchenye-ch...), но и со стандартными типами социального поведения. Уже при самом факте появления сознания у ребенка его «пещерный эгоизм» из формулы: ««забота о своих собственных интересах», трансформируется в формулу: ««забота о своих собственных интересах в рамках социального поведения», которые он перенимает путем подражания у окружающих его людей. При дальнейшем взрослении, уже, когда в его сознании формируется менталитет, нормы поведения обобщаются и окрашиваются чувствами. То есть, например:
1. «посторонние голоса» пра-человека,
2. «внутренняя речь» человека с первобытным коллективным мышлением, трансформируется:
3. в «голос совести» (или «глас божий»- поскольку, для верующего человека - он никогда не остается наедине с собой, с ним всегда - его Бог).
И лишь уже в развитых цивилизациях, времен первых Империй (Новоассирийская держава, Древневавилонское царство, империя хеттов, Новое царство в Египте и др.), видимо Бог ко всем не поспевает и совесть приобретает особый оттенок: «советоваться» с богом, от которого получили «весть». Хотя понятие «совесть» было осознано в античности, а в «фокус» философского сознания попало еще позже Но, по сути, все эти вариации: часть общественного сознания, которое есть в каждом из нас в нашем менталитете… Любопытно: молясь Богу, люди, в некотором смысле, молились сами себе (своему обществу)…
Но, какая трансформация произошла с «пещерным эгоизмом»? Первую трансформацию я уже показал: ограничение заботы о собственных интересах, сначала «обрядовым» (стандартным) поведением, которое в менталитете превращается в мораль. Однако, как бы ни трансформировался «пещерный эгоизм», в нем сохранено главное: источник активности. И, уже следующая трансформация приводит к хорошо знакомому: «эгоизму разумному». Т.е.- к эпохе Просвещения.
Но перед этим все же, просто - необходимо предварительно еще раз сделать акцент на самостоятельности (частного и индивидуального) самосознания. Ведь, понятно, что, если источник активности социологизированный эгоизм, или социологизированное Я, которое формируется исключительно в социальной среде, то возникает потребность выяснить, насколько это Я может быть независимо от этой среды, а значит - и насколько ограничена его активность окружающей средой. Понятно, человек – существо сугубо социальное, и без социальной среды, просто не может существовать. Но в этой среде (и даже некоторое время – вне ее) он существует автономно, опять же- относительно. Нас будет интересовать диапазон этой относительности, прежде всего в социальной среде, с экономической точки зрения, а еще точнее: способность человека, как минимум, поддерживать свой образ жизни достигнутый им в разные эпохи. При этом, с одной стороны, в некотором смысле всю историю человечества можно рассматривать как переход от родовой общины, как «ячейки общества» к семье. Это, достаточно очевидно, и этапы этого процесса довольно прослежены учеными.
Но, с другой стороны, нас должно интересовать одинаково, как социальная среда, так и отдельный человек. Если, следовать правилу: человек воспроизводит общество, в котором он существует, а общество формирует человека (т.е. вспомнить известное изречение: «общество - это "развернутый человек", а человек - "свернутое общество"), то, правильно было бы, подходить к относительной самостоятельности человека с точки зрения рассмотрения возможности того или иного общества поддерживать сложившийся быт человека.
И, в этом случае нужно переход родовой общины к семье, и экономическую самостоятельность форм общества рассматривать параллельно.
Родовая община (связи - родственные) плавно перетекает в домашнюю общину (где несколько семей от одного предка живут вместе). Потом - в соседскую (где несколько семей живут в разных деревнях). Впрочем, уже даже: «…«домашняя община», состоящая из нескольких поколений со своими семьями и притом довольно часто охватывающая и несвободных». (К. Маркс «Происхождение семьи, частной собственности и государства) - положила начало разделение ее членов, как по социальному статусу, так и по территориальному (территориальную, с коллективно-личной собственностью). А последняя – трансформировалась в земледельческую общину.
Для земледельческой же общины, прежде всего: «… характерно сочетание индивидуального парцеллярного производства с общей собственностью на землю, частнособственнического и общинного начал» (.redstory.ru/world/world_history/03.html Всеобщая история в вопросах и ответах А.Д. Барышева, И.В. Ткаченко, О. Овчинникова). Высшей стадией земледельческой общины является первые города, возникшие на территориях будущих первых государств. Здесь важно отметить две вещи:
1. Отличие этих городов, от городов - государств времен античности, прежде всего, как заметил Поляков Н.С., в том, что, если в этих первых городах жили (или скрывались от нашествия) земледельцы, то в городах античности: жили землеВЛАДЕЛЬЦЫ. Т.е. те, кто в своем большинстве: не работали сами на своих полях (www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/history3/...).
И здесь, напомню, мы опять сталкиваемся с отличием вождя (который сам участвовал в сражениях, в роли образцового воина) от военачальника, на то же разделение функций управления и личного участия. То есть, в отличие от первых городов на древнем Востоке, полисы античности имели:
а) не одного собственника земли (государство - царь, (фараон, князь)), а коллектив собственников (граждане полисов), каждый из которых волен пользоваться землею по своему усмотрению. За исключением - продажи земли (закон локров). Хотя для Афин, как справедливо заметил Яйленко В.П.: «…понятие неотчуждаемости клера носило не столько юридический, сколько морально-религиозный характер» 194.44.152.155/elib/local/sk545453.pdf , что, опять же заставляет вспомнить слова Солона об отцеубийстве.
б) земельная собственность, перестала быть единственным источником существования, уже: «Для Гесиода труд и земледельческий и корабельный — источ¬ник годового пропитания (44—46); лишь из страха перед мо¬рем сам он предпочитает земледелие».
194.44.152.155/elib/local/sk545453.pdf
в) благодаря развитию денежных отношений, источником пропитания стал непосредственно рынок, так: «Примером земледельческого хозяйства, работающего исключительно на рынок, является хозяйство Перикла. По свидетельству Плутарха, Перикл целиком продавал весь ежегодный урожай, а потом покупал на рынке все необходимые продукты». maxbooks.ru/greece1/utovs16.htm, он же, опять же, он настолько отошел от своих «земельных забот» (благодаря своему управляющему), что недооценил своих «злопыхателей», по поводу продажи своего участка перед Пелопонесской войной.
Т.е. землевладение к этому времени, стало, скорей вопросом престижа, особенно после закона того же Перикла: «В 451 г. афинское народное собрание по предложению Перикла приняло закон, по которому только тот считался полноправным гражданином, чьи отец и мать были афинянами» hrono.ru/biograf/bio_p/perikl.php. Это значило, что гражданином является человек по происхождению, а не по наличию земельного удела в своей собственности.
Кстати: «Афинское законодательство различало два вида собственности: видимую и невидимую. Под видимой собственностью разумелись земля, здания, обстановка, рабы, скот, — словом, все, что нельзя скрыть; под невидимой — наличные деньги, особенно отданные под проценты.» proza.ru/2012/06/11/393.
То есть появление в постоянном обороте денег, как универсального средства обмена на любой товар, не только повышал абстрактность мышления, будил воображение, но и делал доходы гражданина не подконтрольными обществу того времени. Если следовать моей логике: «Однако эта, можно сказать, «первичная», природная активность у человека первых цивилизаций направлена сугубо на воспроизводство своего объекта (своего общества) до тех пор, пока не появляется «запас энергии» - добавочный продукт. И здесь нужно подчеркнуть две вещи. Добавочный (прибавочный) продукт - это то, что можно хранить…» (См. выше). Но «невидимую собственность» теперь его трудно изъять в виде налогов, и пр. Так, как он стал «невидимым». Что это значит? Что индивидуум, по - крайней мере, частично перестал «делегировать свою активность» в общество. А значит, приобрел источник собственной.
С другой стороны, для проявления своей активности, человек должен поверить в свои силы и учиться планировать свое будущее так, чтобы оно зависело только от него и его умений и знаний. Собственно, так и возник европейский тип цивилизации, патологически склонный в своем эгоизме к атеизму. Хотя для этого от античности – далекий путь. Но стремление объяснять все рационально заложено было тогда. На мой взгляд, для античной философии в целом можно отнести слова Аристотеля об Анаксагоре: «Когда у него, Анаксагора, явится затруднение, в силу какой причины то или другое имеет необходимое бытие, тогда он его (т.е.- «ум») привлекает, во всех же остальных случаях он все что угодно выставляет причиною происходящих вещей, но только не ум» [Met., I, 4, 985а 18; 7, с. 25 — 26]. Т.е. строго говоря, Анаксагор воспользовался своим « мировым умом» при объяснении возникновения мироздания как неким «богом из машины (deus ex machina)». (sno.pro1.ru/lib/asmus/2-4.htm ). Конечно до Лапласа, гордо на вопрос: А где у Вас (в небесах) Бог?- ответил: «В этой гипотезе я не нуждаюсь», исторический путь длинный.
И главное недоразумение: Средние века. Ясно, что в развития сознания – это застой, если даже – «не шаг назад»….
Нет, понятно, что дикие орды «затопили» волнами Западную Римскую империю.… Но: Восточная просуществовала, пусть и не в лучшей форме - эдак, тыщу лет.… Считается, что Византия была «мостом» между государствами Восточного типа (например, Сасанидами) и Западного, и оказывало существенное влияние на их формирование и существование. Но различия в менталитете у людей осталось до сих пор. Рассматривать причины этого во всей полноте: увело бы меня слишком далеко. Поэтому, остановлюсь лишь на некоторых нюансах…
Во- первых, вопрос о «живучести» менталитета. И здесь важны оба фактора которые его формируют. Как умения и навыки, которые человек приобретает в процессе его образования, так и язык общения (т.е. на самом глубоком уровне социокоды закладываются, именно, в языке, сопровождающем нас всю жизнь). Соответственно, если, так сказать, способность и способы преобразования материальной компоненты окружающей среды не меняются, то изменение декларативной составляющей менталитета будет иметь свой естественный предел (говоря по- простому: бытие определяет сознание, а производственные силы – производственные отношения). Эти марксистские формулы, вполне дееспособны до определенного уровня развития самосознания, особенно если не забывать, что в свою очередь, например, производственные отношения, могут, в свою очередь как тормозить развитие производительных сил, так и ускорять это развитие. Именно этим, обычно объясняется крах рабовладельческого строя. Но, вот «незадача». В Средние века, слом рабовладельческого типа производственных отношений и смена его феодальным – не привело, по – крайней мере, к кардинальному росту производительных сил. Более того, в раннем средневековье (а, это – около шести веков) в Европе царило натуральное хозяйство. И, учитывая, что «закабаление» крестьянства и их расслоение, опять же, внутри сельской общины – протекало, в общем-то, аналогично тем процессам, которые царили при образовании первых цивилизаций. Некоторые ученые (напр. Л.С. Васильев и И.А. Стучевский) полагают: «Три модели возникновения и эволюции докапиталистических обществ».— Вопросы истории. 1966, № 6) и выдвинули свою концепцию «вторичной» формации, т.е. единой формации, лежащей между первобытнообщинным строем и капитализмом. По мнению этих авторов, общество, выходя из первобытнообщинного строя, может пойти по одному из трех практически равноправных путей — рабовладельческому, феодальному или азиатскому (представляющему собой сочетание двух первых). Конкретный путь определяется не уровнем развития производительных сил (он во всех случаях примерно одинаков), а формой общины, которая, в свою очередь, определяется прежде всего природными условиями historic.ru/books/item/f00/s00/z0000001/st00.sh...
Заманчиво, конечно из одной причины - первобытнообщинного строя, вывести три явления, а потом эти явления свести к одному следствию (капитализму). Прям – по Гегелевски… Возможно, я к его схеме вернусь. Но, если ближе к моей идее эволюции сознания, то по ней у меня «вырисовывается» все же «линейная» картина эволюции, хоть и с отступлениями при перегруппировках сознания. По, моему, если говорить образно, то «кора» традиций должна быть сначала «взломлена», чтобы дать возможность через «трещины» появиться «лаве» нового. А эта «лава», в дальнейшем, «застывая», образует новый слой традиций и обычаев. Но, это же не значит, что предыдущая «кора»- бесследно исчезла…
Она может быть разрушена (желательно не до основания - чтоб потом «построить наш новый мир»)… Да, и в самой «лаве» могут содержаться как «полезные ископаемые», так и пепел, шлак.
Вот и здесь, только первый взгляд - все похоже. Ведь, именно из первобытнообщинного строя одинаково возникают как и первые автохтонные цивилизации (причем, в основе всех их лежит именно: азиатский путь развития), так и позже: «античный феномен» (в местах разрушенных, практически, «до основания» цивилизаций первого типа: Микен, этрусков, государства Шан). А далее – феод, опять же на руинах государств, но уже – античного типа. Действительно, не каждое разрушение государств азиатского пути развития приводило к созданию античного феномена, но то, что они возникли в результате развития и своего логического завершения существования государств азиатского пути развития – достаточно, очевидно.
Приглядимся к разделению Римской Империи на Восточную и Западную. Ведь только история Западной Римской Империи пошла в своем развитии, по «прописанному» выше сценарию (т.е. была завоевана «дикими» племенами). Тогда, как Восточную Империю завоевали «войны ислама», уже имеющие сформированный менталитет, восточного типа. Вот тут, ИМХО, и есть начало расхождения дальнейшего развития этих частей. При отсутствии менталитета у германских племен: ими происходит прямое заимствование недостающих элементов сознания для его развития у покоренных народов, и лишь далее, постепенно усовершенствование его по отношению к себе. При наличии же у себя менталитета, при завоевании других народов, происходит навязывание своего менталитета побежденным. В последнем варианте менталитет покоренных народов, никогда не исчезает полностью, накладывая из подсознания определенные особенности на «обновляемый слой» нового менталитета, внося в него этнокультурное многообразие. И тут, мне видится причина различия, между Востоком и Западом: мировая религия ислама при своем формировании, по сути, миновала стадию античного развития. Хотя и формировалась при участии Запада.
Во-вторых, если опять же исходить из того, что культура - от слова «культ», то легко можно заметить последовательность обобщения множества государств в одно благодаря мировым религиям, сформировавшимся к тому времени.
Ведь эпоха первых мировых держав (особенно новоассирийской), несмотря на все ухищрения правителей создать из различных народов одно государство, путем:
-либо насильственного переселения завоеванных народов на новые земли,
- либо при помощи более изощренной интерпретацией местных богов в пантеоне богов народа завоевателя,
- или даже путем прямого почитания некоторых богов, типа культа Изиды, Сераписа (уже в древнем Риме) – не приводили к желанному результату.
Т.е., для мировых держав нужно было создать мировые религии, способные объединить в одном государстве различные народы одной культурой. Поэтому ясно, что феодализм даже по одному этому признаку не может появиться до первых автохтонных цивилизаций, не говоря уж о том, что потребность к мировой религии первых цивилизаций могла возникнуть после того как они сформировали моноэтническое государство, которое в своей экспансии начало поглощать соседние государства. А значит, государств к этому времени должно быть много.
А, поскольку я считаю, что именно появление именно появление мировых религий: одна из главных причин застоя времен феодализма, то и сосредоточу на этом свое внимание.
Выше, я постарался подробно, с точки моей гипотезы эволюции сознания обосновать исторической фактурой закономерность перехода от начала существования сознания до появления общественного и индивидуального сознания их развития и рождение общественного и индивидуального самосознания. Теперь предстоит попытаться обосновать закономерность феодализма, как периода формирования самосознания общественного и индивидуального. Что же особенного в этом переходе?..
Понятно, эта особенность связана с ростом индивидуального самосознания. А рост индивидуального самосознания приводит к росту самостоятельности членов общества и их эгоистичности.
В такие моменты государство становиться «рыхлым» и склонным к распаду. Частные интересы собственников становятся выше государственных. Но, важно заметить, вовсе ведь необязательно, чтобы они всегда не совпадали… Ясно, что для мировых империй нужны новые «духовные скрепы», чтобы связать растущий индивидуализм членов многонационального общества. И отсюда вопрос, какие изменения в религии (коль я поставил ее в центр данной проблематики) должны произойти, чтоб она превратилась из средства разделяющего народы (стремящиеся посредством ее - к сохранению своей идентичности), в средство, которые объединяло эти народы в одну Империю. Сразу, для ясности замечу, что в Древнем мире появление мировых религий, послужило началом конца не только самих империй этого Древнего мира, но и привела к следующей стадии развития сознания, с которой я связываю период средневековья (по - крайней мере, его «темных веков»).
Итак, чтобы религия претендовала на статус мировой, она, как было замечено уже для христианства должна из ритуально - этической, превратиться в этически - ритуальную, в которой ритуалы остаются только по - поводу общения с богом. Все другие лимитируются и абстрагируются по максимуму. Я уже приводил пример с трансформацией ритуального декалога в моральный из Библии . Той священной книге, которая послужила основой для образования двух мировых религий - ислама и христианства. О буддизме же пишут так: «Характерной особенностью буддизма является его этико-практическая направленность. С самого начала буддизм выступил не только против значения внешних форм религиозной жизни и, прежде всего ритуализма, но и против абстрактно-догматических исканий, свойственных, в частности, брахманийско-ведийской традиции» alchnost.com/buddizm-2/ .
Другое важное изменение, как раз, и подчеркивает важность включения самосознания в догматы религии. Становиться важным, чтобы человек не только в поступках своих следовал ее предписаниям, но императивы – таковые требования у Бога, которые, по сути, со времён Моисея ВОЗРОСЛИ, стали строже: НЕ только «не убий», но и «НЕЛЬЗЯ гневаться» , не только «не прелюбодействуй», но «НЕЛЬЗЯ прелюбодействовать в сердце своём», не только исполняй закон Божий, но и: «Возлюби Господа Бога твоего…». В исламе же вообще разделен джихад на малый и большой, причем, большой джихад: «С арабского слово «джихад» переводится как «борьба на пути Аллаха». Борьба со злом и несправедливостью» islam-today.ru/veroucenie/cto-takoe-dzihad/ , причем, большой джихад: «Большой джихад мусульманина – это борьба со своим нафсом или своим внутренним «я». Борьба против невежества, алчности, жадности, высокомерия, зависти и против наущений дьявола, иными словами – борьба против своих слабостей и отрицательных внутренних качеств. Джихад – это воспитание своего внутреннего духовного мира». (Там же.). Соответственно и в буддизме: «В качестве центральной проблемы в буддизме была выдвинута проблема бытия личности» alchnost.com/buddizm-2/.
Казалось бы, с таким потенциалом человечество должно начать идти вперед по пути прогресса. Да, только решение «проблемы бытия личности» в рамках мировых религий была направлена на унификацию и подчинение этого просыпающегося самосознания личности, скажем так: «Божьей воле», которую разъясняют другим людям: «просветленные», «пророки», «отцы церкви» и т.д.
Т.е., для меня - не вопрос: что мировые религии, сыграли ключевую роль в торможении развития сознания (самосознания). Вопрос в другом: почему им это удалось, особенно, после расцвета философии античности. И здесь поможет нам разобраться искусство Древней Греции.
Греческую трагедию обычно называют «трагедией рока». По представлениям древних греков, жизнь людей предопределяет судьба. Она властвует над всеми. Ни избежать, ни отвратить ее нельзя. Убегая от нее, человек только идет ей навстречу, как это случилось с отцом Антигоны Эдипом (трагедия «Царь Эдип») . istoriya-iskusstva.ru/grecheskiy-teatr/
Т.е., на мой взгляд, решающим моментом в мифологическом мышлении древнего грека, который позволил ему выйти из границ мифа в область науки, было приписывание ткани судьбы, плетущейся мойрами, свойства быть независимой от капризов богов. Другими словами, с точки зрения связи прогресса человечества с развитием индивидуального сознания, именно возрастающая свобода индивидуальности приводит человека впервые к рефлексии природной необходимости.
Таким образом, открытие античными философами природной необходимости фактически привело к выводу о беспомощности самосознания, хотя оно постоянно начинает проявлять себя в попытке определить и выбрать свое будущее.
Примечание: постоянно приходится повторять, что иметь самосознание, еще не означает: знать о нем. Знание о самосознании приходит в Новое время, а начало изучения ее положено только в классической немецкой философии. Античная философия лишь только акцентирует словами Сократа императив, начертанный в Дельфийском храме: «Познай самого себя»… Насколько ничтожными были эти знания, очевидно из определения человека, данного учеником Сократа Платоном: «Когда Платон дал определение, имевшее большой успех: "Человек есть животное о двух ногах, лишенное перьев", Диоген ощипал петуха и принес к нему в школу, объявив: "Вот платоновский человек!" После этого к определению было добавлено: "И с широкими ногтями"». (Диоген Лаэртский «Жизнь, учения и изречения знаменитых философов»). Но, тем не менее, именно эта философская адверсия сознания в античности уже «добралась» до «ума, разума», как специфической черты человека «вообще», выделив ему, место в разумной части души.

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

Глава 5

Глава 5
Общественное и индивидуальное самосознание.

Сейчас же пришло время поговорить об общественном и индивидуальном самосознании сознании.
Но, в таком случае возникает вопрос (как и при общественном и индивидуальном сознании) о сосуществовании двух самосознаний: общественном и индивидуальном. Как это может быть. И может ли быть вообще?
Ведь, если разобраться, то общественное самосознание (как, впрочем, и общественное сознание) не «разлито» между субъектами «этого» общества. Оно представлено – в каждом субъекте «этого» общества. Но там же - и индивидуальное самосознание (и индивидуальное сознание). Как они могут сосуществовать в одном сознании? Ответить на эти вопросы, я надеюсь, поможет последующая история человечества.
1. И здесь, прежде всего, особо следует отметить, что в первых древних государствах (опять же не сразу, как и с групповым первобытным сознанием), произошло разделение на тех, кто просто пользуется общественным мышлением для своего существования в обществе, и тех, кто интерпретирует это сознание в применении его к конкретным обстоятельствам.
2. И с этим же, непосредственно связано указанное мной другое существенное разделение сознания в обществе на выполнение различных функций выполняемых при одной работе. Напомню: «В проекции же на Древний Египет: надсмотрщик, или писец, должен следить за работой, а неджес («слуга фараона»)- только координировать и принимать решение об интенсивности и характере одной и той же работы - не принимая в ней непосредственного участия. Разницу между таким участием легко понять на современном примере. Приглашая к себе незнакомого специалиста для починки чего-нибудь, Вы должны знать не меньше, чем он, чтобы проверить качество его работы, но это еще не значит, что эту работу Вы способны проделать сами. В моих терминах: у Вас существует преимущественно декларативный смысл (знание посредством общения, из социальных источников), в ущерб процедурного (Пояснение в 4-х Приложениях ««Раскрытие» моего понимания смысла». tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480 )». То есть сознание у «управляющих общественными работами» социальных групп будет более абстрактно и социально (т.е. будет иметь преимущественно декларативный смысл) по отношению к людям, которые непосредственно производит эту работу «кирками и лопатами».
К первым, прежде всего, относиться каста жрецов, ну и верхушка государственного аппарата общества, которая, либо сама лично совмещала эти функции организации и управление обществом и создание интерпретаций общественного сознания, либо через своих родственников. Замечу: жрецы создавали именно интерпретацию общественного сознания, а не манипулировали этим сознанием: как в случае предсказания на «внутренностях животных» или «по расположению звезд», так и в отношении преувеличении значимости своих заслуг (в истории). Манипуляции общественным сознанием – дело будущего. Т.е., так или иначе, в государстве происходит РАЗДЕЛЕНИЕ общества, основанного на одном архетипе, на ДВЕ части, одна из которых МОЖЕТ и включает в себя ИНТЕРПРЕТАЦИЮ этого архетипа общественного сознания в качестве основание, для осуществления НЕ ТОЛЬКО общественных, но и групповых (классовых, бюрократических и пр.) интересов. И эти групповые интересы, вполне возможно, будут противоречить ОБЪЕКТИВНЫМ интересам самого общества в целом (нетленный пример – пирамиды в Египте).
Ко вторым: весь бюрократический аппарат, начиная с верховного сановника (джати), начальников работ, и кончая писцами и надсмотрщиками. Другими словами мое утверждение, что инициаторами формирования общественного самосознания выступают правящие «классы» (группы) общества, в целом согласуется с мнением некоторых философов (напр. Эрнест Ренан) и социологов (напр. , Юзеф Халасинский) и историков (напр. Ханлельсман). Или, например, А.С.Хоцей, пишет:
«Других объединяющих факторов, кроме политической воли определенного организованного отряда бюрократии (например, этнических, идеологических, тех же родственных связей и т. п.), здесь нет.
Поэтому главным и единственным способом самоопределения и самоосознания для бюрократических обществ является следующий: "Мы - люди такого-то князя, короля, падишаха."
Именно такое общественное самосознание с утверждением бюрократических порядков и ментальности наследует родовому и племенному самосознанию первобытности и постепенно вытесняет его…идеалом данного класса (бюрократии) выступает новая историческая общность людей - безликий, аморфный, лишенный расовых, этнических, половых и прочих особых признаков податный народ». (Теория общества А.С.Хоцей library-of-materialist.ru/theory_of_society/the...
Если «выстраивать» историческую цепочку из высказываний исследователей этого направления, то «бюрократическое» общественное самосознание, сменяется «аристократическим». И, далее, общественным самосознанием интеллигенции. (См., напр., ».. (ПОЛИТ_РУ АНАЛИТИКА Юзеф Халасинский_ Формирование национального самосознания). m.polit.ru/article/2008/11/25/sots/). Но, если даже рассматривать только генезис национального общественного сознания от этноса, до нации, то, такую схему нельзя назвать удовлетворительной. Потому, как, например, зародившееся в Древнем Египте «бюрократическая» форма общественного самосознания, приобретая вид «законодательного крючкотворства», сопровождало цивилизацию в течение всей его дальнейшей истории…
Но, ИМХО, здравая мысль здесь есть. Общественное самосознание зарождается, прежде всего, у тех групп людей общества на ком лежит ответственность за поддержание функционирования всего общества и составление проектов его развития. Т.е., если менталитет это, в основном, опыт прошлого, то самосознание, это о том, что «здесь и сейчас», и в будущем. Не буду развернуто рассматривать дискуссии о субъективном представлении времени у людей разных эпох (будь оно - линейное, циклическое, или параболическое (Ориген)) (См. abuss.narod.ru/Biblio/olsen.htm). Я, пожалуй, у Г. Ольсена возьму самое ценное для меня: ведь вплоть до настоящего времени, не достигнут тот уровень абстракции, который бы помог создать единую концепцию времени, Так Ольсен, по поводу античности пишет: «Платон, Фукидид, Аристотель или Полибий… Они могли развивать ту или иную концепцию за счет того, что концентрировали внимание на каком-либо одном аспекте жизни, например, на политике…» abuss.narod.ru/Biblio/olsen.htm. Т.е. понимание времени было даже в античности сугубо конкретным привязанным к определенным процессам.
Говорить о времени в понимании первобытно коллективного сознания, можно, примерно так: «Концепция обратимости времени несомненно имеет некую реальную основу. Чем теснее связь человека с природой, чем меньше он выделен из нее, тем в большей мере протекание времени должно восприниматься им как регулярное чередование таких явлений, как день и ночь, зима и лето, произрастание и увядание, рождение и смерть. Значит, и понимание человеком времени должно соотноситься с природными или жизненными циклами, образующими материальное наполнение времени. Представление об обратимости времени — это вместе с тем отсутствие четкого противопоставления прошлого и настоящего будущему…» (Моисеева Н. И «Время в нас и время вне нас» royallib.com/book/moiseeva_natalya/vremya_v_nas...).
А ее же вывод: «Суммируя все сказанное, можно заключить, что на определенном этапе развития прошлое для человека существовало реально, а настоящее — отраженным светом этого прошлого и посему было нереальным (отголоски этого существуют в нашу эпоху).» -можно отнести не только к первобытно коллективному сознанию. Но и сознанию людей первых цивилизаций, как раз потому, (ИМХО), что их сознание всецело определял менталитет, т.е. «гены прошлого».
Другими словами, человеку первых цивилизаций для существования в настоящем было достаточно менталитета, который благодаря цикличному представлению о времени мог планировать настоящее и будущее, только исходя из прошлого своего опыта. В то время, как современный человек живет реальным настоящим и планированием будущего, в которое прошлое врывается только иногда в «религиозных мистериях», изживших обрядах, и к критическому отношению к традиции.
И это: неудивительно, если придерживаться моей концепции сознания. Менталитет, который у меня - не прошлый опыт, а некое обобщение опыта «разрешенный действий, поведения» в конкретной социальной среде. Поэтому - он не предписывает человеку однозначного действие или поведения в текущем времени, оставляя поле выбора для них актуальному общественному или индивидуальному сознанию. Вот для того, чтобы сделать этот окончательный выбор сознательно - и нужно самосознание, как сознание своих особенностей, своих способностей, своего физического, эмоционального и когнитивного состояния. Подчеркиваю - сознание себя, а не эмоциональное «вчуствование».
Ну, если на будущее, то в общем понимании, самосознание, по сути, дает человеку цельное понятие времени. Частично деля сознание по тому же принципу: на то, что изменить нельзя - знание прошлого, определяя его в свое основание (менталитет) и, то, что изменить можно - настоящее и будущее.
Но, в первых цивилизациях общественное самосознание, по определению, как способность сознательного выбора общества. Поэтому оно нужно тому, кто имеет возможность это сделать, хотя, поначалу, как я уже писал: свобода общественного сознания проявилась в интерпретации мистических знаний тех, кто руководит этим обществом.
Но, с другой стороны, (для индивидуального сознания), смена интерпретаций «элиты», обуславливается возможностью выбора исполнителей данной конкретной интерпретации возникшей необходимо в конкретной ситуации. А это подразумевает не только появление сознание своей ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ принадлежности обществу (дальнейшая специализация), а значит, и самооценка («Почему – я? Потому что – лучший»), и своё отношение к государству («Меня, золотых дел мастера – и на общественные работы?!!»), но и вариативность этой функциональности внутри государства. Например, в том же Древнем Египте, так и не стерлась до конца разница в образе жизни между жителями Верхнего и Нижнего Египта в течение тысяч лет его существования как единого государства. Смешения различным стилей, умений, волей-неволей, приводило к росту абстрактного индивидуального мышления, а значит к той же вариативности производства (положим мастера, а не «ремесленника») той, или иной вещи. А это стимулирует образование тех самых «высших и общезначимых (а также абсолютных и универсальных) ценностей и требований», которые сплачивают общество в одно целое.
Что касается их обоих (индивидуальное и общественное самосознания), то они ИМХО, также формировались поэтапно. Так, как я и говорил ранее в первых древних государствах, индивидуальное самосознание выполняло одну функцию: организовывало и поддерживало структуру из представлений индивидуального сознания спонтанно сепарированных из социальной среды во время взросления. А значит, развивалось оно преимущественно остенсивным (наглядным) способом и закрепляемым в сознании тем или иным навыком (короче - подражанием). Поскольку в традиционном обществе отрицалось новое, то это является несомненным свидетельством того, что индивидуальное сознание первых древних государств, не имело функции перестраиваться, по - крайней мере: спонтанно. Для этой «перестройки» сознания нужна была сильная эмоциональная «встряска», эмоциональный шок (которую я квалифицирую как «эмоциональную рефлексию»), которую не каждый выдержит. И если природные и социальные условия менялись настолько, что данное индивидууму сознание не было способно к этим изменениям адаптироваться, то человек погибал. Лишь при дальнейшем развитии индивидуального самосознания, т.е. самосознания индивидуального человека, самосознание приобретает дополнительную способность к перестройке структуры своего наличного знания (сознательных представлений) в течение индивидуальной жизни. Т.е. самосознание приобретает возможность адаптироваться к тем изменившимся условиям, при которых, изначально сформировавшееся в постнатальный период роста (для современного человека) спонтанным образом самосознание, не могло уже приспособиться. Если, по-другому, то самосознание современного человека приобретает способность перестраиваться, без гибели самого носителя своего сознания. Собственно, это и есть, говоря опять же, современным языком: перепрограммирование сознания.
Здесь, видимо, следует пояснить. Сознание, по сути, есть то что оно «ест», или, чем его… «кормят» во время онтологического созревания. С момента же появления самосознания (в настоящем времени:12-14 лет), в процессе «кормления» сознания социальной средой появляется критическое отношение к такой «еде». Подросток получает способность не только принимать, но и осознанно (мотивированно) критически отвергать то, или иное существенно (за счет роста уровня абстракции) декларативное знание (См. продолжение 3, 4 . tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480 ).
«Первая форма» самосознания(стадия владения индивидуальным самосознанием), по сути, есть фиксация и управление «приобретенном» ранее в эволюции сознанием, актуальным сознанием в настоящем. Т.е., думаю, можно сказать, что вместе с самосознанием, у индивида появляется то, что в будущем назовут методом познания окружающего мира.
Естественно, он еще ненаучный и не рефлексирован сознанием. Но он уже есть, в смысле как явление самосознания. Примерно так, как первобытный человек, взяв в руки камень, для обработки другого камня, еще не знает, что взял орудие труда. Однако это не мешало ему использовать этот камень, именно как орудие труда. И здесь - дело не столько в абстрактности понятия «орудие труда», сколько в осмыслении места и значения в самом процессе «орудий труда» в общей примитивной жизнедеятельности. Свое орудие труда он в значительной мере воспринимает, как продолжение себя, особенно, если учитывать кастовость общества. Кастовость, здесь я понимаю, прежде всего, в профессиональном плане. Так, например, Негодаев И. пишет:
«На этом орудийном (иногда его называют инструментальном) этапе способом соединения человека с техникой был ручной способ, когда человек орудием труда непосредственно воздействовал на предмет труда. Движения человека определяли движения орудия. Здесь наблюдается "жесткий" тип связи человека с орудием труда, когда человек, по словам К.Маркса, срастался с орудием настолько же тесно как улитка с раковиной. Ручная техника не замещает человека в процессе его трудовой деятельности, а лишь дополняет и усиливает функции его естественных органов. Орудия труда создаются по аналогии с естественными органами человека. Правда, ручные орудия труда не просто копировали естественные органы человека, а создавались как их продолжение для усиления воздействия человека на предмет труда. Используя свои физические и духовные силы и потенции, человек сам выполнят все основные трудовые функции и выступал в качестве специфического "живого механизма". По мере развития орудийной техники частичные распределения функций между человеком и техникой изменялись, однако эффективность трудовых усилий человека повышалась незначительно поскольку труд оставался ручным. studylib.ru/doc/943433/negodaev-i.-filosofiya-t...
В чем разница между «его орудием» и орудиями других членов первых цивилизаций?
Тут надо, прежде всего, определиться в том, что постнатальный период (период роста) в социальном плане, несколько отличен от биологического. Так, если мозг человека биологически продолжает расти до 21-23 года, то социальное «взросление» заканчивается тогда, когда дети включаются в производительный труд взрослых и становятся самостоятельными производителями общественного продукта (Д.Б. Элькони svetlya4ok.do.am/biblioteka/elkonon-game.doc). Т.е., когда они достигнут «верха» «… той формой практической и теоретической деятельности, которая существует на данном уровне развития общества» otechnik.narod.ru/obuhovadvp_1.htm- или, по-другому - уровня окружающей социальной среды.
Важно и другое: первая культурологическая рефлексия суть - деление сознание на сознание и самосознание и в момент этого деления в самом сознании по содержанию ничего не меняется, но оформляется, организуется и закрепляется. И закрепляется, прежде всего, в самосознании человека некая относительно жесткая структура, которая в дальнейшем «достраивается» из оставшегося за рамками самосознания «общественного сознания» этого человека «новых реалий» возникающих во время существования этого «общественного сознания». Попросту говоря, при возникновении самосознания у человека возникает потенциальная возможность к собственной интерпретации общественного сознания. Т.е., моя идея: фиксация изначальной структуры самосознания и относительная независимость его от изменения общественного сознания, дает возможность человеку при изменении общественного сознания - к целостной его интерпретации «подстройки» к своему относительно неизменному самосознанию (своей идентификации). Особо замечу: к потенциальной возможности интерпретации, а не смене общественного сознания. Почему это - важно? Потому, как:
1. Несмотря, что общественное сознание - в «разных сознаниях» (подсознаниях) человека одного общества, может быть неполной, по причине ограниченной доступности полного представления о «всех сознаниях» того или иного общества, оно вроде «пазлов» общей картинки, на которой изображен общий производственный процесс существование общества, обуславливающий его существования данным целостным обществом. Недаром - первые цивилизации - это «речные» цивилизации, в создании ирригационных систем которых задействована непосредственно большая часть людей.
2. В первобытном коллективном сознании, по мнению Р. Алт (К. АН, 1956): «…для воспитания детей на ранних ступенях развития общества характерны следующие черты:
- во-первых, одинаковое воспитание всех детей и участие всех членов общества в воспитании каждого ребенка;
-во-вторых, всесторонность воспитания - каждый ребенок должен уметь делать все, что умеют делать взрослые, и принимать участие во всех сторонах жизни общества, членом которого он является;
- в-третьих, кратковременность периода воспитания. Т.е. дети уже в раннем возрасте знают все задачи, которые ставит жизнь, они рано становятся независимыми от взрослых, их развитие заканчивается раньше, чем на более позд¬них ступеням общественного развития» (цит. по svetlya4ok.do.am/biblioteka/elkonon-game.doc)
Т.е., переведя в «мою систему понятий»:
- первое: первобытное коллективное сознание ребенка формируется содержанием всего коллективного первобытного сознания, имеющегося в наличии, как «свое»- иначе не было бы того самого «тиражирования» сознания.
- второе: как следствие первого, каждый ребенок первобытнообщинного общества оказывается, в итоге, уметь делать все, на что способны взрослые. Отсюда и инциденты, когда «в художники» выбираются голосованием.
- третье: дети включаются в трудовой процесс, буквально тогда, когда «становятся на ноги».
В обществах первых цивилизаций:
а) первое: индивидуальное сознание ребенка формируется содержанием общественного сознания, преимущественно группового сознания, как части более общего общественного сознания того же общества. Групповое сознание, как менее развитое, по сравнению с общественным сознанием: формируется раньше, т.е. до того, как у ребенка происходит первая культурологическая рефлексия, которая делит общее содержание сознания на две части и на - менталитет. Деление на менталитет происходит, как я уже говорил по принципу наиболее полно совпадающих декларативных и процедурных представлений. Деление же на индивидуальное и общественное сознание – и по делению содержания в представлениях сознания декларативных и процедурных представлений и, в основном, по возможности оказывать сознательное влияние индивидов на свои представления сознания. Поэтому, менталитет - всегда шире (по содержанию) индивидуального сознания, но по механизму хранения этих представлений - более абстрактней («разрешенное поле действия индивидуального сознания»).
Причем в относительно жесткую структуру самосознания из менталитета попадают те представления сознания, которые человек производит постоянно, т.е., которые составляют его образ повседневной жизни. Остальные накопленные к этому времени представления сознания - составляют основу развития его общественного сознания.
б) второе, как следствие первого: при культурологическом деление сознания на индивидуальное сознание и общественное, ребенок становится взрослым (самостоятельным), когда овладевает одной из профессий, функционально важных для существования общества. При этом, как пишет Д.Б. Эльконин:
«Дальнейшее развитие производства, усложнение орудий труда, появление элементов домашнего ремесла, возникновение на этой основе более сложных форм разделения труда и новых производственных отношений приводит к тому, что возможность включения детей в производительный труд еще более осложняется. Упражнения с уменьшенными орудиями труда становятся бессмысленными и овладение осложнившимися орудиями отодвигается на более поздние возраста.
На этом этапе развития возникают одновременно два измене¬ния в характере воспитания и процессе формирования ребенка как члена общества.
Первое из них заключается в том, что выясняются некоторые общие способности, необходимые для овладения любы¬ми орудиями (развитие зрительно-двигательных координаций, мелких и точных движений, ловкости и т. п. ), и общество создает для упражнения этих качеств особые предметы. Это или деградировавшие, упрощенные и потерявшие свои первоначальные функции уменьшенные орудия труда, служившие на предшествующем этане для прямой тренировки или даже специальные предметы изготовленные взрослыми для детей. Упражнения с этими предметами, ко-торые не могут быть названы игрушками, сдвигаются в более ранний возраст. Конечно, взрослые показывают детям способы действий с этими игрушками.
Второе изменение заключается в появлении символической игрушки. При ее помощи дети воссоздают те сферы жизни и производства, в которые они еще не включены, но к которым стремятся» svetlya4ok.do.am/biblioteka/elkonon-game.doc
в) третье для освоения данной профессии, ребенок проходит стадию обучения. Само детство, как бы разбивается на три этапа: «Конечно, дети могут выполнять бытовой труд с его простыми орудиями, но его уже нельзя считать общественно-производительным трудом. На этом этапе овладение детьми орудиями труда расчленяется на два периода: первый связан с овладением бытовыми орудиями, второй период сдвигается куда-то вперед, и между ними образуется вакуум. Дети начинают предоставляться самим себе, возникают «детские сообщества». psychlib.ru/mgppu/eit/EIT-001-.htm#$p1, и на «сдвигаемый», пока еще - краткосрочный третий период: непосредственное овладевание взрослыми орудиями труда.
При этом видно нужно, особо отметить, что с появление «вакуума» (или детских ролевых игр) напрашивается аналогия с появлением механизма внутриутробного развития у животных, только в нем «притираются» не физические органы животных, а «части» социального организма первых государств.
Поскольку формирование менталитета заканчивается, когда человек приступает к самостоятельному существованию в обществе, то, дифференциацией в обществе «запущен процесс» дифференциации менталитета. Впрочем - этого явно мало, как показывает история, для начала «взрывного прогресса» человечества, хотя бы на уровне неолитической революции. «Хотя бы» потому, что если даже ее «коэффициент актуализации культурного комплекса первых цивилизаций» и достигал 0.5, но он был «растянут» на период, около 3 тыс. лет.
Недаром, как я уже сказал энеолит (время становления менталитета) часто называют временем кризиса в развитии человечества. И я бы предположил более - энеолит, это лишь начало кризиса, который продолжался вплоть до античности, или, наверно нужно назвать это время: временем застоя в развитие человеческого сознания. И, опять же, я полагаю, что дело не в том, что изобретение письменности сыграло «злую шутку» с людьми того времени закрепив традицию «вещественными свидетельствами» папирусов и глиняных табличек «незыблемости» миропонимания умерших предков. Здесь дело даже не в том, что специфика получения «прибавочного продукта» позволила объединиться и размножиться большому количеству людей быстрее, чем это способна была обеспечить природа, совершенствуя наш мозг механизмом социализации (менталитет).
Ср: «После окончания разлива Нила семена разбрасывали прямо в грязь. Геродом писал о египтянах: «Они собирают земные плоды с меньшим трудом, нежели прочие народы, они не трудятся над тем, чтобы провести борозды плугом … Сама собою река наводняет и орошает поля, а, оросивши, вступает в свои берега; тогда каждый засевает свое поле и пускает на него свиней, которые и втаптываю семена в землю; затем он ждет жатвенной поры». kubsau.ru/upload/iblock/233/233e7e45df0de2d57ef...
Тут, скорее всего, «замешано» известное, словами К. М. Бэра (чтобы оставаться в «сфере» закона Геккеля-Северцова) свойство эволюции природы: «…из всех способов, какие только можно придумать, природа следует наиболее простому и ближайшему». Поэтому, сколько я бы не говорил: «Менталитет - это не память», со всеми своими особенностями менталитет выполняет, прежде всего, функцию памяти. Но память—все же лишь, основа менталитета внутри которого в три этапа формируются у детей соответственного исторического общества, сначала навыки предметной деятельности, потом - социальной, и лишь на последнем этапе формируется самосознание которое соответствует уровню развития этого общества. Однако, в эпоху первых цивилизаций самосознание - только зарождалось, а поэтому: «…на определенном этапе развития прошлое для человека существовало реально, а настоящее — отраженным светом этого прошлого и посему было нереальным (отголоски этого существуют в нашу эпоху) royallib.com/book/moiseeva_natalya/vremya_v_nas...
А жить прошлым - это значит жить традициями, отрицая новации. Это - своеобразный способ стабилизации социальной среды, в которой взрослые оберегают «созревание» менталитета своих детей (а, значит - и общества). Нужно ли удивляться, что эпоха первых государств предстает, как эпоха застоя, если под застоем и прогрессом понимать материальный аспект? Ну, вот, например, медные орудия в Старом царстве несколько веков занимали весьма скромное место в инвентаре мастеров-египтян, в то время, как, примерно, в то же время в Карпато-Дунайской зоне Румынии и Болгарии, которая была территорией энеолитической культуры оседлого земледелия триполье-кукутени, медные орудия составляли значительную часть инвентаря («Только в Карбунском кладе (с. Карбуна в Молдове) найдено более 400 медных предметов» - Конец У тыс. до н.э.) studme.org/10280405/kulturologiya/eneolit ). В Старом царстве же: «Хотя в то же время найдены в большом количестве и медные орудия, которые относятся к периоду Древнего царства. Это различные ножи и резцы, тесла, топоры, пилы и т. д. Чаще всего это не настоящие орудия, а небольшие медные подобия их. Возможно, их делали с целью экономии. По представлению древних египтян, эти орудия должны были служить погребенному с ними мертвецу в потустороннем мире. Поэтому они, как правило, точно воспроизводили настоящие орудия». history.wikireading.ru/181707
Дальше: «отставание по металлу» только усилилось: «Бронза — сплав меди и олова — была впервые получена в западной Азии и употреблялась как в Месопотамии, так и в северной Индии за тысячу лет до того, как она стала известна в Египте» и «Бронзовый век в Египте продолжался около тринадцати столетий, пока не сменился железным. Обработка железа, так же как и бронзолитейное дело, зародилось в западной Азии и утвердилась в Египте лишь более двух тысячелетий спустя». (А. Лукас. Материалы и ремесленные производства Древнего Египта». www.egyptology.ru/scarcebooks/lucas/lucas-19.pd....).
Или, возьмем плуг. Находясь в авангарде неолитической эволюции, в Египте, довольно рано изобрели плуг («скребущий плуг»): «Чтобы ускорить обработку земли, египтяне увеличили размер мотыги и привязали её к длинной палке. Несколько женщин, держась за палку, тащили мотыгу, бороздившую землю. Чтобы борозды были глубже, к мотыге приделывали ручки, на которые налегал шедший за ней человек. Так был изобретён древнейший плуг …» . hist-world.com/istoriya-drevnego-mira/291-nacha..., который был в условиях Египта (да и вообще)- малоэффективен.
И только: «В эпоху Нового царства (1580–1090 гг. до н.э.) египтяне усовершенствовали плуг, построили новые оросительные системы, увеличили площадь полей и садов…» kubsau.ru/upload/iblock/233/233e7e45df0de2d57ef...
В то время, как: «Древнейшие свидетельства использования плуга в Южной Европе датируются примерно 4000 г. до н. э. istoriya-ru.ucoz.ru/publ/izobretenija/izobreten...
А племена шнуровой керамики в конце 3-го - начале 2-го тыс. до н.э. применяли рала типа грядильных кривогрядильных, по эффективности превосходивших усовершенствованный плуг египтян 3-его тыс. до н. э. – Появление в Европе кривогрядильных рал (Италия, Германия, Дания, Закавказье)» kozelskie-zaseki.narod.ru/hl/AgricultureHistory...
Ну, ладно - в материальной сфере - длительный застой. Но и застой в духовной сфере:
«Несмотря на то, что экономическое и социальное развитие Египта проходило очень медленными темпами, а внешняя политика и внутренняя структура оставались практически неизменными на протяжении нескольких тысячелетий, хотя искусство этой страны после начального бурного расцвета закостенело настолько, что зачастую было невозможно отличить друг от друга художественные произведения мастеров Древнего и Нового царств, история государства интересна и полна драматизма». Т. М. Фисанович .www.ice-nut.ru/egypt/egypt03303.htm
Подобное замедление прогресса, в той или иной мере, можно отнести и к другим древневосточным обществам:
«Довольно сложная классовая и социальная структура свидетельствует о высоком уровне развития древневосточного общества по сравнению с первобытным. Вместе с тем нужно отметить относительно замедленный темп развития древневосточных стран по сравнению с древнегреческими полисами и Древним Римом. Это проявилось в застойном характере древневосточной экономики, слабом развитии товарного хозяйства, медленном совершенствовании техники и технологии, в неглубоком разделении труда». www.bibliotekar.ru/polk-17/2.htm.
Мы, еще раз, встретимся с «застойным периодом» – в Средние века (феодализм). Там опять же это время «застоя» я свяжу с невидимой глазу «бурной» эволюцией (по биологическим меркам) сознания - появление массового индивидуального самосознания.
Здесь же я немного задержусь на возникновении общественного самосознания чуть более конкретно. Итак, начало появления общественного самосознания, я напрямую связываю (не «разбрасываясь» дополнительными причинами) с тем, что появился единый социальный организм – общество. Разница между образованием из «осколочного» сознания у протолюдей цельного сознания и появлением самосознания - огромна. Действительно, если «осколочное» сознание для отдельного пра-человека содержит отдельные процедуры тех или иных действий, которые только в пра-коллективном сознании имеют смысл, то в индивидуальном сознании жизненный уклад отдельного человека осознан им в целом. Но в общественном существовании первых государств его сознание - лишь все тот же осколок общественного сознания, которое поддерживает существование данного общества в целом. Его сознание ограничивается теми непосредственными отношениями с людьми, с которыми он контактирует в быту и на работе, выполняя конкретную общественную функцию. Естественно, в обобщенном виде оно у него заложено - в менталитете (позволено - не позволено), но реализуется его он индивидуальным сознанием. Поэтому, в цельном жизнедеятельном цикле, поддерживаемом в обществе - его индивидуальное сознание - лишь «атом» в огромной и сложной «молекуле» общественного сознания. Или, более точно: одна клетка в теле организма, а организму (со стадии кишечнополостных) нужна нервная система. Нервная система - регулирует работу клеток всего организма, притом, что сама она состоит из клеток того же организма, и даже внутри ее - много отдельных центров управления. Аналогия очевидна, но очень ограничена в своем применении. А как у человеческого общества? Вроде бы - также. Есть «простые клетки», которые непосредственно занятые в производстве «материальных благ», и есть «нервные клетки», которые организуют работы «простых клеток». Более того, биологические активные вещества (БАВ), благодаря которым происходит регулирование нервной системой всего организма (нейромедиаторы) не только отличны от гормонов (тоже БАВ, но вырабатываемых гуморальной системой), но и вредны для организма в целом. И поэтому их избыток в синапсах либо разлагается ферментами-ингибиторами, либо возвращаются обратно в нервную клетку, дабы не попасть в общий кровоток. И здесь еще можно продолжить указанную аналогию сравнив управление организма при посредстве нейромедиаторов со способом управления государством государственным аппаратом, а управление организмом посредством гормонов - управление государства с помощью религии, но уже на этом этапе аналогия начинает, что называется «хромать». Но, тем не менее, любопытно отметить, что даже на биологическом уровне различаются способы передачи информации, носители информации, и ее усвоение клетками нервной системы и другими клетками организма. И поэтому, я полагаю правильным свое разделение сознательного мышления на сознательное мышление об умении пользоваться орудиями труда, и сознательное мышление об умении управлять людьми, владеющими этими орудиями - значимым и правильным. Другое дело, что в обществе (более продвинутом в эволюционном плане, чем общества первых цивилизаций) это деление - не абсолютно и не имеет биологических оснований. Просто, ИМХО, это - наиболее экономный способ, одновременно продемонстрировать и:
1. «лоскутность» индивидуального мышления в общественном (все: значимей, чем различия индивидуального сознания камнетеса, кузнеца, или крестьянина, без многочисленных напоминаний о том, например, что в селении хлебопашцев кузнец связывался с нечистой силой, духами и пр.).
2. И напоминания о менталитете, что он «шире» чем индивидуальное сознание, и поэтому границы индивидуального сознания в общественном - подвижны.
3. А также то, что менталитет по содержанию: это то, «чему учили», прежде, чем стал взрослым, самостоятельным.
4.Большую абстрактность, а значит и большую декларативность сознания той прослойки людей общества, которые управляют другими людьми этого общества.
А это значит, что, именно у этой, относительно немногочисленной «прослойки» общества сосредоточены знания, а значит и возможности управлять общественным сознанием этого общества. А это - одна из функций самосознания, будь оно индивидуальное, или общественное.
Появление общественного самосознания, которое возникает, практически сразу после, после формирования древнейших государств, как осознание своего отличия от первобытного состояния.
И первое проявление его начало формирования права собственности. Была ли собственность в первобытном мире?- Нет. Личной собственности не было, потому, как пишет Е. Е. Тарандо, что: «… во-первых, такие общества являются кочевыми и обходятся минимальным набором личных вещей; и, во-вторых, любой мужчина, и любая женщина умеют изготавливать все необходимые предметы обихода, ма¬териал для которых имеется, как правило, на всей территории обитания, поэтому в таких обществах часть утвари просто оставляется на месте брошенной стоянки — получить (завести) какую-либо вещь заново не предполагает ущемление или отказ от удовлетворения других потребностей общинников (как это происходит в рыноч¬ных обществах с развитым набором потребностей и благ, когда из-за ограниченно¬сти средств, которыми располагает индивид, приобретение одного блага исключает возможность приобретения и потребления другого). Личная вещь, не используемая в данный момент ее хозяином, одалживается другим общинникам по первой их просьбе, причем к последним не будут применяться санкции в случае ее поломки или утери [5, с. 15-18].» cyberleninka.ru/article/n/pervobytnaya-sobstven...
Т.е., можно наверно сказать, что первобытный человек был скорее хранителем коллективной собственности, когда ее не использовал, а когда использовал, то ею пользовался в коллективном труде наравне с другими. А раз не было личной собственности - не было и частной. Иногда говорят о коллективной собственности первобытного человека, только вот, как замечает та же Е.Е, Тарандо: «Что касается собственности на землю как на основное сред¬ство производства, то материалы наблюдений за обществами, живущими присваивающим хозяйством, показывают, что у таких общин нет системы норм, которая разрешала бы пользоваться территорией только членам соответствующей общины. Так, например, существующие у аборигенов Австралии нормативные установки не позволяют им лишать кого-либо доступа к растительным и животным ресурсам территории на том основании, что он не является членом их общины.» (Там же.). И это: не удивительно, поскольку у первобытных племен не было ни общественного (вследствие длительной изоляции друг об друга) ни общественного сознания, ни индивидуального сознания. Что же говорить о самосознании, если напрочь отсутствует факт «принадлежности СЕБЕ» того или иного предмета, ресурса?
Естественно, при этом понимать, что в сознании появился сначала факт «собственности», и лишь потом: понятие собственности, что собственно эволюционно и начало оформятся при расслоении формирующихся обществ во время формировании группового коллективного сознания в неолите. И, отсюда, естественно установить корреляцию этой эволюции с эволюцией именно общественного и индивидуального сознания. В эволюции общественного и индивидуального самосознания, как и в эволюции общественного и индивидуального сознания, также получает преимущество общественное самосознание, так же они оформляются «ступенчато»: этнос, государство, нация. Да, простят меня политологи до сих пор не разобравшиеся в этом вопросе, но так получается у меня генетически: этнос - «зачинатель» государственности. Родившаяся на основе того или иного этноса государственность начинает «ассимилировать» в себя близкие себе этносы (создавая основополагающий это государство – народ). Далее в уже ставшем государстве, и уже народ, путем, сегрегации, интеграции присоединяет к своему государству остальные этносы (причем в разной форме – по началу в варварской, т.е. в основном - частичного геноцида «местного населения»). И государство становится «мировой державой». «Другие народы» в рамках этих держав, в последствие преобразовались в национальности, а «основополагающий народ», уже в эпоху зарождающегося капитализма создал опять же на основе своей государственности нацию. Точнее уже государство формирует своих граждан.…
Но «эта история» для меня - лишь «фон» на котором развивается сознание. Поэтому, далее я придам именно специфическое соответствие этого фона развитию сознания с момента, не только образования государства, но до нашего времени. Но далее, без анализа изменения форм собственности: государственной, частной и личной - нам не продвинуться в понимании развития самого сознания.… Почему?- Потому, что: пользоваться сознанием - это одно, а вот управлять сознанием: это другое. Управлять сознанием предполагает возможность изменять его. Но одной возможности - мало. Нужно иметь силу изменять сознание, и нужду в его изменении. Но и этого мало: нужно умение его изменять и при этом: не разрушить его самого. Сделать сознание своим инструментом, то есть сделать уже не материальную адверсию, а интеллектуальную. Но делать сознание - нечем, кроме самого сознания. А это уже невозможно без наличия самосознания… САМОСТОЯТЕЛЬНОГО самосознания. И это - непременное условие, чтобы самосознание могло управлять сознанием.…
В этом, собственно: и «ключ» к пониманию рождения самосознания. Что бы чем-то управлять, оно должно уже быть как нечто оформленное, ставшее. И такое ставшее в сознании появляется - менталитет. И хоть, менталитет - это у меня подсознание, а не сознание, но подсознание порожденное сознанием (в отличие от бессознательного как измененного сознанием), не может быть вне сознания, т.к. она - «закрепившееся» соответствие между декларативными и процедурными представлениями («навык»). Т.е. менталитет создан по принципу самого сознания. Просто, декларативная составляющая («слова-стоп-краны») перестала играть доминирующую роль из-за выработавшегося автоматизма («навыка») того или иного поведения (благодаря обряду, ритуалу). Поэтому: менталитет – в сознании, но «не в фокусе» сознания. Точнее, как «генеральная направляющая»- за «фокусом» (= вниманием) сознания, которая как интенциональность, в свою очередь, «направлена на предметы… или на людей умеющих делать предметы». Так, что, именно в этом смысле, менталитет «под сознанием». Но менталитет мог играть только роль «стабилизирующего отбора» в обществе. Хотя, при этом, менталитет - это некое относительно целое и устойчивое в самом сознании и знаменует собой начало самостоятельной взрослой жизни. Как таковое он играет в моей схеме роль управляющего индивидуальным сознанием.
Для самосознания же нужно не только целое сознание (т.е. – менталитет, как «зародыш» индивидуального сознания). Кроме этого нужен и некий «центр» в сознании, который мог бы управлять этим целым (менталитетом). И им может стать непосредственно: эпизодическая память, как автобиографическая. Здесь надо подчеркнуть различия между менталитетом и автобиографической памятью. Я уже ранее писал, что: «…, менталитет - это не память, так же, как не память и само сознание. По сути: они - результат переработки памяти на основании нового механизма ее образования и хранения». Причем, менталитет структурирует и эмоционально «абстрагирует»: представления сознания… «на иной: эмоциональной основе».
Здесь у меня появилось новое понятие: «эмоциональное абстрагирование». Я не думаю, что существует какой-то отдельный «эмоциональный интеллект», а под «эмоциональным абстрагированием», как я сказал, я солидарен ближе всего с Рэнд Айн, изложенной ею в «Романтический манифест»: «Но это эмоциональное абстрагирование — классификация вещей происходит в соответствии с вызываемыми ими эмоциями, то есть ассоциативные и коннотативные связи образуются между предметами и явлениями, способными привести индивида в одинаковое (или похожее) эмоциональное состояние. Например: новое место, открытие, приключение, борьба, победа. Или: соседи, чтение стихов наизусть, семейный пикник, знакомый распорядок, комфорт. В более взрослом состоянии: героический человек, горизонт Нью-Йорка, солнечный пейзаж, чистые цвета, экстатическая музыка…. Критерий отбора для формирования эмоциональной абстракции, не сформулированный словами и существующий на уровне подсознания, таков: «То, что важно для меня» или: «Мир, который мне подходит, такой, где я был бы у себя дома»» fil.wikireading.ru/47337
Т.е., по-моему, эпизодическая память состоит из двух основных частей: менталитета и автобиографической памяти, хотя в них, на первый взгляд - гораздо больше различий, чем общего. Действительно, менталитет - безвременный, автобиография- «с временными отметками». Менталитет, особенно для первых цивилизаций - «групповая» память (это дальше она будет «сужаться» от сословного менталитета, до «дивергентного Я-менталитета») studme.org/104645/literatura/kategoriya_mentaln....
Автобиографическая память - всегда индивидуальна и в сознании. Менталитет - обобщенная память в подсознании. Даже в отношении эмоций: для менталитета - представления сознания структурируются эмоциями. Для автобиографической памяти представления сознания «окрашиваются» эмоциями. В менталитете «при хранении» теряется декларативная составляющая представлений сознания (собственно - процесс абстрагирования). В автобиографической памяти «блекнут» чувства исчезает процедурная составляющая (см. evolution.powernet.ru/library/rose.htm).
Но, все эти различия становятся, не значимыми, ибо, не смотря на разницу в функциях эмоций, их присутствие делает и автобиографическую память, и менталитет - для человека неразделимыми от него самого. Тем не менее, менталитет: область подсознания, а индивидуальная память: область сознания. Они - различны, и в то же время одинаковые центры консолидации одного «ментального Я». По сути, автобиографическая память - это память о результатах реализации своего менталитета в течение жизни. Поэтому если результат - негативный, то автобиографическая память, прежде всего на эмоциональном уровне входит в противоречие с менталитетом. Что, собственно, и инициирует адверсию, или рефлексию. В общих чертах понятно: чем больше стабильность во «внешней среде» ( состоящую из космического, геологического, биологического, а для общества и социального - компонентов), тем устойчивей менталитет, и нет нужды его менять в течение индивидуальной жизни. Но в изменчивой среде, для выживания, возникает необходимость в ментальном механизме, который бы смог обеспечить позитивный движущий отбор (включая дестабилизирующий и дизруптивный). Сейчас бы этот простейший механизм назвали критическим отношением к личному опыту, запечатленному в автобиографической памяти.
Какая все-таки конкретно роль в возникновения самосознания собственности?
Расставим нужные акценты в общей картине эволюции сознания на этапе первых цивилизаций. Из первобытного коллективного сознания сознание разложилось на индивидуальное и общественное связующим звеном, между которыми стал менталитет (подсознание). Менталитет - не только определяет индивидуальным сознанием каждого члена общества, но и в силу особенностей своего формирования по своему содержанию включает в себя на неразделенной основе как зарождающееся индивидуальное сознание, так и сознание непосредственно окружающей его среды (людей). По окончании своего формирования менталитет обосабливается от индивидуального сознания и «консервируется», фиксируя, тем самым, факт достижения оптимального соотношения между собой и непосредственно социальной средой его окружающей.
Все это я детально описывал выше. Но, если посмотреть на сказанное более обобщенно. То о менталитете можно сказать:
а) При функционировании индивидуального (взрослого) сознания менталитет представляет собой наследственную (консервативную) часть индивидуального сознания;
б) Естественно, содержание менталитета, как консервативной части индивидуального сознания заключает в себе лишь содержание «ближайшей социальной среды» из общественного сознания, но по объему - больше индивидуального. Хотя, как я писал, в общем случае, объем содержания индивидуального сознания и менталитета - может не совпадать и при накоплении этого несовпадения наступает спонтанная рефлексия.
в) Поскольку менталитет каждого индивидуума, хоть и отражает социальную среду предыдущего поколения, но как «ближайшую среду» своего формирующегося сознания, то есть: фрагментарно. А значит, будет воспроизводить целостность общественного сознания предыдущего поколения только тогда, когда у предыдущего поколения данного общества в общественном сознании не наблюдалось раскола. Но, в любом случае, сам факт дефрагментации менталитета у целостного общественного сознания представителей конкретного общества. В нашем случае, если я хочу быть последовательным дефрагментация менталитета должна проходить строго по линии разделения труда. Но, как я уже подчеркивал, это разделение происходит, прежде всего, не по профессиональному признаку (в первых цивилизациях), а на тех, кто владеет различными умениями производить полезный продукт, и тех, кто распоряжается людьми, которые умеют производить этот полезный продукт (то есть, как сейчас бы сказали: по классовому различию).
Здесь особенно, хочется «слезть» на стереотип: В древней Греции рабов прямо называли «говорящими орудиями». Вспомнить сказанное ранее: «Свое орудие труда он в значительной мере воспринимает, как продолжение себя». Это правильно, но следовать этому прямолинейно - значит упростить эволюцию сознания, почти до непростительного искажения протекания этого процесса, в конце концов, классическое рабство времен Древней Греции, и Рима имеет очень мало общего с эксплуатацией труда в первых цивилизациях.

@темы: Философские этюды

---

окончание Гл. 4

Ключевое словосочетание в определении функции менталитета: «выстраивании в единое целое представлений сознания». В чем отличие гуморальной регуляции от нервной?- В тотальной «настройке» всего организма на ответ возмущением среды:
«Информационный поток от желез внутренней секреции не направлен на конкретный орган, ткань или клетку: передаваемая гуморальным путем информация предназначена как :«всем, всем, всем!». Другое дело, что далеко не все клетки способны эту информацию как-либо использовать» (www.mylect.ru/biology/anatoomy/646-gumoralnaya-... ).
Но, следует учесть: когда я говорю о гуморальной системе, то имею в виду всю ту древнюю часть нервной системы, которая со времен появления примитивных предков позвоночных осталась выполнять наиболее общую функцию - адаптационно-трофическую.
То есть, включающую в себя как вегетативную, автономную нервную систему, так и эндокринную систему с центральной железой - гипоталамусом, которая собственно и генерирует эмоции.
Следует также учитывать, что тотальность гуморальной регуляции свойственна и в отсутствии конкретного анализа возмущений самой среды: сигналы от органов
ощущений «тупо» суммируются в «гуморальной смеси» по своей силе и этот «коктейль» гормонов комплексно воздействует на весь организм.
Для человека с его чувствами, это находит место в выражении: «Вроде - все хорошо (когнитивная часть). НО ЧУВСТВУЮ (эмоционально - гуморальная часть), что «что-то» «не так». Вот, не хватает в «коктейле» серотонина и в душу «вкрадывается» тревога. А что сдерживает его выработку - непонятно, то ли болезнь железы, то ли что-то из внешнего мира, что сознание - не заметило:
«Здесь работают законы сложнейших нейронных сетей, с суммацией и усилением противоположно направленных воздействий.» (mylektsii.ru/3-41328.html
Особенность менталитета в том, что в подсознании представление памяти выстраиваются, группируются более ориентируясь на эмоциональные «маркеры» сродства, чем на «маркеры» временной последовательности смены процедурных представлений абстрактно обозначаемых словом. Поэтому фактор времени превращается из «линейного следования» в «плоскостной эмоциональный ландшафт», из которого в сознание можно легко «вернуть» ту или иную информацию из прошлого». Ср: «Менталитет не рационален, он эмоционален, и он направляет действия человека в определенное русло» К. В. Мосунова СОЦИОЛОГИЯ УПРАВЛЕНИЯ studopedia.su/12_24327_mentalitet-kak-kulturno-...
Именно эмоциональный «маркер» представлений сознания «скрывает» менталитет от сознания переводит их в подсознание в область сродни (чувственной) интуиции.
Тема менталитета не менее необозрима, чем тема сознание, но в аспекте эволюции сознания важно выделить три вещи:
1) В первобытном коллективном мышлении нет четкого разделения на сознание и менталитет. Они находится в смешанном состоянии с одной стороны (по Леви-Брюль Люсьену) трансформировавшиеся в пра-логическое мышление (подчиняющиеся закону мистически-магическиой партиципации) и оперирующее коллективными представлениями и их ассоциациями пра-коллективное мышление.
С другой – «Рассматриваемый индивидуально, в той мере, в какой он мыслит и действует независимо, если это возможно, от коллективных представлений, первобытный человек будет чаще всего чувствовать, рассуждать и вести себя так, как мы от него ожидаем» . lib.uni-dubna.ru/search/files/phil_levy_bruhl_p... В моем представлении это разделение сознания, весьма условно. Стоит первобытному человеку увидеть что-либо отклоняющееся от обычного хода событий. И он по закону партиципации может связать это отклонение с чем угодно, например: «Индеец на охоте или на войне удачлив или неудачлив в зависимости от того, воздерживается или не воздерживается его жена, оставшаяся на стоянке, от той или иной пищи, от тех или иных поступков» (Там же).
2). В менталитете происходить эволюция животных эмоций в человеческие чувства («отягощенные » представлениями сознания) формирующих мораль.
3) В индивидуальном развитии (онтогенезе) менталитет образуется, когда человек, или группа людей (как в первых государствах) начинает самостоятельную деятельность в рамках существования исторически существующего общественного сознания, как среды обитания.…Ну и об актуальном общественном сознании. Если следовать в русле моего изложения, то актуальное общественное сознание, это, прежде всего - реализация общественных (сейчас бы сказали - общенациональных) проектов, их значение для каждого в обществе, и смысл (в основном - декларативный, а значит - и более абстрактный) который получает индивидуальное сознание при участии в их реализации.
Поскольку участие в государственных, или «корпоративных» работах время, от времени принимают большинство членов общества, а в повседневной жизни - все члены общества испытывают влияние этих работ на свой быт (хотя бы - выплата бесчисленных налогов). То общественное сознание, как «окружающая среда» относительно индивидуального сознания:
-в случае отсутствия, или пассивности этого индивидуального самосознания (в виде менталитета);
- становиться при своем изменении (в ходе реализации преобразований) решающим фактором развития данного индивидуального сознания (рост абстрактности индивидуального мышления, развитие воображения и т.д.) и менталитета (развитие социальных чувств, появление морали и пр.).
Причем менталитет, передающийся (в основном) через смену поколений, также обогащается путем присоединения к нему той части общественного мышления, которая непосредственно касается жизни индивида, или группы людей того или иного общества.

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

продолжение 3 Главы 4

1. Из рисунка ясно:
а) что разделение сознания человека на индивидуальное и общественное, собственно и порождает подсознание (= менталитет) у этого человека. Ранее, я, однако, писал: «Здесь, очевидно, нужно заметить, что, если следовать «линии Геккеля», то для первобытного человека, именно в онтогенезе оно было единственным актуальным сознанием, вытеснившем пра-коллективное сознание пра-людей в подсознание». Однако если следовать тому, что «подсознание» = менталитет. А менталитет, исходя из, опять же ранее сказанного, появляется только при разделении сознания на общественное и индивидуальное, то есть: гораздо позже появления первобытного коллективного сознания, то здесь формально, возникает противоречие: менталитет ≠ подсознанию. И, действительно, менталитет - всегда лишь «верхний» последний образующийся «слой» подсознания. И он же организует собой остальные «слоя», хотя бы тем, что убирает в них «провизорные» элементы.
Естественно, такое уточнение соотношения между принятыми мной понятиями подсознания и менталитета не снимает всех вопросов по поводу архаического образования подсознания (т.е.- до появления менталитита), но более подробное рассмотрение этого процесса увело бы несколько в сторону мое изложение видения эволюции сознания в целом. Поэтому возможны «непонятки», которые могут появиться у читателя. Но здесь я лишь подчеркнут значение момента появления менталитета для ускорения эволюции сознания человека. Именно - менталитет, как элемент культурологической рефлексии делает потенциально возможным дальнейшую индивидуальную эволюцию сознания в течение одной индивидуальной жизни. См. Рис.2:
б) Собственно в филогенетическом развитии именно менталитет передается следующему поколению, переходя на новый уровень доли декларативных представлений (уровень абстракции), обогащаясь за счет «ближайшей к индивидуальному сознанию» части общественного сознания. И это обогащение происходит, как раз за счет той части общественного сознания в индивиде, которое и находиться в подсознании, потому что менталитет – больше (по выбору варианта действия, рост порядка абстрактного поведения) индивидуального сознания.
в) Исходя из сказанного:
-не может быть «общественного подсознания», потому, что, в менталитете содержатся неразделенными предыдущее индивидуальное и часть общественного сознания человека. Отсюда же: менталитет не может быть и «чисто» индивидуальным;
- менталитет: своеобразный общественный «геном» человека, который определяет его актуальное индивидуальное сознательное существование (индивидуальное сознание).
-при культурологической рефлексии: что происходит с индивидуальным сознанием? Начну с того, что актуальное индивидуальное сознание: это сознательный выбор возможного конкретного действия человека на основании менталитета этого человека. Частота, с какой этот человек делает одинаковый выбор того или иного действия, поведения: составляет основу «штриха» проявляющегося индивидуального «рисунка» актуального индивидуального сознания этого человека. Весь «рисунок», как единое целое, индивидуального сознания, складывается из ежедневной деятельности человека.
Этот сложившийся «рисунок» индивидуального сознания был сформирован в «рамках» менталитета, который образовался в детстве. Того самого менталитета который зафиксирован памятью, как результат предыдущего баланса между общественным и индивидуальным сознаниями.
- общественное же сознание индивида, по сути, тоже сложившийся «рисунок» в рамках менталитета, который реализуется им, как установившиеся отношения между окружающими человека людьми.
Собственно это отличие общественного сознания от индивидуального сознания объясняет относительную независимость («объективность») от индивидуального сознания. Ведь, если индивидуальное сознание это сознание человека того, что он умеет делать, что он может сделать. То общественное сознание это сознание того, что человек может сделать, исключительно совместно с другими людьми. А для этого нужно, чтоб эти другие люди разделяли «хотелки» этого человека и его представления о том, как это можно сделать. Ясно, что для «тиражированного» коллективного сознания первобытности – это не нужно, в силу, как раз из-за этого «тиражирования». Но, уже для первых цивилизаций, когда существование уже – не племени, но народа, по причине его многочисленности, специализации той или иной его части на различных работах необходимых для существования общества – такого «тиражирования» недостаточно, чтобы поддерживать целостность образующихся государств. Потому, как формирование того или иного человека (то есть – потенциальная возможность образования у него менталитета) – протекает в ограниченной среде этого общества. И без менталитета, в котором происходит у ребенка сепарация общественного и индивидуального сознания существование самого общества, а не положим «союза племен» - невозможно. Стадия образования у человека менталитета происходит на эмоциональной основе, соответствующей предыдущему мифологическому способу мышления. Т.е. при первой культурологической рефлексии мифологический способ мышления сменяется на религиозный способ мышления – в ритуальной форме (см. дальше). Но сам не исчезает совсем, а продолжает существовать в подсознании, доступ к которому ограничен сознанию в силу особенности его существования на основе эмоциональной памяти (см. дальше).
С другой стороны направление сепарации представлений при образовании менталитета как раз и ответствует указанным мной принципам:
- росту декларативной составляющей представлений общественного сознания (ибо слишком многое о существования народа, как целостного образования ребенок узнает из рассказов (мифов, и первых сказок)). В противоположность индивидуальному сознанию, в котором сосредотачиваются приобретенные им самим в детстве умения и навыки.
- и возможности оперировать этими представлениями. Так, как общественное сознание – это, прежде всего оперирование общественными понятиями и язык здесь выступает как язык общения транслирующий словами одинаковые представления того или иного общества и изменить его можно только по обоюдному согласию членов общества. А вот внутренний язык сопровождающий мышление – индивидуальный. Поэтому его менять можно по своему усмотрению для улучшения трансляции с внешнего языка на собственный внутренний язык мышления, ибо он учитывает физиологические и ментальные особенности его владельца.
Если в первых традиционных обществах в связи с их «подавляющим» единомыслием в общественном сознании - в менталитете человека не происходит перемен. То, в результате первого и единственного разделения сознания на общественное и индивидуальное - менталитет человека в течение всей его жизни остается неизменным и культурологической рефлексии у него больше не происходит.
Если - наоборот,- человек живет в «смутное время, войн, переворотов и заговоров», то в его сознании, зачастую происходит последующая эмоциональная спонтанная рефлексия, а жизнь напоминает абсурд из романов Кафки:
«Это комедия невозможности трагедии, гримаса какого-то потустороннего "высокого страдания". Невозможно принимать всерьез ситуацию, когда человек ищет истину так, как ищут уборную, и наоборот, ищет на деле всего-навсего уборную, а ему кажется, что это истина или даже справедливость (таков, например, господин К. в "Процессе" Ф.Кафки). Смешно, нелепо, ходульно, абсурдно, какая-то сонная тягомотина, нечто потустороннее» ( описание состояния данное Мамардашвили).
Причем, как я уже сказал: бессмыслица - это не логическая категория. Это - состояние человека, еще не сумасшедшего, но у которого рушиться смысл обстоятельствами, т.е. извне. Он еще сохраняет здравомыслие, но этот «островок» тает… И человек ощущает его исчезновение… Это состояние, когда «внешняя среда» (общественное сознание) изменяется настольно, что перестает отвечать индивидуальному сознанию: лавинообразно растет «неадекватность» его выбора, что приводит только - к ухудшению существования человека, а его предсказания при планировании его действий - не сбываются (хуже цугцванга в шахматах). Именно в этом случае, жизнь этого человека наполняется сомнениями в «незыблемых истинах». И наступает время для сомнения, т.е. их ревизии и пересмотру. А это означает не что иное, как обращение индивидуального сознания к своим глубинным структурам - к менталитету. Т.е., происходит то, что я и называю культурологической рефлексией. Первая культурологическая рефлексия для человека, «зачинателя» первых цивилизаций (эпоха энеолита) – по своей эффективности, была, по сути, катастрофой для человека: «В конце 4-го тыс. до н.э. неолитическая цивилизация постепенно исчерпала свой потенциал и наступила первая в истории человечества кризисная эпоха - эпоха энеолита (медно - каменный век)». sites.google.com/site/civilizacium/home/civiliz.... Причин этого кризиса названо немало. Это и:
- недостаток «традиционных» орудий труда, способных обеспечивать «взрыв демографии» (новые материалы – не везде есть в наличии медь);
- общинная собственность и уравнительное распределение лишали более искусных работников стимулов к повышению производительности труда;
- возросшая социальная и имущественная дифференциация, право собственности, право наследования;
- усложнившаяся структура общества уже не могла регулироваться прежними нормами поведения и обычаями;
- нарастала острота военных столкновений между соседними племенами, для защиты необходимо было создавать профессиональные отряды воинов. (См., напр. Р.В. Голубин, А.С. Сорокин, А.П. Коротышев ИСТОРИЯ МИРОВЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ www.lib.unn.ru/students/src/imc.pdf).
Но, это все: внешние проявления процесса формирования общественного и индивидуального сознания, сам же процесс – глубоко внутри человека. Действительно, наличие соседских общин не могло не внести хаос в изначально монолитном первобытном коллективном сознании. Ведь рядом оказывается другие первобытные сознания не только мыслящие несколько по-другому (в зависимости от своего конкретного положения друг от друга), но, главное - самодостаточные в своем существовании, а значит - независимые друг от друга. И в этой независимости - они могут быть как враждебные друг другу (в борьбе за «ресурс»), так и полезными. И здесь важно также то, что эта соседская община, благодаря демографическому взрыву, и дальнейшему «отпочкованию»- из одного рода, говорящая на одном языке (или диалекте этого языка) была, так или иначе - родственной. А «необходимый для жизни ресурс», благодаря земледелию стал располагаться на значительно меньшей площади. Следовательно, родственные соседские общины с близким, по образу жизни укладом без особой конкуренции могли располагаться довольно близко друг от друга.
Казалось бы, этим общинам, пусть и разделенным территориально - ничто не мешает объединиться. Но, именно эта - экономическая их независимость вносила хаос в их сознание, сеяло когнитивный диссонанс в их совместное существование. А механизм их согласования - общественное мышление - еще не был создан. Не хватало абстрактного мышления, чтобы объединить весьма похожих, но все же отличных, «своих» божков (а главное - «откровений», и предсказаний колдунов), создавать и воплощать в жизнь совместные грандиозные проекты, да и правила совместного существования, поведения - еще только предстояло выработать. А надо бы это сделать, потому как «демографический взрыв»- некуда не делся, а значит площадь «личного пространства» своих соседских общин, приходилось менять, что приводило к периодическим междоусобицам между этими общинами. «Межевые войны» сопровождали историю уже, по крайней мере, со времен Шумера (а может - и раньше, просто - задукоментировано). Все правильно.
Но без понимания того, что: энеолит - время создания механизма культурологической рефлексии сознания - не понять - почему закончилась неолитическая революция при которой без малого были в короткие (по историческим меркам) заложены основы нашей цивилизации. Именно, революция, в которой: «…коэффициент актуализации культурного комплекса первых цивилизаций, насыщенного инновациями во всех основных сферах (технология, обыденная культура, идеология), может быть определен как равный приблизительно 0.5. Это обстоятельство, так же как и формирование элитарной субкультуры, позволяет характеризовать культуру первых цивилизаций как качественно новое явление. Скорее всего, с точки зрения культурогенеза сложение цивилизации можно рассматривать как своего рода культурную революцию…». (См. (В.М. Массон ПЕРВЫЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ. Лен. Наука. 1989. arheologija.ru/izuchenie-kulturnogo-protsessa-p... ). Ну, например, я постоянно делал упор на то, что социальное воспитание (особенно, в первобытнообщинном коллективном сознании, и в традиционных обществах) - это, прежде всего: передача традиций, обычаев человеческих коллективов растущему поколению. Т.е.- опора на прошлый опыт. Но, тогда как вообще могла произойти культурная революция в неолите? И здесь же - почему в дальнейшем она сошла на «нет»?.. Здесь, ИМХО, два момента:
- во-первых, опыт при первобытнообщинном укладе жизни передавался устно из поколения к поколению, При этом, как пишет Бочаров А.В.: «Психические константы (объем оперативной памяти, объем внимания, пороги восприятия) стабилизируют традицию и блокируют пути ее преобразования новациями. Увеличение численности коллектива позволяет расширять суммарное значение этих психических констант: то, что не успели запомнить или заметить одни индивиды, могут запомнить или заметить другие. Вероятность этого увеличивается с увеличением численности». (Бочаров А.В.
«Взаимодействие традиций и новаций в первобытных культурах» klio.tsu.ru/Diplom.htm). А также, дальше: «когда численность популяции постоянно увеличивается и количество последующих поколений всегда больше предыдущих, информация, передаваемая от поколения к поколению, с каждым разом все больше рассеивается, на нее влияет все больше искажений, увеличивается частота флуктуаций и вероятность появления новаций».
Т.е. при демографическом взрыве, который сопутствует времени неолитической революции, благодаря росту численности отдельных общин и увеличению плотности их размещения, традиции и обычаи «слабеют» из- за:
1) роста количества «глаз» и роста коллективной памяти;
2) рассеивания, искажений при передаче информации «немногочисленных учителей» «многочисленному молодняку».
Да, есть такое дело. Но (1) не объясняет тот факт, что «рост количества «глаз»» и рост коллективной памяти (особенно, если учесть возникновения письменности, например, в Древнем Египте, или в Месопотамии), привел в обратному эффекту - созданию консервативных обществ. Здесь видимо, дело не просто в количестве «глаз» и объеме памяти. А в количестве «экономически самостоятельных глаз» и, соответственно, к новому «обустройству» памяти. Делению на активную часть «мы» и пассивную «они». Изменение сознания в связи с ростом индивидуальности сознания уже было мной отмечено, когда я сравнивал различие между философией Конфуция и Сократа. Тогда же я высказал предположение, что различие в сакральной (Конфуция) и секулярной (Сократа) этики связано с тем, что в Китае над обществом «довлело» гипертрофированное общественное сознание, обусловленное проведением широкомасштабных общественных работ, тогда, как в Греции в это же время возникла система экономически самостоятельных домохозяйств. Здесь можно увидеть «пересечение» причин изменения сознания при культурной революции неолита и возникновении античного феномена. И ключевым словосочетанием такого пересечения будет «экономически самостоятельных», будь то: «соседских общин» или «домохозяйств».
Что до (2), то: соотношения «учитель»- «адепт», поскольку существует разница в условиях воспитания детей в первобытном и обществе первых цивилизаций, - то вывод Бочарова А.В. о том, что: «На проявление новаций быстрая смена поколений влияет отрицательно, потому что в первую очередь передается информация, содержащаяся в общепризнанной и закрепленной традиции, а новационные тенденции могли упускаться или откладываться как несущественные» klio.tsu.ru/Diplom.htm, -срабатывает противоположным образом.
Почему? Постараюсь быть последовательным. А значит - обращусь опять к закону Геккеля-Северцова. Поскольку направление изменения организма в целом определяется его адаптацией к внешней среде, то если у высших млекопитающих по этому критерию - два вектора развития: эмбриогенез (среда-матка) и филогенез (внешняя среда). У человека - три: к эмбриогенезу и филогенезу добавляется социогенез, где внешняя среда – созданная человеком техносфера. Социогенез, как вектор эволюции становится значимым для человека при создании городов. В чем тут дело? Если вернуться и идеям Бочарова А.В., то это легко понять, исходя из его: «… можно сделать вывод о том, что крайняя неустойчивость демографических показателей в первобытных обществах означала сильные искажения и помехи в передаче традиций. А это положение ставит под сомнение распространенное мнение об абсолютной устойчивости традиций в первобытных культурах». klio.tsu.ru/Diplom.htm, что, именно из-за неизменности во многих поколениях традиций и позволило считать эти традиции – единственно верными.
Естественно социогенез , как и мое понимание «культуры», применительно к истории несколько отличается. Он, ИМХО, полноценно, начинается не тогда, когда человека отделили от природы посевные поля, а тогда, когда его от нее отгородили стены городов, потому как эти стены, простите, больше похожи по защитным функциям (от природы) на матку.… Именно с появлением городов традиции человека приобрели определяющее значение в эволюции сознания, и понадобился более совершенный механизм их наследования - менталитет. Причем, менталитет - это не память, так же, как не память и само сознание. По сути: они - результат переработки памяти на основании нового механизма ее образования и хранения и извлечения. Сам механизм - заложен генетически (как первая онтологическая рефлексия), но инициирован, может быть только внешне - социальной средой. Соответственно, и его развитие, усовершенствование, происходит совместно с развитием этой социальной среды. А значит и ей определяется. Появление менталитета и есть это развитие сознания. А поэтому: менталитет - тоже не память. Хоть это: одна из главных функций, которую он выполняет для сознания. Ведь если само сознание, как я уже писал: «…это «инструмент» функция которого: согласовать информацию, поступающую по двум «каналам»: первой и второй сигнальной системы». А менталитет не только хранит, уже согласованные представления сознания (как память), но и структурирует их «… в единое целое представлений сознания эпизодической и семантической памяти на определенный период жизни индивида, при образовании которого собственная деятельность человека (на основе эпизодической памяти) достигла оптимального соответствия с окружающей социальной средой. Т.е. оптимального соответствия с его семантической памятью (не всей, а той, которая постоянно задействована в его деятельности, в роли «само по себе разумеющегося»)». Причем, структурирует их на иной: эмоциональной основе. Отсюда, и первый способ спонтанной рефлексии - эмоциональная рефлексия (См.: «эмоциональной рефлексии» в «Философской фактологии» tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480). Впрочем, это - отдельная тема, я и предупреждал, что, оставив: «…в стороне эволюцию очень важной «эмоциональной составляющей», я здесь сосредоточу внимание на ЛИНЕЙНОЙ (после подобного упрощения) зависимости превращения инстинкта и стадности под влиянием труда в разумность и общественность». Поэтому, коснусь ее только косвенно, сугубо для общего понимания…

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

продолжение 2 Главы 4

Но, процесс был медленным не только по причине - однообразия формирующегося содержания мышления людей первых государств «в сравнительно однообразной среде первобытности», но и по причине самого развития сознания у них. Если этапы этого развития, представить как адверсию мышления, то на этом этапе, очередная адверсия, заключалась в том, чтобы: через воспоминания о той или иной ситуации ВСПОМНИТЬ о себе в ТОЙ СИТУАЦИИ, в форме ретенции (Гуссерль). И, хоть это напоминает ментальную карту животных (природа старается использовать уже найденные ей пути эволюции), но эта «ментальная карта» человека имеет принципиальное отличие, так как в этой «временной» адверсии, человек вспоминает о себе, как мыслящем в «этой» ситуации о вариантах дальнейшего развития «этой» ситуации. И таким образом впервые возникает единое АКТУАЛЬНОЕ представление в котором одновременно наличествует и объект (ситуация) и сам субъект в образе представления, а не как физическая (животная) сущность. Результаты такой адверсии хорошо описывает Сартр при «ничтожении» своего прошлого в «Бытии и Ничто»: «Предшествующее решение "больше не играть" всегда здесь, и в большинстве случаев игрок, находясь перед игорным столом, обращается к нему с просьбой о помощи: так как он не хочет играть или, скорее, принял свое решение накануне, он думает о себе еще как о не желающем больше играть, он верит в действенность этого решения. Но то, что он постиг тогда в тревоге, и есть как раз полная недейственность прошлого решения. Оно несомненно здесь, но застывшее, недейственное, превзойденное самим фактом, что я имею сознание о нем. Оно является еще моим в той степени, в которой я постоянно реализую мое тождество с самим собой сквозь временной поток. Но оно уже больше не мое, поскольку предстает перед моим сознанием».
Т.е. после адверсии- «Я» в представлении о себе: ПАССИВНОЕ, «ПРЕДСТАВИТЕЛЬСКОЕ» «Я»- «играющее роль свидетеля прошлого», но не вершителя настоящего. Именно, потому, что «Я»- пассивное (в роли советника)- оно суть адверсия, а не рефлексия. Именно поэтому, это индивидуальное «я» первых государств - ориентировано на традицию, на прошедший накопленный опыт, и пассивно, ну и глубоко религиозно. В последнем - полное совпадение с первой формой общественного сознания. Это индивидуальное «я», по сути: «осколок» общественного. И в этом виде: как бы, опять повторение я - животного в стадном первобытном коллективном мышлении. Но на этот раз оно: «я»- человеческое индивидуальное. Оно: не в животном окружении, куда бы легко низводилось, в отрыве от привычной деятельности. Оно легко взаимодействует с общественным «я», посредством общего развитого языка, в котором растущие элементы абстрагированности - объединяют различные области деятельности человека в одно целое.
Да, оно: еще слабо и пассивно, ибо любая интерпретация способна породить неуправляемые изменения. Во избежание чего она закрепляется единым культом: единой культурой. Поэтому, религиозная стадия - суть необходимая стадия в развитии сознания.
Однако, вернемся к «основному водоразделу» общественного и индивидуального сознания. А именно: общественное сознание- это то сознание, которое существует независимо от сознания конкретного человека, индивидуальное- то, которое от него зависит. При этом - эти сознания сосуществуют в одном человеке. Более того, следует отметить особо: нельзя это разделение автоматически переносить на человека современного, хотя, безусловно, оно существует в «снятом виде» и у него. Да, современный человек вправе усомниться в любых общественных догмах. Но, посредством чего он это делает?- Отталкиваясь от других общественных догм, которые он выбрал, как более верные, или, просто для того, чтоб доказать, что - ни одни из них неверные (радикальный скептицизм). Цинизм, нигилизм – болезнь человека будущего…
Но тогда человек, как говорил уже я, жил в мире абсолютных истин, вымышленных, или действительных, и ему не подвластных, он мог только следовать им, оставляя себе, только малую толику вариантов их воплощения,- эпоха всевластия Рока, предназначения…
Если говорить образно, то на изначально относительно однородной «поляне» коллективного сознания путем онтологической рефлексии («замыкания на себя»), появились некоторые, более-менее, самостоятельные области, способные к относительно своеобразному и самостоятельному развитию. Пройдя стадию группового развития («рабочие отряды» и пр.), внутри одного общества-государства, в котором «группы единомышленников» по мере специализации становились все более многочисленными по разнообразию, но малочисленными по составу, и далее, в своем пределе: «групповое сознание» доходить до последнего своего «деления»- до сознания индивидуального. Такое мое гипотетическое видение развития сознания в последующую эпоху своего развития я и собираюсь исследовать дальше. Однако, уже на стадии рассмотрения этой начальной идее подобной схемы развития, сразу становиться очевидным, что она не будет отвечать реальной истории, потому, что общественное сознание при возникновении индивидуального - никуда не девается. Оно параллельно с индивидуальным продолжает сосуществовать. Существовать во взаимодействии с ним, приобретая возможно новые формы (например, философское общественное сознание, научное и пр.). Причем, это взаимодействие происходит в каждом сознании члена конкретного общества. И объяснить это - моя основная проблема.
И решать ее буду я - согласно изложенным выше соображениям, из которых следует:
1. Из предложенной мною гипотезе о расхождении общественного и индивидуального сознания следует, что индивидуальное сознание содержится внутри группового в неопределенном виде. О неопределенности можно сказать пока одно: при ней велика вероятность самопожертвования (жертвенный альтруизм) за другого члена группы.
2. Понять, что такое собой представляет сопровождаемая этот акт становящегося сознания адверсия, может помочь обращение внимания на онтологическое развитие ребенка. В возрасте 4-5 лет (после «грамматического взрыва») у детей « …начинают формироваться основные этические понятия, воспринимаемые ребенком не через то, что говорят ему взрослые, а исходя из того, как они поступают». dskv10.vsevobr.ru/index.php/sovety-spetsialisto...
А теперь вспомним, адверсия , это - прежде всего: «сдвиг, (поворот) внимания» сознания, или «сдвиг деятельности с предмета на средство». Ну, и при чем тут - рефлексия?.. все дело в том, что адверсия - процесс в котором принимает участие не только одно сознания. «Вырастая» из коллективного сознания рефлексия возможна в условиях существования практически одинаковых («тиражированных») сознаний. Т.е. рефлексия может свершиться как отражение одного сознания в другом (что, собственно, в онтологии и выполняет функцию «подражания» ребенка взрослому). Следует только направить это сознание ни на сознание другого, а на его поведение. При этом внимание сознания, акцентируется, как и при внимании, обращенном на любой внешний объект т.е.- вовне, но, как на себя. Кроме того, это внимание обращается, прежде всего, не на «константу» обоюдных сознаний (поведений?), а на их различие друг от друга. Т.е., вначале этого этапа становления сознания: адверсия сначала - на «поступки» (ритуальное поведение). Потом - на мораль (т.е., на то, чем обуславливаются эти поступки). Другими словами, при адверсии на мораль сознание направлено на сверку тождества другого сознания (человека), прежде всего, в его соответствие слова и поступка. Моральный человек в те времена тот, чьи действие не расходятся со словами.
Адверсия, таким образом своим «поворотом», как «обращение внимания» мышления, по факту, означает сужение круга «своих» людей. И внутри «своего круга» остаются люди, чье сознание, наиболее тождественно собственному по тем признакам, на которые направлено его собственное сознание. Соответственно: чем больше «поворот», тем меньше внутри «круга» остается таких людей. В итоге и свершается, наконец, настоящая рефлексия, когда «внутри» круга остается один человек, который может отразить сознание только самого себя. Но об особенности настоящей рефлексии - позже, здесь и лишь подчеркну: адверсия начинается с «обращения внимания», но, вплоть до эпохи Просвещения продолжает оставаться «сдвигом деятельности» направленным на другое сознание. Естественно, что проще эту деятельность (как изменение, в смысле управление) направить на тождественное (или близкое к тождественному) сознание. Поэтому-то, и важна первая стадия адверсии («обращение внимания»), для разделения на чужих и своих (родственных, схожих) сознаний. А далее, именно произведенное разделение и определяет в дальнейшем характер воздействий на другое сознание.
В целом получается: поворот сознания определяет круг «своих» людей. Чем больше поворот: тем меньше круг. Пропустить какой-то поворот: нельзя, по - крайней мере, если имеется цель определить современного человека. Более того, «внутри» у самого человека: каждый из «кругов» оставляет след в психике, так или иначе, продолжает существовать, что, в конечном счете, и обнаруживает философская рефлексия современного человека, если целенамерено прослеживать каждый совершенный его сознанием поворот. При этом обнаруживается, что этот процесс, опять же: не монотонен.
Но об этом: чуть позже. Сейчас же, важно определиться с тем, что остается за «пределами сужающегося «круга»», т.е. с общественным сознанием. И, здесь, как раз, важно то, что предшествующие адверсии в сознании - не исчезают. Они остаются у этого человека, но на уровне подсознания, которое управляет сознанием, посредством модифицированных ранее сознанием умений, доведенных до автоматизма привычек (образованных представлений сознания и удаленных из фокуса сознания).
Если вспомнить, что ранее я написал, о том, что именно самосознанию даны функции управления и структурирования сознания. Теперь- то же я говорю о подсознании. И возникает вопрос: не дублируют ли они друг друга? Ответ уже дан, осталось его сформулировать более точно. Подсознание управляет сознанием в области приобретенного навыка, как зафиксированного оптимального опыта в этой социальной среде и доведенного до автоматизма частотой своего повторения. Самосознание же управляет путем обращения внимания сознания на тот или иной навык, на ту или иную моральную установку, с целью моделирования его в изменившихся социальных условиях. Или для замены его альтернативным навыком, который вырабатывается сознанием в процессе удержания старого навыка в сознании, как наиболее оптимального в прошлом, в качестве сравнения по эффективности, самозатратности и пр.
Что касается адверсии, то, по сути, как процесс «поворота» внимания сознания, она выступает как перевод из сознания в подсознание, и вывод из подсознания в сознание содержания предыдущей направленности сознания. Причем последнее, тем более затруднено, чем более содержание подсознания отлично от содержания текущего сознания.
Получается на первый взгляд парадоксальное: общественное сознание «совмещенное в одной голове» суть подсознание индивида. А если учесть «наслоение» адверсий индивида, то «чем ранее появляется адверсия, тем глубже она в подсознании, тем тяжелее к ней доступ сознания данного индивида», тем глубже «поворот» уже индивидуального сознания «на себя», в поисках причины своего поступка. Но, если задуматься: то в сказанном нет ничего парадоксального, хотя, привычнее в современной литературе общественное сознание относить к «надсознанию» (напр. novainfo.ru/article/2200). Но, все, что обычно говорят об «надсознании»?- это то, что оно существует независимо от отдельного индивида. Сказать, что общественное сознание «выше индивидуального сознания»- в общем случае - нельзя. Оно может быть как «выше», так и «ниже», индивидуального сознания. А у меня: не только «независимость», но и объяснение ее появления, и механизм ее изменения, его место и функции в обществе.
Чтобы объяснить этот кажущийся парадокс нужно, прежде всего, глубже уяснить механизм культурологической рефлексии.
Что касается первой онтологической и первой культурологической рефлексии по механизму, то вкратце она будет при рекапитуляции выглядеть так (Рис.1):secure.diary.ru/userdir/1/5/2/7/1527658/8684950...

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

продолжение Главы 4

Можно ли проверить эту догадку? Попробуем применить сравнительный метод.
Китайская философия, возникшая почти в то же время, что и древнегреческая, развивалась не на столь благоприятной почве. Хотя во время расцвета Афин, в Китае также насчитывалось множество (около 170 царств) городов-государств. И хотя этот исторический период, названный Лего («Множеством царств») также был эпохой существенных перемен в Китайском обществе, связанных с разложением родовых отношений, упадком власти наследственной аристократии, появлением на исторической арене новых политических сил. И, опять же, хотя это тоже было – смутное время войн, кровавых заговоров и общественных потрясений, при которых немудрено, что идеологическую атмосферу той эпохи отличало ослабление престижа родовых авторитетов.… Но что-то пошло не так…
Различие между китайской и древнегреческой этики может помочь понять суть возникших отношений между индивидуальным и общественным в этих обществах.
Сравнение Сократа и Конфуция проводилось в научной литературе неоднократно. Основания для такого сравнения очевидны: и тот и другой первыми в своих культурах совершили «открытие ЗЕМНОГО человека»; афоризмы китайского «первоучителя», как и высказывания Сократа, касаются, в основном, этики и политики, да и жили оба, практически, в одно историческое время (годы жизни Конфуция – ок. 551 – 478 г.г. до н.э.). Анализ же учений Сократа и Конфуция, отражённый Семененко И.И. в книге «Афоризмы Конфуция» приводит читателя к следующему заключению: «…они по-разному относятся к обычному, земному человеку. Сократ ВЕРИТ в его силы, а Конфуций видит в нём существо СЛАБОЕ и обречённое на страдание… Их позиции оказываются диаметрально противоположными, ибо если Сократ утверждает героическое призвание человека в земных делах, то для Конфуция этот героизм заключается, прежде всего, в жертвенном самоуничтожении, имеющем религиозный характер» (Семененко И.И. Афоризмы Конфуция. М., 1987. С. 29).
Противоположность позиций этих философов, ИМХО, как раз, и объясняется тем, что, в отличие от Сократа, над Конфуцием, как и над всем китайским обществом, довлеет гипертрофия общественного сознания.
Истоки же этого, в том, что для Греции и для Китая начало железного века имело РАЗНЫЕ последствия. «В некоторых регионах ТОЛЬКО с появлением высококачественных и относительно недорогих железных орудий труда можно было обеспечить скачок в производстве сельскохозяйственной продукции за счёт организации крупномасштабных коллективных работ.
Такая возможность наиболее ярко реализовалась в рисоводческих областях Южной, Юго-Восточной и Восточной Азии». (Павленко Ю.В. Раннеклассовое общество. Генезис и пути развития. Киев. 1989. С. 142). Вот откуда берёт начало у Конфуция идея возрождения ритуала! Именно ПОЭТОМУ Конфуций «видит» человека, как страдательное, подчинённое начало, относит причины его существования к Небу и древности: «…рационализация традиции ведёт у Сократа к секуляризации и созданию РАЦИОНАЛИСТИЧЕСКОЙ философии, у Конфуция – к усилению сакрального начала и формированию новой РЕЛИГИОЗНОСТИ». (Семененко И.И. Там же. С. 28).
Вопрос: можно ли, в таком случае рассматривать развитие социальных признаков в пренатальный (внутриутробный) период?- Как ни странно, в некотором смысле «Да». Но с учетом его опосредствующего характера («наведенного» воздействия - как бессознательное «облагораживается» сознанием, оставаясь при этом бессознательным), т.е. начиная от еды и гормонов (стресс и пр. эмоции), которые обеспечиваются социальным влиянием матери на плод, кончая звуками ( голос матери, музыка, напр.), и др. ощущениями (проявления преадаптивное значение эмбрионального поведения), которые плод способен воспринимать в утробе матери. Но основные социальные свойства, в том числе, и отделы мозга, обеспечивающий появление этих свойств, активно развиваются уже после рождения.
Но тут, все-таки, необходимо, пояснить. Во-первых: зародыш – суть зародыш человека с первых минут своего образования он с помощью генов реализует программу создания физического человека (если без отклонений). Все анатомические и физические способности его формируются в пренатальный период, т.е. человек рождается человеком, а не положим, питекантропом. Но, поскольку формирование мозга человека как социального существа, происходит в постнатальный период - можно ли считать родившегося ребенка - именно человеком? Более конкретно, этот вопрос связан с вопросом о расовом эволюционизм. А именно в следующем аспекте: когда я утверждаю о филогенетической эволюции сознания вплоть до нашего времени, то: не является ли такая эволюция основанием для деления на людей «низшей» исторически расы и «высшей»?- Я отвечаю: нет, потому что:
1. Наиболее крупная перестройка мозга: образование двух способов мышления (процедурного и вербального), филогенетически «привязана» ко времени образования самого человека (коллективное сознание первобытного человека).
Косвенно, это подтверждается многочисленными этнологическими наблюдениями, типа: «“Общими условиями первобытного воспитания и той самостоятельности, под знаком ко¬торой преимущественно протекает детство, - пишет М. О. Косвенз,- следует объяснить замечательную способность к быстрому развитию и особую одаренность, которые проявляют дети отста¬лых племен и народностей в колониальных школах. Скачок из первобытности в цивилизацию оказывается для них чрезвычайно легким” (1953, с. 140).» svetlya4ok.do.am/biblioteka/elkonon-game.doc
Косвенным потому, что;
1. Имеются ввиду
- именно - дети (чей мозг находиться в состоянии формирования), а не взрослые.
- и дети современных «отсталых племен» (а не племен эпохи «первичной первобытности»). Т.е, например их племена, могли цивилизационно деградировать, могли, в определенный исторический момент контактировать и другими, более развитыми цивилизациями. Наконец, возможно просто запаздывание в филогенетическом развитии сознания. Но, все же – эволюционировали все это время (т.е. я здесь говорю о принципе Долло, мы часто будем с этим встречаться, при рассмотрении вопроса о разрушении менталитета того или иного общества). И тогда за «первичную первобытность» можно принять, например, групповое сознание неолита.
2. Собственно, в плане расового эволюционизма, нужно детально рассматривать только этап образования из первобытного коллективного сознания общественного и индивидуального сознания положившего начало первой культурологической рефлексии, как началу новому способу эволюции человека. Но, как было сказано: эта рефлексия в онтологическом плане «перестройки мозга», была:
а), далеко не так кардинальна, как первая онтологическая;
б) происходит спонтанно по мере накопления знаний и эволюции всего общества в целом из коллективного (группового) первобытного сознания, постепенно на протяжении всей дальнейшей истории человечества.
Т.е., при всей значимости данного физического структурного изменения мозга для эволюции (см. далее) оно, по сути: лишь уже дифференциация сложившегося способа мышления человека, протекающая в постнатальный период.
Ну, а как быть с биогенетическим законом Геккеля-Северцова в его приложении к рождению и развитию ребенка? Здесь разные мнения. Так Ст.Холл, Ф.Ариес считал, что развитие происходит путем надстраивания нового периода развития (аналогично анаболии), Д.Б.Эльконин считал, что развитие происходит путем своеобразного вклинивания нового периода развития, приводящего к "сдвигу во времени вверх" периода овладения орудиями производства. Л.С.Выготский же: «… различал: преформированный и непреформированный типы развития. Преформированный тип – это такой тип, когда в самом начале заданы, закреплены, зафиксированы как те стадии, которые явление (организм) пройдет, так и тот конечный результат, который явление достигнет. Здесь все дано с самого начала. Пример – эмбриональное развитие…Непреформированный тип развития наиболее распространен на нашей планете. К нему же относятся и развитие галактики, развитие Земли, процесс биологической эволюции, развитие общества. Процесс психического развития ребенка также относится к этому типу процессов. Непреформированный путь развития не предопределен заранее. Дети разных эпох развиваются по-разному и достигают разных уровней развития. С самого начала, с момента рождения ребенка не даны ни те стадии, через которые он должен пройти, ни тот итог, который он должен достигнуть». psylib.org.ua/books/obuhl01/txt01.htm
ИМХО, здесь, видимо, все же надо начинать из того, что:
- Генетический контроль действует на протяжении всего периода роста studopedia.org/8-176513.html , где «период роста»- постнатальный период;
- Поскольку: «В организме ребенка наиболее быстро развиваются и совершенствуются те органы, интенсивное функционирование которых в данный период жизненно необходимо. Например, сердце функционирует уже на третьей неделе пренатального развития, а почки формируются значительно позднее и начинают активно функционировать только у новорожденного ребенка. Половые органы усиленно растут в период полового созревания, а лимфатическая ткань к этому возрасту уже заканчивает свое развитие» studfiles.net/preview/3268169/page:5/, постольку и активность генов, которые отвечают, за тот или иной период роста - различна;
- «При анаболии к конечной стадии развития эволюционирующего органа прибавляется новая стадия, так что при каждом изменении признака взрослого животного его морфогенез удлиняется на одну стадию за счет периода роста» Северцов А.Н. ЭТЮДЫ ПО ТЕОРИИ эволюции (ИНДИВИДУАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ И ЭВОЛЮЦИЯ), т.е. за счет постнатального периода.
- и, наконец, главное: направление и скорость эволюции того или иного органа, определяется окружающей средой, которая в течение индивидуального развития меняется. При периоде роста, относительно стабильные условия матки все больше и больше зависят от дополнительных условий внешней среды, а, конкретно, для человека, эти внешние условия включают в себя все большую долю социальных условий, в зависимости от степени развития материальной и духовной культуры общества, в которой он формируется.
И, с акцентом на последнем, рассмотрим утверждение: «Детское развитие – это непреформированный тип развития, но это совершенно особый процесс – процесс, который детерминирован не снизу, а сверху, той формой практической и теоретической деятельности, которая существует на данном уровне развития общества» otechnik.narod.ru/obuhovadvp_1.htm
В этом утверждении, в общем-то, неважно желание автора (Обуховой Л. Ф.), подчеркнуть отличие развития животного и человека. Но делает это она, ИМХО, не слишком корректно. В принципе, все незрелорожденные животные, имеющие период роста - имеют период «притирки», в меру возможной генетической изменчивости (формирования оптимального соответствия в конкретных условиях) к этим конкретным условиям. То есть, в этом смысле: данный «особый процесс»- одинаково «детерминирован сверху»- теми конкретными условиями, которые существуют в момент этой «притирки». Различие здесь в том, что, в отличие от незрелорожденными животными, для человека - эти условия - в значительной степени - социальные. При этом нужно помнить, что «снизу» детерминация ограничена рамками генетической «пластичности»- «молодняка». Ну, а, то, что: «Непреформированный путь развития не предопределен заранее. Дети разных эпох развиваются по-разному и достигают разных уровней развития» otechnik.narod.ru/obuhovadvp_1.htm.- не отменяет ни то, что, каждый ребенок в своем взрослении, проходит несколько стадий, например: «В советской психологии наибольшее распространение получила концепция Выготского Л.С., в которой генезис мышления прослеживался от наглядно-действенного к наглядно-образному и далее логическому». gigabaza.ru/doc/65679.html
Причем, естественно при этом понимать, что:
- период стадии общего времени детства, в каждой эпохе разный, как и разные количества стадий. Чем развитей общество - тем их больше.
-но самое любопытное, что в индивидуальном развитии, они «накладываются» друг на друга, значительно, синтезируются, при этом:
1.Как я уже писал, абстрактно-словесное мышления не тождественно сознанию
2. А, с другой стороны, абстрактно-словесное мышление - не все мышление, присущее человеку. Есть еще: наглядно - (действенное, образное), и образное мышление, которые я объединил термином - бессознательное мышления.
Согласно моей гипотезе о сознании, которое функционирует, как образование комплементарных представлений сознания из декларативных и процедурных (читай: бессознательных) представлений. получается, что абстрактно-словесное (читай: сознательное) мышление лишь коррелирует с бессознательным, и как доминирующее, корректирует их в аспекте тождества «слова и дела». Но, в частности, именно, благодаря росту абстрактности сознательного мышления, комплементарная связь может быть слабее или сильнее. «Целые куски» процедурного мышления, могут быть, практически, не «облагороженными» сознанием и оставаться альтернативным мышлением, оставаясь в нашем бессознательном. И наоборот, могут быть, мечты, и фантазии преимущественно декларативных представлений, «не заземленные» процедурными представлениями (Подробнее tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480 Продолжения 3,4 «Философская фактология»).
Поэтому, с одной стороны, действительно: «Развитие мышления идет не от более примитивных к более совершенным формам мышления. Это иной путь: разные виды мышления — наглядно-образное, логическое и наглядно-действенное — возникают достаточно рано и сосуществуют. Они качественно изменяются в ходе развития, и одновременно изменяется характер их взаимодействия». (www.voppsy.ru/issues/1991/913/913017.htm).
- с другой стороны, является фактом, что, действительно: « ... До 3,5-4 лет ведущим является наглядно-действенное мышление, и в нем постепенно закладываются основы наглядно-образного мышления…». mdou2.edu.yar.ru/vozrastnie_harakteristiki.docx
Более того, если, попытаться «перепрыгнуть» ступень созревания мышления - ни к чему хорошему это не приводит: «То есть цель вырастить интеллектуала, ради которой ребенка зачастую лишают детства, достигнута не будет, и логическое мышление, которое преждевременно пытались развить, в результате не разовьется даже до нормального уровня. Именно это и наблюдают сейчас педагоги, изумляясь тому, что вроде бы эрудированные, натасканные старшеклассники неспособны к обобщениям, логическому переносу, мыслят шаблонно, изъясняются готовыми клише.
Гибкость мышления, свойственная юности, у них отсутствует. Они с таким упорством цепляются за стереотипы, как будто им не пятнадцать, а семьдесят пять, когда человеку действительно бывает не под силу (и то обычно при не очень тренированном уме!) отказаться от своих закоснелых представлений.
www.rulit.me/books/chtoby-rebenok-ne-byl-trudny...
Как тут быть? Видимо: «Характерный пример - последовательное становление и развитие наглядно-действенного, наглядно-образного и словесно-логического мышления, когда каждая последующая форма мышления возникает на базе предшествующей и включает ее в себя». www.eduportal44.ru/koiro/CPKiPP/FPK/ODOiIKTV/DK...
Тут, ИМХО, видимо следует дополнить: в процессе эволюции предыдущие уровни являются не только базой для последующего уровня, не только «включается» в последующий, но и трансформируются: «Мышление шахматиста преимущественно является наглядно-действенным. В психологии наглядно-действенное мышление определяется как вид мышления, опирающийся на непосредственное восприятие предметов, преобразование ситуации в процессе действий с предметами (вначале в уме, а затем перевод в реальное действие).*
Наглядно-действенное мышление — это оперативное мышление, которым в большой степени должны обладать, к примеру, авиадиспетчеры, шоферы и многие другие специалисты, особенно в форс-мажорных, стрессовых ситуациях. Шахматистам свойственны, конечно, и другие виды мышления…
«Видение» не тождественно известному понятию «комбинационное зрение»; оно шире и включает в себя «комбинационное зрение». Комбинация проходит на некотором ограниченном участке доски и требует концентрации внимания на определенном объекте, например, короле противника. Комбинация длится короткое время. «Видение» же предполагает наличие большого объема внимания (по всей доске), схватывания и удержания в голове всех объектов, деталей позиции в течение длительного времени (например, полагает возможность создания обширного цугцванга).
«Видение» нарабатывается в процессе шахматной практики. Его важнейшими условиями являются хорошая память и большой объем внимания. На наработку хорошего «видения» и должно быть главным образом направлено обучение в младшем школьном возрасте, сенсорно предрасположенного к восприятию огромного числа конкретных данных. Но что интересно (и немаловажно знать тренерам): объем внимания, как утверждают некоторые психологи, мало поддается регулированию при обучении и тренировке.
galactic.org.ua/Prostranstv1/pcix2.htm
Другими словами, не успеешь в свое время «заложить» солидную базу: нечего путного из сознания не получиться. Вот и получается - дело не в том, что: детское развитие - «совершенно особый процесс», детерминированный «сверху». А в том, что детерминация эта: разумна. Конечно, разумна - в историческом отношении.
Если, в итоге, просуммировать сказанное выше, то вопрос о расовом эволюционизме сводиться к следующему: является ли первая культурологическая рефлексия, результатом, сугубо генной девиации, проявляющейся в условиях изменяющегося социального развития общества? Или она - есть непреодолимый биологический барьер, позволяющий делить людей на «высшую» и «низшую» расы? - И ответ, казалось бы, понятен: нет.
Действительно, ребенок, «изъятый» в младенчестве из первобытного общества и получивший воспитание в современном - ничем не отличается от ребенка современного общества, получившего то же воспитание.
Ср: «Я почти уверен, что можно было бы и эректуса с мозгом в 900 кубиков приобщить к современной культуре, так что он мало отличался бы по умственном у развитию от нас, сапиенсов постиндустриальной эпохи. Конечно, если взять на воспитание ребенка, а не взрослого с уже сложившимися стереотипами и чувством собственной важности». www.pseudology.org/health/Markov_Evoluciya_Ia.p...
Собственно, и исходя и из моей гипотезы эволюции сознания: первая культурологическая рефлексии (впрочем, как и некоторые последующие виды адверсий и рефлексий) происходит спонтанно (т.е.- произвольно).
Но.… Это, ведь, касается периода взросления мозга. А для взрослого представителя первобытного коллективного мышления?- Опять же, как было сказано выше по факту, если во время взросления, была элиминирована та или иная стадия постнатального развития:
-либо в случае «ускоренного» развития,
- либо в случае «недостройки» «сверху»- результатом будет: «недозрелое», «инфантильное» мышление.
Чтобы понять, что значит для человечества приобретение общественного и индивидуального сознания, сначала я уточню свое понимание общественного сознания и индивидуального и их взаимосвязь, а потом вернусь снова к истории.
В основании появления того и другого, как я уже писал, лежит первая культурологическая рефлексия.
Я уже пояснял, почему эта первая культурологическая рефлексия - онтологическая и почему - рефлексия. Но для понимания дальнейшего текста, на понятии «рефлексия», нужно остановиться подробнее.
Да, действительно, рефлексия - это, прежде всего, обращение мышления на самого себя. Но сразу возникает вопрос: на «всего себя» или на какую-то «часть себя»? Я полагаю, в общем случае - на какую-то часть. Почему? Потому, что давая вышеуказанное определение, мы подразумеваем, что существует нечто в мышлении, которое совершает это действие, то есть «обращает» это мышление «на себя». По Гуссерлю - это интенция мышления (как актов сознания) «на себя». Эта проблема стала одной из центральных в истории философии - начиная от эмпирического и трансцендентального от Канта до Гуссерля, кончая иронией Сартра: «Чем будет это сознание сознания?.. если мы примем закон пары "познающее — познаваемое", будет необходим третий термин, чтобы познающее, в свою очередь, стало познаваемым, и мы окажемся перед следующей дилеммой. Или мы останавливаемся на каком-либо термине ряда: познаваемое - познающее познаваемое - познающее познаваемое познающего и т. д. Тогда вся целостность феномена впадает в непознаваемое, то есть мы наталкиваемся на рефлексию, не сознающую себя, и на последний термин. Или мы утверждаем необходимость регрессии в бесконечность (idea ideae ideae и т. д.), что нелепо». (Сартр Ж.-П. «Бытие и ничто»)…
Отмечу еще лишь одну мысль Гуссерля о возможности рефлексии мышлением даже отдельной «вещи». Ведь, по Гуссерлю, чтобы стать «к вещи лицом к лицу», нужно разгрузить весь мир своего сознания от собственных и накопленных за всю историю человечества рефлексий, вплоть до последней – рефлексии самосознания, т.е. оставить одно восприятие - БЕЗ СУБЪЕКТА. И сразу перейду к своей «онтологической классификации» рефлексий и адверсий:
1.Сначало о понятии адверсий, которое ввел в философию Н.Ф. Овчинников: адверсия в философии, собственно «поворот» мышления; «Когда орудие работы, оставаясь средством для достижения определённой цели, становиться вместе с тем и предметом деятельности тогда и возникает собственно человеческие формы активности. Это ИСТОРИЧЕСКИ ЗНАЧИМОЕ (выделено мной - П.Ц), хотя поначалу и НЕЗАМЕТНОЕ, ЯВЛЕНИЕ можно описать как СДВИГ направленности внимания с предмета на средство, так сказать превращение средства в предмет. Можно сказать, что здесь происходит поворот или, точнее - обращение направленности деятельность. Для обозначения этого процесса подошло бы латинское слово adversio- обращение.… Но чтобы не осложнять текст новой терминологией, я буду чаще говорить о рефлексии, имея в виду ОБОБЩЕННОЕ содержание этого понятия. Хотя, иногда, в случае необходимости, для обозначения более широкого смысла понятия рефлексии придется прибегать к термину «адверсия»» (Овчинников. Н.Ф. «Тенденции к единству науки. (Познание и природа)». С.33 Москва. «наука» 1988 г).
2. Для «исторической Одиссеи» рефлексий я давно определился: в каком-то смысле, действительно, можно сказать, что существуют в человеке как бы два сознания, дополняющих друг друга: сознание о «чём либо» и сознание о себе, различные, по существу. Посмотрим на «исторически» естественное обращение сознания на себя. Разве на продуктах нашего труда, которые являются нашей СРЕДОЙ обитания, не лежат отпечатки нашего разума, которые он отражает? «Завернем» сознание дальше. Разве орудия труда не являются элементами нашего БЫТИЯ? Ведь, практически, все, что мы делаем, мы делаем посредством их, посредством их мы СУЩЕСТВУЕМ, как люди. «Завернем» мышление еще дальше: разве МЕТОД СОЗДАНИЯ чего либо – не начало распредмечивания мысли («операционный замысел»?). Да, в методе мысль еще находиться в «оковах законов», по которым можно или НЕЛЬЗЯ сделать то или это независимо от его желания, т.е. метод, как способ мышления, который тем самым «отчужден» своей «предметной» направленностью от человека. Причем, как в материальном плане, так и духовном - «так нужно делать, потому что так все делают, потому что в детстве меня научили, мне внушили, что так делать и думать можно, а так – нет». Но в то же время – оно, суть ЕГО мышление. Вот, как раз, потому, что оно, человеческое мышление, в методе, уже, является, по сути, «поворот» мышления на само мышление, хотя еще отчуждено от него «предметом», оно и может быть «зеркалом», рефлексией в которой отражается СВОЕ же мышление, но О СЕБЕ, как его (метода) создателе. И в этом отражении о Мире «вовне», можно выносить суждение, вопреки утверждению Сартра: «об отражающем сознании – я стыжусь его, я горжусь им, я его ХОЧУ, я его ощущаю и т.д.», Ибо оно: еще «о другом», но уже и о себе, оно опосредовано, еще не совсем подвластно мне: ОТЧУЖДЕНО от меня. В своем объективном ДЛЯ СЕБЯ сознании о «другом», человек же отражает в том же методе и мышление О СЕБЕ, причем, как сознание своего тела, так и сознание своего духа, а это существенно разные вещи (сознания «ХОЧУ», я ошибаюсь, я стыжусь, я горжусь и т.д.). Вот эти два сознания (о себе и о себе «вовне») и вступают в поочередную инверсионную (обратимую) рефлексию между собой. Дабы определить тождественен ли, и как «включён» в этот Мир человек - что МОЖЕТ, а что - нет ИЗМЕНИТЬ в этом МИРЕ,. Но при этой рефлексии ОН ИЗМЕНЯЕТСЯ и САМ, меняются его цели и задачи. Поэтому зря в опосредованном дуализме Сартр «пугает» нас бесконечностью субъектов, познающих субъекта. Есть только один субъект, который познавая мир, периодически, ИЗМЕНЯЕТСЯ САМ, и начинает познание мира сызнова, с новой, если угодно, «более мудрой рефлексии: «плавающей точки равновесия» между собой и миром. Меняя смысл и цели свои и мира (подробности: www.diary.ru/~tsarevpp/).
На первый взгляд, почти по Гуссерлю, который:
«различал два типа рефлексии: естественную и трансцендентальную. Первая ограничена областью повседневной жизни, а также психологического опыта, связанного с личными психическими переживаниями. В трансцендентально-феноменологической рефлексии эта область исключается путем редукции, и предметом, усмотрения и описания становится трансцендентально редуцированное cogito. Рефлексия не только свершается в принципиально новом модусе опыта, но и изменяет сами первоначальные переживания. Направленность ее двояка: с одной стороны, она проясняет различные типы интенциональных предметностей (ноэматические структуры сознания), с другой стороны, описывает способы функционирования самого сознания (ноэтические акты). При этом общей характеристикой рефлексии, по Гуссерлю, является факт удвоения "Я", где над наивно заинтересованным "Я", воспринимающим предметы, рефлектирует феноменологическое "Я", некий "незаинтересованный соглядатай" [56], анализирующий переживания первого "Я" безотносительно к эмпирической значимости их содержания. Это, однако, не означает отказа от эмпирического мира; в трансцендентальной рефлексии, по мысли Гуссерля, мы теряем лишь "наивность" мировосприятия и наново приобретаем мир qua cogitatum: в ноэтически открытой бесконечной и чистой жизни сознания, осмысливающего ноэматически чистый интендированный мир». (К.А.Свасьян. ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКОЕ ПОЗНАНИЕ. ПРОПЕДЕВТИКА И КРИТИКА)….
Хотя, если подумать: при онтологической рефлексии у меня совсем не так. Если упростить до безобразия мою идею, то если сознание, по функции - это сопоставление двух источников информации, получаемых человеком: как от непосредственно его чувств (как и животное), так и в виде слов (вторая сигнальная система) - то уже образование самого сознания суть онтологическая рефлексия. В развитом у современника виде: это - получение информации из «двух миров»- «естественного» и «социального». То есть сознание, по «чтойности»- суть продукт реализации этой функции: упорядоченное множество комплементарных (декларативных и процедурных) представлений (взаимоотражение), или иначе: образование представлений сознания.
Будет ли подобная «встреча» декларативных и процедурных представлений - актом рефлексии сознания?- с одной стороны нет: ведь лишь эта встреча «порождает» само сознание. С другой стороны, уже при наличии сознания такая «встреча», как элемент сознания: осознается (стоит вспомнить момент отождествления описания «чего-нибудь» с реальностью этого «чего-нибудь»). Собственно, это - один из примеров в ряду различий между филогенетическим, и онтологическим порядком развития сознания, когда при онтологическом развитии происходит «смещение времени закладки органа»- или, что более адекватно: отдельного признака (по Северцову А.Н.), т.е. «накладка» одной стадии развития на другую. Действительно, для «становящегося» сознания - это, просто, акт мышления, потому как сознание еще не было. А это значит, что не было и такого явления, как рефлексия сознания. Т.е.- получается рефлексия «того, чего - нет». Для «ставшего» же сознания такая «встреча»- суть рефлексия, как выработка или формулировка новых нормативов деятельности. (М. А. Розов «ПРОБЛЕМЫ ЭМПИРИЧЕСКОГО АНАЛИЗАНАУЧНЫХ ЗНАНИЙ». cumatoid.narod.ru/publications/Rozov1977.pdf).
Для первой же культурологической рефлексии сознание – однозначно, «ставшее». И «два» сознания (общественное и индивидуальное) суть отражения в друг друге (при определенных условиях - см. в конце).
Ну, теперь, обобщим вопрос о существовании двух сознаний (общественном и индивидуальном) в одном человеке:
1. Они различны друг от друга, кратко:
а) по расположению: семантическая память - кора головного мозга; эпизодическая (в том числе - и автобиографическая)- ближе к подкорке (к центрам управления действия);
б) по функциям: семантическая память обеспечивает знание вещей, не зависящих от индивидуальной жизни. А эпизодическая память - обеспечивает знание вещей, которые, на основании накопленного им опыта, опираясь на семантическую память, он может, в принципе (при активном самосознании) преобразовать «в нужную ему сторону».
2. В сумме, как декларативная память они дополняют друг друга. Между ними: нет «застывших» границ. Эпизодическая память в течение жизни человека периодически «обогащается» семантическими знаниями, благодаря накапливающемуся со временем личному опыту. А в дальнейшей эволюции сознания происходит путем анализа и критики наличествующей у него семантической памяти и ею перестройки и переконструирования, с целью согласовать семантическую память с растущим личным опытом - собственно, здесь, и перечислены основные функции самосознания, которые наиболее полно и реализуются рефлексией…
3. В моем представлении, культурологическую рефлексию, в общих чертах можно описать так:
а) менталитет - результат предыдущей рефлексии индивидуального сознания;
б) по содержанию: менталитет состоит из структурированных в единое целое представлений сознания эпизодической и семантической памяти на определенный период жизни индивида, при образовании которого собственная деятельность человека (на основе эпизодической памяти) достигла оптимального соответствия с окружающей социальной средой. Т.е. оптимального соответствия с его семантической памятью (не всей, а той, которая постоянно задействована в его деятельности, в роли «само по себе разумеющегося»);
в) при спонтанной (первой культурологической) рефлексии менталитет переходит в подсознание и становиться подсознанием человека (индивидуальным сознанием - основой его самосознания);
г) при появлении ребенка в традиционном кастовом обществе его первая культурологическая рефлексия, в целом дублирует менталитет его родителей (или стабильного социального окружения);
Прим. Естественно полагать, что «все общественное сознание» по своему содержанию - богаче, чем та его часть, которая «откладывается» в менталитете конкретного человека «этого» общества. Богаче потому, что «этот» конкретный человек занимает конкретное место в этом обществе, объединить которое может только рост абстрактного мышления, (т.е. с большей долей декларативных представлений).
Менталитет, по сути - фиксация сознанием состояния соответствия между сознанием и окружающей его социальной средой в момент перехода сознания к самостоятельному существованию. Поскольку социальная среда в разный исторический период - разная, то разным будет исторически складывающийся менталитет членов общества. Фиксация же закрепляется первой культурологической рефлексией, которая делит сознание на индивидуальное и общественное, и служит основой самосознания индивида. Эта основа включает в себя автобиографическую память и менталитет. Автобиографическая память- с одной стороны служит структурированию представлений сознания, из которых состоит менталитет, с другой стороны, служит «ключом» доступа сознания к своему подсознанию. И, наконец, сам менталитет, как основание самосознания имеет функцию управления сознанием, при существовании человека в социальной среде, в которой происходит «дарвиновский отбор» «удачных менталитетов». В первых цивилизациях, чаще всего, на этом развитие индивидуального сознания на этом и заканчивается. Хотя, возможна повторная «эмоциональная рефлексия» (См. «спонтанной эмоциональной рефлексии» в tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480 ), которая, отнюдь не гарантирует, именно, прогресс сознания.
Далее, по-видимому, следует уточнить роль адверсий в формировании нового способа эволюции человека в моем понимании:
1. Пока продукт производимый пра-человеком был неотличим от продуктов, производимых животными - не было ни сознания, ни, соответственно - никакой его адверсии.
2. Чтобы продукт человека начал отличаться от продуктов животных, ему понадобилась адверсия сознания на производство орудий труда. Т.е. моя концепция возникновения сознания полагает, что сознание начало появляться не тогда, когда человек «бросил первую ветку в огонь» (научился поддерживать костер), а когда научился производить огонь (при помощи трения). И не тогда, когда взял камень в руки, а когда научился его обрабатывать другим камнем.…
И не тогда, выводил пальцами контуры своей руки, а когда начал готовить краски в ступке. И не тогда, когда занялся «гигиеническим погребением», сбрасывая людей в глубокую шахту в Сима де лос Уэсос в Атапуэрке (Испания) " antropogenez.ru/zveno-single/64/ , а когда человек стал готовиться к довольно сложным обрядам захоронения и т.д.
Что можно сказать, по поводу этой адверсии сознания, кроме сакраментального:«По плодам их узнаете их» (Евангелие от Матфея) Матф.7:16) Плод – это конечный результат какой-либо производимой работы. Плод – это то, в чем отражаются конкретные человеческие поступки. azbyka.ru/otechnik/Biblia/nagornaja-propoved/12....
Прим: Современная психология, не только различает конкретное и абстрактное мышление, но и конкретное и абстрактное поведение (См. studfiles.net/preview/2651523/page:9/)
Т.е., в общем, в этой адверсии, по - большому счету отражается не сам человек, но его поступки (поведение), т.е., например, по сделанному человеку ружью нельзя сказать: создал ли он это ружье для самозащиты своей жизни, или для отнятия ее у других. Такая адверсия наиболее подходит к первобытному коллективному сознанию, когда само сознание членов племени, по сути возникало на базе «тиражирования» стадного, так, того же «художника» первобытное племя довольно часто выбирало голосованием. Т.е. было у них одинаковым по существу (наверно, здесь можно говорить об обрядовой форме владения ритуальной (более сложной) адверсией). Впрочем, и на сегодняшний день, как и многие другие черты человека, присутствуют в «снятом» виде. Эта адверсия срабатывает при поверхностном знакомстве, когда интересуются, прежде всего - откуда родом, и профессией. Профессия - по сути, уже «вторая ступень» все той же адверсии (собственно – ритуальной). Только, «база» ее – другая. Не пра-коллективное сознание, а «тиражированное» коллективное первобытное мышления, дающее начало групповому сознанию. Опять же, если следовать мысли: что, человеческая культура, предположительно, начинается с культа, то по основной однородности, можно в первой адверсии объединить, как первобытное пра-коллективное сознание, первобытное коллективное сознание, групповой первобытное сознание, и даже начало раздвоения сознания на индивидуальное и общественное.
Что касается самой адверсии, как таковой важно отметить, что она, естественно сложнее, чем представлено выше.
Во-первых, надо иметь ввиду, что при адверсии, в принципе, изменяется, как то, на что переводит внимание сознание, так и «то», что производит поворот. Особенность онтологической рефлексии заключается в том, что адверсия между процедурными и декларативными представлениями.
Во-вторых, обращение сознания на «нечто», еще не значит сразу уметь (а, тем более – сознательно уметь) управлять тем, на что направлено внимание сознания.
А в-третьих, что частично, следует из первого, а частично из моей концепции эволюции сознания, культурологическая адверсия всегда начинается с овладение умением управлять не своим, а чужим сознанием.
Собственно, сказанным выше, и объясняется столь длительная эволюция от онтологической рефлексии до первой культурологической. Человек учился управлять сознанием другого человека и эта «учеба» продолжалась вплоть до появления «озвученных» моральных норм, но, опять же - сугубо в «культовой обертке». И, только с появлением «светских» законов в обществе формирование индивидуального и общественного сознания, так сказать в «онтологическом» смысле, можно считать законченным («светских» - в кавычках). Потому как:
- их источник - либо бог, либо - его воплощение в качестве верховной власти, напр. Хаммурапи).
- основаны они, для поддержания существования того или иного ритуала, а не морали.
И отсюда, чертовски медленно по современным меркам эволюции сознания начинается вторая инверсия сознания, направленная на метод - выхождение из «круга конкретных технологий», развивающихся поначалу с помощью случайных усовершенствований («мутаций») к их осмыслению, а значит - управлению ими.
Следует ли из этого, что сам метод появился только с рождением даже не античной философии, а современной науки (с ≈ ХУII века)?- Конечно, нет. Но здесь следует всегда помнить:
1. Можно использовать метод неосознанно, не зная, что применяется то, что только в будущем это назовут методом. Или, наоборот, уже в настоящем, мало кто думает, что когда он говорит: «Надо посмотреть на проблему шире», - он собирается создать метод решения множества подобных проблем.
2. Метод, сам по себе, тоже: понятие широкое, и в своем развитии, открывается постепенно. Так метод, как мастерство (а не - «строгий ритуал»), уже появился в традиционных культурах, а, например метод, как наблюдение был осознан уже древнегреческими философами, тогда как экспериментальный метод - только, как раз призывал освоить Ф. Бекон в. ХУII веке. Метод моделирования - только в ХХ в. Каждый вид метода - есть также определенная адверсия мышления, в которой мы обнаруживаем свое «присутствие» в деятельности, как положительное, так и отрицательное. При этом осознаются такие особенности мышления:
- как эмоциональность (ученый должен быть беспристрастным в оценках);
- как апперцепция (знание о ней дает возможность управлять процессом восприятия, создавая определенные установки на восприятие) www.hi-edu.ru/e-books/xbook667/01/part-004.htm),
-как знание о воображении, с помощью которого мы можем управлять многими психофизиологическими состояниями организма и т.д.
Одним словом, исследование природы, неизбежно приводит к исследованию основному инструменту этого исследования - мышлению.
Это старо. Но вот тому, что это же связано с умением управлять сознанием - уделено гораздо меньше, даже философии. И здесь, первый вопрос: что же управляет самим сознанием? Т.е. здесь, гораздо интересней вопрос о появлении самосознания, как индивидуального, так и общественного. Сразу охватывает человека недоумение: как они сосуществует? Ведь, если разобраться, то общественное самосознание (как, впрочем, и общественное сознание) не «разлито» между субъектами «этого» общества. Оно – в каждом субъекте «этого» общества. Но там же - и индивидуальное самосознание (и индивидуальное сознание). Как они могут сосуществовать в одном сознании?
По моей гипотезе и общественное сознание, и индивидуальное сознание - оба возникают из первобытного коллективного сознания. При этом: следует понимать, что в сознании и подсознании находятся все представления сознания образованными комплиментированием представлений из декларативной и процедурной памяти.
При этом разделение между представлениями сознания на представления сознания и самосознания происходит по двум параметрам:
1. По доле содержания в комплементарности представлений декларативной памяти и процедурной.
2 Основное разделение между представлениями сознания, как я уже сказал, проходит по принципу зависимости возможности повлиять на общественные и индивидуальными представлениями о «чем-то». И тут, на мой взгляд, важно понять три вещи:
-принципы разделения общественного (и индивидуального) сознания и общественного (и индивидуального) самосознания - одинаковы. Они возникают совместно также во время первой культурологической рефлексии. Но, в момент начала своего формирования, самосознание ничем не отличается от менталитета. А образование индивидуального сознания человека первых цивилизаций определяется менталитетом. Если, в очередной раз вспомнить о законе Геккеля-Северцова, то первая культурологическая рефлексия свершается индивидуальном развитии человека во время начала его самостоятельной общественной деятельности. При этом - менталитет спонтанно определяет границы «спектра» возможных решений индивидуального сознания, приемлемых для того, или иного общества. Причем, индивидуальное самосознание, которое для первых цивилизаций, также определяется исключительно - менталитетом, практически отсутствует, «скрываясь за принадлежностью к той или иной группе общества (мышление: «мы - они» долгое время остается резко доминирующим над «я- общество»). А вот общественное самосознание, как и общественное сознание получает приоритет. Но об этом - чуть позже.
Значение ритуала, как основной причины единомыслия общества первых цивилизаций в том, что следование ритуалу, в таких обществах - все равно, что следовать истине для нас. Любое отклонение от подобного следования, полезное или - нет, воспринималось негативно. А что это значит в условиях единомыслия - понятно. Такое отношение к новому свойственно религии в целом на протяжении всей истории человечества. Т.е. религия, как, по-моему, суть первая форма общественного сознания. В рамках ее, и под ее главенством, зародились, и мораль, и право, и политика, и эстетическая форма сознания. Но, повторюсь, в самой религии, которая имела своим существенным содержанием - культ, обрядовость и ритуал и, по необходимости, как выполнявшей функцию аккумуляции знаний и традиций и трансляции их последующим поколениям: «Новшество считалось грехом. Церковь спешила осудить «novitiates»...Это касалось и технического прогресса, и интеллектуального прогресса. Изобретать считалось безнравственным».
Источник: superinf.ru/view_helpstud.php?id=1964
- Историческая особенность первых религий в аспектах развития сознания, главным образом заключалась в выполнении функций:
1) роста абстрактности мышления - от многобожия до одного Бога: единого и вездесущего. Здесь много нюансов (напр., довольно четкая грань между первобытными мифами, связанными с первобытным коллективным (и групповым) мышлениями и образом жизни, и религией связанной с государством). Практически, всегда в истории Древнего мира, при завоевании «варварами» тех, или иных государств, независимо от содержания мифов завоевателей, они перенимали религию завоеванных ими государств: будь-то гиксосы в Древнем Египте (возвеличивание Сета), касситы в Месопотамии (Вождь касситов Гандаш, который именовал себя: «царь четырех стран света, царь Шумера и Аккада, царь Вавилона»). Общие тенденции можно описать, наверно, так (в Китае): «Поначалу чжоусцы не собирались ничего менять – они просто «сменили у жертвенных сосудов» шанцев в силу полученного ими…«Мандата Неба»» потом: «Одной из весьма важных особенностей нового, принесенного чжоусцами культа, стала возможность сделать Небо (крону Полой шелковицы) не только местом обитания душ усопших чжоуских правителей и их иньских предков, но и душ всех, кто соотносил себя с Чжоу и чжоуским «мандатом Неба»» . book.ivran.ru/f/sakralnoe-22-12-2017.pdf … Своеобразное обобщение приводящее к росту абстракции.
2) единого образца поведения - мораль («будь ты - пахарь, будь ты - пекарь»).
3) но с ростом абстрактного мышления, идет необходимо и другой, противоположный процесс - наполнение абстрактного понятия конкретным содержанием, т.е. значимость этого абстрактного понятия для людей разных профессий и разных сословий разная. Например, для последнего, по типу: «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку» — хоть и является это крылатое выражение латинским, но смысл, его вполне подходить уже к первым государствам. Так, например - в Древнем Царстве Египта, где, собственно рабов, в классическом понимании («баку»)- было мало, сложная иерархия, заключалась в разном количестве и составе льгот, для разных слоев населения. И весь этот процесс, естественно, находил свое отражение в существовании «идеального мира богов и героев (сначала - немногочисленных, типа Гильгамеша) - покровителей того или иного ремесла или искусства.

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

Глава 4

Глава 4.

Общественное и индивидуальное сознание. Менталитет.

Т.е. главным результатом такого когнитивного развития стало появление новых форм сознания: индивидуальное и общественное. Причем, непосредственная причина такому делению сознания впервые была не в дальнейшем усовершенствовании орудий труда и расширении аспектов взаимодействия с природой. Хотя без этого: сам прогресс сознания был бы - невозможен. Но, по факту, они лишь - необходимые условия для такого развития. А сама причина впервые была социальной. И она, естественно, заключалась не только в демографический взрыв самом по себе, но и возможность прокормить больше членов племени на относительно маленькой площади, без дальнейшего деления (отселения, «отпочкования» новых общин). Или, другими словами – в росте концентрации населения на единицу площади…
Так, если состав общин охотников, в среднем был несколько десятков человек, то, для сельскохозяйственных общин, их количество в среднем составляло уже 200-300 человек (в Иерихоне - около 2000). К чему это непосредственно реально приводит?- Обычно, отвечают: к необходимости выделения органов управления этой общиной - племенем. И это: правильно. Но, что это значит в аспекте эволюции сознания? Давайте посмотрим в общих чертах сам процесс планирования действие в первобытном коллективном мышлении. Чтобы нечто сделать мне нужно определенные предметы труда и орудия труда. Человек же с общественным и индивидуальным сознанием планирует, грубо говоря, другого человека, способного проделать такую работу…
Казалось бы, и вождь на коллективной охоте, тоже, волей-неволей планирует действие своего отряда посредством действий участников этой охоты. Но, здесь есть, по - крайней мере, одна принципиальная разница: вождь сам является главным участником общего действия. Что эта разница - принципиальная видно хотя бы из того что одним - из признаков раннего государства является полюдье, феномен, имевший почти глобальное распространение. Все основные функции государства вождь (князь) должен исполнять лично (периодически собирать дань, исполнять судебные, коммуникативные, символические, религиозные и др. обязанности). Длительность этого переходного периода для, например, Египта косвенно можно определить по трансформации праздника Хеб-сед, который являлся пережитком древнейшего обычая ритуального убийства вождя, со здоровьем, жизнеспособностью и половой потенцией которого связывалось, согласно верованиям, благополучие племени - плодородие земли, размножение скота, деторождение и пр.: убитый вождь заменялся здоровым молодым преемником. В развитии этот праздник из ритуального убийства вождя, превратился в демонстрацию его еще не угасшей силы после тридцати лет правления (личный бег фараона на определенную дистанцию, а потом и вовсе - бег его «заместителя»). Так, что разделение функций управления и личного участия в реализации поставленных задач - вещь эпохальная в филогенетическом становлении сознания. В привычных терминах было положено начало разделения физического и умственного труда.
В проекции же на установившуюся государственность Древнего Египта мою мысль можно иллюстрировать так: надсмотрщик, или писец, должен следить за работой, а неджес («слуга фараона»)- только координировать и принимать решение об интенсивности и характере одной и той же работы - не принимая в ней непосредственного участия. Разницу между таким участием легко понять на современном примере. Приглашая к себе незнакомого специалиста для починки чего-нибудь, Вы должны знать не меньше, чем он, чтобы проверить качество его работы, но это еще не значит, что эту работу Вы способны проделать сами. В моих терминах: у Вас существует преимущественно декларативный смысл (знание посредством общения, из социальных источников), в ущерб процедурного (Пояснение в 4-х Приложениях ««Раскрытие» моего понимания смысла». tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480 ). Т.е. в своих действиях люди все больше и больше руководствуются своими представлениями, сконструированными, хоть и на основе процедурных представлений, но добротно насыщенными воображением желаемого, и сугубо социальными отношениями (т.е. отношениями между людьми). Отсюда, я и трактую, прежде всего, особенность общественного сознания от группового коллективного. Оно в том, что:
а) групповое коллективное сознание ограничено, преимущественно, отношениями между группой людей и природой в границах существования этой группы. Общественное сознание распространяется на множество групп, ведущих одинаковый (или: близкий к таковому) образ жизни, который взаимозависит от каждой такой группы;
б) В общественном сознании деятельность группы скоординирована и получает оценку своей деятельности в надгрупповых структурах общества.-
Это на поверхности, но моя задача показать, как это отражается на эволюции именно сознания. Поэтому, несколько глубже эволюции сознания помогает понять другой процесс. И этот процесс связан с окончательным формированием в сознании «прослойки» менталитета.

Менталитет.
В подобной модели сознания, при применении того же биогенетического закона Геккеля в модификации А.Н. Северцова, к развитию сознания, рост напластований подсознания можно рассматривать, как анаболии. Конечно, аналогию с биогенетическим законом, следует применять с большой осторожностью, уже, хотя бы исходя из того, что «пренатальный период» развитие сознания соответствует не внутриутробному биологическому развитию организма, а постнатальному (более конкретно - к периоду роста). Т.е. появление и развитие сознания происходит непосредственно под влиянием внешней (социальной) исторической среды. И, чем доля социальной среды будет значительней, чем сознание людей, окружающих ребенка во время его взросления, будет более развитым, разнообразным по структуре и организации,- тем «ступени» развития его сознания будут по времени: короче и «ближе» к моменту рождения, а также, будут менее соответствовать филогенетическому развитию сознания человечества. Но, так или иначе, ребенок в своем развитии должен будет эти «ступени» будет пройти.
Опять же, в моем понимании, эволюция сознания - эта череда рефлексий (точнее - и адверсий, см. далее). Причем, каждая из адверсий «погружает» текущее сознание на «верхний уровень» подсознания. При этом нельзя забывать, что при разделении сознания на индивидуальное и общественное сознание, приводит к их относительно самостоятельно существованию.
И с этой точки зрения, менталитет: это еще не самосознание, но я бы сказал: это фундамент самосознания, которое определяет функционирования обыденного сознания. Что это значит?
В моем представлении о сознании: менталитет- это один из результатов первой культурологической (или- второй онтологической) рефлексии- рефлексии, заложившей ряд последующих рефлексий, как принципиально нового, свойственного только человеку способа эволюции (два других результата: появление индивидуального и общественного сознания).
1. Рефлексии, потому что она, в отличие, от первой онтологической рефлексии, уже не является рефлексией, в которой протекает комплементарное отражение представлений процедурной и декларативной памяти с образованием представлений сознания. Культурологическая рефлексия – это «следующий этап» развития сознания. В нем протекает также взаимоотражение. Но взаимоотражение уже самих представлений сознания, находящихся соответственно, в эпизодической (с которой я связываю самосознание и личный опыт) и семантической памяти. Различие между этими представлениями сознания я связываю с характером их изменений: непрерывным (семантика) и дискретным («эпизодика») (См. дальше).
И уже между этими представлениями (по причине доминирования декларативных представлений в комплементарности) и происходит сначала сепарация по возможности оперировать ими, а позже структурирование представление сознания с формированием «ярко выраженного ядра» на основе менталитета - самосознания.
При этой же (но не первой культурологической) рефлексии представления сознания семантической памяти при жизни человека, изменяющиеся, время от времени (периодически) взаимоотражаются с представлениями эпизодической памяти, закрепленной предыдущей культурологической рефлексией. В те давние времена этот процесс протекал однозначно неосознанно (так как самосознание представлено в сознании всего лишь его основой - менталитетом). После адверсии менталитет оставался неизменными до следующей рефлексии (эволюция сознания, путем ряда рефлексий). При культурологической рефлексии происходит лишь частичное (а в эпоху первых цивилизаций – совсем незначительное) обновление менталитета (как основы самосознания) на основе пересмотра содержания менталитета (эпизодической памяти) с изменившимся содержанием сознания (семантической памяти). Но со слабым, практически неотличимым (для первых цивилизаций) общественным и индивидуальным самосознанием, адверсии менталитета протекают спонтанно – не чаще смены поколений.
2.Причем, эта культурологическая рефлексия и также: «онтологическая». Потому, что, на сегодняшний день: это рефлексия, связанная с последней значительной перестройкой работы мозга (образование в рамках декларативной памяти нового ее «подвида»: наряду с семантической памятью - эпизодической, с которой я связываю начало формирование у человека самосознания). При самом делении декларативной памяти на эпизодическую и семантическую я придерживаюсь деления Тульвинга (coollib.com/b/436474/read), А обоснование моей интерпретации можно найти в моей «Философской фактологии», напр, tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480). В общем-то, конкретно в данном ключе изложения достаточно понимать что:
а) Под эпизодической памятью Тульвинг понимал память на события индивидуальной жизни человека, а под семантической - знание вещей, не зависящих от индивидуальной жизни» (evolution.powernet.ru/library/rose.htm ),
б) Запоздалый рост самосознания, по сравнение с сознанием в детстве. Считается, что самосознание, как: «…полное развитие личной идентичности невозможно до достижения подростком стадии формальных операций в своем когнитивном развитии [23]. Согласно Пиаже, эта стадия наступает после 12 лет» . (См.: («Психологические особенности развития когнитивного компонента самосознания у подростков»). Тогда: «Как показывает практика, сознание приобретают дети без патологических отклонений в здоровье от 2,5 до 4 лет». (biodat.ru/doc/lib/malinsky3.htm ). Причем, если, по времени - формирование сознания у детей совпадает со временем так называемого «грамматического взрыва» (на 3-м году) в освоении их родного языка, то образование самосознания по времени, должно совпадать с образованием структур эпизодической памяти, причем, по Тульвингу: образование эпизодической памяти эволюционно возникает последней: «Три системы памяти образуют единую иерархию в том смысле, что самая нижняя система — процедурная память — содержит в себе следующую систему — семантическую память как отдельную целостность, тогда как семантическая память включает эпизодическую память как свою отдельную специализированную подсистему. Каждая из более высоких систем зависит от нижней системы или систем и поддерживается ими; однако каждая система обладает своими уникальными возможностями». yanko.lib.ru/books/psycho/solso_cognitive_psych... .
3. На будущее отмечу, что перестройка мозга при образовании дубляжа памяти на основе комплекса ощущений с памятью на основе (декларативного) смыслового значения (при освоении языка) несравнимо существенней, чем перестройка мозга при образовании эпизодической памяти (даже перекодировка семантической памяти в эпизодическую - не нужна). Но, тем не менее, эпизодическая память обособлена от семантической. И опять же хотя, в анатомическом смысле устройства самого мозга: появление в мозге области эпизодической памяти - пока последняя и довольно небольшая «достройка», но вот, в отличие от человека первых цивилизаций, структура семантической памяти современного человека существенно зависит от эпизодической.
И здесь уже проглядывает ответ: почему менталитет результат именно первой культурологической рефлексии (здесь он, на мой взгляд, совпадает с понятием социокода, хотя не ограничивается семейно-родовой памятью см. далее). В последующих культурологических рефлексиях менталитет, в основном, «обогащается» (адверсия) или основательно изменяется сам (рефлексия). При этом «первый менталитет» но, не исчезает а «укрывается слоями» менталитета образующегося в последующих культурологических рефлексиях («слои подсознания»).
При этой первой культурологической рефлексии происходит деление декларативной памяти:
- на семантическую, суть, которой - знание вещей, не зависящих от индивидуальной жизни (социальная среда),
- и на эпизодическую, которая у человека формируется на основании накопленного им опыта ( с опорой на декларативную память).
Сам личный опыт, благодаря растущей специализации труда в обществе, с одной стороны, становиться все более разнообразным. С другой стороны, личный опыт, есть та часть накопленной совокупности знаний, которую человек (на этапе взросления) организует. Причем организует согласно этим (семантическим - привнесенным воспитанием) знаниями. Если такое происходит его самосознание, в момент своего образования, пассивно и подчинено этим знаниями, гармонично «встроено в них». То есть, оно существует, но как бы в потенциальной (не активированной) форме.
У человека первых цивилизаций самосознания - еще нет (исходя из моей гипотезы). Но есть менталитет: основание самосознания. Благодаря ему индивидуальное сознание, как разделенное от остальных представлений сознания культурной рефлексией фиксируется как личная определенность, способная активно реагировать на изменения протекающие в социальной среде в течение жизни этого индивида (об этом - несколько позже более подробно).
Здесь же, собственно, важно понимание, что:
- существование индивидуального сознание отдельного человека тем или иным образом в том или ином обществе, возможно лишь в силу той или иной его (человека) специализации, исключительно благодаря обществу, как непосредственной среде его обитания.
- той главной функции, которую менталитет выполняет в этом своем общественном существовании, а именно: сохранять в подсознании в обобщенном виде образца того или иного действия, или поведения, выработанного предыдущим поколением.
- при этом индивидуальное самосознание людей того или другого традиционного общества первых цивилизаций, пассивно, и ограничивается, в основном, фактами автобиографической памяти. Типичные ситуации, такие как выбор (своей судьбы), или конкурентной борьбы, при которых проявляется активность самосознания в первых (часто – кастовых) традиционных цивилизациях – минимальны.
4. И, наконец: почему эта рефлексия: культурологическая? Обычно, понятие «культура» понимается очень широко. Я же использую его, как производное от «культа», причем в «узком» смысле: «В узком смысле под К(ультом). рассматривают только те религ. обряды, к-рые связаны с верой в высшие, сверхъестеств. существа и направлены на их умилостивление; в таком случае в понятие К. не включаются магические (колдовские) обряды (см. Магия) и обряды заклинания духов (экзоркизм). dic.academic.ru/dic.nsf/enc_philosophy/6474/%D0...
Т.е., если использовать периодизацию в развитии культуры, принятую в www.grandars.ru/college/sociologiya/razvitie-ku..., то культурологическая рефлексия сознания у меня связана с нач. 2-го периода развития культуры, причем прекрасно согласуется с появлением первой формы не сознания, вообще (мифологического), но общественного и индивидуального сознания - религии.
Поскольку я, в общих чертах, определился с подсознанием, нужно дать и общее представление о функциях которые они выполняют в совместном функционировании сознания.
Как работает индивидуальное сознание? Оно «озадачившись потребностями» человека, строит план реализации: выделяет из непосредственной данности («наглядно-«) нужные предметы, ищет способ- как их достать, или чем заменить (если в «наглядности» их нет), соответственно, выстраивает тактику (поведение) реализации своих потребностей «из того, что было», делает оценку своих действий с точки зрения эффективности, нравственности и пр.
Но сознание не «озадачивается» вопросом: откуда возникает «этот» или другой (альтернативный) план?.. Или, вопросом: почему это «хорошо» или «плохо»? Хотя ответы на них: крайне важны для человека, потому как ограничивают принятие решений. Не потому, что ответа - не получит, не потому, что он- неправильный, а потому, что он, как очень многое в своей очевидности скрывает его суть. Типа: «– Тем более, как быть с предками? – воскликнул Находчивый. – Ведь если Задумавшийся прав, получается, что все наши предки, героически погибшие в пасти удавов, были дураками и трусами, выходит, что они погибли по глупости?!» (Ф. Искандер «Кролики и удавы»).
Вот, дальше я и займусь раскрытием этих ответов и начну не с индивидуального сознания первых государств а – с общественного. И, что: самое актуальное может быть в этом сознании?- По аналогии с индивидуальным: безусловно, то, чем заняты большинство сознаний людей: их, прежде всего, объединяет общий труд. А большое множество людей может объединить большой общий труд, который бы обеспечил их совместное благополучие. А для этого одного языка - мало. Мало даже, если учесть гипотезу лингвистической относительности. Особую роль в объединении людей, и их жизни стал играть ритуал, не только как совокупность обрядов (тем самым приобретая символическое значение), но и как образец того или иного поведения, способного «магической» силой привести к желаемому результату. Типа - мы не знаем: «почему?», но если мы будем делать «так»- мы достигнем желаемого. То есть ритуал приобрел обобщенные черты, которые становятся гораздо большими, чем обряды, привязаны к конкретному человеческому действию, конкретному труду, и в то же время все больше играют роль как образцов уже не самого действия, а поведения, т.е. наполнялся функцией взаимодействия между людьми. Последнее, обеспечивало переход к формированию общей морали. При обращении к вопросу о возникновении морали на основании ритуала: любопытен исторический подход к Библии. Дело в том. Что в Ветхом Завете есть две версии декалога. Причем, одна из них, резко отличается от широко известной: «Не убий.… Не прелюбодействуй.… Не кради…»- («моральная версия») есть другая, изложенная же в «Исходе» Гл.34 ru.wikisource.org/wiki/%D0%98%D1%81%D1%85%D0%BE....
Эта версия, названной «ритуальной версией», по мнению ученых (в частности Д.Фрезера), отличается от «моральной» тем, что в ее заповедях:
1. «Моральные нормы в них совершенно отсутствуют. Все без исключения заповеди относятся всецело к вопросам ритуала». К примеру, условно десятой заповеди «морального декалога»: «Не желай дома ближнего твоего…» соответствует в «ритуальном декалоге»: «Не вари козленка в молоке матери его».
2. «Естественно думать, что моральная версия декалога, как ее можно назвать по ее преобладающему элементу, принадлежит к более позднему времени, чем ритуальная версия. Ведь именно моральная тенденция и придавала силу учению сперва еврейских пророков, а потом и самого Христа. Мы будем, вероятно, недалеки от истины, если предположим, что замена ритуального декалога моральным совершалась под влиянием пророков». (royallib.com/book/frezer_dgeyms/folklor_v_vetho...)
3. Современное прочтение этих различий: «Религиозный культ отличается от архаического Ритуала этизацией сакральных объектов (богов), увеличением дистанции между людьми и богами, утверждением однотонно серьезного и торжественного их почитания» dic.academic.ru/dic.nsf/dic_new_philosophy/1024...
Более развитое общественное сознание же характеризуется появлением законов общества. Т.е. можно эволюцию общественного сознания до эпохи античности выразить попытаться выразить через связку ритуал-мораль-закон. В современном понимании эта связка выглядит так: «Когда область человеческих отношений находится вне действия норм закона, включаются нормы морали и нравственности, являющиеся тем упорядочивающим элементом, в соответствии с которым люди строят свои отношения. Таким образом, нормы права и морали следует рассматривать как взаимодополняемые и сосуществующие элементы, которые требуют к себе равного уважения и соблюдения…. Уже было немало сказано, что закон обеспечивается, гарантируется, охраняется государством, который и является инициатором законодательного закрепления прав личности. Нормы морали, получившие законодательное выражение, также гарантированы государством, однако их корни лежат наиболее глубоко - в самом сознании личности, соответственно, поддерживаются внутренней силой общественного сознания.
cyberleninka.ru/article/n/k-voprosu-o-vzaimodey...
Ну, а с моей моей точки зрения для понимания эволюции сущности общественного мышления можно придерживаться следующей схемы:
1). Первобытное общество – общество «пра-морали» вины;
Здесь следует уточнить. Если кратко, то появление сознания внесло «разброд и шатания» в слаженную работу ЦНС из-за появления второй системой сигнализации, которая, силу своей специфики могла сильно отличаться от информации первой. Ну, самый простой пример: «Он улыбается, предупредительно вежлив (сообщает первая сигнальная система), но я-то знаю, что у него «камень за пазухой» (сообщает вторая)». А, исходя из моей гипотезы, сознание и есть тот механизм, который и призван согласовывать информацию «об этом человеке». Соответственно, должен существовать процесс торможения ответа ЦНС первой сигнальной системой на возмущения внешней средой до «согласования» в сознании с данными второй. А поскольку, глубоко интегрированной в одно целое ЦНС первой сигнальной системой руководят эмоции, то торможение происходит за счет их сдерживания. При этом сам факт сдерживания эмоций – первый шаг превращения эмоций в чувства (См. дальше). А сам механизм сдерживания начинает формироваться постепенно. И начинается с появления чувства вины, как трансформации эмоции страха в чувство «мистического страха» - или чувство вины. А мистический страх, кстати, как раз из-за «голосов внутри себя», которыми обозначено именно вмешательство сознания в налаженную работу первой сигнальной системы.
2) общество первых цивилизаций – общество ритуалов и морали вины;
3) Общество древних мировых цивилизаций – общество законов и морали вины и стыда;
4. Античное общество – общество законов, морали вины и стыда и «должествования» (первая форма проявления автономной совести – нравственного регулятора самосознания).
Но об этом, несколько подробней – позже. Сейчас, я просто указываю на подтверждение существования указанной связки в форме филогенетического развития самого сознания.
Единственное замечание по отношению к «исторической» совести:
- совесть в эпоху первых цивилизаций, эпоху единомыслия общества, действительно, общезначимый (а также абсолютный и универсальный) «духовный объект», с которым член подобного общества способен критически оценивать свои «поступки, мысли и желания».
- и, в этом отношении, для членов подобных обществ, суть Бог - т.е. именно такой объект, который не зависит от их частных поступков, мыслей и желаний, способный объективно судить их. И что - немаловажно, их Бог и абсолютен и универсален (и, как сказали бы сейчас – легитимен, в качестве судьи), для всего общества в рамках такого общества и на уровне их исторического понимания.
- и, наконец, мы снова сталкиваемся с голосом. На этот раз- с «голосом совести». Этот голос хоть его и приписывался богам, но он уже не воспринимался как «чужой» («я делаю так», потому, что «я»- принадлежу к «мы»). К тому же голос четко определен по теме наличия плана действий и его оценки.
2) Закон, как было сказано, вытекает из исторически сложившейся морали, но ей не ограничивается, и к ней не сводится. В интересуемом смысле, закон - это ответственность перед обществом в целом. В нем персоналии, как ответчиков, так и исполнителей обезличиваются. «Стражи порядка» ловят преступников, не потому, что именно этот преступник «не угодил» тому или иному стражнику, суд судит не потому, что так хочет судья, и судит не личность, а статус преступника и определяет меру его преступления по вреду, нанесенному этим преступником обществу.
Другими словами: «Право, как известно, регулирует далеко не все, а лишь наиболее важные области общественной жизни (собственность, власть, труд, управление, правосудие), оставляя за рамками своей регламентации такие стороны человеческих отношений, как, например, любовь, дружба, товарищество, взаимопомощь, вкусы, мода, личные пристрастия и т.д.». alekssandr.jimdo.com/%D1%82%D0%B3%D0%BF/37-%D1%...
Т.е. связка: ритуал-мораль-закон - рельефно показывает на развитие именно подобного разделение сознания. Разделения в сознании на эпизодическую (личностную) и семантическую (общественную) память, хотя этим разделение, конечно, не ограничивается.
Важно при этом понять, что:
-между эпизодической памятью (источник самосознания индивида) и
семантической (источник самосознания общества)- нет раз и навсегда определенных границ;
- исторически, в конкретных обществах, и у конкретных их представителей - они суть - переменные. Но, для каждого индивидуума в его существовании семантическая память при его ситуационном мышлении: выступает в качестве константы - «само по себе очевидного» («жизненного мира» Гуссерля).
- изменение границы индивида между его сознанием и самосознанием (как индивидуальным, так и общественным), происходит с помощью рефлексии. Важную роль при этом принадлежит менталитету.
- общественное и индивидуальное самосознание в историческом плане формируются постепенно, как и общественное и индивидуальное сознание.
- это формирование, также должно следовать за формированием общественного и индивидуального сознания с запозданием.
Итак, при разделении первобытного коллективного сознания (как собственного «отрицания») появилось индивидуальное и общественное сознание, которые, тем самым, стали РАЗЛИЧНЫМИ, хотя и тесно взаимосвязанными, но ОТНОСИТЕЛЬНО САМОСТОЯТЕЛЬНЫМИ сознаниями (в одном человеке). В итоге эволюция сознания ускорилась, напрямую оказавшись связанной с «онтологическим» (социальным) ее развитием в течение жизни каждого члена общества.
Естественно, эта эволюция, не была ни прямолинейная, ни «одноразовая», ни с «одинаковыми скоростями». Рассматривать во всей полноте этот сложный процесс - отдельная тема.
Свою задачу я ограничу лишь вопросом отношения развития общественного сознания (и самосознания) и индивидуального сознания (и самосознания) в процессе ускорения исторического развития человека.
Преимущество в этом процессе, как свидетельствует история, изначально получило общественное сознание (мышление типа «мы – они»), где сознание субъекта, развиваясь, само по себе играло подчинённую общественному сознанию роль. Это вполне согласуется, как с идеей преемственности в развитии, так как и с тем, что именно между первобытным коллективным сознанием и общественным сознанием прослеживается несомненное ВНЕШНЕЕ сходство. Кроме того, преимущественному росту общественного сознания способствовал также ряд объективно-исторических причин.
Основополагающей в этом случае, является, опять же, форма трудовой деятельности, формирующая сознание. Так, строительство ирригационных сооружений, характерное для первых цивилизаций, требовало в высшей степени организованного труда многих сотен и тысяч людей. В Древнем царстве Египта (до ≈2200 г. До н.э.), в государстве III династии Ура (до≈2000 г. До н.э.) характерной формой организации труда в полеводстве были рабочие отряды («ватаги»).
Далее факт, что: «Если иные общеисторические типы культуры, например, античная культура, испытывали стимулирующее воздействие различных культур – первобытной и древневосточной, могли использовать (и использовали) их богатейший опыт и достижения, то исторической средой формирования древневосточной культуры была сравнительно однообразная среда первобытности» (Вейнберг И.П. Человек в культуре Ближнего Востока. М., 1986. С. 23). И он явно свидетельствует о неизбежном возникновении противостояния первобытного окружения и древневосточных культур с их напряжённым ощущением «новизны» и преимуществ своего мира («мы - «они»). То есть общественное сознание начинало формироваться, прежде всего, на этом противопоставлении «своего» образа жизни: первобытному.
В это же время развитие сознания субъекта, как личности, по-прежнему, сдерживалось его сознанием полной принадлежности, неразрывной связи между ним и коллективом.
Преимущественное развитие общественного сознания в ущерб индивидуальному имело, как следствие, подавляющий всё новое сильный консерватизм древних обществ, доминирующую в их культуре (но уже не абсолютную, как в первобытном обществе) ориентацию на традицию (ритуал).
«Это обуславливалось направленностью многих… предпосылок формирования культуры, но особенно сущностью самого мифологического мышления, в котором традиция прошлого, опыт предков оценивались как абсолютная истина, рассматривались как эталон для всех последующих поколений. «Древний человек жил в мире абсолютных истин… В общественном сознании, как правило, царило ЕДИНОМЫСЛИЕ»…» (См. Вейнберг И.П. Там же. С.50).
С другой стороны, рост специализации в обществах государствах способствовал, хоть и коллективной, но специализации внутри общества первых цивилизаций – кто занимался сельскохозяйственными работами непосредственно: пахал, сеял, собирал урожай. Кто строил и поддерживал в рабочем состоянии водные каналы. Кто работал с камнем: дробильщики, обработчики. Кто занимался непосредственно строительством храмов, дворцов, пирамид. Кто специализировался на создании изысканной утвари для знати, а кто: на создание пил, молотков и пр. инструментов массово употреблявшихся инструментов. Кто был задействован в зарождавшейся медной металлургии, или был воином в становящейся постепенно армии, приходящей на смену ополчения. Да, мало ли. Взять хотя бы специально обученных слуг для знати.
Одновременно, дифференциация управленческого аппарата, которая неизбежно вела к персофицированной ответственности за исполнение указов, приказов и саму организацию различных коллективных работ.
То есть, таким образом, общественное сознание НЕ ТОЛЬКО имеет отличие от первобытного коллективного, но и НЕВОЗМОЖНО без появления, пусть и слабого, но индивидуального, подчинённого общественному, сознания.
С течением же времени усиливающееся расслоение, не только, по кастовому (прообразу – классовому), но и профессиональному признаку, древних обществ - всё более начинало противоречить диффузности мифологического мышления. А это противоречие, в свою очередь, породило, получившую особое распространение во II – I тыс. до н.э. на Древнем Востоке, тягу к классификации явлений окружающего мира, к «каталогизированию» понятий…
Далее, этот процесс должен был привести к пересмотру «священных текстов», к анализу понятий. Но этого пересмотра не произошло в силу названных выше причин (абсолютного превалирования общественного сознания над индивидуальным), хотя, конечно, нельзя сказать, что в развитии древних восточных цивилизаций на протяжении тысячелетий вообще не было заметно движение от теогонии к космогонии.
Более того, сомнение в абсолютности истин можно обнаружить уже в классическом произведении древнеегипетской литературы «Песня арфиста», или в папирусе «Беседа разочарованного со своим духом». В рамках самих религий возникают элементы философского сознания («Упанишады» - четвёртая часть Вед, протофилософские взгляды на мир магов халдеев и т.д.). Но, оставаясь на уровне объяснения («обслуживания») религиозных догм, они не трансформировались в новый взгляд на мир.
Чтобы закончить историческую обрисовку значения появления общественного и индивидуального сознания, нужно описать их развитие хотя бы до очередного этапа. А следующим шагом в развитии общественного и индивидуального сознания было появление античного «феномена».
В чём, собственно, просматривается его суть?
В принципе, уже и в древневосточных культурах наблюдалось, что городу и горожанину: «…были свойственны известный динамизм, проявляющийся в значительной восприимчивости к новому, к «чужому», определённая мобильность, выразившаяся в психологической расположенности к перемене мест и ценностей, несомненный уклон в сторону универсализма… явная интеллектуальность» (Вайнберг И.П. Там же. С. 34). Во II тыс. до н.э., наблюдается процесс предоставления городам самоуправления, т.е. дела города решались собранием горожан «у ворот» и старейшинами. И, хотя в античных полисах к ВНУТРЕННЕМУ самоуправлению добавляется ВНЕШНЯЯ политическая СВОБОДА – это ещё ничего не объясняет (достаточно вспомнить уже о городах-государствах Шумера (III тыс. до н.э.)). В общем-то, важный фактор – близость моря, дающая возможность установления непосредственных торговых связей с РАЗНЫМИ государствами, и, как следствие – обогащение сознания древних греков знанием различных общественных устройств, различных архетипов – тоже – не объясняет КАЧЕСТВЕННОГО изменения, произошедшего в сознании древних греков (сравните с финикийской культурой). Большую роль в развитии абстрактного мышления сыграло перенятый у финикийцев алфавит, а у лидийцев- денежных отношений (монеты). Ср.,напр.: «С каждым шагом на пути развития логического абстрактного мышления человечества, происходило усовершенствование и видоизменение письменности. Сначала - это расчленение фразы на слова, затем - свободное пользование рисунками-словами, следующий шаг - расчленение слова на слоги.
Завершающей стадией первого этапа упрощения и совершенствования письменности стало так называемое звуковое письмо, когда произошло разделение смысла символов на акустические «атомы» - буквы» www.natural-sciences.ru/ru/article/view?id=1297...
Но, если быть последовательным, то ГЛАВНАЯ ПРИЧИНА отхода от мифологического мышления заключалась в ИЗМЕНЕНИИ ХАРАКТЕРА ТРУДА. «Переход к железному веку значительно снизил роль государственно-дворцового сектора в экономической жизни ближневосточно – переднеазиатских обществ… и способствовал некоторому росту производительности труда»…
Однако, в ОТЛИЧИЕ от античного феномена: «…в большинстве областей Западной Азии… из-за потребности в искусственном орошении и в силу ряда причин не могла возникнуть СИСТЕМА экономически САМОСТОЯТЕЛЬНЫХ ДОМОХОЗЯЙСТВ». (Павленко Ю.В. Раннеклассовые общества. Генезис и пути развития. Киев. 1989. С. 134 – 135).
Т.е., если основной сельский труд в государствах Ближнего Востока во многом оставался общинным, коллективным и рост индивидуального сознания человека сдерживался необходимостью КОЛЛЕКТИВНОГО труда (когда «все шагают в ногу, а один – нет, с ритма СБИВАЕТСЯ ВЕСЬ отряд»). То, в Средиземноморье же применение железа и других усовершенствований орудий труда позволило сделать огромный шаг вперёд в ИНДИВИДУАЛИЗАЦИИ труда. Хотя, по-прежнему, над человеком тяготели система общинных отношений, прямая зависимость города от прилежащих к нему сельских местностей (характерным примером может служить предусмотрительность Перикла накануне Пелопонесской войны, проявленная им в вопросе о его земельном участке). Но, даже такая, относительно невысокая индивидуализация труда, привела секуляризации основ своего существования (твое благополучие, зависит, главным образом от самого себя - «каждый гражданин имел право владеть лишь небольшим участком земли, таким участком, который могла обработать его семья» www.grandars.ru/shkola/istoriya-rossii/ekonomik....).
Именно - индивидуализация труда послужила толчком к активизации индивидуального мышления.
Тем самым, субъективные, мифологические представления о целостности мира решительно потеснило представление об объективной целостности индивидуального труда. В частности, это объясняет то, что поиски причин единства мира у первых древнегреческих философов сместились с идеальных, мифологических представлений в область материи.
Ещё более интересным фактом является то, что первое определение человека, как существа РАЗУМНОГО и, тем самым, ОТЛИЧНОГО от всех остальных существ, прозвучало, опять-таки, в Древней Греции. А это означало ОСОЗНАНИЕ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ разума КАЖДОМУ человеку в отдельности. Сознание окончательно перестало быть чем-то внешним человеку, стал наконец-то, так сказать, СОБСТВЕННОСТЬЮ каждого человека.
Таким образом, именно индивидуализация сельского труда была той основной причиной, которая усугубила уже проходившие в городах традиционных обществ эти процессы расширения относительной свободы горожан. В греческом полисе свобода не только «окрашивается» в политические тона, но, опять же, благодаря индивидуализации труда, становится и основанием ЛИЧНОЙ свободой каждого гражданина полиса (в традиционных обществах не было понятия свободного человека – в этом смысле они представляют собой единый монолит взаимозависимых людей, где льготы одних оценивались по запретам для других). Значимость этой свободы, а значит, и значимость самооценки роли каждого гражданина полиса была, кстати, возможна из-за того, что гористая местность и прочие природные условия затрудняли создание единого большого государства. Все политические процессы протекали при непосредственном участии ВСЕХ горожан. В итоге мы имеем общеизвестный факт: именно развитие личной свободы привело к возникновению секуляризированной этики, родоначальником которой считается Сократ (469 – 399 г.г. до н.э.)…

@темы: Очерки по эволюции сознания

---

Глава 2

Глава 2

Первобытное коллективное сознание.

Чем же первобытное коллективное сознание (т.е. «второй вид» коллективного сознания) как СТАВШЕЕ, отличается, от «пра-коллективного» («стадного»)? Здесь я, в целом, опираюсь на концепцию К. Г. Юнга, суть которой заключается в том, что ГЛАВНЫМ отличием первобытного коллективного сознания от «пра-коллективного» является в моих терминах образование ИНДИВИДУАЛЬНОГО сознания на базе «тиражирования» стадного. Другими словами в коллективном сознании происходит СЛИЯНИЕ разрозненных условно рефлекторных цепей ОТДЕЛЬНОГО прото-человека в одну относительно замкнутую цепь его (проточеловека) жизнедеятельности в ПРОТООБЩЕСТВЕ. При этом человек осознаёт себя НЕОТЪЕМЛЕМОЙ частью протообщества, но ещё НЕ САМОГО СЕБЯ, как ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ (это ещё остаётся за «сферой его сознания, как индивида»). В терминах К.Г. Юнга: «Конечно, поверхностный слой бессознательного является в известной степени личностным. Мы называем его личностным бессознательным. Однако этот слой покоится на другом, более глубоком, ведущем свое происхождение уже НЕ ИЗ ЛИЧНОГО ОПЫТА. Этот врожденный более глубокий слой и является так называемым коллективным бессознательным» azps.ru/hrest/93/9653576.html . Здесь Юнг говорит о СОВРЕМЕННОМ сознании – прим. моё (см. дальше, у меня - «общественное сознание» в самосознании).
«Я выбрал термин "коллективное", поскольку речь идет о бессознательном, имеющем не индивидуальную, а всеобщую природу. Это означает, что она включает в себя, в противоположность личностной душе, содержания и образы поведение, которые cum grano salis являются повсюду и у всех индивидуумов одними и теми же. Другими словами, коллективное бессознательное ИДЕНТИЧНО у всех людей, и образует, тем самым, всеобщее основание душевной жизни КАЖДОГО, будучи по природе сверх личным….». azps.ru/hrest/93/9653576.html . Архетип это: «… значит, что, говоря о содержании коллективного бессознательного, мы имеем дело с ДРЕВНЕЙШИМИ, лучше сказать, изначальными типами, т. е. испокон веку наличными всеобщими образами… Понятие "архетип" обозначает только ту часть психического содержания, которая не прошла какой-либо сознательной обработки и представляет собой еще только непосредственную психическую данность. Архетип как таковой существенно отличается от исторически ставших или переработанных форм (мифы, сказки, тайные учения – как та часть архетипа, которая УЖЕ прошла СОЗНАТЕЛЬНУЮ обработку – прим. моё)… По существу, архетип представляет то бессознательное содержание, которое изменяется, становясь сознательным и воспринятым; оно претерпевает изменения под влиянием того индивидуального сознания,на поверхности которого оно возникает…» (Золотая философия_ Юнг К_Г_ Об архетипах коллективного бессознательного.htm). azps.ru/hrest/93/9653576.html
Если упрощенно, то я понимаю коллективное сознание так: в коллективном мышлении дело НЕ В ТОМ, что должен, например, делать мужчина, женщина или вождь, а в том, что, ОЧУТИСЬ этот человек КАК женщина, КАК мужчина, КАК вождь и пр. в «такой-то» ситуации, он должен АВТОМАТИЧЕСКИ. Мыслить и делать так, как по представлениям ОСТАЛЬНОГО коллектива, он в «такой-то ситуации» (с «краю ли он, или в центре») ДОЛЖЕН делать как ЛЮБАЯ женщина, ЛЮБОЙ мужчина и ЛЮБОЙ вождь.
ИНДИВИДУАЛЬНОЕ же мышление, которое не есть НИ КОЛЛЕКТИВНЫМ, НИ ОБЩЕСТВЕННЫМ, предполагает индивидуальное ОТНОШЕНИЕ к тому, что человек делает, а не «автоматически».
Ср.: «Представления, называемые коллективными, если их определять только в общих чертах, не углубляя вопроса об их сущности, могут распознаваться по следующим признакам, присущим всем членам данной социальной группы: они передаются в ней из поколения в поколение; они навязываются в ней отдельным личностям, пробуждая в них СООБРАЗНО ОБСТОЯТЕЛЬСТВАМ, чувства уважения, страха, поклонения и т. д. в отношениях своих объектов. Они НЕ ЗАВИСЯТ в своем бытии от ОТДЕЛЬНОЙ личности, их невозможно осмыслить и понять путем рассмотрения индивида как такового…». (Л_Леви-Брюль - ПЕРВОБЫТНОЕ МЫШЛЕНИЕ. monocler.ru/pervobyitnoe-myishlenie/), и с: «Все-таки ключевым в проблеме остается коллективное экологическое сознание групп людей. Под этим понимается общность взглядов на отношение человека к природе, и в таком смысле коллективное сознание ПРОТИВОПОСТАВЛЯЕТСЯ общественному, для которого характерно СТОЛКНОВЕНИЕ ПОЗИЦИЙ…В коллективном сознании в роли личностного "Я" выступает популяция, а в роли "не-Я" - ПРИРОДА ИЛИ остальное человечество…». (VIVOS VOCO Г_А_ Заварзин, ЛЕКАРСТВО ДЛЯ ЗЕЛЕНЫХ. vivovoco.astronet.ru/VV/JOURNAL/VRAN/01_12/ZAVA...).
ПЕРВОБЫТНОЕ коллективное сознание отличается от современного коллективного сознания, главным образом (опять же – по Юнгу и Касталии «Игра в бисер». Лекция 3. htm) тем, что является ещё с одной стороны, психическим (бессознательным) явлением. А с другой стороны, оно уже есть цельное дублирование сознанием этих психических процессов в области обыденной жизни, организующих эти процессы в одно непрерывное целое. Т.е. по сути, есть упорядочивание и замещение явления СОБСТВЕННОГО «животного» мышления:
«Едва соприкоснувшись с бессознательным, мы перестаем осознавать самих себя. В этом главная опасность, инстинктивно ощущаемая дикарем, находящимся еще столь близко к этой плероме, от которой он испытывает ужас. Его неуверенная в себе сознание стоит еще на слабых ногах; оно является еще детским, всплывающим из первоначальных вод. Волна бессознательного может легко его захлестнуть, и тогда он забывает себе и делает вещи, в которых не узнает самого себя.… Все стремления человечества направлялись на укрепление сознания. Этой цели служили ритуалы, догматы; они были плотинами и стенами, воздвигнутыми против опасностей бессознательного» (Юнг. www.yourdreams.ru/biblio/pages/carl-gustav-jung... )…
Однако, считаю необходимым еще раз, сделать акцент на том, что я понимаю «бессознательное» несколько по-иному, чем принято всеми этими (Нейманом, Юнгом, Фрейдом) классиками психологии. И первое отличие: если, тот же Юнг относит к бессознательному: «ту часть психического содержания, которая не прошла какой-либо сознательной обработки», то моя позиция несколько иная.
В моем понимании структуры сознания нет понятия «чисто» бессознательное для человека и не только из лингвистических соображений. Тут, скорее вопрос о «целостности» человеческой психики. То есть, так или иначе наличие у человека сознания, как «высшей формы отражения», накладывает «свой отпечаток», на всю его психику. Так в восприятие этот «отпечаток», проявляется - в форме апперцепции. Причем на безусловные рефлексы проявляется в форме «торможения», «подавления», «сублимации»; на условные рефлексы - в форме построения, компоновки, интонирования и пр. при помощи условных знаков. Эмоции, трансформируются в чувства. То есть, практически вся человеческое существование протекает с участием сознания, даже тогда, когда сам человек это не осознает. Иной вопрос, в какой форме и насколько сильно это влияние?..
Другими словами, мне думается, что более правильно говорить о разной степени доступности сознанию существования подсознательного и других психических явлений. Но хотя, в принципе, бессознательное, и можно рассматривать в качестве наиболее глубинных слоев подсознания, к которым закрыт «доступ» сознания при нормальном его функционировании - и это бы, действительно, подчеркнуло момент преемственность в развитии «ментальной карты» животного. «Ментальные карты», или, для уже первобытного человека - «смысловые карты» имеют границы, существенно выходящие за рамки конкретной ситуации мышление человека. Своим расширением они, как раз и обязаны присутствием в представлениях сознания «декларативного компонента», который вследствие своей комплементарности, способен «вывести» мышление на абстрактный уровень.
Но, другой стороны, та же комплементарность, является основой совершенно новый способ «обработки информации». Такого способа когда, в принципе, уже сознание выполняет функции непосредственного сопоставления представлений - не декларативной и процедурной памяти в отдельности, а, в установившейся ранее комплементарности, представлений сознания- с непосредственным восприятием конкретной ситуации ощущениями. Вот эта «установившаяся ранее комплементарность», собственно и составляет «содержание» подсознания, которая фиксируется в определенной структуре, и управляет сознанием.
Т.е., отличие бессознательного от подсознания в том, что если бессознательное «подстраивается» под сознание, то подсознание - эта история существования этого сознания, где автобиография, образно говоря, всего лишь «ключ» доступа к этой истории.
Казалось - просто, однако искажает действительность мышления «о чем-то». Ведь, как я уже говорил, при существовании человека в нем существует совместно и одновременно, кроме сознательного мышления и наглядно-действенное, и наглядно-образное, и образное, которые, отнюдь не всегда совпадают с сознательным мышлением. То, что они существуют - очевидно, в момент, когда говорят: я действовал инстинктивно (а подразумевают - «не раздумывая»). Или, достаточно вспомнить о существовании перцепции, остающейся вне «фокуса внимания» сознания - на его «периферии». Другое дело, что сознательное (и подсознательное) мышление стало резко доминировать переходя с мифологического (и религиозного) к рациональному способу мышления Можно, наверно, сказать, что на протяжении не только первобытности, но и до нашего времени идет «освобождение» рационального (или, в данном случае правильнее было сказать расширенно – практичного) способа освоения мира от базового мифологического.
С моей точки зрения: то, что эти типы (наглядно-действенное и др.), отличные от сознательного мышления относятся к мышлению процедурными представлениями, которые не всегда комплементарны декларативным (хотя, по-моему, в случае, а следовательно в этом случае о наглядно-действенном мышлении о представлениях можно говорить весьма условно, ИМХО), но в этом случае несовпадения нельзя ведь говорить - что они не существуют вообще (отсюда: возможность - чувственной интуиции). Их нет только в самом сознании. И поэтому они суть то, что я бы назвал: бессознательное мышление.
Если же вернуться к различию между пра-коллективное сознанием и первобытным коллективным сознанием то оно не только в том, что:
- своё собственное сознание первобытным «проточеловеком» воспринималось как нечто внешнее, если не навязанное кем-то, то уж, по крайней мере, не имеющее ПРИЧИНЫ в самом человеке: он сознавал, что надо делать и в каком порядке, но не знал, откуда у него это знание.
А первобытный человек пользовался сознанием по своему усмотрению, но различие и в том что, как вследствие этого:
- как я уже сказал, первобытное коллективное сознание это - РОДОВОЕ сознание, но «перемещённое» в голову КАЖДОГО члена племени, рода, «скопированное» психикой отдельного человека. И потому оно - индивидуально цельное, а благодаря анимизму – и устойчивое.
-Личный же опыт в сознании первобытного человека не был чем-то пренебрежимо малым, даже в интерпретации его (человека) коллективного сознания. Но этот опыт, как не рефлектированный, был «РАСТВОРЁН» в сознании, был неким «оттенком незыблемого общего». Эта слабость, даже еще – неосознанность личностного начала первобытного человека хорошо иллюстрируется обрядом усыновления пленника племенем: «Достаточно излупить первобытного человека плетками, показать ему новый родной дом, поменять имя – и готов новый полноправный член племени. И в самом деле, какая разница? Коллективное сознание у всех индейцев одно и то же, а индивидуальная его составляющая настолько слаба, что ей (после смены имени – единственного способа для индивида определить, к какой семье он принадлежит) можно пренебречь. Таким образом, реальное управление в первобытном племени осуществляет не вождь, а коллективное племенное сознание, которое и определяет на 90% действия каждого члена племени в каждый момент времени» (НЕЙРОМАТИКА О СИСТЕМАХ УПРАВЛЕНИЯ.htm root.elima.ru/texts/index.php?id=615 ). Причем, синкретизм коллективного пра-сознания в голове каждого члена уже, собственно, не стада, но первобытной общины, племени происходит уже тотально. Появление цельности сознания происходило на основе женского ассоциативного «пра-логического» сознания, с отдельными «вкраплениями» мужского «бытового рационального» сознания, что и приводит к появлению мифологической формы мышления.
Здесь, очевидно, нужно заметить, что, если следовать «линии Геккеля», то для первобытного человека, именно в онтогенезе оно было единственным актуальным сознанием, вытеснившем пра-коллективное сознание пра-людей в подсознание. Собственно, пра-коллективное сознание первобытных людей и стало основой подсознания.
Если трудно представить это пра-коллективное сознание в его актуальности, то что говорить о вытесненном из сознания первобытных людей, положим, в сны пра-коллективном подсознании? Пожалуй, с более-менее значимой уверенностью можно, видимо, говорить о том, что центральной темой снов было именно неуправляемый переход от пра-коллективному к первобытно коллективному, и не думаю, что в при таком содержании сны были безмятежные, именно из-за этой неуправляемости. Тогда, как напомню, при бодрствовании, первобытный человек приобрел относительную устойчивость к актуальному для него коллективному сознанию благодаря анимализму, - способу не оставаться одному. В связи с этим, в лингвистическом аспекте я бы назвал эту онтологическую эпоху становления человечества: становление внутренней речи. Или обособление вербального мышления в относительно автономную часть, у которой появилась возможность управлять частью процедурных представлений из области поведения, т.е. появление процедурного смысла. Способность мыслить вербально не последовательно (сипрактическая речь - перемешивая действия и слова), а параллельно и в некотором роде: самостоятельно. Это время я бы назвал и началом формирования менталитета (точнее: пра-менталитета из-за не полноты функций, которые он выполняет в «зрелом» состоянии). Пра-менталитет основывается на чувстве вины и проявляется в существовании множества «табу» ограничивающих жизнь первобытного человека. (См. далее).
И, последнее, некоторые ученые, эпоху пра-коллективного называют «стадо за стадом», подразумевая, что первобытное человеческое стадо следовало за стадом животных, как источником пищи, а эпоху первобытного коллективного мышления - возникает «вождизм». Ведь, при «вождизме», в той иди иной степени, жизнь племени организовывал вождь, или старейшины, а значит, организация действий племени становится значительно эффективней.

Глава 3.
Групповое первобытное сознание

.

Собственно, и дальнейшее развитие сознания протекало, я бы сказал, через возникшую «множественность» первобытного коллективного сознания, т.е. через эпоху образования «группового» сознания в течение так называемой неолитической революции. Неолитическая революция произошла не только в результате второго разделения труда, но уже по образу жизни (на пастушеские и земледельческие племена). Не менее важно и то, что она так же, провела четкий водораздел между «мы» и «они». «Чужака» из другого образа жизни теперь уже нельзя было «просто излупить» и дать ему новое имя, чтобы он стал «своим». Его надо переучить к новому образу жизни того или иного племени. Обучить языку (в виду его усложнения), который отражал бы этот образ…
Кроме того, земледельческие племена постепенно, но неизбежно были вынуждены вести оседлый образ жизни. Соседние с ними скотоводческие, «вкусив» преимущества обмена (а, то и пограбить), тоже старались держаться к земледельческим племенам поближе.
Следовательно, человеческая Ойкумена начала структурироваться не только внутри земледельческого племени, но и вокруг него. «Они»- приобрели конкретность, определенность и множественность. Вслед за внешним разделением на «мы - они», которое я обозначил - «групповым» сознанием и по мере роста количества людей в сельскохозяйственном племени (демографический «взрыв»), групповое сознание постепенно проникло и внутрь сельскохозяйственного племени («кланы» - соседские общины, союзы племен).
Различие между первобытным коллективным и первобытным «групповым» сознанием, собственно, ИМХО, и связано с установлениями сначала внешних постоянных контактов между племенами, имеющими разный образ жизни, соответственно и разные языки (к тому же и более ранние, но периодические контакты на «сырьевых» маршрутах, кремния, асфальта и пр.- приобрели постоянство и стали масштабными). Вот, кстати, в эпоху неолита, и появились и постоянные «сырьевые» маршруты.
Не раскрывая полностью тему этого, но в связи с тем, что я сторонник мягкого варианта гипотезы лингвистической относительности (корреляционные связи), а само сознание определяю, как эту связь между процедурными и декларативными (в развитии - словесно-логическими представлениями) (См. tsarevpp.diary.ru/?tag=5064480 ) должен отметить:
«Слово, как знак в мышлении, (со временем) становится способным замещать представление. Представление только сопутствует слову. Подобно тому, как само слово замещается на математический знак в математике. Мы можем чисто «калькуляционно» совершать различные математические действия над математическими знаками, совершенно не вникая в то, что изначально эти знаки заместили (слово, или представление) по правилам математики. И лишь в конце такого оперирования знаками человек, возвращается к самому слову (как представлению), чтобы осмыслить, что получилось с ними у нас в итоге математических преобразований»,- я отмечу лишь этот аспект. Содержание языка зависит от образа жизни человека- с одной стороны, а содержание мышления зависит от языка- с другой стороны. Какова эта кореляция, и насколько она сильна - другой вопрос. Однако само существование такой корреляции - довольно очевидно. И в связи с ней интересно отметить:
1. « Монолингв - человек, владеющий только одним языком. У него существует очень прочная связь между мышлением и языком. И лишь когда появляется основа для сравнения - иностранный язык, тогда «мысль освобождается из плена слов» (русский лингвист Лев Владимирович Щерба). studfiles.net/preview/1806339/page:5/
2. «Недаром у многих народов есть пословица: «Сколько языков ты знаешь, столько раз ты человек». elementy.ru/nauchno-populyarnaya_biblioteka/432...
Не буду останавливаться, на известном, что знание второго языка: улучшает математические способности ( т.е. способности к абстракции). А еще билингвы лучше улавливают и запоминают последовательности. Это позволяет билингвам лучше остальных ориентироваться на знакомой местности и держать в голове большой список дел. У билингвов особенно сильно развито внимание, причем не только по отношению к какому-то особому явлению, но и к его деталям. Ну, и так далее, типа: повышает креативность мышления, улучшает память.…
Но для нас самое любопытное, что язык влияет на мышление, типа: « …вот что нам удалось понять: действительно, люди, говорящие на разных языках, и мыслят различно. Даже незначительные мелочи грамматики способны оказать глубокое воздействие на наше мировоззрение исподволь» maiorova.livejournal.com/210774.html#comments . То, есть, ИМХО, тут самое главное то, что человек, владеющий двумя языками, способен мыслить по-разному. И это закрепляется, на основании существования двух разных языков сосуществующих параллельно в одном сознании. Другими словами, сознание неолитического человека впервые делится на «наше и другое». «Наше»- потому, что, поначалу, внутри «себя» нечего «делить».- Каждый член племени, да и вождь думает, как все, на одном языке при равной информированности. «Другое»- потому, как, приходится постоянно общаться с соседями, говорящими на другом языке. А другой язык - и есть носитель другого коллективного сознания, людьми которые этим языком обладают. Соответственно: билингв, в указанной выше поговорке: «два раза - человек», полиглот: «поли-раз-человек». Т.е.,- как говориться в этой пословице - есть здравый смысл. Как и в том, что «мысль освобождается из плена слов». Разные слова, разная грамматика порождают несколько отличающийся процедурный смысл, более приспособленный для определенного образа жизни… Пра-менталитет же, кроме функции упорядочивания сознательных представлений согласно эмоциональным маркерам («табу», «правота»- см. далее) начинает играть роль ограничения: «свои» «чужие».
Правда, современная лингвистика, не очень коррелирует с моей гипотезой, потому как распад современных языковых семей приходится на 6-е тыс., т.е. на эпоху уже сложившегося классического неолита. А макросемейств, предположительно на 14 тыс., т.е. на эпоху еще мезолита, но: «…четкого ответа на вопрос о существовании единого праязыка, даже для одной языковой семьи, на данном уровне развития науки дать невозможно. Тем более его невозможно дать в отношении праязыка человечества» oleshkov.info-tag.ru/doc/356.doc Донских О. А. Происхождение языка как философская проблема.— Новосибирск: Наука, 1984.
« Во-вторых, даже если считать, что индоевропейский и ностратический праязыки — реальные языковые общности, есть два серьезных момента, не позволяющих использовать результаты сравнительного анализа для изучения происхождения языка:
1) сами по себе восстанавливаемые явления настолько сложны, что объяснить их происхождение так же трудно, как и объяснить происхождение аналогичных явлений в современных языках;
2) временной предел, к которому относится восстанавливаемые явления,— десять тысяч лет или около того». (Донских О. А. Происхождение языка как философская проблема.— Новосибирск: Наука, 1984.).
Остается надеяться, что дальнейшее развитие лингвистики, с применением более развитого метода, чем например, метод М. Сводеша, который исходит из предположения, что основной словарь «народа» меняется с постоянной скоростью.- Ведь неразумно предполагать, что, как бы то ни было, но в неолитической революции, при коренном изменении образа жизни (вплоть до возникновения первых городов (Иерихон)), а также при резком росте разнообразия орудий труда, применении керамики, демографическом «взрыве» и т.д.- словарь народов-новаторов, изменяется с неизменной скоростью…
Так, или иначе, нас должно интересовать, прежде всего, развитие сознания. А, следовательно, надо уделить внимание, нужно, прежде всего, тождеству и отличиям между первобытнообщинным коллективным и групповым сознанием неолита. Как уже было сказано ранее: общим между ними является то, что в нем отсутствует (точнее, «растворено», «рассеяно») в этом «мы» персонификация «я», как члена племени, или группы. Безусловно, оно наличествует, но не активно: не является непосредственной первопричиной его действия. Типа: «Почему ты «так» действуешь?»- «потому, что мы всегда так поступаем в подобных случаях», или: «все так делают (из моей группы)»- Такой ответ современного взрослого человека - суть атавизм, сохранившийся с тех времен. Или, другой пример: Pluralis majestatis, (множественное величия)… особо интересно разновидность Авторского «мы», типа: «В связи с недавними событиями мы считаем необходимым напомнить в данном издании о судьбе Лаврентия Берии» ru.wikipedia.org/wiki/Pluralis_majestatis, но об этом рудименте: позже.
Т.е. первобытное коллективное сознание и групповое (неолитическое), по отношению «к себе»- по сути, однотипны, некая сумма одинаково мыслящих. Но в групповом сознании происходит осознание, а значит и сравнение, этих одинаково мыслящих сознаний - от других сознаний. И, прежде всего, являет себя в дивергенции языка, его «персонификацией». Тем самым, с одной стороны, язык становится естественной защитой «тождественность» сознание «внутри группы», от влияния извне. С другой, как было сказано: «сколько языков ты знаешь…» и знание языков - «освобождает мышление».
Итак, начавшееся деление сознания на «наше» и сознание «других» которое было спровоцировано извне постоянными контактами с другими племенами, ведущими не только два разных образа жизни, но и множество вариантов смешанных, а значит, владеющих, вследствие разного образа жизни разными языками,- явилось основанием уже для внутреннего деление сознания племени на групповое. Главное в этом процессе, то что на смену родовой общине приходит соседская, положившая в энеолите, вслед за неолитической «революцией» социальный кризис. Внутреннему делению, безусловно, способствовали возникновение целых областей производства: сельскохозяйственного и гончарного, с соответствующей технической оснащенностью и самими технологиями, зачаткам металлургии («холодная ковка» медных изделий из самородков меди).
Время существования группового сознания это, предположительно, есть время от неолита до мегалитической культуры. Т.е. время, когда «отпочковывающееся», в основном, из предгорных очагов первичного земледелия Передней Азии, оттеснялись все дальше к границам «сельскохозяйственной ойкумены», кочуя, иногда в течение двух-трех поколений, в поисках следующих подходящих земель.… Впрочем, экстенсивное развитие земледелия, нас должно интересовать меньше, чем ее интенсивное, которое нужно связать со «второй волной» таких переселенцев, которые прежде, чем «уходить с насиженных мест», всячески пытались восстановить истощенную ведением сельскохозяйственных работ землю…
Опуская подробности, в этом смысле усовершенствований орудий труда, особо важно было открытие поливного земледелия. Зародившееся на естественных разливах горных ручьёв поливное и богарное земледелие (когда посевы производились накануне дож¬дей), при перекочевке земледельцев в другие места, под влиянием местных условий приняло форму, «болотного» и лиманного земледелия, т.е. основу первых «речных» цивилизаций. Эти «речные» цивилизации, в конечном счете, и привели к принципиально новому развитию сознания - из «группового» коллективного сознания: общественному и индивидуальному, которое и продолжается до настоящего времени.

@темы: Очерки по эволюции сознания